1921 год, больница Уэймут, Лондон. ( Год назад )
Как сейчас помню эту чёртову ночь. Тёмную, дождливую и угнетающую. Сильный дождь даже на минуту не прекращал идти, а громкие раскаты грома делали обстановку в какой-то мере напряжённой. На часах почти два часа ночи, я сижу в своём кабинете и заполняю кучу бумажек, еле не засыпая за столом. Все пациенты уже давно спят крепким сном, впрочем, как и все работники, у которых ночная смена. Резкий крик прерывает тишину, заставляя подпрыгнуть меня на стуле. – Пожалуйста, помогите! Она умирает! Скорей! Выбежав из кабинета, я бегу на крик. Возле входа стоит мужчина, державший на руках молодую девушку, истекающую кровью. Подбегая к ним, изо рта вырывается: – Несите носилки! Быстро! В коридоре начинает твориться самый настоящий переполох. Девушку кладут на носилки и несут в операционную, а принёсший её сюда мужчина стоит с окровавленными руками, не зная, что делать. Я несусь следом за медсёстрами в операционную, где прямо сейчас будет решаться дальнейшая жизнь этой несчастной. – Ножевое ранение очень глубокое. Будем пробовать его остановить! - Только и вырвалось у меня набегу. Почти целый час мы боролись до последнего вздоха этой девушки, но ровно в 3:15 она скончалась от потери крови. Умыв лицо ледяной водой от усталости выхожу из операционной, возле которой на полу сидит тот самый мужчина. Взгляд поникший и одновременно пустой прожигает стену неприятного серого цвета. Тихонько подойдя к нему, присаживаюсь на корточки, тщательно обдумывая слова, которые предстоит сказать. – Сэр, мне очень жаль, но та девушка скончалась от потери крови… Клянусь, мы пытались сделать всё возможное, но так распорядился Господь Всевышний. - Его взгляд медленно переместился на меня, но он так ничего и не сказал. – Хотите я вам сделаю чай? Это поможет успокоиться и прийти в себя. - В ответ получаю едва заметный кивок в знак согласия. – Давайте, пойдёмте. - Аккуратно придерживая за локоть помогаю мужчине встать. Моя работа, к сожалению, связана со смертью. Она заключается в том, чтобы ты до последнего боролся за жизнь и если надо, то вернул человека с того света обратно. Ты как будто играешь роль стража, что охраняет ворота и сам решает, кого в них впускать, а кого нет. Но иногда даже самый сильный и внимательный страж не может пойти наперекор судьбе, уже приготовленной для того, кто вот-вот войдёт в эти ворота и никогда больше их не покинет. Также и у меня. Иногда я даю людям шанс прожить долгие годы ещё предстоящей жизни, а иногда ты терпишь поражение. Наверное, потому, что так распорядились где-то на небесах. Так бывает. “ Сообщать о потере близких мне не впервые, опыта в этом деле хоть отбавляй. ” - Подумала про себя Карен, едва не усмехнувшись своей болезненной мысли, но вовремя себя остановив, поняв, как это будет выглядеть со стороны. Если бы только Карен знала, как сильно поменяется её судьба в эту ночь. Тот мужчина оказался весьма хорошим и статным человеком, который на удивление сам пришёл в больницу во время смены Карен, чтобы позвать её на чашечку кофе и получше узнать ту, что так отчаянно боролась за жизнь, как оказалось, его близкой подруги. Его звали Чарльз. Чарльз Лэнгтон. Кудрявые волосы каштанового цвета часто лезли ему в лицо, а он то и дело забавно их поправлял. Еле заметные веснушки мило смотрелись на его носу, а густые брови и чёткий профиль полностью дополняли идеальную картину. Он был не только симпатичным мужчиной, который без особого труда сможет показать весь мир и рассказать обо всём на этом свете, но и весьма уважаемым человеком. Разница в возрасте ( почти семь лет ) ни чуть не казалась нам чем-то запретным и никак не препятствовала нашему общению. Мне впервые начало казаться, что меня правда кто-то полюбил действительно по-настоящему… Делал желанной девушкой в любом месте, помогал в трудных ситуациях, говорил о крепкой любви и будущей семье. Загадка, не дававшая мне покоя, мучала едва не днями напролёт. Его близкая подружка умирает от потери крови из-за ножевого ранения, которое она Бог знает где получила, а он спустя пару дней зовёт на кофе, словно ничего и не было. Несомненно, люди бывают со своими странностями, но от этого всё равно становилось жутко. Конечно, напрямую такое спрашивать мне не хотелось, поэтому эта тайна так и осталась неразгаданной. Да и влюбленность настолько ударила в голову, что через какое-то время и вовсе стало не до этого вопроса. Я строила планы на наше совместное будущее, мечтая о замужестве, крепком браке и большой семье.Благо, это всё не успело случиться.
