Джо Блэк и 33 несчастья

Солнце медленно ныряло за горизонт, напоследок окрашивая своим светом верхушки деревьев. Прохладный розовый вечер подрагивал от голосов соседей, смеха детей и скрипа качели. Эта мелодия улицы врывалась в открытое окно трейлера, плыла рядом со свистом закипающего чайника, гуляла между короткими фразами и вздохами. Кристина тихо отпила чая и провела ладонью по мягкому лоскутному одеялу. С коротким «мяу» на кровать запрыгнул молодой котенок, потыкался носом в пальцы хозяйки и преспокойно улегся рядом с её рукой. — Мне просто нужна ещё минутка в тишине, и тогда я успокоюсь, — убитым голосом проговорила темноволосая девушка, глядя прямо перед собой. — Всего минута… То же она говорила минут десять назад. Порядком подуставший и выбитый из колеи Двалин громко вздохнул, выпрямился и красноречиво взглянул на меня. — Девица уже достаточно времени просидела в тишине, — не расщедрившись на шёпот, сказал он. — Я до сих пор в толк не возьму, что вызвало у неё такую реакцию. — От объяснений меня спас телефон Двалина, оповещающий громким металлом о входящем звонке. — Это Торин. — Пожалуйста, не бери трубку! — вцепилась я в его руку. Нервно выдернув локоть из моих рук, начальник охраны поставил телефон на беззвучный режим. — Ты же знаешь, что я должен. — Не говори ему, где мы. — При желании он и сам узнает. Все рабочие телефоны отслеживаются. — Да нева… Погодь, что? — округлив глаза, я изумленно уставилась на него. Двалин с меланхоличной улыбкой пожал плечами. — Просто… Придумай что-нибудь, а? Я всё объясню, только позже. — Надеюсь, — хмыкнул здоровяк и вышел из трейлера. Между мной и Кристиной повисло молчание, в котором не было неловкости, а лишь немой интерес. Девушка изучала меня взглядом, я — изучала её. Кажется, горячий чай благотворно повлиял на её нервы. Мы посмотрели друг на дружку и одновременно начали: — Так вот… — Значит, ты… Неловко умолкнув, мы прервали зрительный контакт. А потом я услышала несмелый смешок. Покосившись на Кристи, я и сама улыбнулась. Девушка была чудо, какая хорошенькая, даже не скажешь с виду, что она умеет так пронзительно орать. — Это взаправду? — спросила девушка, беря на руки своего кота. — Похоже на то. — Н-но… как? — она подняла на меня свои тёмные глаза. — Я хочу сказать, что это невозможно. — Уж мне не говори! — фыркнула я. — Ты всю мою жизнь изложила на бумаге, а мы даже не знакомы. Рассеяно поглаживая кота по голове, Кристина медленно покачала головой. Вновь она смотрела в никуда. — Я видела тебя во сне, — наконец сказала она. – Всё, о чём я когда-либо писала, приходило ко мне во сне. Мне всегда казалось, что это плод моей фантазии, но… Скажи, всё это действительно случилось? Прикусив губу, я задумалась. Ситуация приняла мистический оборот, и что-то подсказывало мне, что пора остановиться. Нет, пора отступить, замолчать, прекратить задавать вопросы! Но как это возможно, когда эмоции бьют фонтаном, а интерес хлещет через край? — Что ж, твой вариант немного искажённый, но, да, это действительно случилось. — О, — глуповато отозвалась Кристи и так и застыла с приоткрытым ртом в форме буквы «о». Внезапно она испугала меня всплеском эмоций: — Это же обалденно! Боже, ты обязана рассказать мне всё! Понимаешь, во сне я вижу лишь отдельные отрывки, а пробелы между ними заполняю всем, чем мне вздумается, но теперь я хочу узнать всё до мельчайших подробностей! — Воу-воу! — я подняла руки в предостерегающем жесте. — Глотни