и зацветут пионы

      Сон настиг мгновенно, отправив Леви в царствие Морфея в считаные секунды. Подсознание сжалилось над альфой, картинок разной степени упоротости не завозило, только на секунду мелькнул интересный сюжет: мужчина шёл куда-то рядом с высоченным, здоровенным, красивенным Эреном, обнимавшим Леви за плечи, а сам альфа придерживал омегу за талию. В целом, кто до чего дорос, тот за то и держался. Действо длилось буквально секунду, но осталось приятным осадком умиротворения и всепоглощающей гармонии, да одинаковые кольца в нострилах блеснули красным золотом на прощание. Обидно было только, что со спины сопляка не показали и наличие или отсутствие метки осталось загадкой. Леви проснулся с твёрдым убеждением, что какой бы широкоплечей шпалой ни стал в будущем Эрен и как бы он себе чего ни накачал и мяса на кости ни нарастил, один хрен останется сопляком.       Выходной пролетел стремительно за домашними делами и размышлениями на предмет показаний омеги, пускай и добытых нечестным путём. Если переводить с сонного эреновского на человеческий, откинув все междометия, то получалась картина весьма и весьма презабавная — сопляк без феромонового допинга или синего змия не мог нормально функционировать в ментальном, а следом, и в физическом плане. Задача была не из простых, но грела душу осознанием того факта, что Эрен в принципе хотел с ним быть.       Следующие три дня прошли практически без приключений, в стандартном графике работа-спортзал-дом с вкраплениями Эрена посредством телефонной связи. Чем ближе был день Х и час Ч до полной Ж, то есть до посещения специалистов эстетического пяткопиления и прочих изуверов с острыми предметами, тем больше омега суетился. В сообщениях проскальзывал тонкий намёк съехать с темы, но Леви делал вид, что намёков этих упорно не понимает.       Сопляк обнаружился в назначенный день и назначенный час на ступеньках обители красоты аккурат у высокой урны-пепельницы, где шустро тушил окурок, будто не рослый дядька, а старшеклассник на перемене. Леви сей факт несколько обескуражил, но он дал сопляку время замести следы, излишне громко хлопнув дверью такси. Эрен встрепенулся, повернулся на шум и воссиял как начищенный самовар, тут же взяв курс на альфу. Леви приготовился получить по тонкому нюху кувалдой маскирующего шмона, но от омеги пахло обычным табаком, что приятно удивило. Эрен целоваться не лез, старался дышать в сторону. Альфа вздохнул, заломал пацана под нужным углом и сам коротко чмокнул в губы. — Пошли, боец, красоту наводить. — Леви взял Эрена за руку и потащил за собой в салон.       Поболтать подружками на соседних креслах не получилось — альфу и омегу тут же развели по разным мастерам, и началось основное веселье. Леви почти молился на местного дизайнера, ибо развешанные по всем углам зеркала давали мужчине отличную возможность следить хоть как-то за пацаном. Не то чтобы Эрен нуждался в охране, просто выглядело это со стороны шибко забавно. Сопляк в своём цветастом безразмерном балахоне смотрелся удивительно органично в розово-золотистом безумии, творящемся в салоне, когда сам альфа выглядел чёрной кляксой на общем фоне.       Леви так засмотрелся на то, как омегу водружали на кресло для педикюра, а он всё никак не мог понять, как ему в эту шайтан-машину залезать, что пропустил появление единственной женщины, которую он сам побаивался, — своего мастера по ногтевому сервису — ведь именно от воли этой импозантной дамы зависело, ходить ли мужчине с красивыми ухоженными ногтями чуть длиннее принятой нормали у мужчин или же прятать по карманам куцые обрубыши. Мало кому на этом свете была известна страшная тайна и главный секрет самого Леви — собственные руки с короткими ногтями казались ему толстыми неуклюжими сосисками, и хрен его кто в этом мог разубедить. Когда несколько лет назад альфа попал первый раз к этой замечательной мастерице, то многого не ожидал, ибо мастер выглядела как бывалая продавщица в сельпо и размерами была с холодильник. Однако, выйдя после неё из салона на свежий уличный воздух, Леви простил ей и салону всё, даже самые дешёвые респираторы для посетителей, защищавшие больше от закона, чем от феромона, ибо покрытие было столь ровное и тонкое, форма столь обтекаема с заточенным до лезвийной остроты свободным краем, что удержу никакого не было, и мужчина стал постоянным клиентом сего замечательного заведения, перетащив для удобства сюда же и своего парикмахера.       