Poemes sur l'amour

С того самого разговора прошло почти две недели. С Николаем они виделись не так часто, но каждая их встреча сопровождалась тревогой. Было страшно за то, что Сигма в какое-то момент вновь будет подвергаться насилию, но нет. Гоголь, на удивление, вёл себя спокойно и казалось, что они вновь попали в тот момент, когда только познакомились и начали встречаться. Те дни, когда каждый день было тоскливо без любимого человека рядом и хотелось видеть его чаще, вдыхать чужой аромат и крепко держать за руку. Прогулки, которые мельком вспоминал Сигма, всегда казались такими нежными. Хоть парень и боялся, что их будут осуждать на улице, ведь они два парня и держать за руку своего друга не будет никто, но потом стало так плевать. После их месяца отношений, Сигма всё же решился впервые поцеловать Гоголя и этот поцелуй был настолько робкий, что пришлось извиняться за это недоразумение. Приятные моменты были тогда, но не сейчас. Каждый день Сигма жил в страхе, боялся даже лишний раз поговорить с Дазаем и пытался с ним не контактировать. Его это расстраивало, можно было увидеть невооружённым глазом, но это ведь ради его безопасности. Николай – редкостный псих, он может сделать всё, что угодно. Если ему придётся убрать со своего пути кого-то, то он это сделает и даже не будет сожалеть о содеянном. Может, Осаму и сможет справиться с каким-то ненормальным, который в любой момент может напасть на него, но всё равно было рискованно. Фёдор так же ничего не знает и после третьего дня, когда Сигма уходил вечером гулять, тот просто перестал спрашивать о чём-то, будто понимая, что ему ничего не скажут. Рабочий день был скучным: людей не было, заказов тоже и работало только два официанта на все столы. Как обычно, будний день и сейчас все работают, лишь некоторые решили зайти в ресторан и пообедать. Конечно, Сигме нравилось такое, что иногда он может просто отдохнуть от этой беготни в свой же рабочий день, но в такие моменты было слишком много мыслей в голове. Хотелось загрузить себя работой и, видимо его услышал сам всевышний. Парень заметил, как кто-то зашёл в заведение и это был Осаму. Сразу же встав с места и поправив свою одежду, парень быстрым шагом пошёл к его столику. Хотелось просто сказать «привет» или же увидеть улыбку на его лице, но подходя ближе, Сигма видел совсем не то, чего ожидал. На лице Дазая не было ни одной эмоции, будто что-то случилось и с каждым шагом сердце стало биться сильнее. Его явно что-то расстраивало или же парня просто накручивает всё это у себя в голове. — Добрый день, что-нибудь… Парня перебил взгляд, который был направлен на него. Пальцы крепко сжали ручку до хруста и казалось, что сейчас Сигма вот-вот умрёт от испуга. Глаза Осаму были темнее, чем обычно. Он был не просто грустным, а будто злым, но он сразу же расслабился, как только увидел Сигму. Уголки губ поднялись вверх, а сам сложил руки в замок. — Прости, не заметил тебя сразу, — с тихой усмешкой проговорил Дазай, отводя взгляд вновь на меню. Сегодня он был один, без своего напарника. Может с ним что-то случилось или же на работе? Так хотелось спросить, но казалось, что Сигма просто будет совать свой нос в чужую личную жизнь. Это неправильно. — Мне бокальчик «Шардоне» и антрекот. — Больше никого не будет? — Нет, — махая рукой и одновременно головой, Осаму усмехнулся. — Что-то случилось? Всё же, стоило спросить это. Сигма сразу же пожалел об этом и быстро записав заказ, сжимая губы до белого цвета, парень хотел уже было уйти, но его остановили. Чувствуя, как чужая рука резко потянула за рукав рубашки, парень сразу же повернул голову в сторону Дазая и увидел его жалостный взгляд. Он был похож на щенка, который так молил не оставлять его одного. Тяжело вздохнув Сигма всё же полностью развернулся к столу Осаму и положил блокнот с ручкой в карман. Сложив руки в замок, парень будто дал знать, что был готов слушать своего