воздуха и успокойся. — Кристи быстро кивнула и глубоко вдохнула воздуха ртом. — Я всё ещё не понимаю. Ты кто-то вроде экстрасенса? — Ну, моя бабушка была кем-то вроде экстрасенса, да, — протараторила девушка, активно жестикулируя. — У нас в семье все немного с причудами, но вот она реально была странной. Она однажды мне сказала, что и у меня будет дар, но я не верила в него. До этого дня, очевидно. Трудно не поверить, когда… когда… — Когда вселенная активно тыкает тебя носом в очевидное? — подсказала я. — Да! — воскликнула восхищенно Кристи. — Разве это не чудо, что мы нашли друг друга? — Да уж, всё чуднее и чуднее… В этот момент в окно трейлера постучал Двалин. Он выразительно посмотрел на меня и указал на свои наручные часы. В ответ я подняла указательный палец и одними губами сказала: «Ещё минуту». — Послушай, мне нужно ехать, — с сожалением сказала я Кристине. Мне хотелось говорить и говорить с ней, ведь у меня накопилось много вопросов. — Как, уже? Но ты даже не выпила чай! — Скоро стемнеет, а меня ждут дома друзья. — Те самые друзья? — просияла девушка. — Полагаю… да? — сконфуженно я пожала плечами. — Давай обменяемся контактами и встретимся на выходных? Полагаю, нам есть что обсудить. — Хорошо, — с готовностью улыбнулась Кристина и подняла своего кота на один уровень с моим лицом. – Пуф, попрощайся с гостьей. Котёнок понюхал мой нос и облизался. — Я тогда пойду, — подозрительно глядя на кота (не зря же он так зарится на мой нос и облизывается), я поднялась на ноги и, прижав сумку к боку, подошла к двери. — Увидимся? — я протянула Кристи руку. Аккуратно поставив животное на кровать, девушка поднялась и пожала мою ладонь. — Увидимся, — на лице у неё сияла улыбка.

***

На следующий день я умирала, как хотела кому-нибудь рассказать о том, что со мной произошло. Еле продержавшись до окончания рабочего дня, я отметилась на посту у охранника и направилась на парковку, где меня должны были ждать мои соседи. Конец недели должен был завершиться походом в бар, что порадовало меня в любой другой день, но не сегодня. Если честно, то я боялась, что под влиянием алкоголя обязательно всё растреплю парням о Кристи, её снах, моей настоящей жизни и так далее… Не хотелось бы, чтоб меня упрятали в комнатку с мягкими стенами. Кили и Фили стояли у машины и беседовали с Питером Хейлом. Они неторопливо курили и над чем-то тихо смеялись, а когда увидели меня, потушили сигареты о дно пепельницы в машине, но улыбаться не прекратили. — Завтра обязательно расскажешь, — хитро ухмыляясь, Питер хлопнул Фили по плечу. — Хорошего вечера, — сказал он Кили. И тут произошла какая-то необъяснимая херня. Хейл, закусив губу, наклонил голову и начал медленно, очень медленно приближаться к лицу Кили. Тот, к моему удивлению (это мягко сказано), также потянулся к Питеру, не отрывая взгляда от его губ. Я смотрела на это зрелище, чувствуя, как подёргивается у меня глаз, и не зная, что сказать, в то время как Фили отвернулся и закатил глаза. Когда расстояние между губами Кили и Питера не превышало сантиметра, Хейл с шипением отшатнулся. Младший Оукеншильд жеманно улыбнулся и захлопал в ладони. — Питер сыграл в цыпленка. — Как тебе это удается? — рассмеялся Хейл. — Может, объяснишь? — обратилась я к Фили. Светловолосый парень повернулся ко мне со скрещенными на груди руками и странно скривился. — Это у них игра такая. Первый, кто отшатнется, «сыграет в цыплёнка» — струсит, проще говоря. Я посмотрела на