Тот, кто...

«Я ощущал её волосы на моем плече и губами чувствовал биение пульса в её руке. — И ты должна умереть? Ты не можешь умереть. Ведь ты — это счастье» Эрих Мария Ремарк

Заря начала свой тихий танец на восточном небосводе, пробуждая мир от сна. Мужчина продолжал взирать в окно, но теперь перед ним разверзался другой, утренний мир. Он провёл за созерцанием улицы всю ночь, подпирая голову рукой и невзирая на покрасневшие, горящие огнём веки. Свет, мягко проникая сквозь нежный покров снега, раскрывал детали, рассказывая истории. Оживлённая улица, укутанная белым одеялом, казалась бесконечной игровой площадкой. Громко и звонко смеясь, недалеко играли дети, забрасывая друг друга снежками. Издалека доносился лай собаки, петляющей по переулкам, исподтишка следящей за игрой детей. Этот звук напоминал, что жизнь бьёт ключом в каждом уголке этого уютного городка. Мир даже не догадывался о том, что должен носить траур и рассыпался в чьих-то глазах. Поёжившись, непривыкший ощущать холод, Кастиил нехотя поднялся на ноги и подошёл к торчащему в стене обогревателю. Упрямо продолжающий «не дружить» с техникой, он по привычке нахмурился и склонил голову набок, гипнотизируя взглядом механического противника. Аппарат хрипло загудел, стоило мужчине всё-таки попробовать нажать кнопку включения, и стал едва ощутимо наполнять номер мотеля теплом. Понимая, что усталое ворчание обогревателя мало ему поможет, Кастиил подошёл к кровати и раскрыл полупустую дорожную сумку. На глаза попалась серая кофта, которую носила Тэс — сумку собирала их дочь и решила, что она принадлежит отцу, ведь была на много размеров больше. Дрожащими руками мужчина достал эту вещь, решая для себя, как эта находка может отразиться на его состоянии. Надев кофту, он прикрыл глаза и свёл брови к переносице, сжимая кулаки. Сердце болезненно замерло в груди вопреки обещанию не вспоминать, ведь теперь он чувствует на себе аромат её духов. Вновь запущенная пытка горечью утраты была спасительно прервала звонком мобильного. Зная наперёд, кто может звонить ему так рано, Кастиил достал из кармана джинс телефон и поспешил принять вызов, ведь знал: в ином случае ему не поздоровится. — Здравствуй, Дин. — Привет. Как ты? — Тебе не кажется этот вопрос нелепым? — Думаешь, мне нравится в няньку играть? Вернёшь свой атомный реактор на место — я отцеплюсь от тебя. А пока ты человек, будь любезен, не выделывайся. — Ты говоришь про благодать? — Бинго, гений. Ты в больнице был или нужно за ручку сводить? — Был. — Ну и? — Я здоров, Дин, насколько это возможно, — придерживая телефон плечом, Кастиил принялся перебирать дорожную сумку. — Ухудшение зрения связано со стрессом, и единственное решение по словам врача — меньше нервничать. — Кас, стоит прислушаться. Я всё понимаю, такое пережить непросто, но другие же живут как-то? Такими темпами мы с Сэмом давно бы свихнулись уже. Два месяца прошло, пора уже… — Шестьдесят четыре дня. — Спорить бесполезно? — Да. — Как знаешь. Может, вернёшься хотя бы? Займёшься делом. Уверен, сидишь там целыми днями и пялишься в окно. — Я пока не готов вернуться. Тем более, у меня есть одно незавершённое дело, через час выезжаю. — Ну и куда ты собрался? — Бофорт в… — мужчина хмуро повертел в руке сложенную карту, — в Южной Каролине. — Чёрт… Кас, ты уверен? — Да. Она хотела этого, я обещал. — Где ты сейчас? Заберём тебя и вместе поедем. — Это ни к чему, я справлюсь сам. — Только давай без глупостей, ладно? — Конечно. Пока, Дин. Кастиил облегчённо выдохнул, пряча телефон обратно в карман. За время вынужденного одиночества ему всё меньше хотелось разговаривать, а беспокойство о нём друзей и дочери начинало порядком раздражать. Бывший ангел безусловно ценил их желание помочь, но одновременно с этим понимал, что никто не в силах этого сделать, кроме него самого. Он не шутил, когда говорил, что вечная жизнь потеряет всякий смысл, если в ней не будет Её, но по крайней мере Дин не позволил уничтожить благодать и забрал её себе на хранение.