собеседника. Им, конечно же, нужно было быть аккуратными, ведь если заметит Достоевский, то точно лишит Сигму работы. — Почему ты бегаешь от меня? Прошло так много времени, а ты просто игнорируешь мои сообщения, не здороваешься со мной и даже не подходишь, когда я сижу тут, — почти шёпотом проговаривая каждое слово, было видно, как Дазай нервничал. Это было впервые, когда Сигма видел его таким, ведь казалось, что он очень сдержанный в своих эмоциях человек, но точно не робот. Если б Осаму сделал так же, то парню было бы очень неприятно. Наверное, он понимал, что чувствует в данный момент Дазай. — Что-то случилось у тебя? Не уж то Фёдор что-то наговорил обо мне и лишь плохого. — Нет, то есть… — Сигма прикусил губу и выдыхая через нос горячий воздух, отвёл взгляд в сторону. Ужасный разговор за целый день. — Он ничего толком не рассказывал. Я лучше пойду… Быстро отойдя от столика, Сигма тяжело вздохнул и потёр глаза свободной рукой. Хотелось нормально поговорить с Осаму, но точно не про то, почему его избегают. Говорить про Николая нельзя и особенно про то, что есть у этого человека в телефоне. Лучше, чтоб никто не знал про Гоголя и про то, что между ними было ранее. Тяжело вздохнув и потерев руки, парень опустил взгляд на пол. Проводя носком своего кроссовка по стыкам плитки, Сигма стал слышать всё вокруг. Он слышал как готовили еду, как по стаканам разливался алкоголь и как быстро ходили официанты от одного стола к другому. Он ничего не чувствовал, даже то, как его трогает один из поваров, чтобы отдать заказ. Резко подняв голову и чувствуя дрожь по всему телу, Сигма быстро забрал поднос с едой и вышел из кухни. Запах, который исходил от антрекота, был очень приятным. Парень никогда не пробовал и лишь отказывался, когда Фёдор предлагал угостить. Он хотел сам купить его, но денег сейчас было не так много, а блюдо было дорогим. Ноги будто сами несли Сигму к нужному столу и остановившись возле него, парень поставил тарелку возле Дазая. Тот лишь кивнул головой, но потом поднял взгляд на официанта. На лице была такая милая улыбка, а на щеке виднелась ямочка. Сигме так она нравилась, хотелось прикоснуться к ней, но так было страшно даже взглянуть на Осаму, будто он что-то сделает ему, но это не так. Парень знал, что Дазай ничего ему не сделает плохого. — Ты забыл вино. Глаза широко раскрылись и смотря на стол, бокала и правда не было. Он не вспомнил просто про то, что нужно было взять ещё бокал вина. Впервые парень забыл про это и ему стало стыдно. Щёки покрылись алым румянцем и начиная медленно накручивать на палец прядь волос, Сигма отвёл взгляд в сторону. — Прости… — жалобно стал скулить официант, начиная проклинать самого себя за этот позор. — Я… Я сейчас принесу! — Не стоит. Сигма расслабился и взглянул вновь на Дазая, который начал медленно есть. Ему и правда было плевать на то, есть у него бокал вина или нет. Может он заказывал не для себя, а для кого-то другого. Точно, Чуя любит вино, парень помнит это очень хорошо. Было даже интересно, почему они сейчас не вместе обедают? Может что-то случилось или они поссорились. Но, Сигма присутствовал при их споре, который медленно перерастал в ссору и после этого они спокойно общались, будто ничего и не было. — А где Накахара-сан? Вы ведь всегда приходите вместе? — М? — чужая голова оторвалась от стола и взгляд поднялся на Сигму. Дазай быстро прожевал еду и тихо усмехнулся. — У него появились дела. Может просто не захотел сегодня обедать именно со мной. Не могу сказать точно. Парень тихо промычал, но всё равно был удивлён этому. Может, у Чуи и правда было больше дел, чем у Осаму и тот не мог отвлечься на обед. Даже казалось, что в их паре работал исключительно Накахара, нежели Дазай. Смешно, что ему было плевать на работу и даже на то, что его могут отчитать, но только встал другой вопрос: кем они работают? Когда был банкет их компании, Сигма даже особо не вдавался