этих великовозрастных детин и поинтересовалась: — Вам что, по десять лет? — Хочешь, научу этой игре? — насмехаясь надо мной, Кили вытянул губы трубочкой и наклонился ко мне. Я влепила ему ладонью в лицо, и он смешно пробормотал мне в ладонь: — Джо сыграла в цыплёнка. — Поехали уже! — поторопил нас Фили. Попрощавшись с Питером, мы забрались в машину и поехали в наш любимый бар. Забредали мы туда редко с тех пор, как заведение стало популярным среди хипстеров: сдержанный интерьер разбавился ненужными красками, вместо старого джаза и инди-рока всё чаще стала звучать какая-то попсовая психоделика. Но выпивка оставалась отменной, а атмосфера так же, как и раньше, располагала к оживлённой беседе, поэтому отказаться от этого заведения мы не смогли. К тому же, Фили обожал стебаться над хипстерами. — Вы гляньте, тот чудак уже во второй раз фотографирует свою еду, — сказал он с фырканьем и показал большим пальцем на парня в конце барной стойки. Фили сложил руку рупором и прокричал: — Это нужно есть, а не фотографировать! Есть, понимаешь? Класть в ро-от, пережевывать, глота-ать, — он словно с умалишенным говорил — медленно и ярко жестикулируя. — Отвали, парень, — недружелюбно бросил хипарь, отложив в сторону свой IPhone. Уже к десяти часам Фили знатно надрался, поэтому вёл себя слегла агрессивно. — Нет уж, это ты отвали, если не хочешь, чтоб тебе разбили нос, — светловолосый парень вскочил на ноги и грозно выпрямил плечи. — Хотя даже после этого ты наверняка пойдешь в туалет, сделаешь селфи в зеркале и запостишь фотку своего разбитого носа в Instagram. Ежу было понятно, что намечается драка. — Ты его не остановишь? — испуганно пискнула я и дернула Кили за рукав. — Нет, — лениво отозвался Кильчанский, сканируя зал пьяным взглядом. — Так и будешь сидеть или, может, потанцуем? — напирая на хипстера, Фили сжал руки в кулаки. И тут из-за барной стойки восстала глыба мышц, бросившая на Фили тень. А хипарь-то в размерах не уступал Двалину! Стушевавшись, Филька мирно поднял руки и отступил назад. — Вон в той части зала свет лучше, — быстро улыбнувшись, сказал он и сел на стул рядом с братом. — Попробуй сфотографировать свою картошку с другого ракурса. — Отвернувшись, парень посмотрел на меня и легко заявил, шёпотом: — Я бы легко надрал ему зад, просто сегодня у меня нет для этого настроения. — Да уж, ему повезло, — закивала я головой, сделав вид, что поверила. Потом пришла очередь Кили позориться. Сердце его желало любви и ласки, романтических изысканий и рыцарских подвигов. Но пьяный мозг продуцировать только низкосортные подкаты. — Девушка, а ваши родители случаем не пекари? — с этими словами Кильчанский подошел к миловидной пухленькой особе. У неё был такой невинный одухотворенный взгляд, что даже странно было её видеть в подобном месте после полуночи. На месте бармена я бы не продала ей выпивку, а отправила домой — мыть ножки и спать. — Кошмар, я не могу на это смотреть, — устало смежив веки, Фили отвернулся, чтоб не смотреть на жалкие подкаты в исполнении младшего брата. — Она еще не ударила его? — спросил он, поднеся к губам стакан. — Нет, она улыбается, — оценив обстановку, доложила я. — Кили кладет руку ей на плечо, она всё ещё улыбается. Кили что-то говорит. О-оу, девчонка больше не улыбается. Она отворачивается. Берёт бокал с коктейлем. Ауч! — Она плеснула ему коктейль в лицо? — Ага. — Хочу посмотреть на это, — Фили даже разулыбался. К счастью, Кили не орал от боли, а стоял