***
В коридоре перед кабинетом Модди стоит почти темнота — по классике мафии, легкий желтоватый свет немного освещал дорогу, так, что увидеть можно было только стены и массивную дубовую дверь в кабинет. Пугод слышит тихие шаги позади себя и разглядывает в полумраке лицо Жирафа. На лицо сразу лезет нахальная улыбка. — Колени все еще красные? О да. Как он издевается над ним. — Да, — отвечает Жираф честно, и Пугод улыбается еще больше. Ноги все еще сводило приятной судорогой при мысли о той пятнице. И нет, это не потому что Жираф откровенно хорошо сосет, а потому что Жираф, в своем пьяном бреду, опустился перед ним на колени, чтобы отсосать. А алкоголь, на минуточку, показывает наши истинные желания. — Когда-нибудь мы это повторим, — невзначай бросает Пугод, смотря на дверь кабинета. Пугод сегодня особенно наглый, что злит до дрожи. Модди попросил его подойти. Но что здесь делает Жираф — вопрос. Хотя впрочем плевать. Пугоду очень хочется над ним поиздеваться, настроение такое было еще с утра. Язык прям чесался. — Но теперь сосать будешь ты, Пугод. — Мечтай, — он переводит взгляд на Жирафа, улыбается во все тридцать два, и с расстановкой произносит, будто объясняет ему жизнь, — ты блядь по предназначению, и твое дело опускаться на колени перед более сильными людьми, то есть, передо мной. Жираф пожимает плечами, никак не реагируя на слова Пугода, который на собственные слова смеется. По-злому. — Ты даже не против, — он скалится, — шлюха. Жираф снова не реагирует. — Не бросайся словами, Пугод, — слышится теплый баритон позади, и они оба сразу же оборачиваются на голос. Модди подходит сзади, кладет одну руку на плечо Пугода, который на него сразу оборачивается, злая улыбка сменяется на смирение в глазах. Модди смотрит на него в ответ, коротко, едва бросив взгляд, а после проходит между ними, открывая дверь в кабинет. На нем только черная водолазка и брюки. Сегодня, видимо, выходной, раз он в неофициальном. В отличие от Пугода, который по дефолту носил только костюмы, меняя фасон, рубашку и галстук, на «бабочку» или бант. Пугод проходит внутрь и начинается самое скучное, то что даже неинтересно писать — это бесконечное обсуждение насущных вопросов о делах мафии с Модди, который это почему-то слушал с интересом. Пугод не научился и не научится его понимать, потому что Модди, судя по всему, из его слов вычленял все самое нужное, и нужное, только по его мнению. Пугоду же приходится только терпеливо рассказывать все, что он знает. И он высиживает так почти сорок минут, на стуле перед столом Модди, который смотрел на него неотрывно. Он смотрел на него своим привычным нечитаемым для других взглядом, но стоит Пугоду только посмотреть в чужие теплые карие глаза, и он понимает все, без слов, без телодвижений, только взгляд. Пугод говорит, много, о делах в казино, и за его пределами, Модди лишь слушает, изредка перебивает, чтобы задать уточняющий вопрос. Жираф все это время сидит на одном из диванчиков для гостей позади. Что он тут делал вопрос все еще был открыт. — …И на этом я думаю все, — заканчивает Пугод. Модди кивает, — Могу идти? Модди молчит, внимательно заглядывает в глаза, а после приподнимается со своего места, возвышаясь над Пугодом. У Пугода по спине проходится мелкая дрожь. Он знает этот взгляд. Он точно знает этот взгляд. Хочется то ли ухмыльнуться, то ли смиренно слушать Модди. — Мир такая штука, где равновесие, хочешь ты этого или нет, будет установлено, — издалека начинает Модди, — это лишь вопрос времени. — К чему ты ведешь? — осторожно спрашивает Пугод, смотря на Модди перед ним.Как же они играли…
Модди бросает короткий взгляд за спину. Слышится смешок Жирафа Блять. Жираф говорит: — Помнишь ты называл меня блядью из-за того, что я опустился перед тобой на колени? — у Пугода в животе все скручивает, — кажется время отвечать за свои слова, дорогой Пугод. Жираф позади смеётся, а на лице Модди привычное хладнокровие. А Пугода корежит, и он едва ли может собрать мысли воедино. Он смотрит на Модди в упор, ища ответы на свои вопросы. И Модди отвечает.Это игра, которая тебе понравится.