в подробности и даже не помнит названия. Помнит лишь одно, что все были одеты как с обложки дорогого журнала. Платья женщин и костюмы у мужчин были очень дорогими и на один лишь пиджак Сигме нужно будет работать лет двадцать, если не больше. Но это ещё с тем учётом, что он не будет есть и платить за учёбу, а откладывать все деньги на одну лишь одёжку. Наверное, будет неудобно спрашивать о компании, в которой работает Осаму, но стоит попытаться. Сигма открыл рот и хотел уже задать свой вопрос, но его перебили. — Мы работаем в крупном издательстве, которая выпускает небольшие журналы со стихами, — отрезав небольшой кусочек мяса, Дазай положил его в рот и неторопливо прожевал. — Чуя редактирует большую часть и всегда занят, когда выходит новый выпуск. Его лучше в это время не трогать, он становится особо агрессивным. Было удивительно, что Осаму сразу же узнал о чем хотел спросить Сигма, но было удивительно, что Дазай работает в такой компании. Вспоминая, какие он писал стихи, сразу же было понятно, что он там делает. Наверное, его не уволили ещё за то, что очень ценный сотрудник и терять такого человека и тем более, такой талант, всем не хочется. Казалось, что Осаму просто бездарь и ничего толком не делает. Точнее, так казалось Сигме, ведь нельзя было заметить Дазая за работой. Нет, сначала можно было вообще подумать, что этот человек вовсе безработный, а его хотелки выполняет богатый отец. Если узнать, сколько Осаму получает денег за то, что он просто пишет стихи, то любой бы захотел назвать его «папа». Почувствовав на своей спине чужой взгляд, Сигма повернул голову в сторону и заметил лишь недовольный взгляд. Если бы это был Фёдор, то ничего страшного, отмазаться тем, что просто принёс заказ. Но, это был не он. По телу пробежались мурашки, а в глазах можно было прочитать страх, который сейчас ощущал на себе парень. Он крепко сжал поднос и даже не знал, двинуться или нет. Если он будет стоять так дальше, то Николай точно что-то сделает, но если пойдёт к нему, то можно тоже как-то объясниться перед ним. Пришёл тот мужчина, с которым ты меня видел? Нет, тебе показалось. Или же он просто ходит сюда каждый день из-за вкусной еды? Да, так и есть. В голове уже был план, а Дазай видел, как нервничает официант. Он видел некий страх, который сейчас испытывал Сигма. Может что-то случилось и стоит помочь. — Сигма? — Извините, мне нужно идти! — быстро повернувшись к Осаму и слегка поклонившись ему, официант быстро убежал. Ему было так стыдно перед мужчиной, что просто на середине разговора пришлось убежать из-за одного человека. Николай будто был занозой в заднице, которую никак нельзя вытащить. Он мешал жить и даже не давал дышать. Этот человек перекрыл воздух, которого Сигме и так не хватало, а парень просто жил все две недели в клетке. Так хотелось вновь ощутить ту свободу, которую официант не ценил всё это время. Он не ценил того, что у него было, а сейчас… Сейчас он в тюрьме. Подойдя ближе к Гоголю, парень затаил дыхание и будто боялся, что ему что-то скажут. Увидев, как чужая рука поднимается вверх, Сигма зажмурился, но почувствовал вскоре ладонь на своей щеке. Она нежно проходились по коже, убирая пряди волос, которые выбились со всей причёски. Так неожиданно, но было даже приятно. Но, Сигма будто понимал, что влюбляться в этого человека вновь будет очень опасно. Тем более, сердце будто кричало, что Осаму будет лучше, что он всегда сможет позаботиться. Этот человек будет на шаг впереди, нежели Николай, он даже близко не стоял рядом с Дазаем. На лице Гоголя появилась лёгкая улыбка, которая даже не пугала. Если бы Сигма не знал этого человека, то даже подумал, что Николай очень хороший и будет любить всегда. Нет, этот человек самый отвратительный на свете. — Сегодня сходим куда-нибудь? Хотелось отказаться, но если Сигма это сделает, то он уже знает, что может поплатиться за свои слова. Гоголь знал, что лучшее