А ещё у этого непревзойдённого мастера была одна удивительная черта — она молчала почти всегда и не лезла к клиентам с пустыми разговорами. Это была однозначно любовь с первого обпила.       Мастер сделала фото маникюра «до», предложила на выбор десяток оттенков чёрного лака, в нюансах которых разбирались она да сам мужчина, и работа закипела. Тандем Леви-маникюрша был настолько сработан, что альфа давно перестал следить за её работой, доверяя мадам как своим собственным сотрудникам. — Ваш? — командный голос влетел в приятную пустоту в мозгах. Леви настолько привык к молчанию мастера в процессе, что даже не сразу понял, что говорила именно она.       Мадам смотрела на альфу над лампой, хитро щуря щедро наклеенные ресницы цвета беспросветной тьмы. Она ещё раз переспросила и для верности незаметно для окружающих ткнула пилкой в сторону за спину Леви. Альфа проследил в отражении в указанном направлении, где Эрена всего засунули-таки в гинекологическое кресло педикюрных дел мастера и где пыль от пяток стояла столбом. — Мой, — кивнул Леви, снова вернув внимание своему мастеру. — Поздравляю, — дама очень по-доброму улыбнулась, стянув респиратор на подбородок. — Красивый.       Альфа снова кивнул, а мастер натянула СИЗ обратно и снова продолжила работу, больше не прерываясь на комментарии.       База, цвет, идеально глянцевый топ были положены, как всегда, безукоризненно слой за слоем, а массаж с профессиональным кремом ознаменовал конец первого этапа и переход ко второму. Леви мельком взглянул на Эрена, который пытался не дёргаться и не заржать конём, пока специалист сошлифовывал махру на пятках.       Парикмахер, тот самый, обнаруженный альфой совершенно случайно в каком-то подвальном салоне красоты имени владелицы в момент отчаянной нужды срезать отросшие патлы, в отличие от маникюрши, имел один жуткий недостаток — любовь поболтать с клиентом обо всём сразу и ни о чём. Леви считал это малой платой за его профессионализм и морально приготовился отвечать на всевозможные вопросы касательно его личной жизни, которые, естественно, волновали бедного парикмахера с самого момента двойной записи.       Мужчина почувствовал себя в окружении заботливых кудахчущих тётушек, коих у него никогда не было, но по чужим рассказам оно выглядело примерно так же. Леви почти мило улыбался расчувствовавшемуся парикмахеру, который «сердцем всегда чувствовал», что альфа встретит того самого. Лоск был наведён стремительно быстро с лёгкой руки мастера своего дела, и Леви плавно перетёк на ещё не остывшее место Эрена в кресле педикюра, где уже успели убрать рабочую зону, а делать самому мужчине было нечего. Сам омега находился во власти смешливой девчушки-маникюрщицы, с которой, судя по хихиканью, сопляк уже успел спеться. Мастерица та была вполне себе хороша, только не смогла вынести в своё время сурового взгляда альфы, поэтому синергии не случилось. А вот для Эрена она была отличной передышкой перед охочим до новостей парикмахером.       Леви успел выпить две единицы чая из одноразового стаканчика с непередаваемым привкусом мокрого картона, перелистать все каталоги, разрядить электронку и высадить треть аккумулятора на телефоне, а Эрен всё никак не появлялся. Омега что-то энергично объяснял парикмахеру, маша руками в воздухе. Мастер ножниц и бигуди понимающе кивал, жестикулировал в ответ и оттягивал отросшие пряди сопляка в разные стороны. Леви заранее расплатился с администратором за себя и за Эрена да вышел на свежий воздух, чтобы совсем не уснуть на внезапно удобном диванчике в фойе.       