со смесью удивления и стыда на лице. — Ему повезло, похоже коктейль безалкогольный, — с видом знатока заявил старший брат. — Однажды мне плеснули водкой в глаза, и мне даже на пару мгновений показалось, что я лишился зрения. В этот момент к нам подошел Кили. С его кудряшек на лоб капал коктейль, белая рубашка была испорчена. У парня был такой несчастный вид, что я не удержалась и сочувственно похлопала его по плечу. — Скажи мне, Кили, как, вот как ты при всей своей внешней привлекательности умудряешься быть таким нелепым в отношениях с девушками? — старательно пряча улыбку, я протянула ему салфетку. — Что ты ей сказал? — Фили не скрывал своего веселья. — Я спросил её, не пекари ли её родители, она сказала, что нет, тогда я… — умолкнув, Кили старательно вытер лицо салфеткой. — Тогда ты что? — старший Оукеншильд даже подскочил от интереса. — Сказал, что только у пекарей мог получиться такой аппетитный пончик, — тихо, осознавая нелепость своих слов, ответил Кили. Мы с Фили в унисон начали возмущаться. — О-о-о, да ладно! — Ты не можешь говорить девушке подобные вещи! — Это же подкат из прошлого века. — Это могло обидеть её чувства! — Всё, всё! — заорал Кили, всплеснув руками. Добрая половина посетителей бара обернулась на него, заставив парня стушеваться. — Признаю, ступил. Просто я… потерял хватку. Уже и забыл, что нужно делать, чтоб понравиться девушке. — Кили, тебе не нужно строить из себя невесть кого, чтоб понравится девушке, — сказала я и потянулась за ещё одной салфеткой, чтоб промокнуть рубашку парню. — Просто будь собой, — фраза банальная и заезженная, но другие слова на ум не пришли. — Будь с ней искренним, и она увидит, какой ты веселый, интересный и обаятельный. Обязательно увидит. Кили посмотрел на меня серьезно и задумчиво, без тени улыбки, но потом на его губах заиграла кривая ухмылка. — Напомни-ка, почему мы не встречаемся? Не сдержавшись, я легко щелкнула его по носу и улыбнулась. — Ой, снимите себе номер, — с насмешкой пробормотал Фили в свой стакан и посмотрел на нас хитрющими глазами. — Ещё один заход или хватает? — Я домой, — заявил Кили, не в силах забыть о своём провале. — Не знаю… Выпью коньяка и вырублюсь на всю ночь. Я сама валилась с ног от усталости и мечтала поскорей принять расслабляющий душ, после чего хорошенько выспаться. Алкоголь в моей крови уже превышал разумные пределы, так что я стояла на грани между сонливостью и желанием творить подвиги. — Вы поезжайте домой, а у меня есть одно важное дело, — Фили, ухмыляясь, ослабил галстук и заказал ещё выпить. — Что за дело у тебя может быть в час ночи? — удивилась я. — Сигрид отправила мне смс, что ждёт меня, — пояснил светловолосый парень. — И даже отправила мне фото пикантного характера, лишающее меня права отказаться от столь заманчивого предложения. — Надо же, девчонка всего лишь прелести оголила, а ты готов тащиться к ней ночью с языком на бороде, — я протянула бармену купюру, одновременно положив руку Фили на плечо. — Это совсем не делает тебя озабоченным засранцем, молодец! — Расскажешь потом, как всё прошло, — сказал Кили, накинув на плечи пальто. — Джентльмены не хвастаются своими победами, — глубокомысленно изрёк Фили и добавил мгновенье спустя: — Они снимают видео. — Ты отвратительный, — от души заявила я, надевая перчатки. Фили ничуть не был удивлён, скорее даже польщён. Махнув нам рукой, он покрутился в барном кресле и облокотился на стойку. Для него вечер только начинался. Занудная