Когда цветёт сирень.

Май. Вокруг кружат пчёлки и бабочки. Всё цветёт, наливается новыми красками. Теперь всё не так серо, как было зимой. Сейчас уже тепло. Птички во всю поют. Все мухи и комары тоже проснулись, такие бесявые, но тоже часть природы. Животные, что впадали в спячку, тоже проснулись и ищут пропитание. На ветках различных кустов и деревиев распускаются цветочки. И сирень не исключение. Томми нравилось это растение, он очень долго ждал, когда она зацветёт. Чертёнок шёл быстрым шагом, одетый в красный кардиган, ведь его любимый голубо-синий сейчас висел и сох. Но Томми слишком долго ждал, что б ждать ещё. Ему нетерпелось посидеть под сиренью, попеть различные песни и повязать что-либо. Пока блондин шёл, он представлял всё это. Конечно же в одиночестве. Он часто так делал. Ведь, кто будет проводить время с ним? Таббо сейчас очень занят, да и они сейчас в ссоре. Дрим, он об этом даже думать не хотел. Сэм, у него тоже дел по горло. Фил и Техно врятли разделят его интерес. Так что, Том был 1н. Но ему и не было сильно плохо от этого. Он привык к такому. Томас уже подходил к своему излюбленному месту, как тут он застыл, внутри всё сжалось, а внутреней голос говорил: «Только не он… Просто развернись и уйди, пока он не заметил». Но как только Том развернулся и собирался убежать его окликнул до боли знакомый голос: — Томми, привет! «Ох нет, нет, нет, нет. Твою же мать. Какого хрена. Почему именно сейчас. » Томми развернулся и посторался сделать нормальное лицо. — Привет, Уилбур… — блондин отвёл взгляд, но он знал, что диолога не избежать. Поэтому он направился к собеседнику. Единственное, что не хотел Том, это пересикаться с Уиллом. По крайней мере, точно не сейчас. Парень с гитарой за спиной, смотрел на блондина, чьи волосы были похожи на пшеничное поле среди которых было что-то белое. Он улыбался, смотря на младшего, пока тот не подошёл. — Как дела, Том? — закрывая глаза и немного наклоняя голову в бок, спрасил Уилбур. — Бывало и лучше, но вроде нормально. — Томми отвёл взгляд и сложил руки на груди так, что обе кисти были видны. — Ясно, у меня тоже все хорошо. Кстати, где ты был? Я просто тебя давненько не видел. — докурив сигарету и подняв бровь, сказал Уилл. Нужно было придумать отмазку, но такую, что б шатен ему поверил. — Я был в Сноучесторе. — Томми старался говорить уверенно, что б не выглядеть подозрительно. Он так же старался не смотреть в глаза собеседника. — А разве вы ещё не в ссоре с Таббо? Он вроде говорил, что б ты там пока не появлялся, разве нет? «Блядь, блядь, блядь. Откуда он это знает? Каким оброзом он это узнал? Может ему рассказал Туббо или Ранбу?» Всё эти вопросы крутились в голове, началась паника. Он не знал, что отвечать, как отвечать. По щекам и лбу катились капельки пота. Глаза бегали. — Томми, ты в порядке? Ты побледнел ещё сильнее. Если ты не хочешь говорить, то и не говори, я же не пытаю тебя. — Том резко поднял взгляд на Уилла. В голове пронёслось только 2а вопроса: «Что? Это точно Уилбур?» Блондин и шатен стояли в тишине, они смотрели друг на друга, и оба были в непонимании. — А? Я… Эм… Да, я просто из дома не выходил пару дней… Может неделю, или может 2е… Наверно, поэтому ты меня не видел. — Томми равернулся к сирени и посмотрел на неё. Уилл сделал тоже что и Том. Чертенок тежяло вздохнул. Это заставило шатена посмотреть на него. — Ты правда совсем не выходил из дома? — Да… Я ел запасы, но большую часть времени я просто спал. — Выспался? — Нет. Мне снились одни кошмары. Ну как одни, один. — Томми нахмурился и поджал губы. Уилл знал, что если он делает такое вырожения лица, значит он максимально не хочет даже вспоминать об этом. Поэтому он не стал затрагивать эту тему. — Слушай, а ты помнишь наши времена, около этой сирени? — внезапно начал диалог Уилбур. — А ты думаешь, почему я сюда пришёл? — с возмутимым лицом спросил блондин. — Правда? Ты ходишь сюда, что б понастольгировать? — с явным непониманием, спросил шатен. — Ну да? В отличии от некоторых, я очень скучаю по тем временнам. Когда мы защищали Л’менбург. Когда мы сражались против Дрима и его компашки. Когда ты ещё не был полным эгоистом, и ценил меня. — Томми нахмурился ещё сильнее, было