Мои ежедневные похороны

      «Вода. Морская пена. Волны. Это было первое, что пришло мне в голову после пищащего эха в динамиках. Я видел это своими собственными глазами, когда путь назад был запаян. Или нет? Был ли у меня выбор? Мой чип с трудом находит нужную информацию после вредной для меня жидкости, не позволяющая мне открыть полностью глаза и сфокусироваться. Спустя какое то время, уши начали работать. Я услышал непрерывную тишину без птичьих песен и музыки. Я слышал жужжание своего аккумулятора. Моя кожа почти высохла, я могу двигать механизмами, но отдельные участки всё ещё прилипают к поролону. Глаза высохли. Я могу их открыть».        Зелёные Холмы. Замечательное место, не правда ли? Трава загорает на солнце, становясь зеленее, милые подсолнухи танцуют, пальмовые деревья растут ввысь, животные прыгают по лужайкам, каждая птица пела свои серенады. Культовое место, которое вы все и так знаете. Ох, какая ностальгия, не так ли? Или может вас от него уже тошнит? Не моё дело судить. В любом случае, это место отличалось от того, что зачастую видел наш герой. Первое значительное изменение, что бросилось в глаза — серое от туч небо, которое не хотело показывать своё светило. Это слоистое облако растягивалось на весь небосвод, лишь иногда пропуская красноватые лучи, окрашивая тем самым зелень. Неужели вечер? Хотя минутку…        Нет, точно нет. Трава была определённо красной не из-за света. Она была пропитана цветом крови, а на отдельных участках и вовсе словно покрашена. Но это всего лишь начало.        Как только он поднялся, увидел по настоящему шокирующую сцену. Подобное даже придумать проблематично. Когда-то давно это была лишь обычная тропинка вперёд, к светлому будущему, но сейчас желание пройтись по ней пропадало напрочь. Весь пейзаж состоял из красных и коричневых оттенков, через который иногда пробивался серый. Сгнившие от времени цветы опустили свои поникшие головы, мёртвые, растерзанные зверьки обглоданы до костей, а все бадники давно заржавели, оставив после себя бесполезный металолом. Но если бы это было бы проблемой…        Трупы. Бесчисленное количество трупов, разбросанных по всей дороге. На каждой общипаной пальме качался на ветру побледневший висельник, на каждом остром шипе лежал труп с насквозь проткнутым животом и залитыми кровью глазами. На всём, что может убить, было мёртвое тело.        А что уж говорить о реке, омывающую берега. Она была полностью заполнена мертвечиной разной свежести. Их было настолько много, что и воды толком не видать и казалось, по ним можно было свободно ходить и не утонуть. От речки доносился резкий и неприятный запах гнили. Он был в принципе повсюду, но вот от неё вонь была самой заметной.        Но самое странное — все эти трупы были одинаковы, многочисленные клоны одного синего, известного ежа. И то, он не был похож на себя.        Прошло пару минут как робот проходил глазами по незнакомой ему местности. Он здесь ни разу не был и не мог знать, что где-то существовал настолько извращённый мир. Его не смущали ушедшие навсегда в царство Морфея мобианцы, отвратительная вонь и вся эта сюрреалистичная картина. Для него это лишь новая локация, которую он намеревался изучить. Всего лишь зона. Очередная зона в которую он попал совершенно ему неизведанным путём. И больше никаких вопросов.        Тяжёлые стопы проминали высохшую зелень, оставляя прямоугольные следы. После каждого такого шага выделяться лёгкий запах скошенной травы. Его длинный до колен плащ развевался на лёгком ветру, убегая вправо. На его теле, с шеи до живота, пришита железная молния. Левый глаз активно исследовал каждое тело и быстро сканирует их на полученные травмы. Второй глаз был любезно зашит огромной чёрной пуговицей. На нём всегда был равнодушный, но в то же время спокойный взгляд. На лбу красовался красный камень со слабым освещением. Кого-то напоминает, не так ли?        Он подошёл поближе к одному из повешенных ежей, решив сделать более детальный анализ. Как было сказано раньше, тела вокруг напоминали своим видом Соника, но чрезмерно отличались от него.        