Мимо альфы бодро протопал строй младшеклассников под предводительством учителей и пары родителей заместо пастушьих собак, и глазам мужчины открылась непреложная истина — уже середина сентября. Как мимо Леви пролетели почти полгода с судьбоносной встречи с Эреном, альфа и сам не понял. Локомотив его размеренной жизни снесло омежьим бронепоездом где-то в начале апреля — конце марта, да так всё и полетело в неизвестном направлении, бодро подпрыгивая на кочках. Не то чтобы мужчину сильно напугал сей факт, однако за ним такой полоротости раньше не наблюдалось, а первопричина всех бед и сумбура в голове так и не слез с кресла парикмахера.       Леви неуютно поёжился от порыва колючего ветра. В этом году всё было странно, вон, даже холодать начало непозволительно рано. Ещё и есть хотелось нестерпимо, а пацан всё не шёл и не шёл. Леви флегматично пинал подвернувшийся камушек от крыльца до дорожки, когда дверь салона за спиной наконец-то хлопнула. Альфа развернулся на звук и не смог сдержать смешка — Эрен отчаянно боролся за право самому определять свою причёску с налетевшим ветром, естественно, безуспешно. В подъехавшем такси омега засуетился, завозился и наконец-то изрёк: — Смотри. — О как, — огласил Леви свой вердикт. — Ну-ка.       Альфа за подбородок повернул голову омеги туда-сюда, рассматривая получившуюся красоту. Как именно Эрена подстригли, Леви пока было неведомо, но оно складывалось в удивительно привлекательный в меру взлохмаченный пучок на затылке с выбивающимися прядками по шее и завлекалочками у лица. — Ну как? — не удержался Эрен. — Я тебе давно сказал, что ты красивый, — уклончиво ответил Леви. — Моё мнение не изменилось. Тебе идёт.       Эрен довольно расплылся по сидению в такси. — Ногти пилить оказалось не так страшно? — спросил Леви, разглядывая профиль пацана.       Эрен поднёс руку к лицу, покрутил и так, и сяк и довольно кивнул. — В следующий раз сделаю с цветом, — решительно заявил пацан. — Мастер обещала накидать всяких там дизайнов в «телегу». — О, ты уже с мастером сдружился, — ухмыльнулся Леви прыткости сопляка. — Ага, — согласился Эрен, — она клёвая. А вот педикюр страшнее. Я по ощущениям стал на сантиметр ниже. — Добро пожаловать в мир полуросликов, — альфа потрепал омегу за щёку, на что тот совсем лениво начал отбиваться. — Смотри, чтоб воробьи не унесли. — Какие ещё воробьи? — озадачился Эрен. — Которые чырык, — объяснил Леви, отвернувшись к окну. — А-а-а-а, вот оно что, — протянул омега.       На пару перекрёстков в салоне такси воцарилось молчание. — А куда мы, кстати, едем? — опомнился Эрен. — Туда, куда я думаю? — Да. Мы едем жрать, — торжественно сказал Леви, подняв указательный палец вверх. — Жрать, — с благоговейным трепетом повторил Эрен, привалился щекой к плечу альфы и просунул руку под локоть мужчине.       Омега казался бесконечно расслабленным и умиротворённым, а к концу поездки так и вовсе обвил предплечье Леви самим собой, совершенно испортив себе причёску. Волосы парикмахер оставил чуть длиннее, чем ожидал альфа, но общую картину с его диспозиции всё равно было не рассмотреть, а по выходу из такси Эрен виртуозно собрал пучок обратно парой ловких движений. — Наловчился, однако, — заметил Леви, заправив пацану прядь за ухо больше для вида и от внезапного желания прикоснуться к скуластой физиономии. — Талантливый, — хохотнул Эрен довольно.       Заведение, выбранное Леви отнюдь не случайно, располагалось не в самом фешенебельном районе города, зато имело отличные отзывы и, что самое главное, делало шашлык на углях, и не просто шашлык, а именно из свиной шеи. Небольшой зал поразил Эрена своим убранством до глубины души, о чём он сообщил весомым «Охуеть» под нос и с придыханием. Стены были расписаны этническими мотивами, под ногами стелились достаточно чистые, на первый взгляд, ковры, а приветливая хостес имела характерный акцент. — Это целый трон, — Эрен плюхнулся на мягкий перестул-недокресло с резными подлокотниками в укромном углу ресторана.       