Обещанное ждется

      Моих криков над морем не раздастся,       И причал не увидит наших встреч.       Я как тебя вижу — бегу скрываться,       Бегу в лоно городских теней залечь.              Я не пойду тебя встречать, неприкаянная,       Не буду ждать парусов на холме.       Сбегу на пустого города окраины,       Прижмусь затылком к побеленной стене.              Мой дом — моя крепость, я верила,       Когда закрывалась седьмым замком,       Когда, задернув шторы, взглядом мерила       Широкий твой шаг за окном.              Я не впущу тебя даже в прихожую,       Не открою тебе в коридоре дверей,       От стука не получу встряску хорошую,       Похолодев до самых костей.              Что тебе замки и двери дубовые?       Что пирату очаг и его покой?       Когда отступление бестолковое       Упрется, наконец, в стенку спиной,              Я не буду смотреть в глаза твои темные,       Пусть чувствуя, как отпечатки рук       В темной без дневного света комнате       На ощупь тонкие бретели найдут.              Я не сниму своими руками платья       И сама не развяжу упрямой тесьмы.       Ты сам себе выбрал это проклятье,       Так раздень меня сам и возьми.              Я не брошусь просить о пощаде и милости       У твоих черных в грязи сапог.       Я буду стоять, как мадонна на привязи,       И пусть надо мною сжалится бог.              Пусть по надломленной шее катится       Игра твоих языка и губ,       И слезы с виска и два пальца,       Обжигающие бедра как кнут.              Будешь вжимать в крахмальные простыни,       Целовать и вылизывать влажную грудь,       Пока я не разберусь со звездами       В глазах и вспомню: нужно вдохнуть.              Мне не больно быть побежденной.       Мне не страшно, и тремор колен       Не уймешь, хозяйски водя ладонью       И перед исходом замедлив темп.              Наполнив семенем сосуд надломленный,       Не смягчить напряженных рук,       Когда ты сухими ладонями       Будешь тешить мой бледный испуг.              Будь же проклят, я ни стоном, ни рвением       Не отзовусь на касаний гамбит.       Я клянусь тебе пустым столетием,       Небесным золотом плит       И невинных детей поколением:       Тебе этого мир не простит.