Судя по конкретно этому телу, можно отметить несколько вещей: он был повешен на верёвке вечером недели 3 назад. Его иглы были криво и асимметрично пострижены, а их треть была вырвана с корнем. Жертва имела неудачные попытки распрощаться с жизнью: на трахее виднелась серая полоска, а тело имело состояние двухнедельной голодовки с выпирающими рёбрами и тазом. Полностью обожжённые руки разлагались и оставляли в ладонях дыры с жёлтым гноем.        Но что самое интересное — глаза Сониковской фальшивки. У него была оторвана радужка, оставив огромные, глубокие красные раны. В них можно спокойно просунуть кисть руки. Сами белки и вовсе окрасились в чёрный. К земле был опущен стеклянный, но самый счастливый взгляд, что вы когда либо видели. Радостный, полный слёз, в добавок к широкой улыбке.        Все эти сведения были добавлены в собственную базу данных для охраны информации. Робот лишь слегка ощупал мертвеца на наличие других травм, но ничего нового не обнаружил. В каком-то смысле, он делал свою обычную работу, на которую он был запрограммирован несколько лет назад после тех бессмысленных, для него, гонок.        Осмотрев другие тела, вывод об их схожести с висельником напрашивается сам собой. У робота была лишь одна слаженная теория: это всё клоны чей-то пародии на Соника, которых либо кто-то убили, либо они сами себя уничтожили. Список вопросов без ответа пополнялся, становясь всё больше и больше. И судя по столь молчаливому эхо, отражающий любой звук, никто на них и не ответит.        Вздохнув, «лис» вновь повернул голову к проклятой дороге, после чего запечатлел её на сетчатку глаза.        — Интересное начало… — сказал сам себе механический, но столь естественный голос. Он раздался по всей локации, ударяясь о каждую стенку.        Как только он сделал шаг, сзади послышался тихий шелест. Через какое то время настало затишье. Снова шаг и снова шелест, что становился всё ближе и резко замолкает. Всё же здесь кто-то есть, искать долго не пришлось. Молния на брюхе начала сползать вниз.        Спустя только три шага незнакомец стоял вплотную к роботу, чувствующий напор воздуха в свой затылок. С ним показалась и длинная тень, полностью перекрывающую тень «лиса». Очевидно, он был выше нашего героя. Те же иглы… Вырванные и грязные… Рука занырнула внутрь робота.        Чужое дыхание перешло от затылка к уху-динамику, напоминающий больше сшитый на машинке конус. Они стояли так недолго, чувство страха перекатывалось и сжималось, если бы оно вообще было.        Прозвучал сорвавшиеся, хриплый голос:        — Думал, что… — последовала краткая пауза: — что если ты тряпки накинешь, я тебя не узнаю? — Плечо «лиса» сжала рука. Прогнившая рука… — С каких пор ты умеешь думать?        Молчание. Он не знал, о чём этот чудак говорил, но понимал, что чай ему наливать не собирались. Скорее всего, робот и есть его цель, но он всегда готов к подобным исходам событий. Он вытаскивает что-то железное из себя.        Сущность печально вздохнула, повернув голову к холмам. Его дрожащая рука сжала плечо до эндоскелета. А после вновь нависло неприятное затишье. Каждая секунда ощущалась минутой, перекрывающие лёгкие. Робот смиренно ждал действий со стороны ежа, готовясь к атаке.        — «Три… Два…», — ввёл он счёт в своей голове.        Дуновение ветра. Чужая рука мигом убралась с плеча и замахнулась для удара в позвоночник, однако последовал звонкий, громкий выстрел. Дробь мигом влетела в его череп, и голова буквально взорвалась, разметав мозг, мышцы и кости вокруг. Всё произошло так внезапно, что незнакомец и выкрикнуть ничего не успел. Тело мгновенно упало на спину, растекаясь тёплой кровью по земле. Он бился в конвульсиях минуты полторы, прежде чем успокоиться и принять свою участь. Ёж мёртв. Это был он. Тот, кто с удовольствием развесил гирлянды своих трупов по Зелёным Холмам.        Робот глядел на умирающего, а после перевёл взгляд на собственное ружьё, из которого он только что выстрелил. Серая двухстволка окрасилась в бордово-красные пятна, испуская дым. Её дали ему в качестве самозащиты, но использовал лишь сейчас, после окончания спокойных времён. Ему повезло, что враг стоял вплотную, ведь навыков в подобном деле у него кот наплакал.        — Всё же, таскать бесполезный мусор иногда полезно. — Он убрал оружие внутрь себя, застегнув молнию.        