Хостес мило улыбнулась, раздала меню и удалилась, пообещав прислать официанта в ближайшее время. — Эрен, давай уточним сразу, — Леви положил меню на стол и придавил сверху сцепленными в замок руками. — Как не в себя?       Сопляк оторвался от изучения списков блюд, поднял на альфу хитрющие глаза и торжественно кивнул. — Давайте повторим заказ, — предложил официант, не слишком доверчиво поглядывая то на Леви, то на Эрена. — Хачапури по-аджарски с сыром, желтком; хачапури по-менгрельски. Хинкали: баранина, телятина, свинина-говядина, с рубленым мясом без зелени, с грибами, с сыром. — Всех по две штуки, — встрял Эрен, показав двойку ещё и жестом. — Конечно, — кивнул официант. — Дальше. Ассорти из пхали с лепёшкой из тандыра. Двумя. Шашлык из свиной шеи и каре ягнёнка. По два. Чебурек: телятина, свинина-говядина, баранина, курица, сыр. Их по два, но маленькие. Тарелка сыров. Тарелка овощей. Байский чай. Большой чайник. И два «Наполеона» от тётушки Гулико. Всё правильно? — И вино, — напомнил Леви. — Красное, домашнее, грузинское. Кувшин. Запамятовал. — Официант черканул последние правки заказа и ушёл, однако сделал всего пару шагов и вернулся. — Это, конечно, не моё дело, — он наклонился над столом, чтобы лишние уши его не слышали и говорил уже не выученно учтиво-вежливо, а по-свойски. — А вас точно двое? Ну куда вам столько, а, мужики? Может, половину с собой сразу? Или давайте по чеку до аптеки пошлём кого за «Мезимом»? — Осилим, — отрезал Леви, упёр локти в подлокотники и сцепил пальцы перед своим лицом в замок. — Моё почтение, — выпрямился официант по струнке. — По мере готовности? Вино вперёд? — Так точно, — согласился Леви, отметив про себя, как же всё-таки божественно его мастер кладёт однотон. — Любишь красное? — оторвал Эрен от созерцания красы ногтей. — Нет, — пожал плечами Леви, — это не то место, чтобы пить белое. Не переживай, для тебя к следующей течке я найду лучшее шардоне, какое только свет видывал.       Сначала омега не понял и вылупил глаза, а когда понял, то пошёл удушливым румянцем и закашлял в кулачок, пища «Нахал!».       Через пять минут материализовался официант с глиняным пузатым кувшином и парой вычурных бокалов. Вино было опасное, залетало внутрь легко, как вода, оставляя на нёбе приятное послевкусие безо всякой кислинки. Первые бокалы альфа и омега буквально опрокинули в себя, но ко второму кругу вспомнили, что они вроде как цивилизованные люди, и пили уже чинно-благородно, чокаясь для вида время от времени. Эрен крутил головой туда-сюда, разглядывал местный декор с любопытством щенка, выпущенного первый раз на улицу. Леви же молча любовался профилем сопляка со всех сторон его вертлявой башки.       На столе тем временем материализовалось блюдо с тремя шариками пхали, усыпанными зёрнами граната, две характерные лепёшки и блюда с сырно-овощными нарезками. Пхали были демократично поделены пополам. Безошибочно был определён только свекольный шарик, состав двух других оставался загадкой, но Эрен пытался обменять свою половинку зелёного на леваевскую долю бордового. Неудачливый торгаш был послан в пешее эротическое с отсрочкой приведения в действие приговора до следующей течки.       Леви с ужасом наблюдал, как Эрен городит так называемые «убер-бутеры» из всего, что было на столе: первым слоем шёл отломанный руками ломоть румяной лепёшки, щедро смазанный пхали, сверху укладывалось по куску всего, что было из нарезок, а венчал конструкцию второй ломоть выпечки, тоже сдобренный овощной закуской. Как оно всё в сумме помещалось в рот омеги, альфа несильно понимал, но сопляк был жуть каким довольным, запивая это всё вином как лимонадом.       