Дурак ты пернатый. Вот вернётся Тэс, и что ты делать будешь? Пусть валяется в бардачке, спасибо ещё мне скажешь.

Такой оптимизм Винчестеров всегда поражал его. Опустив взгляд, мужчина достал из-за ворота цепочку, на которой висел кулон и кольцо, приветственно блеснувшее своим камнем. — Ты обещала всегда возвращаться, — вздохнув, он спрятал их обратно под кофту, — но почему мне кажется, что не в этот раз? Выйдя на улицу, Кастиил прищурился — искрящийся в солнечных лучах снег резал глаза. Проблемы со зрением появились вскоре после того, как он стал человеком, ведь ангелы не знают болезней. Не желая беспокоить близких, он часто врал о своём состоянии, а ситуация только ухудшалась, и вот уже неделю бывший ангел мог видеть лишь очертания и силуэты, всячески игнорируя это. Мужчина оставил ключи от номера на стойке регистрации и нехотя направился к машине, которая за ночь успела покрыться слоем снега. Кастиил остановился возле двери, держа в руке ключ и слушая предательски всплывающие воспоминания.

Дай угадаю, это тот сутенёрский недолимузин, что я видела на парковке?

Повернув голову, Кастиил готов был поклясться, что услышал эти слова так же ясно, как слышит шум проезжающих автомобилей и собачий лай. Ему казалось, что стоит посмотреть в сторону, и он увидит, что Тэс стоит рядом, отклоняется боком на машину и ухмыляется после очередной издёвки в его адрес. Он часто сталкивался с подобными видениями, как и с мимолётными ощущениями её присутствия, и стал убеждать себя в том, что она всё равно где-то рядом. Салон машины встретил своего владельца тоскливым скрипом. Положив сумку на пассажирское сидение рядом, мужчина снова замер вспоминая, как его возлюбленная ворчала и смеялась, подпевая включенной песне. Как спала, закутавшись и утонув в его плаще.

Эй! Ты вообще-то должен был сказать, что любишь меня такой, какая я есть. Ох уж эта самодовольная ухмылочка, ты где такого нахватался?

Кастиил покачал головой и завёл мотор, уговаривая себя перестать вспоминать, хоть это и казалось невозможным. На горизонте ещё играли ледяные лучи рассветного светила, касаясь краешков далёких холмов. Белый мир на этой рассветной сцене казался величественным и неуклюжим. Двигаясь вперед, шины мягко скрипели на морозном покрытии, а звук двигателя отдавался в тишине, будто мелодия прощания с ночью. Снег покрывает улочки, даря городу чистоту и свежесть. Свет фонарей отражается в снегу, создавая мягкое, приглушённое освещение. Старинные здания в Бофорте стоят рядом с современными, создавая уникальный контраст. Вечером они превращаются в чудесные силуэты, обрамлённые снегом. Местные жители согреваются уютом в кафе, где распивают горячий шоколад с ароматной выпечкой. Некоторые прогуливаются по улицам, наслаждаясь красотой города и общением с друзьями. Всё как и говорила Тэс — в этом месте создаётся почти нереальная атмосфера счастья из семейных реклам. Необходимый Кастиилу дом стоял вдалеке от улиц — к нему вела едва заметная дорожка, усыпанная снегом. Он возвышается над бескрайними холмами, устланными сияющим белым покрывалом в лучах луны. Белоснежное море, уводящее в бескрайние дали. В этой зимней пустыне только холодный ветер и мерцающие звёзды на небе служат свидетелями уединения дома с природой. Выйдя из машины, бывший ангел медлил, любуясь окружившими его видами. — Ты была права, Тэс, здесь действительно очень красиво. Поднявшись по скрипучей лестнице, давно не видавшей гостей, мужчина протянул руку к дверному колокольчику и слабо улыбнулся, когда ему в ладонь выпал ключ. Внутри дома заметно было отсутствие человеческой жизни уже около десяти лет. Всё в нем, казалось, остановилось во времени, соблюдая тишину и спокойствие, как будто каждый предмет стал свидетелям безмолвной тоски и ожидания. Мебель покрыта плёнкой пыли в память о прошлых годах, о жизни, которая однажды звучала здесь. Старинные книги на полках исчерканы временем и забвением. Камин в последний раз дарил своё тепло давным-давно. Зеркало в прихожей отражало лица прошлых времён, но не видело отражений новых. Осторожно ступая по отсыревшим половицам, Кастиил осматривал дом, подмечая, насколько он схож с тем, что был в его видениях под влиянием джинна. Открылась очередная дверь, впуская мужчину внутрь комнаты, и он замер на пороге, оказавшись на кухне. Точно такой же, если убрать слой пыли и добавить красок вместе с освещением.