Мечты, как и наша любовь длиной в один год, рухнули словно по щелчку пальца. В последние месяцы Чарльз стал много выпивать. Редко когда теперь можно было увидеть его трезвым. Я знала, что он мне изменяет с какими-то женщинами в борделях, но чувства рассеялись и превратились в равнодушие. Воспоминание о первой встрече превратилось в кошмар. Никакой любви больше не существовало, была лишь привязанность к прошлым, хорошим воспоминаниям, которые рушила суровая реальность. Я хотела уйти от него, но он этого не позволял, всячески пытаясь удержать рядом с собой. Это были нездоровые отношения, бежать от которых нужно было без оглядки. Очередная ссора стала решающей, той, что запомнилась на всю жизнь… Внезапная пощёчина заставила меня отшатнуться. От удивления я приоткрыла рот, не зная, что мне сказать. Чарльз, стоящий напротив, смотрел на меня с лютой ненавистью. Только я отвела взгляд, как тут же пожалела. – Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! - Он обхватил своей ладонью моё горло, припечатав голову к стене. Мне стало трудно дышать. Я жадно стала хватать воздух ртом, вцепившись своими пальцами в сильную руку мужчины. Непрошеные слёзы тут же начали катиться по щекам, медленно стекая к подбородку. – Думаешь, можешь просто так бросить меня? Да ты никто! Если бы не я, ты так бы и осталась жить в той старой разваливающейся квартирке со своей чокнутой тёткой! Какая же ты тварь неблагодарная! Пригрел у себя на груди змею, называется! Дом, в котором ты живёшь, еда, которую ты ешь, платья, что ты носишь - это всё появилось благодаря мне! - Вторая рука Чарльза опустилась на вырез возле декольте. Без особых усилий, платье оказалось порванным в этой зоне. Теперь через огромную дыру просвечивалось моё нижнее бельё. – Ты… - Выдавила из себя я и почувствовала, как хватка Чарльза ослабла. Внутри кипела злость вперемешку с обидой и болью. – Это же ты убил ту девушку, которую принёс в больницу в день нашего знакомства? Моё лицо вновь стало испуганным, когда я поняла, что сказала. Конечно у меня были свои догадки на этот счёт, которые подогревала интуиция, но доказать это на все сто процентов я не могла даже самой себе. Я вжалась лишь сильнее в стену, в надежде, что это хоть немного мне как-то поможет. Мысленно пришлось себя настраивать на новые удары, которые скорей всего, будут нанесены по всему телу, но внезапный смех вырвал меня из таких представлений. – Я удивлен, что твоему крохотному мозгу спустя год пришло такое озарение. Хочешь узнать, как это произошло? - Не дождавшись моего ответа, он продолжил. – Люди, которые суют свои носы не в свои дела, часто наживают себе проблем. Знала бы ты, как я молился в ту ночь, чтобы та сука сдохла как можно скорее! Единственное, на что она была действительно способна, так это потрясно трахаться и выглядеть умной, когда молчит, ибо стоило ей открыть свой поганый рот, как из него только и лилось сплошное дерьмо. Эта дура, правда думала, что если пойдёт на меня с ножом, то я не смогу силой у неё его забрать и воткнуть в неё? Какая же она глупая, как и ты. – Ты отвратительный! Убийца! - Дрожащим голосом начала я кричать, выставляя руки вперёд, пытаясь его оттолкнуть от себя, но он лишь сильнее вжал меня в стену. Теперь взгляд Лэнгтона без стеснения начал бродить по моей почти оголённой груди, от чего мне захотелось его ударить со всей силы. Не долго думая, моё колено нанесло хороший удар в зону паха на автомате, от чего Чарльз скукожился пополам. Высвободившись из хватки, я ринулась бежать к выходу. – Тварь неблагодарная! Клянусь Богом, я найду тебя, где бы ты ни была! - Только и слышалось мне вслед, пока я бежала вниз по ступеням на первый этаж дома. Едва прикрыв себя тонюсенькой кофточкой, ноги сами принялись тащить меня в нужном направлении. Жгучая обида заполнила все мои мысли. Хотелось лишь кричать от внутренней боли, что так плотно засела в моём сердце ещё пару месяцев назад. Мне было плевать на вечернюю прохладу, на косые взгляды прохожих, на происходящее сзади. Я просто бежала настолько быстро, как могла, лишь бы подальше от этого кошмара… “Боже! Боже! Я целый год любила морального урода! Да плевать даже на это, он… Он же убил человека!” Слёзы лились рекой по щекам, казалось, что ими скоро можно будет наполнить целую ванну. Непонимание происходящего