Первые блюда закончились, когда на горизонте появился официант, гружённый тарелками с дымящимися хинкали. Краткий экскурс, у какой начинки как ножка подрезана, смена приборов с добавлением влажных салфеток и исчезновение грязной посуды произошли стремительно. — Это оно и есть? — выдохнул Эрен, не скрывая восторга в распахнутых глазах. — Именно, — Леви потянулся к ближайшей хинкали, взял осторожно за ножку и тут же отдёрнул руку, тряся кистью с обожжёнными пальцами. — Горяченная, сука. — Ждём? — Эрен потыкал на пробу пальцем хинкали на своей тарелке. — Ждём, — сокрушённо согласился Леви, почувствовав себя чёртовым Хатико на вокзале.       Минуты тянулись тягостно. Хинкали манили блестящими влажными боками, соблазняли торчащими ножками. Некоторые из них стояли ровно, гордо воздев подрезанное на разные лады тесто в потолок, какие-то, напротив, развалились на боку как шлюха перед клиентом. Всем своим видом они кричали взять и сожрать их. Коварные хинкали. — А их точно можно столько? — спросил Эрен. — Это просто куски мяса в белом тесте, как врачи в халатах, — Леви прекратил гипнотизировать тарелку с содержимым и переключился на грустно хрустящего огурцом омегу. — Значит, лечебные.       Эрен от такого подавился огурцом. Леви пересилил себя и попробовал ухватить одну хинкали. Она была горячей, но терпимо. Леви осторожно поднял её, оторвал от тверди фарфоровой, оценивая на вес. — Ты какую взял? — оживился Эрен. — Со скошенной ножкой, — ответил альфа. — А это с чем? — омега взял такую же хинкали. — С чем-то вкусным. — Леви протянул свою хинкали Эрену. — Будем здоровы?       Сопляк прыснул смехом, чокнулся с альфой и принялся наблюдать за мужчиной, как правильно всё это есть.       Леви аккуратно надкусил краешек теста, держа хинкали над тарелкой. Пара сочных жирных капель бульона упали на собратьев. На волю вырвался божественный аромат рубленого мяса с зеленью, щекоча ноздри всем присутствующим. Леви тихо выматерился, ибо горячо было, как в закрытой машине на солнцепёке. Однако этого было недостаточно, чтобы остановить альфу. Аккуратно припав губами к зияющему пробоиной боку хинкали так, чтобы не обжечься, но и не пролить драгоценные соки понапрасну, Леви в два захода выпил неприлично вкусный бульон и смог выдохнуть спокойно. Дальше было дело техники — в три укуса изничтожить плоть хинкали, догрызая до самой ножки.       Леви вытер руки, откинулся на спинку стула и запрокинул голову. Было охуенно. Не прекрасно, божественно, удивительно и тому подобные метафоры. А просто охуенно. Эрен последовал примеру, умудрился не обляпаться и разделил с альфой момент блаженства. — А с чем оно было? — первым пришёл в себя омега.       Обмен мнениями привёл к целому ни к чему, ибо с чем была эта хинкали, никто понять точно не мог, но в неё было засунуто нечто определённо вкусное.       Сырная и грибная начинка были идентифицированы сразу, равно как и мясо без зелени. На этом угадайку был решено прекратить, так как дело это было неблагодарное, да и какая, к чёрту, разница.       Следующим курсом шли два хачапури, доведшие Эрена до вдохновенного писка. Расплавленный сыр тянулся аппетитнейшими нитями и будто таял во рту, оглушая вкусовые рецепторы взрывной сливочностью. Магия хачапури по-аджарски с замешивания сырого желтка произвела на Эрена небывалое впечатление, и половина блюда просто пропала, растворившись в желудочном соке омеги. Это было запредельно вкусно. — Вам всё нравится? — подошедший официант обновил кувшин с вином и собрал в пустую тарелку измятые салфетки.       Эрен яростно закивал, дожёвывая треугольный кусок хачапури по-менгрельски. Омега по примеру альфы отказался от приборов и вкушал сырную благодать руками по заветам черепашек-ниндзя.       