тихая мелодия сменилась заводной и быстрой. Кили, пританцовывая, подошёл ко мне. Он коварно улыбался, протягивая ко мне руки. — Поднимайся, — сказал Кили тоном, не терпящим возражений. — Ты что? — прыснула я и обхватила стакан обеими руками. Признаю, я просто в зюзю. — Я танцевать не умею. — Глупости! Все умеют танцевать. Этот мистер так и напрашивался на то, чтоб я отдавила ему ноги. Немного колеблясь, я все же отставила стакан в сторону и слишком резко поднялась на ноги, от чего у меня голова пошла кругом. — Ловлю! — Оукеншильд-младший ловко подхватил меня под руки, а я уцепилась в его плечи пальцами. Мы рассмеялись, начиная потихоньку топтаться на месте. — Вот, у тебя вполне неплохо получается! — похвалил меня Кили, одной рукой сжимая мою руку, а другою — мою талию. — Только под такую мелодию нужно двигаться живее. Ну же, быстрее! — Ки… Кили! Перестань, я же сейчас упаду! Боже, хвати-ит! Мы пустились вскачь по всей комнате, заливаясь смехом и хватаясь друг за друга. Кили издевался надо мной, как хотел: то вертел, то едва не ронял! И как бы я не возмущалась, мне было очень весело. Заводная мелодия захватила меня полностью, и я, не чувствуя скованности и стеснения, просто танцевала (пусть и неидеально), позабыв о мире вне комнаты. Мне было смешно от того, как Кили меня кружит, как пытается поспеть за ритмом или как долго извиняется, нечаянно наступив мне на ногу. Боже, все заботы вдруг стают такими незначительными, когда этот клоун улыбается. — А теперь медленно вальсируем к столику, хочу взять стакан, — парень повел меня в танце к стеклянному столику, на котором стояла початая бутылка коньяка и наши стаканы. Плохая, очень плохая идея. Я даже не успела понять, что произошло, и почему мы валяемся на полу. Скорее всего, я, сама изящность и ловкость, запуталась в своих ногах и завалилась на Кили. Вот мы и распластались по полу, хохоча, как безумные. Я перекатилась на бок, и наши с Кили лица оказались друг напротив друга. — Ты пьян в слюни, — с этими словами я ткнула его пальцем в лоб. — Кто бы говорил! — парень поймал мою клешню и, поднявшись на локтях, заглянул мне в глаза. — Глазки в кучку. На меня вдруг резко накатило волнение. Моя рука в его ладони, его глаза смотрят на меня пьяно и нагло. Кили нависает надо мной, и я чувствую его дыхание, тепло его тела, запах сигарет вперемешку с алкоголем и едва ощутимыми нотками одеколона. Этот запах меня и взволновал, вызвал первобытное чувство. — И кто же первый сыграет в цыплёнка? — наигранно-задумчиво протянул парень, практически касаясь своими губами моей щеки. — Не я, — тренькнула я и хрюкнула от смеха. — И не я. Ни я, ни он не отстранились. Поцелуй вышел смазанным и неубедительным. — Воу, — Кили шумно вдохнул носом и на секунду прикрыл глаза. — Ладно, ты не струсила. Я откинулась назад, не отнимая ладони от шеи парня, с трепетом и удивлением заглянула в его глаза, не зная, чего ожидать дальше. Немного нахмурившись, Кили ещё раз мазнул губами по моим губам. Песня закончилась. В гостиной застыла тишина. Бз-з-з! Бз-з-з! — Извини, это мои штаны, — Кили перекатился на спину и ругнулся. — В смысле, телефон в моих штанах! В смысле, в кармане! Чёрт, не слушай меня… Алло. Ответив на телефонный звонок, он неловко поднялся на ноги и зашагал в сторону кухни, пошатываясь. Застыв в той же позе, в какой была мгновенье назад, я ошалело уставилась в потолок. Что. За. Фигня? Так, надо успокоить свои нервы. Осторожно