заставило остановиться на месте, жадно глотая опять недостающего теперь от бега воздуха. Эмоции настолько начали давить на Карен, что та ударила со всей силы руку об холодную стену из кирпича. Твёрдую, мокрую и теперь уже с небольшим кровавым отпечатком, что быстро начал смываться под сильным ливнем. В эту ночь вместе со мной плакал Лондон, не прекращая долгий дождь от начала вечера до самого утра. Подол моего шикарного бордового платья пачкался о лужи и грязь, туфли на небольшом каблуке промокли насквозь. На горизонте уже виднелся многоэтажный дом, такой родной и до жути знакомый… При виде него ноги сами по себе стали прибавлять скорость. Поднявшись на четвёртый этаж, я дёрнула на себя ручку двери и оказалась в квартире. – Пресвятая дева Мария! Карен, что с тобой стало?! - Из кухни вышла Мэри, которая тут же стала меня осматривать. Волосы были потрёпанными, на щеке проявлялся синяк от удара, глаза были опухшими от слёз, тушь давно размазалась по всему лицу. Платье было порванным и в чём только не испачканным, а костяшки на левой руке разбиты. – Мэри, я… Я ушла от Чарльза. Он опять был выпившим, разговор пошёл немного не в нужное место. - В глазах Мэри мне всегда хотелось казаться сильной девушкой, которая сможет за себя постоять. Я так не хотела показывать свою слабость даже женщине, которая воспитывала меня всю жизнь. – Я принесу чего-нибудь холодного, чтобы на утро не было огромного синяка на лице и будем как-то спасать твою руку! – Сказала Мэри, которая побежала на кухню. Говорить про то, что мой почти будущий муж убил невинную девушку - хотелось меньше всего. Не хочу добить её этой новостью до конца, она и так в шоке от происходящего. Я сняла с себя мокрющее платье, с которого капала вода вперемешку с грязью. Переоделась в сорочку, накинув поверх тёплую кофту. Пройдя в ванную, я смыла с себя весь кошмар, что был оставлен на мне в эту ночь. Мэри принесла мне мешочек со льдом, который я приложила к месту удара. В комнате повисла тишина. – Мы должны что-то с этим сделать. Я не могу оставить его этот поступок безнаказанным. Довольно! Натерпелись мы уже за последние два месяца от него выходок! – Мэри, пожалуйста, не надо. Нас с ним больше ничего не связывает, больше он меня не посмеет тронуть. Прошу, давай просто закроем эту тему. – Карен, я тебя не понимаю! Не понимаю, как так можно просто это всё отпустить и сделать вид, что ничего не произошло… На таких, как он, точно найдётся расправа. Дай лишь мне обратиться куда надо! – Да какой в этом смысл? Ты же сама знаешь, что наше положение по сравнению с его ничтожно! Его то отмажут и никаких проблем не будет, а нас выставят лишь виноватыми. Я не хочу сидеть из-за него в тюрьме! Ты права, мы действительно уже натерпелись от него, так давай забудем об этом, как о самом страшном сне, по крайней мере, для меня. - Незаметно для меня, мой голос стал срываться на крик. Сделав глубокий вдох, я продолжила. – Мне правда жаль, что я слишком многое прощала и терпела. Теперь это конец, обещаю. Но к констеблю мы не пойдём, там все давно подкуплены. Лишние проблемы нам ни к чему. Ничего не сказав, Мэри подошла ко мне и крепко обняла. Она понимала, что там нам и вправду не помогут. Деньги захватили весь мир без права на правду… Мэри Батчелор, женщина с шикарными волосами коньячного цвета, знающая себе цену. Высокого роста, но стройного телосложения, глаза глубокого синего цвета, над пухлыми губами есть маленькая родинка, ресницы очень пышные и длинные. Эта женщина взяла на себя ответственность за моё воспитание, после того, как мои родители чудесно меня бросили. Она была родной сестрой моей матери. Так уж вышло, что моя тётя была прирождённой карманницей, основной доход в нашу маленькую семью капал как раз с этого дела. Когда мне было четырнадцать, она даже пыталась меня научить каким-то приёмам, но я благодарна ей за то, что она не заставляла меня заниматься этим грязным делом. После моего шестнадцатилетия Мэри начала меня воспитывать, как достойную девушку для общества, ссылаясь на то, что когда-нибудь это и впрямь пригодится. – Карен, ты просто обязана научиться танцевать, если не хочешь быть полным деревом в этом деле! Танец не только открывает душу человека, но и показывает твои навыки. Нельзя предугадать, что будет с тобой в будущем, поэтому я считаю