Чебуреки и шашлыки появились на столе практически одновременно. Пока одно остывало, елось другое, но уже не так шустро-быстро-хорошо, как в самом начале. Вокруг всё было угваздано хлопьями отлетающего жирного теста и местами щедро полито соком, но Леви, и тем более Эрену, было на это категорически плевать. Чебуреки сдувались, скручивались, макались в бесподобный соус и с хрустом уничтожались. Ягнёнок был удивительно нежным, восхитительно сочным, а вприкуску с зеленухой так вообще бесподобным. От свиной шеи Леви честно выпал, задумавшись о смене профиля с рыбной фермы на сеть шашлычных, ибо ездить сюда каждый день было не с руки, а очень хотелось. Нежная мякоть чередовалась с упругими жилками, а простой маринад ни в коем разе не портил вкус.       Эрен честно признался, что ему уже дурно, но от предложения завернуть с собой и уйти отказался наотрез, впившись в кусок ароматного сочного мяса с новой силой. То ли дыхание второе открылось, то ли желудок, Леви разбираться не стал. Впереди ещё было испытание чаем и десертами.       Чай принесли в пузатом расписном чайнике, а вместо чашек — пиалы в количестве трёх штук, и сахар в отдельной таре. — Перед тем, как подать чай гостям, его нужно поженить, — официант опустил поднос на стол. — В древности это считалось священным обрядом, призванным очистить чай. — Официант взял одну пиалу, налил в неё ароматный напиток и вылил обратно в чайник. — Женить напиток надо семь раз. Только тогда он будет готов.       Официант закончил церемонию, отставил женатую пиалу, налил в чистую напиток и подал Леви на раскрытой ладони, прижав вторую к груди. Затем и Эрен получил свою пиалу. Забрав жертву возможных алиментов, неожиданно воодушевлённый официант удалился, пообещав передать кухне команду подавать десерты.       Леви принюхался к чаю. Пах он чем угодно, кроме самого чая: яблоко, цитрус, мята и целый букет чего-то неопознанного. Эрен же сделал проще — полез в чайник с исследовательской миссией. Распознать состав не удалось, и чай отправился пополнять список «а не пофиг ли, лишь бы вкусно». — Леви, — выстонал Эрен, завалившись на спинку стула, — я лопну к чёрту. — Меня только не забрызгай, — попросил Леви.       Альфе было несколько попроще — ещё в самом начале пиршества он по-тихому расстегнул ремень и пуговицу на джинсах, окрестив сие действо «повышением либерализма». Эрен посчитал это некультурным, о чём сейчас явственно жалел. — Сгинь, шакал! Сама вынесу! — громоподобно разнеслось по заведению. Казалось, само время остановилось, мухи перестали летать, собаки — лаять, а Леви напрягся, ибо геройствовать с такой степенью нажористости, откровенно, не мог.       На горизонте появилась она, и альфа сразу понял — тётушка Гулико. Титаноподобная эффектная дама, затмевавшая собой горы, небо, солнце и луну, надвигалась на Леви с совсем разомлевшим от чая Эреном с неотвратимостью танковой дивизии. На плече эта роскошная женщина с необъятной талией несла на подложенном полотенце поднос, а на подносе этом возвышались те самые «Наполеоны». Каждый шаг тётушки Гулико сопровождался перезвоном цепей, дутых браслетов и медальонов, висевших на ней богатыми гроздьями. Кольца были практически на каждом пальце, и Леви ни секунды не сомневался, что готовила она им десерты прямо так — без перчаток и с неубранными роскошными волосами в крупных кудрях. Но даже альфа, cleaning freak и задрот уборочного дела, был готов простить тётушке Гулико все надругательства над санпином сразу, ибо одного взгляда на десерт было достаточно, чтобы понять, насколько он богоподобен. Несмотря на общий грозный вид женщины, способной переломать что Леви, что Эрена пополам голыми руками, лицо дамы было на редкость добрым и открытым, даже с учётом орлиного профиля. Всё дело было в тёплых глазах и открытой широкой улыбке. К столику подошла уже не гроза района, а милейшая женщина лет пятидесяти. — Вы ж мои соколики! — проворковала тётушка Гулико ласково, будто говорила не с гостями ресторана, а с любимыми племянниками. — А я спрашиваю Валико, кто ж так хорошо кушает, кто ж так хорошо пьёт. Вот, держите, дорогие мои. Это рецепт моей покойной бабушки. Я вам ещё с собой заверну. За счёт заведения.       