После рутинных дел на Небесах он пришёл в дом, стоящий посреди бескрайних холмов, таких же ярко-зелёных, как Её глаза. Заметив его, девушка с длинными чёрными волосами подбежала и крепко обняла его, встав на носочки. От неё пахло выпечкой, пряностями и апельсиновой цедрой, а её лицо было вымазано мукой и джемом. Она снова засмеялась и мягко коснулась губами его щеки. Как там дела в Раю? Сильно устал? Садись, сейчас сделаю тебе кофе. Звонил Дин, у них было дело тут неподалёку, скоро заедут в гости. Как видишь, приготовление пирога идёт полным ходом. Видок у меня тот ещё, но ты же знаешь, я у тебя растяпа. Я скучала.

— Я не смогу, — одними губами прошептал Кастиил, борясь с подступающим к горлу комом. Он уже разворачивался, чтобы поскорее покинуть этот дом, как наткнулся ногой на что-то мягкое и удивлённо посмотрел вниз. Сверкнув зелёными глазами, на него посмотрела чёрная кошка и уселась напротив, не отрывая взгляда. Её пушистая шерсть блестела даже в темноте под тусклыми лунными лучами, пробивающимися сквозь грязные окна. Животное мяукнуло, облизнув лапу, и снова посмотрело ему в глаза, будто ожидая от него извинений. — Что ты здесь делаешь? — проговорил бывший ангел, поднимая кошку на руки. В ответ она только ткнулась лбом в его щёку и вывернулась к нему спиной, лизнув подбородок. Недовольно фыркнув от кольнувшей щетины, кошка спрыгнула на пол и пошла в сторону другой комнаты, периодически останавливаясь и глядя на него. Ведомый неясно откуда взявшимся здесь животным, Кастиил пришёл в кабинет и удивлённо моргнул, когда она сначала подошла к камину, а потом вернулась, мурлыча и начав тереться о его ноги. — Тебе холодно? Кастиил около часа провозился с сырыми дровами и обрывками журналов, найдя в ящике стола старинную зажигалку, которая на удивление ещё работала. Побеждённый камин затрещал, наполняя комнату теплом и светом переливающихся языков пламени. Решив, что уже слишком поздно и темно для других дел, мужчина сел на ковёр, отклонившись спиной на пыльное кресло. Кошка сидела напротив, продолжая пристально наблюдать за каждым его движением. После того, как Кастиил потёр руки, пытаясь согреться, она посмотрела в сторону небольшого шкафа рядом с книжными полками. Проследив за взглядом животного, он поднялся на ноги и, открыв ящик, достал оттуда нетронутую бутылку виски. — Это миф, что с помощью алкоголя можно согреться. — Мужчина замолчал и выдохнул, покачав головой. — Пока я был ангелом, в разговорах с вами было больше смысла. Сев обратно на ковёр и поставив рядом бутылку, бывший ангел удивился поведению кошки, которая сразу забралась к нему на колени и свернулась клубком, начав издавать уютное тарахтение. Взятый в плен Кастиил вымученно вздохнул и стал гладить животное, глядя то на него, то на огонь. — Думаю, если Тэс вернётся, она не будет против оставить тебя, что скажешь? — сделав глоток, бывший ангел снова посмотрел на огонь. — Завтра я отправлюсь за едой для тебя… и для себя тоже, никак не привыкну. Ещё несколько часов Кастиил провёл за размышлениями и воспоминаниями, которые этой ночью почему-то не приносили боли. Впервые за шестьдесят четыре дня он не винил себя, а наоборот погрузился в них, вспоминая тёплую улыбку, звонкий смех и зелёные глаза цвета первой весенней травы. Знакомство, попытки накормить его, каждый раз новый рецепт кофе, неуклюжесть и ворчание, заботу и нежность. Поцелуи и прикосновения, от которых всё внутри переворачивалось. Объятия, от которых становилось легче дышать. Сегодня он позволил себе вспомнить, что когда-то был счастлив, и сам не заметил, как заснул, согретый потрескивающим камином и неожиданным новым компаньоном. Твоя вина

Ты

Ты виноват

Ты не успел

Ничтожество

Ты

Ты

Кас!