огромным долгом научить тебя всему самому базовому! Танго, матчиш, медленный танец, вальс. Голова шла кругом от такого количества… Спорить с Мэри было бессмысленно, поэтому приходилось по вечерам оттачивать вместе с ней данный навык, пока её полностью не начнёт всё устраивать. Спокойная и мирная жизнь прекратилась для всех, когда началась Первая Мировая война. Большинство мужчин отправились на верную гибель, оставляя женщин по прежнему хранить семейное тепло очага в доме. Мы с Мэри стали днями сидеть дома, молясь о окончании войны. Это было страшное время… Как-то раз я встретила почти возле своего дома огромное количество женщин и ещё таких юных девчонок, поднявших бунт. Они требовали разрешения на хоть какое-нибудь участие в войне. Храбрость в их глазах плотно засела во мне. Вдовы, потерявшие своих мужей, были готовы выйти в бой, не зная даже, как держать в руках оружие. Кто-то хотел помогать раненым солдатам, не имея специального на то образования. Спустя месяца по всем улицам весели объявления, в которых говорилось, что любой желающий может записать себя в список. Любая помощь будет принята, если вам уже есть больше пятнадцати лет. В этот момент злость стала накатывать на саму себя… За трусость, за ощущение быть бесполезной для всего мира. Девочки пятнадцати лет могли уйти и не вернуться, а я в свои восемнадцать боялась всего, как огня… Возможно, принятое мной решение было необдуманным, сделанным на эмоциях, но на следующий день я записала себя в список. Это уже был конец 1915 года. Никогда не забуду слёзы и крики Мэри, узнавшей о моём решении. Но я так сильно хотела доказать себе, что могу хоть как-то кому-то помочь, что помимо воровства я способна на большее. Спустя всего неделю я уже была в эпицентре этого кошмара. Мне предложили работу в госпитале медсестрой, потому что в то время не хватало работников. Я всячески помогала ухаживать за раненными, иногда присутствовала на операциях и слишком часто видела смерть… Никогда не забуду крики молодых парней от боли, которые продолжались на протяжении нескольких часов. И вот резкое затишье, означающее, что сердце перестало биться. Первые месяцы давались слишком тяжело, я не была готова видеть страдания людей. Большинство девушек пыталась помочь, чем только могли, но при этом ничего не умели. В скором времени мы стали проходить медицинскую практику, где наши знания и способности стали развиваться. За всю свою жизнь мне не доводилось видеть так много крови, как за один день. Кто-то оставался без руки или ноги, а иногда даже без двух… Столько жизней унесла война, некоторые из которых даже не успели толком начаться. Встречались юные парни, за которых так сильно молилась пожилая мать дома, не зная, что уже как пару дней нет её сына в живых. Сколько слёз было пролито от потери родных, и это всё лишь было каплей в море, было лишь началом… К нам в госпиталь привозили самых тяжёлых раненых, которым на фронт возвращаться уже нельзя. Кто-то болел гриппом, который вызывал всякие осложнения, у кого-то холера или столбняк после ранений. Медсёстры не только делали перевязки, кормили, поили, но и в какой-то мере оказывали психологическую поддержку. Даже в такой ситуации для любви оставалось маленькое местечко. Солдаты часто признавались девушкам в чувствах с обещанием вернуться с поля боя. Бейквелл ( небольшой городок в Англии, где находилась я ) два раза бомбили, но на госпиталь ни одна бомба не упала. Первый раз немецкие самолеты сбросили бомбы на завод, а второй раз попали в озеро. Все деньги за мою работу я отправляла Мэри, оставляя себе немного на еду, сигареты и прочие нужды. Мэри же на себя тратила не больше. Большая часть шла в заначку, ожидая возвращения хозяйки. За пару лет работы в госпитале мне пришлось многое повидать, но я получила весьма ценный опыт для себя. По возвращении в Лондон у меня даже осталось пару друзей, с которыми я поддерживаю общение до сих пор. Моя жизнь поменялась кардинально. После войны я устроилась работать в местную больницу, где и познакомилась с Чарльзом. Вот и вся ситуация сомкнулась в общий круг.~~~
Лондон, 1922 год. (Настоящее время)
