И они могут жить

Тело скользило легко и быстро, позволяя преодолевать большие расстояния. Кроме легкости, настигшей его после недолгого сна, была ещё и здоровая злость. Кто-то напал на главу Сенджу и конечно же, в этом виноваты Учиха. Других вариантов просто быть не могло. Приземлившись на небольшой поляне, Мадара огляделся. Злость – злостью, а ощущение того, что за ним наблюдают были довольно явные. Очередная попытка убить? Какая уже по счету? От пробного броска кунаем Учиха уклонился, не отрываясь от места. Если нападают здесь, то возможно он сам невольно зашел в ловушку. Девять шиноби выросли из-под земли, заставляя потянуться за гунбаем. Очаги мощные, уже не скрываются, но вполне может быть такое, что есть ещё люди и вот это уже плохо, как и то, что они все скрывают лица. Бой начался стремительно, будто кто-то подал сигнал. Мадара крутанулся на месте отражая первую атаку и посылая великое испепеление. В ответ плеснула вода и рванули копья дотона, но стоять на месте уже не выход, остается только двигаться, стараясь не попасть под перекрестный удар такого количества человек. Неожиданно сгустившийся туман заставил на миг потеряться в пространстве. Шаринган даже мешал в столь насыщенной чакрой воздухе и хуже всего было то, что даже огонь не поможет развеять такое количество водяного холодного пара. Это не Сенджу, и не уже знакомые кланы, тут явно кто-то другой. Плюнув огнем, Мадара обрушил все свое Ки, тут же улавливая сдавленный сип слева. Катана вспорола первое горло обдавая горячей кровью, один есть, но противников слишком много и условия не самые лучшие. Одно хорошо, Изуны здесь нет, а значит, он сможет вытянуть клан после смерти самого Мадары. Чей-то кунай царапнул по броне, заставляя отскочить в сторону и раскрутить гунбай тут же посылая огонь. Полыхнуло знатно и судя по крику, кто-то попал под раздачу, а вот следующий крик удивил. Было полное ощущение, что человека разрывают на части. Крик поднялся по тональности и резко оборвался. Вместе с этим туман принялся расползаться, теряя свою насыщенность. Следом ещё один и Мадара снова выдохнул пламя, закручиваясь вокруг себя. Жар обжег даже его, но туман растворился, позволяя видеть противников и их уже осталось шесть. Секунду тишины и из тени двоих стоящих рядом взметнулись черно-серые цепи, покрытые слизью и пеплом. Чем-то схожие с техникой Узумаки, они были покрыты шипами, что вмиг разрывали доспехи и плоть утаскивая за собой в саму тень с жадным чавканьем. Земля ощетинилась множеством каменных шипов, заставляя высоко подпрыгнуть и накрыть масштабным гендзюцу, попасть должны все, даже неожиданный союзник, но что-то явно пошло не так. Во всяком случае, когда Мадара приземлился, его противники начали сражаться между собой, а вот снова появившиеся цепи выстрелили со всех сторон разрывая сражающихся на куски. Кровь плеснула в лицо, заставляя на секунду закрыть глаза, а когда он их открыл, то увидел мальчика не старше девяти лет. Серый пепел смешивался с кровью стекая по его одежде, золотистая радужка едва заметно искрилась чакрой, но не это было самым странным. Мальчик неторопливо поднял руку и приложив палец к губам жестом призвал к тишине, перед тем как провалиться в тень самого Мадары. Учиха отпрыгнул спиной вперед, но тень никак не изменилась. Как бы он не вглядывался, напрягая зрение, ничего не было. Движения были правильные, оттенок верный, будто… тут и не стоял неизвестный ребенок шиноби со странными цепями. И сенсорика молчала наглухо, хотя ещё секунду назад он чувствовал его. Передернув плечами, Мадара принялся проверять тела сдирая маски с мертвецов. Ни единого знакомого лица, полное отсутствие клановых символик и ни единого живого для допроса. Досадливо фыркнув, Учиха внимательно проверил местность и чуть дальше нашел ещё одну засаду. Капающая кровь говорила о том, что этих людей убили только что, каких-то пять минут назад они были готовы выдвигаться, а теперь вся зеленая трава залита красным. Висящие на ободранных ветках потроха тоже не добавляли картине умиротворения, а следы цепей, которые были и на этих телах, явно показали кто здесь похозяйничал. По позвоночнику прошла дрожь. Та девятка могла его убить, а если и нет, то крепко ослабить, чтобы