Каждый, уважающий себя американский старшеклассник, обязательно должен: прогулять урок хотя бы раз в жизни, ненавидеть математику, скурить пару косяков марихуанны на территории школы, а если он за здоровый, безопасный образ жизни, значит сигарет. И, абсолютно точно, не думать о занятиях.
Даже если собирается идти на уроки прямо сейчас.
— Микаса, пока ты дойдешь до кабинета, Миссис Спроус не то, что в декрет уйти, она родить успеет!
Психованный возглас Саши — это серьёзно. Особенно голодной, не успевшей позавтракать, Саши. Такое нельзя игнорировать, иначе, эта хиленькая с виду девчонка подойдет к тебе и надаёт таких тумаков, что мама родная не узнает.
Это относится ко всем, практически без исключения. Микаса Аккерман — то самое исключение.
Микаса затушила окурок и кинула его в близко стояющую урну.
Раньше администрация школы активно боролась с курением школьников, выписывала штрафы, грозилась наказанием, но, в конце концов, сдалась и установила мусорные урны недалеко от учреждения. Курите, захламляйте свои лёгкие, нам абсолютно наплевать, главное — не мусорите.
— Она из тех, кто точно соберётся за вторым ребенком, так что до родов я прийти успею.
Микаса расправила форму и догнала подругу. Саша хмыкнула и флегматично двинулась вперед, вздохнув в очередной раз.
— Боже, поскорее бы обед, чувствую, что еще немного, и я даже человека съесть смогу! Как какой-нибудь монстр!
Аккерман кинула на неё полный жалости взгляд.
— И ты будешь в списке первых, Мика! Не могу же я упустить из вида такую красотку! — продолжала активно вещать Саша, пока они двигались по коридору в направлении кабинета химии. — Господь, я бы продала душу дьяволу за твои волосы!
У Микасы действительно были шикарные волосы. Абсолютно чёрные, что выгодно констрастировало с её светлой, практически бледной кожей, от природы блестящие и густые, и при этом достаточно длинные, доходящие ниже лопаток.
Но главный минус этого богатства в том, что их тяжело носить, особенно в летнюю жару, а мытье и сушка таких волос превращается в танцы с бубном, что занимает не меньше сорока минут.
— Если бы не Жан, восхваляющий их по сто раз на дню, я бы уже давно постриглась, — Микаса неопределенно пожала плечами. — Он каждый раз слёзно умоляет меня этого не делать и отрезать всего пару сантиметров, когда я собираюсь в парикмахерскую. Понятия не имею, почему он так зациклен, было бы проще, если б я встречалась с парнем, которому нравились мои волосы при любой длине. Или же он сам бы надоумил меня пойти и сделать каре!
Аккерман звонко рассмеялась и приобняла подругу за плечо, перед этим коснувшись её каштановых волос.
— Какая ты дурная, скажешь тоже — другой парень! Хотя если он будет также обеспечен, как Жан, и я смогу вдоволь наесться всяких изысков на вашей свадьбе, то какая разница!
Микаса слегка дернула подругу за хвостик.
— Если бы не знала сколько времени ты уделяешь спорту, то подумала бы, что ты чертова ведьма, которая съест больше любого парня, останется «слегка голодной» и при этом будет весить не больше пятидесяти килограмм.
В конце концов, девушки успели прийти в кабинет до начала занятия, но преподователь так и не явилась, задерживаясь уже на десять минут.
Микаса откинулась на стул и взяла в руки телефон, от скуки проверяя последнюю активность друзей в социальной сети.
В этот момент телефон завибрировал и на экране отобразилось сообщение. От Жана.
«Мика, я рядом с твоей школой, скоро подъеду. Выходи».
Аккерман нахмурилась.
Что Жану могло понадобиться от неё именно сейчас? Обычно он никогда не приезжал в перерывах между занятиями, а уж тем более не беспокоил Микасу во время них. Чувства накатили, и он так сильно захотел увидеть её?