место, куда можно наносить удары – тело. Никто не будет даже догадываться о том, что человека бьют, пока он не разденется. Но это было и на руку Николаю, ведь его живая «груша» всегда ходила в такой одежде, которая скрывает всё тело. Прикусив губу и отведя взгляд в сторону, Сигма невольно остановил его на Осаму. Он видел, как этот человек взволнованно смотрел или же его поглощала злость? Точно нельзя было сказать, но можно сказать, что ему не нравится Николай. Парень определил его по злому взгляду, даже больше агрессивному. В каком-то плане, Сигма даже не понимал, с чего такая злость, ведь это его жизнь и по сути, вдруг они с Гоголем и правда друг друга любят. Но в другом… Сигма хочет, чтобы ему помогли. Он не может сказать этого, но хочет, чтобы его поняли без слов. До безумия боялся просто пошевелить рукой, ведь потом будет хуже и все узнают о том ужасном поступке, который когда-то совершил. — Сигма? — щелчки пальцев возле лица привели в чувства. Но если Николай узнает о том, куда смотрел Сигма, то плохо будет и Осаму. — Ты меня слышишь? — М? — на лице появилась лёгкая улыбка и Сигма старался делать вид, что ничего не случилось, а наоборот, всё очень хорошо. — Так куда мы пойдём? — В одно кафе недалеко отсюда. Я заберу тебя после смены. Сигма старался сделать счастливое лицо и казалось, у него это вышло. Он уже думал просто втереться в доверие Гоголя и ни о чём не беспокоиться, ведь тогда станет легче. Легче физически, но морально – нет. Душа хочет находится рядом с другим человеком и просто от боли воет. Хотелось сейчас прижаться не к Николаю, нет, этого Сигма не хочет уже очень давно… — Не волнуйся, моя смена уже заканчивается и мы можем идти. Потянувшись к чужому лицу и оставив на щеке лёгкий поцелуй, стало тошно. К горлу подступил ком и казалось, что его сейчас просто стошнит. Сигме было тошно не только от этого человека, но и от самого себя. Он пытается обмануть себя и свое сознание тем, что всё хорошо, пытаясь забыть все те побои. Но, как бы не старался, этого не избежать. Не избежать того, что назад уже ничего не вернуть. Сигма бы никогда в своей жизни не хотел встречать Николая. Медленно отстраняясь от Гоголя и взяв себя в руки, парень поплелся через столы к тому самому, который он обслуживал. Голова начинала кружиться и казалось, что он сейчас упадёт. Стараясь держаться из последних сил, Сигма вдохнул воздух полной грудью и натянул на лицо привычную улыбку. Тяжело было даже вспомнить как он так быстро оказался возле столика, где сидел Осаму, но сейчас он выглядел не так, как до этого. Он был недоволен и сразу понятно, что это из-за Николая. Дазай будто успел прочитать его насквозь или даже узнать о нём что-то, пока официант шёл к его столику. Этот человек непредсказуем, да и сам Сигма его толком не знал, поэтому было тяжело предугадать, чего ждать от него. Между парнями повисла неловкая тишина и даже страшно было рот открыть. Хотелось лишь спросить о том, принести ли счёт, это ведь работа Сигмы, но всё тот же ком в горле этого не позволял. Веки становились тяжёлыми, как и всё тело. Сейчас на уме было одно – закончить смену. Хотелось побыстрее уйти домой или куда-нибудь в другое место, но не видеть чувствовать на себе этого взгляда, из-за которого сердце сжималось, а дышать становилось очень тяжело. Парень уже не мог нормально идти. Ноги путались между собой и казалось, что он сейчас просто упадёт. В глазах темнело, а быстрый стук сердца отдавался в ушах. Сигма не знал, что случилось, но удар в голову он ощутил очень хорошо и глаза сомкнулись. Были слышны чужие голоса и заметно они звали его. Может просто показалось? Главное не думать о том, что придётся идти на свидание с человеком, которого просто не выносишь и хочется плакать из-за того, что он вновь появился в жизни. — Сигма! Сигма! – голос был почти неуловим и слышны лишь отголоски, но вскоре этот голос вовсе пропал, будто его и не было.