Женщина развернулась, отошла на пару шагов, и время снова ожило, но ненадолго. — Валико, собака ты сутулая! — рявкнула тётушка, потрясая снятым с плеча полотенцем в воздухе, и показавшегося было недалеко официанта прибило к полу мощью её голоса. — Смотри, как мужики нормальные едят! А ты вином дедовым брезгуешь, паскуда! Ещё раз чёртов «Цезарь» на своей кухне увижу — в жопу засуну! За какие грехи мне бог вегана послал?! Это всё папашка твой! Он кровь нашу попортил! На кой только чёрт он тогда сестрице моей попался?! — Знаешь, — отмер первым Леви, — мне его даже не жалко.       Эрен согласился и боязливо уставился на десерт, возвышавшийся над тарелкой, от души усыпанный сахарной пудрой и резаной клубникой. — Боишься, что не влезет? — участливо спросил альфа, а омега неуверенно кивнул. — Ничего, — ободряюще начал Леви, — я вот думал, что член мой тебе в жопу не влезет, но ничего, залетает как родной.       Эрен подавился воздухом, подтянул к себе тарелку и вонзил вилку в чуть хрусткое сверху, но нежное ближе к щедрым прослойкам крема тесто. Пирожное было в меру сладкое, в меру влажное, в меру сухое, оно всё было в меру и превращало процесс еды в микрооргазм во рту.       Леви долго присматривался к десерту, думал, с какой стороны лучше за него взяться. Ножом его было не разрезать — нож вяз в креме и размоченном им же тесте. Целиком оно даже Эрену в рот не лезло. Альфа плюнул на этикет и начал поглощать пирожное, наматывая на вилку тесто слой за слоем вприкуску с клубникой.       К концу десерта Эрена окончательно размазало по стулу, но отказаться от последних крох десерта он не мог. Втолкал в себя и упал обратно, обессиленно раскинув руки в стороны. — Эрен наполнился, — сообщил омега вселенной и тяжко вздохнул. — Пуговицу расстегни, наполненный ты мой, — посоветовал Леви, проталкивая последнюю дольку клубники в себя чаем. — Пришло время, — трагично оповестил Эрен и потянулся повышать либерализм с почти эротичным стоном облегчения.       Рядом со столиком нарисовался официант — тот самый Валико-веган, он же собака сутулая, с бумажным пакетом. — Это вам от заведения, — откланялся и исчез.       Леви только успел попросить счёт ему в спину. — Давай я, — Эрен попытался выпрямиться, но сила земного притяжения придавила его обратно. — Я тебе за тату должен и за салон. — Брось, — отмахнулся Леви. — Да, давай я, — сопляк упёрся руками в подлокотники и кое-как выровнялся на стуле. — Ты и в клубе за меня платил. — Эрен, душа моя, — Леви лениво полез в карман за кошельком. — Давай, лучше ты не будешь мешать мне завоёвывать дешёвый авторитет перед моим омегой, а?       Пока Эрен судорожно соображал, где ж его только что налюбили, Леви рассчитался по чеку и даже успел затолкать в бывалую картонную книжицу пару крупных купюр на чай. — Просто скажи «Спасибо», мило улыбнись и научись принимать ухаживания и знаки внимания. Договорились? — альфа тяжело поднялся из-за стола и упёрся рукой в спинку кресла. — Тяжко? — спросил Эрен, преодолевая силу гравитации. — Мне тоже. — Пироженки не забудь. — Леви кивнул на пакет и тяжёлой поступью направился к выходу.       На волю пришлось буквально прорываться, ибо у самых дверей их остановила хостес, сообщив, что тётушка хотела попрощаться с ними лично. Каждый — и альфа, и омега — были обняты, несмотря на вялое сопротивление, пощипаны за щёки, а Эрен так ещё и в лоб да щёки зацелован. В довершение всего было сделано почти семейное фото с лыбящимся обалдевшим сопляком, спокойным, как бронепоезд, мужчиной и всем персоналом ресторана. — Повешу тут, на входе, — расчувствовавшаяся мадам утирала слёзы платочком. — С копией чека.       Тётушка Гулико не обманула — через месяц Эрен нашёл это фото в отзывах на онлайн-картах города.