поднимаемся, поднимаемся… Не падаем! Оказавшись на ногах, для сохранения равновесия я схватилась за спинку дивана. Немного постояла, глядя на спину Кили, разок хлопнула себя по щеке, затем ещё раз — в надежде взбодриться. Если бы могла, то встряхнула бы себя хорошенько за плечи и дала парочку подзатыльников со словами: «Ты что, блин, творишь?!». В кармане моих домашних штанов завибрировал телефон, оповещая о входящей смс-ке. Сообщение (к слову, оно было от Кристины, с которой мы только вчера познакомились) было коротким, но ёмким: «НЕ НАДО». Так и не поняла, что «не надо» и почему, но всё равно подозрительно покосилась на окно, думая, там стоит Кристи. Ясное дело, никого за окном не было, и написала ответ: «Не понимаю, о чём ты». Новое сообщение пришло быстро: «Просто не надо. Поверь, это принесёт больше вреда, чем ты можешь себе представить». — Ладно, а вот это уже страшно… — Что страшно? — спросил Кили, вернувшись в гостиную. Я подняла голову, замерла, потерявшись в этом простом вопросе. — Ничего, — поспешно отмахнулась я и спрятала телефон за спину. — Кто звонил? — Это Торин, он возвращается домой. — Кили начал приближаться ко мне, на ходу снимая пиджак. Моё пьяное воображение за несколько секунд успело вырисовать невесть какую пошлость. Я была уверена почти на сто процентов, что повалю Кили на пол, если он… будет… вот так… улыбаться. — Знаешь, вообще-то я очень устала, — для убедительности я зевнула во весь рот. — Пойду-ка я… — я сделала пару шагов, поняла, что моя спальня в другой стороне и быстро развернулась. – Да, вот туда. — Джо! Закатив глаза, я остановилась и подпёрла собой стеночку. — Что? — невинно улыбнулась, посмотрев на Кили. — Не так-то просто оставить всё в прошлом, — парень улыбнулся и просто пожал плечами. — Мы видимся с тобой буквально каждый день: дома, на работе. Разве это не странно? Я задумчиво отвела взгляд в сторону и протянула: — Эмм, мы вообще-то живем в одном доме и вроде как работаем в одном офисе. — Я не об этом, — тихо рассмеялся Кили. — Я пытаюсь сказать, что постоянно оглядываюсь по сторонам в поисках той единственной, а ведь она всегда была рядом, прямо у меня перед носом. Она была рядом со мной по утрам, сонная, в разных носках на ногах. Она готовила мне завтрак, напевая себе под нос прилипчивую песню. Мне становилось неловко. -Кили… — неуверенно отмахнулась я и только сильнее вжалась в стену, когда парень сделал полшага мне навстречу. — Она улыбалась мне с другого конца офиса и в конце рабочего дня всегда ждала у кабинета, чтоб вместе отправиться домой, — упрямо продолжал он, заставляя меня отчаянно краснеть. — А еще когда-то она была по-настоящему моей, но я упустил её. Как думаешь, у меня есть шанс вернуть её? Мои пальцы дрожали. Я смотрела на губы Кили, видела, как они двигаются, но моё сознание перебивало слова парня своим криком: «Бла-бла-бла, поцелуй меня!!!». Не надо. Чёрт подери, он стоял так близко, смотрел так доверчиво и нежно, что дыхание перехватывало! НЕ НАДО. Несколько секунд я гипнотизировала его губы и боролась с безрассудным желанием поставить жирный крест на нашей дружбе, как вдруг почувствовала боль в животе. Это явно были не бабочки… Я серьезно посмотрела на Кили и сказала самую глупую вещь, которую только можно сказать в минуты романтичных откровений: — Меня сейчас стошнит. Судя по взгляду, Кили испугался: то ли того, что меня действительно вот-вот стошнит, то ли вероятности того, что в довершение всего меня стошнит