***

Медленно открывая глаза, парень понимал, какие же тяжёлые у него веки. Было сложно даже двинуться с места или поднять руку. Всё тело болело и всё же, оглянувшись вокруг, Сигма вскоре понял, что находится дома. Но, он чётко помнил, что работал и шёл к столу, за которым сидел Дазай, потом всё как в тумане. У парня будто случилась амнезия. Стук в дверь заставил повернуть голову в сторону звука. Тяжело выдохнув и кое-как встав с кровати, Сигма стал медленно перебирать ногами. Это было делать очень тяжело, будто он вовсе разучился ходить, но придерживаюсь за стену становилось хотя б немного легче. Тихий щелчок замка и дверь открылась. На пороге стоял Осаму, на котором лица не было. Хотелось уже что-то сказать, но лишь открыв рот, Сигма просто не успел ничего сделать, как его обняли. Вскинув брови вверх и аккуратно уложив руки на чужую спину, парень выдохнул. Сейчас он чувствовал себя в безопасности, нежели когда находился рядом с Николаем. Коля не внушал доверия и казалось, что он в любой момент может избить и оставить лежать на улице. Чувство тревоги ушло и утыкаясь сильнее в чужую грудь, Сигма был готов заплакать от радости, что рядом с ним есть человек, которого можно не бояться. Медленно поднимая голову и вытирая мокрые глаза, парень взглянул на лицо Осаму, который не понимал, что случилось. — Как ты узнал где я живу? – тихо проговаривая каждое слово, Сигма слышал хрипоту в своём голосе. Он чувствовал в горле сильную сухость и боль в груди. — Я ведь знаю, где живёт Фёдор, а значит тут живёшь и ты. Тем более, я не мог не прийти и проведать тебя, — пальцы аккуратно прошлись по длинным волосам, а на лице Дазая можно было увидеть взволнованность. – Как ты себя чувствуешь? Тебя стало лучше? Было сейчас множество вопросов, особенно один, который просто не мог остаться без ответа: что произошло? Но, понимая, что они стоят почти на пороге, Сигма опешил. Быстро отстраняясь от Осаму и хватая его за руку, парень завёл того внутрь дома, резко захлопнув входную дверь. Хлопок был очень громким и зажмурив глаза на мгновение, Сигма вновь взглянул на Дазая. — Что со мной случилось? Вскинув брови и отведя взгляд в сторону, Дазай не хотел будто поднимать эту тему. Ему хотелось в первую очередь узнать, всё ли хорошо у Сигмы, но тот будто скрывал всё от всех. Он не хотел, чтобы кто-то узнал о его тараканах, которых он тщательно старается спрятать от всех. Сигма не хочет получать помощь ни от кого, даже от самого себя, а лишь жить дальше и надеяться, что кто-то сможет ему помочь сам, не зная чем. — Кто тот парень, который разговаривал с тобой? – стиснув зубы, почти прошептал Осаму. Он видел на лице Сигмы некий испуг, который сменялся на другие эмоции. Было понятно, что можно даже не ждать от Сигмы правдивого ответа, ведь он из тех людей, которые не доверяют кому попало, а Дазай ещё не вошёл в тот круг близких людей. Он чувствовал это. — Это мой парень. — Вот как, — тихо усмехнувшись, Осаму отвёл взгляд в сторону. В груди что-то больно кольнуло и казалось, что некое чувство ревности его пожирает изнутри, но не может быть уверен наверняка. — Ясно. До этого разговора было множество вопросов в голове, но сейчас всё смешалось в одну единую кашу. Дазай злился