Тяжело дыша, Кастиил проснулся в абсолютно тёмной и холодной комнате. Дрова в камине дотлевали, теряя своё тепло. Задрожав то ли от очередного кошмара, то ли от холода, он закрыл лицо руками, срываясь на крик. Раненное сердце, казалось, вот-вот разорвётся от непреодолимого чувства вины и тоски. Больше всего он винил себя и миллион раз говорил в пустоту, что лучше было бы уйти ему, но не ей. По щекам бывшего ангела полились слёзы, и он подогнул к себе колени, опустив голову. — Я так виноват перед тобой. Я должен был прийти за тобой раньше, всё было бы иначе. Я обрёл силу, обрёл свой истинный лик серафима, но всё равно не успел спасти тебя. Почему всё так, Тэс? Ты ведь обещала… ты обещала всегда возвращаться… Это моя вина, я должен погибнуть, исчезнуть, потому что всё только рушу… Прости меня, я… не могу так больше… Мужчина вздрогнул и замолчал, когда почувствовал лёгкое прикосновение к своей голове. Замерев, он не решался убрать ладони от лица и только задрожал с новой силой, боясь даже предположить, что ему не показалось. — Кас… Не выдержав, он поднял голову и потерял дар речи, в темноте различив лишь силуэт, но и его оказалось достаточно. Здравый рассудок твердил о том, что это может быть кто угодно в её обличии, но вот сердце, казалось, снова забилось впервые за эти мучительные два месяца. Прерывисто вдохнув холодный воздух, Тэс смотрела на любимого глазами, полными слёз и печали. Одетая во всё чёрное, она тихо присела напротив, спускаясь ладонью к его щеке. Девушка не решалась заговорить и только хрипло дышала из-за душащих её слёз со слегка приоткрытым ртом. Всхлипнув, пальцами второй руки она провела по его волосам и грустно улыбнулась, чувствуя усиливающуюся дрожь своего ангела. — Тэс?.. — Твой крик, мне его было слышно даже на том свете, — прошептала Джонсон, продолжая гладить его по щеке. Тэс нахмурилась, заметив, что синева в его глазах будто бы выцвела, сделав их практически серыми. Покачав головой, она осторожно подалась вперёд и прикоснулась губами ко лбу Кастиила, излечивая его раны. Теперь он смог рассмотреть блестящие от слёз изумрудные глаза, но ему всё ещё не хватало сил, чтобы сказать хоть слово. — Это правда я, не волнуйся, вот, — шмыгнув носом, она отодвинула ворот свитера, показывая родинки на плече. — Твоё созвездие Лебедя, помнишь? Не думаю, что… Не успев договорить, Тэс была притянута в объятия, оказавшись сидящей у него на коленях, и обвила руками шею, прижимаясь крепче. Слёзы полились ручьём, она стала гладить Кастиила по голове, а он уткнулся носом ей в шею, вдыхая любимый аромат апельсиновой цедры. Чуть отстранившись, девушка принялась обрывочно целовать его лицо, пытаясь унять собственную истерику. — Прости меня, это моя вина. — Глупый, что ты такое говоришь? — заливаясь слезами, Тэс стала целовать его в губы, едва отрываясь. — Как же я по тебе скучала. — Я искал тебя повсюду… душу, хоть что-то… — Мы с тобой разминулись. Прости, что так долго. — Что произошло? Как ты вернулась? — Поговорим об этом завтра, ладно? — девушка отстранилась, продолжая гладить Кастиила по щеке и заглядывая в глаза. — На тебе лица нет, явно не спал несколько суток. Почему ты человек? — Я говорил серьёзно о том, что мне не нужна вечная жизнь без тебя. — То есть… — Моя благодать у Дина, он не позволил мне уничтожить её. — И правильно сделал. Вот же дурень небесный, — вздохнула она, снова обнимая его. Понежившись ещё немного в объятиях, Тэс поднялась на ноги в надежде устроить подобие ночлега. Она остановилась, попытавшись сделать шаг, когда поняла, что бывший ангел держит её за руку. Девушка с сожалением посмотрела в его глаза, чувствуя себя ужасно за ту боль, что он пережил. Как и на ней самой когда-то, боль утраты не осталась