И Пугод соглашается. — Пусть Жираф выйдет. — Он останется. Жираф смеется. Издевательски смеётся. И Пугода пробирает. Он встает со своего места, и обойдя стол, вклинивается между столом и Модди. Поднимает на него злой взгляд, а после, опускает вниз, снимает очки, и отдает их Модди, который бережно убирает их в один из ящиков стола. Пугод дёргает галстук, начиная раздеваться, Модди лишь молчаливо наблюдает, никак не комментируя и не помогая. Пугод же чувствует, как спину прожигает внимательный взгляд Жирафа. Особенно сильно это чувствуется, когда он, откинув рубашку куда-то на пол, стягивает с себя наконец штаны и белье, оставаясь только в шляпе. Не сумев подавить в себе желание обернуться, Пугод все же смотрит за спину, натыкаясь на ухмыляющегося Жирафа, с жадностью его рассматривающего, а потом он снова оборачивается на Модди, утыкается взглядом куда-то в пол. — Ложись, — произносит Модди, и Пугод, скривив лицо, поворачивается к нему спиной. Единым махом руки сдвигает бумаги и все лежавшее на столе в сторону. Кое-что падает на пол, нарушая тишину кабинета. Модди смотрит на эту наглость безэмоционально, зная, что Пугод по-другому не умеет и не хочет уметь. Пугод, еще раз посмотрев в глаза Модди, но игнорируя Жирафа, ложится на стол. Он едва вздрагивает, когда спина соприкасается с холодной гладкой поверхностью. Шляпа падает на пол. — Спиной ко мне, Пугод, — уточняет Модди. Его взгляд нечитаем. Пугод зол. Он очень зол. Но пойти на перекор Модди не может. И кроме того, у него по телу идет волна ненормального возбуждения от мысли о том, что Модди возьмет его сзади, пока он будет смотреть на Жирафа. Так унизительно. Он встает со стола, оборачивается спиной к Модди, и, кинув взгляд на довольного до ужаса Жирафа, ложится на стол грудью. — Молодец, — произносит Модди, и Пугод хочет вырвать ему кадык. Либо Жирафу, который усмехается, разглядывая растянувшегося на столе Пугода. Он слышит как снова открывается тумбочка стола, шуршание, Модди надевает презерватив. После щелкает колпачок лубриканта. Пара секунд, и на губы ложится большая ладонь Модди, зажимая рот, и Пугод чувствует как сзади упирается член. Нетерпеливый толчок, он жмурится. Смазанный член входит легко, тем более Пугод был подготовлен. Он всегда подготовлен, когда встречался с Модди. Неважно где и когда. Модди входит, и Пугод сжимает края стола, чувствуя сзади давление. Взгляд невольно падает на Жирафа, сидящего на диванчике чуть поодаль. Он смотрит в лицо, неотрывно. Хочется выругаться как следует. Тело пробивает жар, когда Модди делает пробный толчок. Не встретив сопротивления, он двигается. Убирает руку ото рта Пугода, который сразу же шумно выдыхает, укладывается чуть по-удобнее: подкладывает под подбородок одну ладонь, и пытается получать удовольствие от секса с Модди. Но этот, сука, Жираф. Пугод видит как он ухмыляется, а после встав со своего места, подходит к столу. Он возвышается над Пугодом, смотрит с наигранным презрением, самодовольно, что Пугод представляет как ломает ему пальцы. — Кажется теперь блядь ты, — задумчиво произносит Жираф, не обращая внимания на Модди, который, однако, следит за всем. Пугод чувствует, как на талию ложатся чужие руки, притягивают ближе, насаживая на член, до дрожи в коленях приятно. — Как настроение, Пугод? — спрашивает