вторая такая же уж точно добила. Или же, его хотели взять живым, ведь могли атаковать совершенно иначе. Передернув плечами, Мадара сорвался с места, направляясь к клану, поглядывая на собственную тень. Стоило, пожалуй, попробовать пробежаться по солнечной стороне, а затем самому уйти в тень. Если тот ребенок уходит в неё словно в дверь, может он и прицепиться может, а даже он не способен подпрыгнуть на такую высоту, чтобы полностью избавиться от собственной тени. Проскочив по знакомой с детства реке, а заодно и ополоснув лицо, Мадара смог добраться до поселения без встреч с посторонним. Собственный патруль в эту категорию не входил, так что махнув Кента-сана рукой, он продолжил путь до самых ворот. Дома ничего не изменилось, да и не должно было. Бумаги в кабинете издевательски размножались почкованием, горка писем, сложенных по всем правилам аристократии, тоже ожидала своего часа, заставляя морщиться. Увы, Изуна остался в столице и потому некому было помочь со всей этой кипой. Пробежавшись по верхам, Мадара раздраженно отмахнулся, чувствуя, как слипаются глаза. Вроде смог поспать в городе под присмотром брата, но на клановой территории, где знакомо горели очаги родных спалось гораздо лучше. Слуги расторопно подготовили комнату и ужин пока он отмывался, так что он с чистой совестью смог перекусить и улечься спать. Выгодный контракт они смогли заключить, и даже не один, отчет по смертности радовал лаконичными словами о том, что потерь нет, а скоро начнется жаркое лето, во время которого миссии для торговцев идут одна за другой. Закрыв глаза, Мадара погрузился в сон, прерванный касанием к щеке. Обычно так делал призыв Изуны, быстрое прикосновение, вначале одно, а затем ещё два. Перевернувшись на бок, Мадара лениво отмахнулся от кота, если было бы что-то срочное, то призыв шарахнул бы лапой и заорал дурниной, а значит можно поймать ускользающий сон. Касание повторилось, но в этот раз оно заставило подскочить, хватаясь за кунай и активируя шаринган. Чужая чакра при контакте чувствовалась как сухая пыль, а встретившись взглядом с золотистыми глазами Мадара ощутил, как перехватывает дыхание. Тот самый ребенок сидел рядом с его футоном без страха смотря в шаринган. - Еда, - неожиданно произнес мальчик заставляя припомнить все детские страшилки про екаев, - и мыться. - Что? – Учиха несколько раз моргнул и приостановил ток чакры. - Еда, - мальчик поджал губы, - ты меня кормишь. - С чего бы это? – Мадара тряхнул головой и опустив кунай принялся изучать ребенка внимательней. Судя по чертам лица, он из клана Нара, но те никогда не демонстрировали такие возможности, - и как тебя зовут? - Каге, - отозвался ребенок, - еда, - прозвучало куда настойчивее. Учиха долго выдохнул и гибко поднявшись взял Каге за шкирку. Судя по тому, как запеклась кровь на его одежде, он после сражения в порядок себя не приводил, да и нужно выяснить для чего Каге ему помог. На кухне нашлись ещё теплые остатки ужина, а в ванной комнате вода, которую можно было быстро нагреть чакрой. Ребенок не разговаривал больше, но жевал активно, совершенно не боясь ядов или составов для допроса, впрочем, присмотревшись, Мадара заметил печать, идущую по внутренней стороне губ. Скорее всего в ней содержится противоядие или что-то ещё, помогающее преодолеть действие наркотиков. Тонкая работа и далеко не дешевая, он сам с удовольствием бы проставил такую всем разведчикам и засланным в чужие кланы шпионам, но даже одна стоила как три коку риса, да и Узумаки которые ставили её, даже для Сенджу исключений не делали, а тут – Нара. - Ну? – Мадара взглянул на накормленного и отмытого ребенка, - зачем ты пошел за мной и зачем помог? - Мастер сказал, - Каге пожал плечами допивая чай. - Какой? – Учиха медленно выдохнул, подавляя раздражение. Если мальчик оказался настолько ловок, что прошел на территорию клана не потревожив никого, да ещё и те странные цепи, которые он продемонстрировал, доставая из темноты, лучше будет набраться терпения. - Мой. Спать хочу. - Хорошо, - Мадара снова медленно выдохнул, приглаживая волосы, которые встали дыбом больше обычного, - как зовут твоего мастера? - Изая, - ребенок облизнулся и цапнул со стола яблоко. - А фамилия? – глаз нервно дернулся. - Есть, - нет, ну