У Жана и Микасы были практически идеальные отношения. Со стороны уж точно.
Микаса являлась дочерью Мияко Аккерман, красавицы азиатки, которая осталась вдовой после несчастного случая, произошедшего с ее мужем Джеймсом Аккерманом. Он погиб в результате столкновения его машины и другой иномарки, выехавшей на встречную полосу, когда Микасе было всего пять лет.
После этого мать Микасы долгое время не могла жить как раньше и спокойно работать обычным риэлтором. Сначала из-за горя, боли от утраты любимого мужа и одиночества, а затем от осознания того, что теперь она единственное, что есть у маленькой Микасы.
Мияко поняла, что должна сделать все возможное, чтобы ее дочь никогда и ни в чём не нуждалась, и для этого она была готова работать круглые сутки. В конечном счёте её рвение и нужные связи, умения, наработанные в течении жизни, привели к тому, что теперь она управляла целой группой агенств недвижимости в Нью-Йорке, занималась благотворительностью и могла позволить себе практически всё, что пожелает она и ее восемнадцатилетняя дочь.
Жан Кирштайн был из семьи схожего круга, его отец являлся партнёром одной из фирм, с которой работала мать Микасы. Этот человек, в общем-то, достаточно неплохо спонсирует объекты недвижимости, что стало несравненым плюсом в пользу Жана и их отношений с Микасой. Сам же он пока не занимался ничем таким, что помогло бы ему влиться в дело отца. Жан был девятнадцатилетнем парнем и наслаждался жизнью полной поездок, отличной машиной, учёбой в лучшем университете и его прекрасной девушкой.
Они познакомились на дне рождении их общего друга Конни, и вот уже почти пол года были вместе.
Микасе нравился Жан. Действительно нравился.
Привлекательный, достаточно умный парень, родители дружат и счастливы, их дети вместе — что может быть лучше? Но иногда подкрадывалось ощущение, будто их отношения им навязали, потому что они были удобны для всех вокруг.
Микаса вышла за территорию школы, издалека заметив машину Жана и направилась к ней.
Подойдя ближе и поняв, что выходить он похоже не собирается, что парень и подтвердил, махнув ей рукой из салона, она открыла дверь и села на переднее сидение.
— Ну? И что за срочность?
Бесцеремонность была одной из её главных черт, которые порой раздражали Жана.
— И тебе привет, любимая, — саркастично ответил Кирштайн, потянувшись к ней за приветственным поцелуем, но тут же отпрянул, как ошпаренный. — Микаса! Ты опять курила, фу, сколько раз можно говорить, как сильно я ненавижу этот запах!
Жан поморщился и откинулся на спинку сидения.
Аккерман пожала плечами.
Она понятия не имела, что увидится с ним всего через пятнадцать минут после того долгожданного перекура с Сашей, поэтому «извини милый, принимай какая есть, жвачка все равно закончилась».
— Курение делает меня отвратительной?
— Вовсе нет, но я бы предпочёл, чтобы моя девушка бросила эту пагубную привычку, — он почесал затылок, — а заехал я просто так, какое-то предчувствие появилось непонятное, подумал, что нужно увидеть тебя.
Микаса окинула Жана скептическим взглядом. Конни опять промывает ему мозг сопливыми речами о связи влюбленных, и он пытается вычислить, есть ли между ними невидимые нити? Как в сериалах, которые любит его бабушка Розель.
— Отлично, когда я получу прогул, то объясню, что предчувствовала, будто мне не стоит идти на химию.
Жан хохотнул. Аккерман улыбнулась и потянувшись рукой в его сторону, погладила плечо, скрытое тёмной тканью весенней куртки.
— Я бы не стал ходить на химию до конца жизни.
Он положил руку на её оголённое колено, на что Микаса сразу среагировала, подняв голову и посмотрев на Кирштайна.