прямо на него. Я оттолкнулась от стены, прикинула, что быстрее добегу в гостевую ванную, чем в свою, и дала по газам. С координацией возникли некоторые трудности, так что по пути я несколько раз врезалась в преграды в виде дверных косяков, шкафа и одной подставки для вазы (прощай, ваза). Быстро включив свет, я вбежала в ванную комнату, закрылась изнутри и бухнулась на колени перед белым другом. Вопреки моим опасениям, меня не выворачивало наизнанку, но несколько минут я сидела на полу, ненавидя себя за то, что выпила лишнего и за то, что не могла выйти к Кили и сказать ему правду. Правда заключалась в том, что я не питала к нему тех чувств, что он ко мне. Да, в определенный момент мне хотелось его ласки, хотелось просто ЕГО, в конце концов, но я была на 99,9% уверена, что во мне говорит алкоголь. А ещё я банально соскучилась по поцелуям. — Твою ма-ать, что ж ты гнилая такая? — с хныканьем пожурила я саму себя и поднялась на ноги, оценила в зеркале свою покрасневшую мордаху и хлопнула в ладони. — Сейчас ты выйдешь за эту дверь и скажешь всё как есть. Без ухода от темы и приукрашиваний, ясно? Ясно, — бодро кивнула, соглашаясь с самой собой. А почему бы не согласиться с умным человеком? Вся моя уверенность рассеялась в тот самый момент, когда я переступила через порог и прямо перед собой увидела Кили. — Ложная тревога! — торжественно объявила я, но мгновенно сникла, поймав выжидающий взгляд Оукеншильда. Поджав губы, я закрыла глаза ладонью и покачала головой. — Я всё понимаю, — выдохнул Кили. — Не говори так! — совсем расстроилась я. — Потому что ты ничего не понимаешь. Я больше не та, кого ты когда-то, возможно, полюбил. Я совсем другой человек, — шёпотом произнесла я сквозь ком в горле. — Неужели всё так кардинально изменилось с тех пор, как мы были вместе? Я прикусила дрожащую нижнюю губу и обхватила себя руками. — Ты даже представить себе не можешь, насколько кардинально, — ответила я спустя мгновенье молчания. Кили удивлённо приподнял брови. На его лице проскальзывает разочарование, но парень очень быстро возвращается в своё улыбчивое состояние. Мне, правда, стало страшно, что за этой улыбкой может скрываться что-то злое и язвительное, однако в следующую секунду Кили избавил меня от этих мыслей. Он завел руку за спину и с деланно-сосредоточенным видом цокнул языком. — Ну, вот, — сказал он довольно, — я только что выключил свои чувства с помощью кнопки чувств. Могу я рассчитывать на то, что ты забудешь этот разговор? — Нет там никакой кнопки. — А вот и есть! — Кили, не насмехайся надо мной! — возмутилась я, на что Оукеншильд громко вздохнул и взял меня за плечи. — Послушай меня, — он заглянул мне в глаза и кисло улыбнулся. — Я уже потерял тебя, как девушку, но я не  могу позволить себе потерять тебя ещё и как друга, ясно? Так что… — отойдя назад, Кили завел сцепленные в замок руки за спину и качнулся на пятках. — Задам свой вопрос ещё раз: могу ли я рассчитывать, что ты забудешь этот разговор, и всё останется, как прежде? — Ты же сам знаешь, что всё не будет, как пре… — Боже, как же трудно с тобой! — Ладно! — я даже всплеснула руками. — Ладно, я постараюсь. — Вот и славно. Знаешь, что меня радует во всей этой ситуации? — спросил он и сразу же ответил после моего подозрительно взгляда: — Сегодня ты по-крупному сыграла в цыплёнка, Джо. Не зная, как воспринимать это заявление, — как подкол или как оскорбление, — я молча опустила голову, а Кили так же молча ушёл.