незамеченной, въевшись в тёмные круги под глазами, а явно отсутствующий аппетит постепенно вытягивал жизнь из тела. Эти два месяца в роли человека прибавили ему лет десять, если не больше, и Джонсон ощущала свою вину в этом. — Не уходи. — Я никуда не ухожу, родной. Только найду нам какой-нибудь плед с подушками. Желательно не пахнущие сыростью и пылью. Джонсон тепло улыбнулась в ответ на послушный кивок и щёлкнула пальцами, повернувшись к камину. Комната снова залилась светом и уютным потрескиванием. Совсем не при таких обстоятельствах она хотела вновь оказаться в родном доме, но сама себя лишила права выбора, не вытерпев страданий того, кого любила больше жизни. Деревянная лестница издавала звуки, похожие на усталые вздохи старца, жалуясь хозяйке дома, что тот пустовал долгие десять лет. Остановившись у двери на втором этаже, Тэс сделала глубокий вдох и зашла в комнату, которая когда-то была родительской спальней. Здесь всё осталось так же, как и в тот злополучный день, не считая толстый слой пыли. Подойдя к прикроватной тумбе, девушка взяла в руки фото-рамку и тоскливо улыбнулась, проведя пальцами по стеклу. — Мам, пап, я дома. Тэс заморгала, прогоняя из глаз подступающие слёзы, и подошла к шкафу в надежде, что ещё не всё здесь было съедено молью или плесенью. В её руках оказались большой клетчатый плед и подушка, которые чудом уцелели, но к её сожалению всё-таки были слишком пыльными. Слегка сморщив нос, она встряхнула их и самодовольно хмыкнула, когда они приняли совсем новый вид и стали приятно пахнуть жасмином. Обнимая мягкий свёрток, Джонсон вернулась в кабинет и замерла, наблюдая за тем, как Кастиил вглядывается в языки пламени, а на его лице мелькает их отражение. — Нам не обязательно здесь оставаться, — девушка поджала губы, подойдя ближе. — Можно переночевать в мотеле, или я могу сразу перенести нас в бункер к Винчестерам. — Всё в порядке, — мужчина смущённо улыбнулся, глянув на неё. — Ещё в тот день, когда ты впервые попросила остаться с тобой, пока ты спишь, я почувствовал, что любое место смогу назвать своим домом. — Никогда не думала, что ангелы могут быть такими романтиками. Как скажешь, только чур утром не жаловаться. Они устроились на ковре недалеко от камина. Тэс ещё какое-то время смотрела на огонь, обдумывая всё то, что ей предстоит рассказать своему ангелу, и гадая, сможет ли он смириться и понять. Вздрогнув от лёгкого прикосновения к руке, она улыбнулась в ответ на беспокойство в синих глазах и легла рядом, сразу оказавшись в объятиях. Она чувствовала, что его ещё пробирает нервная дрожь, и даже боялась представить, что он чувствовал всё это время. Они теряли друг друга и раньше, но тогда ещё не было таких чувств, которые со временем, похоже, становятся только сильнее. Приподняв голову с его плеча, девушка заметила, как Кастиил медленно моргает и явно борется с одолевающей его усталостью. — Кас, тебе нужно отдохнуть. — Мне, — он посмотрел в сторону, стыдясь собственных слов, — страшно… Джонсон тоскливо улыбнулась, понимая, что он имеет в виду. Мягко коснувшись ладонью его щеки, она заставила своего мужа посмотреть на неё и поцеловала его, надеясь этим передать хоть каплю спокойствия. — Не волнуйся, я никуда не исчезну. Обещаю. Тэс повернулась к нему, продолжая обнимать и пряча лицо в воротнике кофты. Она улыбнулась, когда ангел прижал её крепче к себе и поцеловал в макушку, постепенно успокаиваясь. Кастиил чувствовал, что весь его мир вновь стал цветущим и живым. Он был готов отдать ей всю свою жизнь, ведь уже пережил утрату и знал, что это настоящее сокровище. С каждым её словом и прикосновением он ощущал, как его сердце бьётся сильнее, словно оно заново научилось биться. — Тэс, я люблю тебя. — И я тебя люблю, мой ангел.