на всё. Он злился на себя и на того парня, который был рядом с Сигмой. Он злился на самого Сигму, ведь было понятно, что этот парнишка нагло врёт. Было просто несправедливо и казалось, что Осаму просто не успел ничего предпринять и расположить ближе к себе этого официанта. — Скажи мне правду, Сигма. — О чём ты? — сердце в груди начинало биться всё сильнее, а руки дрожали от страха. — Я тебя не понимаю, Осаму. Медленно отстраняясь, Сигма прижался спиной к стене и боялся даже сказать что-то. Его серые глаза бегали по всей комнате, лишь бы не встретиться с лицом Дазая, который, как оказалось, осуждает его. — Ты мне врёшь, — была слышна злость и грубость в этом голосе, а он сам стал подходить ближе. — Почему ты врёшь? Я ведь видел твою реакцию на то, что пришёл твой, якобы, «парень». Я видел, как тебе становилось плохо от его слов и именно из-за него ты упал в обморок. Хватит отрицать это и врать! Жмурясь от грубого голоса, Сигма буквально слился со стеной. По его щеке стекала слеза, которая буквально прожигала кожу. Было страшно двинуться или сказать что-то против, ведь Осаму будто чувствовал, где Сигма врёт, а где говорит правду. Тяжело вздохнув и взглянув на Дазая, парень слегка нахмурился и сжал руки в кулаки. Сейчас он злился. Злился на себя, ведь не может даже сказать, что ему нравится Дазай и на самом деле у него нет парня, а Гоголь лишь шантажирует тем, что всё расскажет. — Я просто боюсь! — крикнув эти слова, Сигма опустил голову и тяжело вздохнул. Ему было тяжело признавать это, ведь он всегда считал себя смелым человеком, но не рядом с Николаем. — Я боюсь, что этот человек сделает мне больно. Что он вновь ударит меня и я не смогу встать с земли, а лишь буду предполагать, сломано у меня что-то или нет, — взгляд серых глаз поднялся и хватая Дазая за рукава, Сигма стал заметно дрожать. Ему просто хотелось жить нормально, как и раньше. — Я боюсь, Осаму, слышишь? Мне страшно просыпаться каждый день от осознания того, что я вновь встречусь с ним. Проживать каждый день в страхе и не знать, когда вновь получишь удар. В комнате повисло молчание. Дазай не знал, что можно сказать и лишь мялся. Ему хотелось помочь Сигме, но он даже не знал, каким образом это сделать. Даже до этого признания он замечал, какой Сигма был подавленный всё это время и ходил без настроения. Конечно, Осаму также видел некие пятна на чужих запястьях, но даже не решался что либо сказать на счёт этого. Беря аккуратно руки Сигмы в свои, парень выдохнул и пытался подобрать слова, но всё смешивалось в одно целое, а в горле стоял ком. — Я тебе помогу, обещаю. — Я не верю тебе, — убирая свои руки, Сигма нахмурился. Он не верил никому и особенно этим словам. Ему никто не помог раньше, так почему ему будут помогать сейчас, когда всё стало намного хуже. — Хватит обманывать меня и давать надежду. Никто мне не поможет избавиться от него и я вечно буду в этих цепях. Сердце начинало сжиматься от боли, а в груди неприятно горело. Глаза неприятно жгло от пелены слёз, которые быстро накатывались, а всё тело дрожало. Сигма справиться со всем этим сам. Хоть не сейчас и не завтра, но через месяц точно. Поднимая взгляд на Осаму, становилось как-то неприятно и на душе был груз. Ему нельзя