видно, он в любой момент заплачет. — Томми, я… Я тоже скучаю по тем временнам. Честно, правда я…- не успел договорить старший. — Я не верю, я не верю тебе. Не похоже, что ты скучаешь. Ты даже не пытаешься что-либо сделать. Да ты, блядь, считаешь Дрима своим «героем»! Так кто ты после этого?! — Томми развернулся, из его глаз лились крупные слёзы. Он был зол и расстроен одновременно. Том хотел сказать что-то ещё, но не успел, его обняли. Его крепко сжали в объятиях, сильные и теплые руки. Это было странно, всё же Уилл живой мертвец, но он очень теплый. Томми поцеловали в лоб, после чего он покраснел. Чужая рука трепетала пшеничные волосы. Томс решил, что не очень приемлемо, когда тебя обнимают, а ты нет. Поэтому он приобнял Сута. — Томми, прости, мне правда жаль, я и не думал, что тебе настолько больно. — Это потому, что ты некогда не думаешь о последствиях. — Томс говорил это приглушённо, ведь его лицо было воткнуто в чужую грудь. — Да, ты прав. Ты прав. Я просто, просто… Мм. — Ты просто конченный идиот. — Мм? — Томми немного отпрянул от Уилбура, так что они оба оставались в объятиях, но так чтоб они смотрели друг другу в глаза. — Повтори это. — Хорошо, я конченный идиот. — закрывая глаза и улыбаясь, сказал Уилл. Послышался смешок, после которого шатен открыл глаза и посмотрел на исходник звука. Это был Томми. Он улыбался как маленький ребёнок. Это была очень теплая улыбка. — Спасибо, Томми. — Том прирывает свою улыбку, и вопросительно смотрит на старшего. — Чего? За что? — непонимающе спашивает Том. — За всё, Томми, за всё. Я очень рад, что окликнул тебя. Я довольно долго думал, окликнуть тебя или нет. Я думал, что ты скажешь что-то по типу: «Я вспомнил, что у меня важные дела, пока», но ты так не сделал. Томми если ты думаешь, что я тебя не ценю, то это не так, я просто не хочу, что б кто-то мог мунипулировать мной, ценой твоёй жизнью. Я очень ценю, что ты терпишь такого мудака вроде меня. А твоя улыбка. Я её просто обожаю, я схожу с ума, когда её вижу. Боже, Томми ты можешь меня не прощать, но знай я тебя очень люблю. — Блондина ещё раз крепко обняли, он был немного в ахире. — Хах, это ты мне сейчас так в любви признался? Или я снова ничего не понял? — Томми был красный. Но он не знал, какие чувства сейчас испытывать. — Думай как хочешь. Мне главно, что б ты не чувствовал ко мне отвращения. — Знай, я никогда не буду чувствовать к тебе отвращение. Каким бы идиотом ты не был.- Томми ещё крепче прижал к себе Уилла. После своих слов, он услышал всхлип, и немного отпрянул. Он увидил как Уилбур стал вытирать не большие слёзы. Тому уже приходилось видить его слёзы, он был одним из единичных людей, кто видел это. — Ты серьёзно? Уилба это прям совсем, ты чё нюни-то распустил? — Томми начал вытирать слёзы своего «старшего брата», он так его называл, хоть они и не были брятьями. Его нашёл Техно в лесу, когда ходил за дровами. Родными были только Уилл и Фил, а Техно и Томми нашли. — Прости, прости, просто «шмыг», я, я не знаю. — Всё хорошо. Я рядом. Перестань распускать нюни. — Да, да, ты прав. — вытерев последние слёзы, сказал Уилл. — Все? Успокоился? — Да. Уже всё. — Тогда, — Томми полностью отпрянул от Уилла и сел под сиренью. — Садись — Том похлопал по траве около себя. — Ох, ты уверен? — почисав затылок спросил Уилбур. — Давай, пока я не передумал. Уилбур сел рядом с Томми и достал гитару. Том же достал из сумки нитки, иголку и недоделанный кусок ткани, пока ещё не было понятно, что это будет. — Так, что мне сыграть? — повернув голову к Томми, который уже начал работать, спросил Сут. — Уилби, что душе угодно, я знаю каждую твою песню. Так что, мне нет большой разници. -Погоди, ты снова назвал меня Уилби? Авв, Томмииии! — глаза старшего загорелись, а его руки прижались к щекам. — Ох, блядь… Я, я правда сказал это… Блядь. — послышалось куча матов. — Давай просто, проведём этот остаток дня вместе? Хорошо? — Да, Томми, я только за. Как они и хотели, весь остаток дня они провели вместе, никто им не помешал. Всё песни, что они пели, пели вместе. А разошлись они уже только глубокой ночью. Томми был в первые за несколько лет, был по-настоящему счастлив. Всё же, сирень одно из его любимых цветов.