мальчишка точно издевается. - Какая? – надавил Учиха. - Красивая, - беспечно отозвался Каге впиваясь в яблоко зубами. Мадара потер виски удерживая себя от немедленного убиения ребенка. Ещё не факт, что получится, а информацию получить нужно. - Для чего твой мастер послал тебя следить за мной? - Он не верит, что Учиха напали на Буцуму, - ребенок тщательно прожевал яблоко и только затем ответил, - а белая глиста – верит. - Белая глиста? – Мадара мысленно перебрал людей, подходящих под это описание – Тобирама? - Ага. - Твой мастер из клана Сенджу? – глаз дернулся ещё несколько раз. Ещё не хватало, чтобы у него появились защитники из них. - Нет, - Каге качнул головой. - Узумаки? – печати на губах могли поставить красноволосые для своего и бесплатно. - Да, - мальчик кивнул и снова взялся за яблоко сгрызая даже сердцевину. Очередной медленный выдох и Мадара окинул Каге внимательным взглядом. Слишком беспечен, а это значит, что кроме цепей, печатей, ухода в тень, может владеть чем угодно ещё. И опять же, мастер из Узумаки который не верит в виновность клана Учиха и спокойно высказывает это второму сыну главы, явно бывшего в городе, а из красноволосых было всего семь человек. Девушка отметается, остаются шестеро. Двоих Мадара знал, и их имена точно не Изая, значит четыре. Вряд ли мастером является его ровесник с косичками, значит кто-то из троих оставшихся. - Почему ты мне помог? - Мастер не любит, когда я делаю фонтанчик, - Каге поковырялся в зубах хвостиком, затем поразглядывал его с разных сторон и тоже зажевал. - Фонтанчик? - Пшшшш, - ребенок руками показал разлетающиеся брызги, - и все в крови. - Ну так, почему мне-то помог? - не удержавшись повысил голос Мадара. - А ты не говорил, что нельзя делать фонтанчик, - на голубом... золотом глазу сообщил Каге. Учиха со стоном впечатался лбом в стол. Несколько раз приложившись, он поднял голову и от изумления приоткрыл рот. Мальчишка совершенно бесстыже завалился на футон, укрылся одеялом и засопел будто на кровати собственного мастера. Посидев почти минуту, Мадара медленно поднялся и достав ещё один футон, раскатал его рядом. Спать не получится, придется следить за мальчишкой и растрясти на информацию. Может… может даже получится заполучить нескольких союзников из клана Узумаки, и некоторую помощь от неведомого мастера. В конце концов, не только Сенджу пользовался благоволением своих союзников, может и их клану, наконец, повезет. Поправив каштановые волосы, Хаширама медленно выдохнул, будто перед сложным дзюцу. Сегодня, они с Мито-химе встречаются в городе. С её стороны будет Изая-сан, ну и его сопровождение, соответственно, а с его только Тобирама. Ото-сана отправили в клан сразу, как только он пришел в себя. Переговоры немного отложили из-за его состояния, но это не помешало по предварительной договоренности совершить прогулку и навестить мастера чайной церемонии. - Все будет хорошо, - успокоил брат. - Да. Ты не знаешь, Каге-кун вернулся? – невпопад уточнил старший Сенджу. - Изая-сан сообщит нам если он прибудет. Соберись, - Тобирама еле слышно фыркнул. - Да-да, ты прав, - Хаширама тряхнул головой, - думаю, сегодняшняя чайная церемония будет не слишком скучной. Брат промолчал и старший снова глубоко вдохнув направился к месту встречи. Одного он не сказал Тобираме, то, что кроме них четверых приглашены ещё двое из клана Учиха. Досуки-сан явно из тех, кто любит пощекотать себе нервы зазывая на чай три разных клана и два из них враждующих между собой. Встретившись с Узумаки, Хаширама решительно отбросил лишние волнения. Все внимание захватила Мито настолько прекрасно выглядящая в своем бирюзовом кимоно, что остальные мысли покинули голову и вернулись только когда брат клещом впился в локоть. - Учиха? Ты серьезно? - Так получилось, - старший Сенджу неловко почесал затылок, - но мы же на чайной церемонии, так что беспокоиться не о чем. Тобирама прикрыл на миг глаза, явно в раздражении, а Изая-сан лишь хмыкнул, подслушав их разговор. - Не стоит переживать, тебе прекрасно известны правила, а Досуки-сан один из самых интересных собеседников. В его тясице бывали очень многие клановые шиноби, даже те, которые на дух друг друга не переносили. Насколько мне известно, ещё