общаться с этим человеком и Фёдор был прав. Какие бы Сигма не питал чувства к Дазаю, у них нет общего будущего. Их статусы разные и даже это он понимал. Наверное, его вечная судьба, это быть «пленником» Николая и быть только с ним, нежели с кем-то другим. — Уходи, Осаму. Пожалуйста, уйти отсюда. Чувствуя чужое прикосновение, Сигма не решался смотреть в чужие глаза. Его тело само прижималось к Дазаю, хоть и не хотелось. Он чувствовал, как его руки сковали, а возле лица было чужое дыхание. Парень даже не смотрел в тёмные глаза, которые так его пленили, а дыхание опаливало всё лицо. Хотелось сбежать, но так же было приятно оказаться под властью человека, который безумно нравился. Сигма даже не может описать это чувство, но в груди будто всё сжалось от приятных ощущений, а сердце бешено стучало. Ещё чуть-чуть и Осаму услышит этот позор. — Не выгоняй меня, — шёпот стал переходить к уху и от этого пробежались мурашки по всему телу. — Я помогу тебе, обещаю. — Нет… — аккуратно оттолкнув от себя Дазая, парень взглянул на него и казалось, что сейчас заплачет. Показывать свою слабость не хотелось, особенно ему. — Уходи. Не надо давать мне ложных надежд… Нет, только не сейчас. Этот ком в горле стоит очень долго и не даёт даже сказать лишнего слова. — Я не хочу впутывать в это всё других людей. Я не хочу, чтобы из-за меня... — всхлипнув, Сигма стал быстро проходиться ладонями по своим щекам, которые были и так красными. — Было плохо всем. Медленно закрывая глаза и тяжело вздохнув, сейчас хотелось лишь одного — спокойствия. Сигма уже не помнит, когда жил спокойно и чувствовал себя свободно. Только он начал вдыхать полной грудью свежий воздух, который так полюбился ему, как на шее вновь появляются кандалы. Обо всём этом не знает даже Фёдор, от чего становилось очень стыдно, ведь это единственный человек, который был... Семьёй? Но, даже под дулом пистолета Сигма бы не принял помощь. Он хочет решать всё сам, а если Николай узнает обо всём, то будет хуже. Крепко сжимая кулаки, парень выдохнул. Слыша, как закрылась входная дверь, все эмоции дали слабину. Тело обмякло, а сам Сигма упал на колени. Как уже было больно, когда слёзы обжигали щёки и глаза. Казалось, что выхода из этой ситуации нет никакого. Ему перекрыли воздух и Сигма, как бы не старался, не может дышать больше. Его шею сдавливал ошейник, за который постоянно тянул Гоголь и не давал свободы. Это не то, чего хотел бы любой человек, а хотелось просто настоящей любви, где человек не будет поднимать на него руку или же оскорблять. Ему хотелось жить по-настоящему, а не смотреть на то, как счастливы другие и лишь мечтать об этом. Сказать честно, Сигма завидовал всем. Он не мог смотреть на влюбленные пары, которые счастливы друг с другом и уже не верил, что будет у него так же. Руки давно опустились и даже рассматривая вариант отношений с Осаму, казалось, что Сигма сделает этому человеку только хуже, не рассказывая о своём прошлом. Было очень стыдно. Склонившись лбом к полу, парень громко кричал, а весь гнев и обида пытались выбраться на свободу. Ему хотелось жить, а не выживать на этом свете. Сейчас был один выход из всей этой ситуации — быть послушно марионеткой для Николая. Он же этого хотел, верно?