Тема прикосновений и близости для неё, хоть и совсем не скромной девушки, была раньше достаточно острой, а Жан наоборот всегда любит тактильный контакт. Нужно отдать ему должное — сколько бы раз он не пытался намекнуть ей, что желал бы большего чем поцелуй, Микаса ловко и умело переводила тему в совершенно другое русло. Да и физически Жан никогда не пытался насильно склонить свою девушку к более близким отношениям, он терпимо относился к тому, что за пол года отношений у них ни разу не было секса. Либо же, возможно, он имел парочку одноразовых связей и потрахивал кого-то на стороне, но этого она уже не узнает.
— Что ж, Мика, раз все порядке, тогда я поехал, мне еще нужно встретиться с отцом.
Жан все же потянулся и коротко поцеловал её в щеку, несмотря на табачный запах, который «так не выносит чуткий нос Жана Кирштайна».
— Увидимся вечером.
Микаса выскользнула из салона автомобиля и собиралась вновь направиться на занятия, но её планы нарушил неожиданный звонок телефона.
На экране входящего вызова яркими зелёными буквами высвечивалось «Леви».
***
Микаса хмурилась и неотрывно смотрела на экран несколько секунд, так и не нажав кнопку «ответ».
Зачем её дядька звонит ей в разгар дня? Очень не похоже на Леви, который обычно контролировал не только свой рабочий день в юридической фирме, но и старался ни в коем случае не помешать учебному процессу дочери его покойного брата.
— Алло. Привет.
На той стороне трубки послышалось какое-то шуршание, будто он перебирал бумаги или документы:
— Микаса. Где ты находишься?
Леви Аккерман никогда не говорил много лишнего. Чётко и по делу.
— Эм-м. В школе, где же ещё я могу быть, — Микаса нервно хохотнула, подумав, что если бы её дорогой дядюшка увидел, как она курит на переменах, а прямо сейчас находится на улице, игнорируя занятия, ей бы не поздоровилось. — Что-то стряслось?
Леви сдержанно вздохнул:
— Послушай меня очень внимательно, Микаса. Тебе нельзя возвращаться домой. И в школе тоже небезопасно, нужно как можно скорее уехать оттуда.
Она вновь нахмурилась, совсем ничего не понимая.
Это какая-то шутка? В смысле нельзя возвращаться домой? Что случилось?
Может её мама всё-таки узнала, что Микаса целовалась с симпатичной блондинкой на вечеринке Конни? Так это было по правилам игры в бутылочку! Это не серьёзно!
— Почему? Что случилось, Леви? Что-то с мамой? Где она?
— Твоя мама покинула ваш дом и направилась в Лондон. Думаю, что она уже в аэропорту и ожидает свой рейс, — со стороны Аккермана послышался медленный выдох, будто он выпускал изо рта сигаретный дым. — Я не смогу рассказать тебе всё сейчас, Микаса. Ваш дом возможно уже разгромили, а эти люди ищут тебя! Мияко успела уехать до того, как они пробрались в дом, так что теперь ты их главная цель! Ты должна бежать!
Какие люди? От кого она должна бежать? И зачем кому-то понадобилась её мама?
Мама уехала? Но как она могла бросить её одну?
Микаса нервно пнула камень у бордюра. Что за хрень? Может это какой-нибудь розыгрыш?
— Мама бросила меня? Зачем я нужна им?
— Микаса, сейчас главное уехать в безопасное место, я абсолютно серьезно! Твоя мать сделала глупость и перешла дорогу очень влиятельным людям, это все что я могу объяснить тебе сейчас. Это не телефонный разговор. Послушай, я не могу забрать тебя сам и спрятать, но я пошлю к тебе парня, который сможет!
Аккерман совсем перестала соображать и принимать информацию, которую продолжал выливать на неё Леви:
— Парня? Какого чёрт возьми парня?
— Я доверяю ему, как самому себе, он отвезет тебя подальше от всего этого дерьма, — эмоционально выплюнул Леви. — Обещаю, что всё объясню, а пока уезжай. Выходи на улицу и жди Эрена. Парень сам подъедет к тебе и скажет, что он от меня.