С той встречи с Чарльзом прошло уже почти два дня. Отпустив всю эту ситуацию с плохими воспоминаниями, захотелось как-то развлечься. Надев на себя любимое бирюзовое платье и пальто, я с более менее хорошим настроением выбежала из квартиры, направляясь в пекарню. Ничего не может поднять настроение так, как чашечка ароматного кофе и булочки с корицей. Под ногами приятно хрустели опавшие золотистые листья, которые окружали все улицы. Я не спеша прогуливалась, наслаждаясь моросящим дождём. Из-за угла появилась та самая табличка “Bakehouse”, заставляющая меня улыбнуться. Через окно виднелись люди, сидящие за небольшими столиками в ожидании своих заказов, а кто-то уже с большим удовольствием уплетал любимую булочку. Мне всегда так сильно нравилась эта атмосфера, такая домашняя и уютная… Зайдя в пекарню, приятный пряный запах ударил мне в нос, заставляя живот тихо заурчать. Сделав заказ, я села за свободный столик возле окна и стала размышлять о том, что делать дальше со своей жизнью. Почему-то мне началось казалось, что всё зашло в тупик, хотя, возможно так и было на самом деле. “Итак, мой жених оказался убийцей, и один Бог знает, скольких он убил ещё. Я безработная, и помимо небольшой заначки у меня больше ничего нет. Скорей всего, слухи о нашем расставании разлетятся по всему Лондону, а значит, кости мне и Мэри перемывать будет каждый. Думай, Карен, думай! Тебе двадцать пять, пора вытаскивать себя из этой задницы. Жизненные трудности никто не отменял!” Я пыталась выстроить хотя бы примерный сценарий своей жизни на ближайший месяц, пока через некоторое время мой заказ не оказался у меня на столе, вызвав бурю положительных эмоций. Иногда бывает весьма полезно доставить капельку радости в свою жизнь такими мелочами. Выйдя из пекарни, я медленно пошла домой наслаждаюсь наступающей осенью. Пасмурная погода заставила темнеть Лондон куда быстрее вечера. Направляясь к дому, взгляд приковался к двум огромным мужчинам, идущим следом за мной. “ Какого хрена?… ” -подумала, я про себя. Я начала петлять сквозь улицы, всё больше убеждаясь в том, что мои опасения не напрасны. До дома оставалось всего пару кварталов. Страх стал просачиваться под кожу, холодными пальцами пробегая по позвоночнику, сжимая желудок в кулак. Обычный шаг стал превращаться в более быстрый, я то и дело оглядываюсь с ещё большей опаской. Уже перед самым поворотом оборачиваюсь и вижу тех мужчин, идущих прямо на меня. Быстрый шаг переходит на бег, и я срываюсь с места. Теперь мир наполняют всего два звука : удары моего сердца и ускоряющиеся шаги сзади. Выскочив на перекрёсток, я замираю в нерешительности. Впереди виднелся людный кабак, без раздумий я стараюсь смешаться с толпой и выхожу на другой край улицы, замечая растерянных преследователей. Это позволило выиграть время. Дойдя до нужного поворота, мой след окончательно исчезает. В мыслях бушевал целый ураган от недавно происходящего… “ Что это вообще сейчас было? ” - едва успела подумать я, пока не заметила взъерошенную Мэри, собирающую мои вещи в небольшую дорожную сумку. – Мэри…? Что стряслось? Ты чего? – Карен, я видела его, видела! Он угрожал, сказал, что найдёт тебя! - Голос Мэри был испуганным, будто она всего пару минут назад увидела самого дьявола. – Кого видела? Чарльза? – Я не понимала происходящего. – Именно, этот гадёныш позволил себе поднять на тебя руку, так ещё и угрожать! Какая наглость! Но, детка, тебе правда лучше временно покинуть Лондон для твоей же безопасности. Хотя бы на ближайшие пару месяцев, пока все не уляжется! Мэри взяла меня за руку и заглянула в мои глаза с мольбой, после чего продолжила: – У меня в Бирмингеме есть знакомая, я уверенна, она поможет тебе там с жильём. Этот город находится в восьми часах от Лондона, это не так уж и далеко. Я понимаю, что ты не хочешь уезжать, но от этого сумасшедшего можно ожидать что угодно! Мне правда будет спокойней, если ты уедешь, прошу. “Внутри меня творится просто буря эмоций, но то, что я видела буквально пятнадцать минут назад – действительно напугало меня. Может, Мэри и права. По крайней мере, отдохну от этого происходящего дерьма. К чёрту все!” – Я согласна, но как же ты? Как я могу себя чувствовать в безопасности, зная, что ты находишься не рядом со мной? – Крошка, за меня не переживай, я тоже уеду к своей подруге Линде. Нам действительно стоит сейчас залечь на дно, чтобы сохранить свои жизни. Билет уже куплен на завтра. В пять часов ты сядешь на поезд, который отправляется в Бирмингем.