Прошло несколько часов, как робот скитался в знакомых нам, искажённых локациях этого мира. Он повидал много вещей: вечно-горящие Ангельские острова с угольным лесом, пустой Старлайт Спидвей со сверкающей молнией и громким громом, приятный парк развлечений, что плавился и превращался в богом забытое место с гнилыми качелями, и разрушенным замком, и степи, где когда то стояли дома мобианцев и другой разумной твари. И в каждой зоне были те самые трупы копирки Соника, что и в Зелёных Холмах, разве что их количество было значительно меньше, и они смешивались с трупами других зверей. К примеру, в парке, где тела несчастной и измученной Крим кучкой сложены у огромной стены с шипами, протыкающие её насквозь. Всё это сопровождалось гудением прохладного ветра.        Эти места разрушались, ржавели, гнили за ненадобностью, не имели какой-либо цели на существование, но они так манили, так привлекали внимание. Он никогда не видел ничего подобного и потому бродил и собирал информацию в своих интересах. Не каждый день встретишь такие психоделические пейзажи из гор сгоревших до тла Тейлзов. Он в принципе не видел сгоревшего тела с вытекающим жиром из мышц и органов.        Тот живой ёж на глаза больше не попадался, словно тот был последним жившим здесь. Но даже так, не спадало ощущение слежки. То кусты сами по себе двинуться, то железная калитка прозвенит, то чьи-то смешки вдалеке покажутся. Но кто это мог быть?        Наконец, наш герой дошёл до места, что знакомо уже ему лично — Башня Эггмана. На вид ничем непримечательный железный маяк высотой с 20-ти этажку, но всё становится ясно, когда видишь огромную, выцветшую эмблему Доктора Роботника в виде его самого. Это огромное здание с лабораториями, тюрьмами, мастерскими и чердаками, где злодей придумывал и реализовывал свои планы, безумно хохоча. Удивительно, но здание не сильно изменилось, разве что лоза с ржавчиной появились.        Для нашего робота это место подобно род. дому. Это то, где его собрали, воспитали, если можно так сказать, и обновляли. Он до сих пор помнил того чудаковатого, но заботливого старичка, полного идеями и мечтаниями устранить синего ежа. Помнил его истории из прошлого, рассказы, манеру его речи и энтузиазм. Может для всех он и был злом во плоти, но «лис» был всегда к нему нейтрален и выполнял поручения. Ему и в голову не приходили мысли об его убийстве или чего-то подобном.        Так или иначе, в его базе данных сохранилась карта здания, а значит исследование башни пройдёт без труда… или нет?        Проверяя первые этажи, приятно было заметить, что всё на удивление относительно… Чистое? Ничьи тушки не преграждали дорогу, крови нигде не было и даже работало электричество с радио. Жаль, что вместо музыки был шум и писк, пыль толстым слоем покрывала предметы в комнатах, а на столах творился полный хаос. Приятно оказаться в белой комнате, что не заставляет твои вопросы умножаться. Знакомый интерьер просто успокаивал. Некоторые комнаты и вовсе, словно никогда не открывались. Значит, эта фальшивка досюда ещё не добралась, так? Что же, это даже хорошо.        Однако в голове эта самая фальшивка начала всплывать. Непроизвольно появились мысли, что тот незнакомец мог оказаться последней живой душой и тогда всё происходящее останется тайной. А потеря социальной жизни не так важна для него. Не страшна потеря.        Одной из посещаемых комнат стала библиотека — прямоугольная комната с деревянными шкафами, забитые книгами, чертежами и журналами, и небольшим столиком с зелёной лампой. Помнится, доктор любил засиживаться здесь, особенно когда идей по поводу новых бадников не хватало. Робот не понимал его трудов: в чём смысл создавать то, что в любом случаи сломается? Всё это было против борьбы с Соником и всегда ёж одерживал победу. Железо на ветер. И кстати о ежах…        Дернув переключатель слева от двери, жужжащие лампы подарили свет и сразу же с треском перегорели. Но даже за столь короткий промежуток времени, «лис» успел разглядеть фигуру… Знакомую фигуру. И это был точно не Эггман. Ёж. Тот самый чёртов ёж из Зелёных Холмов сидел на верхушке одной из полок и пристально смотрел на него. Разве он не… мёртв? Или это уже другой? Или… Или…? В противном случае патронов должно хватить.        Комната вновь погрузилась во мрак, и только свет из окон освещал лежащие на полу книги. Теперь придётся идти вперёд вслепую. У робота не было при себе никакого источника света, а сам через тьму он видеть не в состоянии. Он тяжко вздохнул, понимая, что это будет то ещё испытание.        — Была, не была, — промолвил он и сделал первый шаг в сторону. Кто ж знал, что стоило держать рот на замке.        Не успев и дойти до света, на него кто-то накинулся, мгновенно повалив на пол. Позвоночник заметно ударился об дерево, вызвав гудящий звук. Он даже опомниться не успел, как его руки оказались за его головой, а холодное колено стало на грудь, надавливая на аккумулятор. Сзади с громким грохотом упал шкаф, подняв пыль в воздух.        Робот сразу посмотрел вверх: лицо фальшивки нависало над ним, с удивлением смотря на его внешность, в особенности на рот. Он хрипло дышал, из глаз выступили капли красной жидкости, а свободная рука схватила его горло. Осознав что-то в своей голове, ёж открыл собственный рот, говоря полушёпотом:        — Скажи ещё… — его уши навострились.        — Сказать… Что? — «Лис» непонимающие поднял бровь.        — Не важно. Скажи что-нибудь, — повторил синий мобианец, пристально смотря в его глаза.        Робот завис на какое-то время, полностью не понимая, что происходит. Разве он не должен был разорвать его на куски? Что ему говорить?        — Послушайте, — оторвал от себя робот, встречая взгляд фальшивки. — Я не понимаю, что вы имеете в виду. Советую вам уточнить.        Дыхание ежа участилось, а лицо постепенно расплывалось в улыбке. Он тихо хихикал, пока жидкость из его глаз текла по щекам.        — Е…Ещё…        — Сказать ещё? Ещё раз говорю, если вы хотите-        — МАТЬ МОЯ БОГОРОДИЦА! — Резко закричал ёж, перебив нового встречного. Он нагнулся, начав прижиматься к телу робота, параллельно рыдая в его грудь и громко смеясь как псих. Настолько громко, что било по ушам. — ТЫ ЖИВОЙ! ТЫ ЖИВОЙ!        — Чего? — Чем больше он находился с фальшивкой, тем меньше понимал. В попытках думать логически, он врезался в стену, причём огромную, размером с Великую Китайскую. Что делать? Почему он рыдал? Он не был запрограммирован на подобные ситуации.        — А я то… А я то думал, что я с ума схожу… — Его голос утихомирился, заикаясь. Он выглядел самым счастливым мобианцем на свете. Как ребёнок, которому подарили приставку. — Что совсем крыша поехала… А вот нет… Нееееееет… — Лицо тёрлось об его шерсть. — Не зря я научился вчера заново дышать. — Вздохнув, ёж вновь взглянул на собеседника. А тот вновь молчит и подозрительно спокоен. — Чего умолк то?        — Я? Как я говорил до этого, я вас совершенно не понимаю. — Робот отодвинул надоедливый банный лист с его груди. — Ваши слова не логичны.        — Хе-хе, ну конечно ты не вдупляешь! Ты же адекватный! — Парень приподнялся и вытер красные дорожки с щёк, полностью выровняв дыхание. Ёж всё ещё улыбался своими гнилыми зубами.        — По сравнению с вами? Заметно. — Робот отодвинулся назад, чтобы сесть в позу лотоса. — Так или иначе, у меня есть много вопросов к вам.        — Нет, нет, нет! Так дела не делаются! — Ёж встал, недовольно смотря на нового знакомого. — Тебя что, не учили манерам? Ты должен меня испугаться, потом сказать «Соник?», а потом убегать от меня и кричать. А ещё представляться надо!        — Не вижу смысла в подобном. Вы относительно безобидны, если можно назвать вашу выходку такой. — Робот начал вытирать красные капли с себя. — Хорошо, тогда представьтесь. Кто вы?        — Ну… — Он вновь засмеялся, топая ногой по полу. — Господи, ну ты даёшь! Откуда мне подобное знать?        — Ну вы — это вы. Очевидно, что вы можете о себе хоть что-то да рассказать. Не так ли?        — Ну хорошо, хорошо, я попытаюсь. Я обычный ёж. Без имени и, в общем, без судьбы. Живу невесть сколько и меня тошнит от моего собственного мяса. Да, да! Оно такое горькое на вкус, аж зубы ломит.        — Вы жили… без имени?        — Ну, меня называли «Соником». Но, честно говоря, мне не нравится это имя. Что оно вообще значит? — Живой труп скрестил руки на груди. — Вот я понимаю «Лазарь» или «Иуда», а «Соник» звучит убого.        — Вот оно как. Что ж, тогда запишем тебя как психа. — Отряхивая своё пальто, он встал, и вежливости ради протянул руку вперёд.        — Моё имя — Тейлз Долл. Сокращёно Долл. Один из роботов Эггмана, созданный для ликвидации Соника, а после перепрограммирован в мирный режим. Приятно познакомиться, псих.