— Я должна просто уехать с незнакомцем, когда мне угрожает опасность? — Микаса удивлялась словам вечно собранного и проверяющего всё на свете Леви. — Ты уверен?
— Я полностью уверен в нём, — серьезно проговорил Аккерман, — Эрен сможет защитить тебя, Микаса. Доверяй ему.
***
Прошло не больше десяти минут, когда перед Микасой остановилась чёрный внедорожник. Судя по состоянию машины, модель достаточно новая, одна из последних выпущенных.
Автомобиль полностью затормозил, и из салона практически выпрыгнул молодой парень.
Микаса слегка удивилась, вскинув брови. После серьёзного разговора с Леви она уже представляла, как её заберет какой-нибудь здоровый бородач с автоматом на перевес, а его машина будет напоминать чуть ли не тонированный танк.
Но к ней на подмогу приехал её ровесник, может всего на год старше, миловидной, даже слегка смазливой внешности.
— Я Эрен, — выдал он и не церемонясь схватил её за руку. — Леви отослал меня к тебе, идем.
Когда этот «Эрен» приблизился к ней так близко, Микаса поняла, что он был достаточно высокого роста, потому как она сама едва доставала ему до подбородка, и это при том, что Аккерман никогда не была миниатюрной.
— О, хорошо, да, конечно, — Микаса не растерялась и схватила его руку в ответ. Эрен потянул её к машине, и после того, как они оказались в салоне, Аккерман, наконец, произнесла. — Меня зовут Микаса.
Эрен включил двигатель и надавил на газ, выезжая к главной дороге.
Микаса подняла голову на сидящего рядом парня, решив рассмотреть его получше.
Тёмные, каштановые волосы, достаточно длинные, что позволило собрать их в небрежный пучок на затылке, из которого сзади всё-таки торчали пара прядей покороче. Красивый профиль, худое лицо с несильно выраженными скулами, слегка смуглая, загорелая кожа, но то, что она приметила практически сразу — глаза Эрена. Большие, необычного зелёного оттенка, как два аквамарина. Микаса никогда прежде не видела глаз такого цвета.
Ребята уже ехали по главной трассе, направляясь прямиком в аэропорт.
— «Mi casa», — он улыбнулся и поправил волосы, — это означает мой дом, верно? Миленько.
Микаса вскинула бровь и снова посмотрела на Эрена.
Ещё утром она строила планы на «обычный, ничем не выделяющийся день», потом выясняется, что её мать наворотила дел, а самой Микасе нужно срочно валить из города. В итоге, она сбита с толку, напугана до чёртиков и едет в грёбаный аэропорт, с практически незнакомым парнем, и первое, что он говорит ей, так это то, что у неё «миленькое» имя?!
Что за глупости!
— Не против, если я закурю? — Микаса оставила его комплимент без внимания и, получив положительный кивок, открыла окно автомобиля. — Сколько тебе лет?
Эрен приподнял уголок губ, снова одаривая её лёгкой улыбкой, будто они вели обычную беседу при самом типичном знакомстве, а не убегали от неизвестных бандитов.
— Мне девятнадцать. А ты судя по всему, выпускница старшей школы?
Аккерман задумчиво кивнула:
— Да, ты прав, мне восемнадцать лет, — она стряхнула пепел в открытое окно. — Ты знаешь, что вообще происходит? Куда мы едем?
Она вопросительно взглянула на Эрена, молчаливо уставившегося на дорогу, и в этот момент заметила поблескивающую серьгу в его левом ухе. Совсем небольшой гвоздик, ничего необычного, много у кого из её знакомых парней было проколото ухо, но именно Эрену это жутко шло, идеально вписывалось в его образ и заставляло заострить на нём внимание чуть дольше.
— Мы едем в Сан-Франциско, там мой дом, — аэропорт уже показывался издалека, что означало, что они практически на месте. — И там безопасно. Вряд ли Гриша Йегер и его прихвостни догадаются, что тебя нужно искать в Калифорнии.