в очень молодом возрасте ваш отец там пересекался с Таджимой Учиха. - Да? – удивился Хаширама, - я не знал. - Они пришли туда со своими отцами и скорее всего оба получили трепку за плохое поведение, - мастер хохотнул. - Откуда вам это известно? – Тобирама приподнял брови. - Слухами земля полнится, - Изая-сан лениво отмахнулся, - кстати, вам прописать трепку ещё есть кому, а вот их сторона до последнего будет молчать, чтобы позже в патруле, к примеру, выписать таких неебических пиздюлей, что запомните навсегда. Хаширама-кун, это к тебе относится, оторви уже взгляд от моей сестры и спустись с радуги. Неловко улыбнувшись, старший Сенджу попытался придать себе нормальный вид и вовремя. Они как раз пересеклись с Изуной и Есико Учиха которые неторопливо шагали по второй родзи в сопровождении слуги. Тобирама со своим соперником обменялся быстрыми взглядами и благовоспитанно промолчали, а вот Хашираме едва удержался от вопроса где же Мадара и почему вместо него пришла сестра Таджимы. Подойдя к тясицу, они поприветствовали хозяина и после традиционного омовения прошли в простое помещение друг за другом. Вошедший после них Досуку-сан занял место у фуро подготавливая все необходимое для чайной церемонии. Хаширама неторопливо разглядывал цветочную композицию, которую составили в этот раз, специально для них. Довольно необычное сочетание цветов, с одной стороны мирное, но с другой – совершенно неоднозначное. Судя по тому, как слегка дернулись брови Есико, она тоже прекрасно поняла намек и обменялась быстрыми взглядами с племянником, который едва слышно хмыкнул. Тишину нарушали только звуки огня, закипающей воды, струи пара из кама, к которым чуть позже присоединился едва заметный стук подготавливаемой посуды. Мастер расслабленно смотрел в огонь, а на его губах цвела мягкая улыбка, которой Хашираме ещё видеть не приходилось, и брат смотрел так, чтобы сразу понятно, что он тоже впервые видит Изаю-сана в таком настроении. Все-таки для большинства шиноби, даже слегка усеченная версия чайной церемонии была непроста в присутствии тех, с кем ты сражаешься, но Узумаки ничуть не волновался о том, что сидит на расстоянии ладони от Изуны. Беседа зажурчала лишь когда обязательный ритуал был пройден, и мастер чая заварил более легкий напиток. Удивительно, но в этот раз следить за беседой удавалось с большим трудом. Изая-сан с легкостью, выдающей немалую сноровку, беседовал как с Досуку-саном, так и с остальными, не деля на кланы. Да и темой были выбраны не цветы и погода, а красота солнца. Едва ли не насмерть запутавшись в афоризмах, которые с трудом поддерживала Есико Учиха и заставила Изуну едва ли не активировать шаринган, Хаширама мысленно плюнул на все попытки и принялся любоваться Мито, которая изредка вставляла свои комментарии с неизменной мягкой вежливостью. Брат тоже старался много не говорить, опасаясь отдавить кому-нибудь хвост и окончание церемонии встретил с облегчением. Расходились уже в сумерках, и выходя через крепкие деревянные ворота, а также забирая оружие, которое оставили при входе сюда, Сенджу выдохнул. - Есть только миг, между прошлым и будущим, - негромко произнес Узумаки, поддерживая сестру под локоть. - Мастер? – брат удивленно взглянул на Изаю-сана. - Песня, - легкий взмах руки и тут же возвращенная ладонь на локоть Мито, - дальше помню только, именно он, называется жизнь. - Глубокая мысль, Изая-сан, - Изуна сверкнул глазами, - сложно поверить, что это лишь песня. - Правда иногда странная вещь, ей можно обрадоваться, а можно огорчится. Был рад знакомству Изуна-кун. - Вы удивительно спокойны, - хитрый прищур брата Мадары и резкий фырк со стороны женщины. - Нервные клетки нужно беречь, они не восстанавливаются, - негромкий смех, - не имел чести быть представленным главе вашего клана, но передайте ему, что отдых необходим всем. - Это предупреждение? – в черных глазах на миг полыхнул шаринган. - Это пожелание, - не менее хитрый прищур, - приятного вечера. Хаширама изумленно моргнул, смотря как Узумаки уходит. На миг обернувшаяся Мито лишь удивленно округлила глаза явно не понимая что именно хотел сказать её брат, а Тобирама потянул его в сторону их гостиницы. Церемония-церемонией, а передохнуть действительно нужно