***

Утро проникло в заброшенный дом незримо, прорываясь сквозь паутину времени и забвения. Слабые лучи солнца проникали сквозь старые деревянные жалюзи, рассыпая свет по пыльным комнатам, даря им новое дыхание. За многие годы забвения и уединения стены, казалось, забыли, что такое утро. Снаружи послышался урчащий звук мотора, наполняя собой отвыкшие от шума уголки дома. Постепенно пробуждаясь ото сна, Кастиил нахмурился, а его сердце вдруг заколотилось от предположения, что возвращение любимой ему всего лишь приснилось. Подскочив и шумно дыша, он не решался осмотреть комнату в страхе, что его опасение подтвердится. — Тэс? — наконец, позвал он и прикрыл глаза, прислушиваясь к тишине. Ответа не последовало, и бывший ангел уже был готов признать своё безумие, как обнаружил перед собой отпускающую пар чашку, протянутую ему. — Прости, я тебя напугала? — Джонсон виновато улыбнулась, присаживаясь перед ним на корточки. — Я кофе наколдовала, будешь? — Значит, это был не сон, — Кастиил облегчённо выдохнул и, подавшись вперёд, поцеловал её будто бы в качестве доказательства. — Конечно, глупый, я же обещала, что никуда не уйду. Доброе утро, кстати. — Кажется, я слышал звук мотора, — он нахмурился, посмотрев в сторону окна. — Ты что, ещё не научился узнавать эту машину из тысячи? Засмеявшись, Тэс отдала мужу чашку и побежала к двери встречать любимых охотников, которые решили вопреки всему всё-таки проверить состояние друга. На улице послышался знакомый скрип и хлопок дверец, и девушка, оказавшись на пороге, уже готова была кинуться в объятия, но застыла, облитая водой. — Твою мать, — прошипела Джонсон и сдула с носа оставшиеся капли. Открыв глаза, она практически с ненавистью посмотрела на угрожающе настроенного Дина. Старший Винчестер молча переглянулся с братом, всё ещё борясь с сомнениями. — Ну давай уже, — она протянула руку и кивнула Сэму, доставшему серебряный нож. — Прости. Девушка чуть скривилась скорее по привычке, когда младший Винчестер сделал порез на её руке. Соответствующей реакции не последовало, и теперь уже оба брата изумлённо уставились ухмыляющейся подруге в глаза. — Вернулась-таки, гадина. Тэс захихикала, когда старший охотник сгрёб её в охапку. По ним она, без сомнений, тоже скучала и даже готова была простить эту «проверку на вшивость». Всё-таки, никто не мог дать гарантии, что убитого горем Кастиила не обвела вокруг пальца какая-нибудь нечисть, и Джонсон была благодарна за такое о нём беспокойство. Когда Дин поставил её на ноги и девушка обнялась с Сэмом, она пригласила их внутрь, отойдя в сторону. Дом скрипел деревянными сваями, будто радовался долгожданным гостям. — Да, Кас похоже точно рехнулся, если считал, что всё здесь приведёт в порядок сам, ещё без своего ангельского "моджо", — протянул Дин, прежде чем зайти в кабинет. — Ну привет, пернатый прораб. Какого чёрта ты так паршиво выглядишь? Мне аж перед мелочью неловко. Кстати… Джонсон зашипела, неожиданно получив звонкий подзатыльник, и обиженно уставилась другу в глаза, пока его брат раздражённо вздохнул, будучи явно не в восторге от грядущих нравоучений. — За что? — Нет, она ещё спрашивает! Тебе все пункты перечислить? Я вас двоих неразлучников скоро связывать начну, достали! — Тебя это заводит что ли? — Очень смешно. Можно хотя бы пару дней не исчезать, не пытаться уничтожить мир и не умирать? — Да, не хватало мне твоего ворчания, конечно. И кстати, — Тэс поджала губы, виновато осмотрев каждого, — технически можно сказать, что я не умирала в этот раз. Ну, почти. — О чём ты говоришь? — Кастиил нахмурился, переглянувшись с Винчестерами. — Что ж, располагайтесь поудобнее, я наколдую нам чего-нибудь выпить. Рассказ предстоит длинный.