Жираф. Как же он издевается. — Иди нахуй, — плюется Пугод, и чуть не стонет, чувствуя особенно приятный толчок. Жираф улыбается во все тридцать два. — А тебя манерам не учили? — его рука ложится на лицо Пугода, сдавливая за щеки и приподнимая, чтобы заглянуть в глаза. Пугод сразу же реагирует. Пытается вцепиться в него свободной рукой, но Модди перехватывает его за предплечья чуть раньше, вырывая одну ладонь из-под лица, что теперь Пугод упирается подбородком в край стола. — Лежи смирно, — приказывает Модди, останавливается на несколько секунд, чтобы перехватить руки Пугода в свои. Он складывает их за спиной Пугода, ограничивая его совсем. Модди знает, что если бы Пугод захотел, он бы дрался. До тех пор, пока Пугод его слушает, все идет по согласию. Пугод цыкает. Жираф опускается перед столом на колени, что теперь лицо Пугода на одном уровне с его лицом. — В близи ты выглядишь еще лучше, — произносит Жираф, — на лицо точь-в-точь как одна из моих шлюх. Как же Пугод хочет в него плюнуть. Вырвать ему глаза, сломать пальцы, и закопать на заднем дворе своей виллы. — Гори в аду, — цедит Пугод. Модди двигается медленнее, выходя теперь почти полностью, но толкаясь так глубоко и хорошо, что Пугоду плохо. У него позорно стоит, и он чувствует себя кошмарно возбужденным, что готов скакать на члене сам. И что хуже всего он возбуждается еще больше, когда Жираф называет его шлюхой. И Жираф называет, еще, и еще, делая это так по-дурацки деликатно. Пугод хочет убить его, стереть с лица земли, потому что Жираф редкостная тварь и ебаная крыса. И плевать, что Пугоду в глубине души все нравится, злость его отравляла, и он клянётся, что отомстит. На член ложится рука Модди, гладит, что у Пугода закатываются глаза. Хотелось кончить. Кончить, чтобы закончить это все. Модди толкается снова глубоко, сжимает головку члена Пугода, и Пугод чувствует, как тот кончает. Он бы закончил уже тоже, но… На члене аккуратно защелкивается ограничительное кольцо. — Модди, ты, — он оборачивается за спину, видя, как Модди стягивает использованный презерватив, и натягивает белье обратно, после застегивая брюки. Он хмыкает, смотря на него с не прикрытым интересом. — Не думай, что для тебя это все так быстро закончится, — и на руках сзади защелкиваются наручники, которые Пугод замечает не сразу. Пугод хочет рыдать. От чувства собственной беспомощности. Он обессилено сползает на пол, практически под стол Модди. Стояло нещадно, хотелось прикоснуться к себе, а ещё больше кончить от члена внутри. — И-и что ты задумал, — нетерпеливо спрашивает Пугод, смотря на Модди с наигранным жалким взглядом. Он никогда в жизни не признается ни Модди, ни себе, ни тем более Жирафу, что его возбуждает все происходящее. Настолько, что хотелось прикончить себя и всех вокруг. Модди кидает взгляд на Жирафа, и Пугод замечает в руках Жирафа вибратор. Самый простой. Но этого будет достаточно. Пугод смеется истерически. — Я согласен, — выпаливает он, скалится, смотря на Жирафа безумными глазами. Тот все еще улыбается, нездорово, но не по-злому, в отличие от Пугода, который готов на все что угодно, лишь бы продолжить сладкую пытку. Жираф, обойдя стол, передает игрушку Модди, который не раздумывая, приподнимает ногу Пугода и вставляет вибратор внутрь, пристегивая ремешок к ноге. Жираф сразу включает на среднюю скорость, и Пугод готов стонать от долгожданного удовольствия. Пальцы на ногах сладостно поджимаются. — М-да, Пугод, до чего ты опустился. Жираф рядом, смотрит сверху-вниз. Модди стоит чуть поодаль, наблюдая за происходящим, а Пугод готов валяться по полу. Он знает, что если что-то пойдет не так, Модди вмешается. Скорость меняется, и он гнется, ударяется ненароком затылком о ножку стола, расставляет ноги, и сползает еще ниже. Глаза от удовольствия закатываются. Смерть от перевозбуждения звучала не так плохо. — Умоляй, Пугод, — произносит Жираф, смотря на него теперь холодным взглядом. — Иди нахуй, — плюется он, и Жираф добавляет скорости, совсем чуть-чуть. Игрушка так хорошо попадает по простате, что невозможно игнорировать. Он выгибается, приоткрывает рот, а потом снова падает на пол. Его ломает, извивается как тварь от постоянного притока удовольствия. Член стоял почти до боли. — Умоляй, — снова произносит Жираф, и Пугод едва найдя его глаза сквозь собственную пелену возбуждения, хмыкает, смеется, громко до истерики. А потом вибрация снижается до минимальной и становится не до смеха. Но Жираф смеется, над Пугодом, у которого по подбородку течет слюна и слезы по щекам. — Включи, — цедит он, крупно дрожа. — А ты умоляй. Пугод думает, долго думает, тяжело и прерывисто дыша. Слабые вибрации делали только хуже, он их чувствовал, но они не приносили удовольствия от слова совсем. Он сжимает зубы от злости, безумно улыбаясь. Кидает взгляд в сторону Модди, опускает глаза в пол, а потом поднимает их на Жирафа. — Пожалуйста. Жираф улыбается. Как же Пугод жалок, и как же ему это нравится. Он чувствует, как Модди рядом напрягается. — Продолжай. — Пожалуйста, Жираф. — Встань на колени и уточни. Пугод неловко встает на колени, практически вплотную к Жирафу. — Умоляю, дай мне кончить. У Пугода зрачки расширены, как у наркомана, но в глазах океан злобы и ненависти. Жираф прибавляет скорости, и Пугод утыкается головой в Жирафа. — А теперь произнеси: «Я шлюха». Пугод скалится, шумно вдыхает. Терпеть такие вибрации просто невозможно. — Ты шлюха. Модди где-то позади усмехается. — Нет, Пугод, не я, а ты, — спокойно произносит Жираф, убавляя скорость. Пугод почти рыдает. — Ну давай, Пугод, это несложно: «я шлюха». У Пугода гордость трещит по швам, готовая вот-вот с адским грохотом упасть в небытие. — Я… — дрожащим голосом начинает Пугод. — …шлюха, Пугод, — подсказывает Жираф. — …шлюха, — повторяет Пугод за ним. — Молодец, а теперь все вместе. Жираф редкостная сука, как же Пугод хочет закопать его нахуй. — Я шлюха, — безэмоционально выдает он. — Еще раз. Пугод в истерике смеется. — Я шлюха. — И еще. — Я шлюха, — гордость убита в хлам. — Видишь, как все просто, — Жираф прибавляет скорость, и Пугод оседает на пол, упираясь Жирафу в ноги, — Модди, сними с него кольцо. Модди слушается. Опускается на колени рядом с Пугодом, быстро находит кольцо и снимает. Пугод вздрогнув обильно кончает себе на ноги и на пол. По щекам текут слезы от перевозбуждения, а внутри все ещё работает вибратор, посылая слабые волны удовольствия по телу. Единственное, что его сейчас успокаивало это Модди рядом, которого он не мог увидеть из-за пелены перед глазами, но тем не менее чувствовал присутствие. Хотелось спрятаться.