***

Два месяца назад.

Тэс очнулась лежащей в густой траве от отдалённых звуков свирели. Громко вдохнув воздух, она мигом подскочила на ноги и стала озираться по сторонам в попытках отыскать Кастиила или хотя бы понять, где находится. Обнаружив себя посреди зелёного поля недалеко от непроглядной лесной чащи, девушка ощутимо задрожала от осознания, что не чувствует в себе сил, а крылья за её спиной исчезли. Джонсон оглядела себя и удивлённо охнула — стояла она босиком в светлом льняном платье, напоминающем рубаху. Из леса уже более отчётливо стала слышна музыка, зазывая и завораживая, и не оставила ей выбора — нужно идти на звук. В тени густых дубов и клёнов разгорался большой костер. Огонь плясал в ночи, освещая тёмную душу леса и приглашая людей на загадочный праздник. Он был как врата в иной мир, где свершались чудеса и мистические происшествия. Женщины в платьях из ярких тканей и мужчины в длинных плащах собрались вокруг костра, принося с собой музыкальные инструменты. Звуки скрипок и флейт слились в гармонии с пеньем, вызывая духи леса, которые, казалось, проникали сквозь темноту. Ирландские танцы начались в ритме музыки, и люди, будто обращённые в вихри, кружились вокруг костра. Их тени проецировались на деревья, создавая призрачные образы, словно духи предков. Границы между миром живых и миром духов становились размытыми. Поёжившись от холода, Тэс подошла ближе к огню и протянула к нему руки, пытаясь понять, где оказалась и что это за место. Сохранившееся чутьё охотницы подсказывало ей, что далеко не все присутствующие здесь в самом деле люди, и девушка завертела головой, чувствуя на себе чей-то пристальный взгляд. — Мама?.. — пролепетала она, уставившись на танцующую в толпе девушку. Таинственная девушка, пленительная и страстная, словно олицетворение самого огня, проникала в сердца всех, кто смотрел на неё. Её тёмно-рыжие волосы волнами пылающего костра падали на плечи и окаймляли бледное лицо. В её зелёных глазах сверкали искры, словно живые угольки, готовые взорваться в пламени страсти. Танец был как слияние с пламенем, она двигалась с такой магией и грацией, что казалось, будто она стала частью самого огня, который горел в центре праздника. Тэс хотела подойти к ней и уже потянулась рукой, но поняла, что не может ступить и шагу. Голова закружилась, и всё вокруг затянулось туманом, скрывая от неё внешний мир. Джонсон изумлённо охнула, когда смогла нащупать сбоку от себя каменную стену, и в следующее мгновение обнаружила себя в небольшом доме, где холодно и сыро. В этой комнате на постели лежала девушка, стонущая от боли и покрытая испариной от мучившей её лихорадки. В этой девушке Тэс узнала себя, ведь они были похожи, будто она смотрела в зеркало. Белая ночная рубашка прилипала к истощённому болезнью телу девушки, а воздух вокруг был пропитан приближающейся смертью. Повернув голову, она охнула, когда в комнату зашли её родители и присели на край кровати, с болью глядя на её копию. Её отец, Роберт — высокий и худощавый мужчина с тёмно-карими глазами, исполненными мудростью, и чёрными волосами, которые он предпочитал аккуратно зачёсывать назад. Склонившись, он обвил длинными пальцами тонкое запястье дочери и с горечью посмотрел на свою жену, мигом заплакавшую ему в плечо от этого обречённого взгляда. — Мам, пап, вы чего? Я же здесь, — Тэс потянулась к ним рукой, но всё снова стало затягиваться туманом.

Здесь ты только наблюдатель, крошка.

— Кто ты? Картинки перед глазами Тэс менялись одна за другой, она с ужасом наблюдала за тем, как её родители, оказавшиеся колдунами, обращались к древним книгам и запретным заклинаниям в попытках вернуть свою дочь в мир живых. Шли годы, даже несколько веков, прежде чем перед девушкой открылся разговор Роберта с медной чашей, наполненной кровью. Мужчина побледнел в одно мгновение, но согласился без раздумий на поставленные перед ним условия. Вскоре на свет родилась зеленоглазая малышка, которая с годами выросла в новую копию Тэс. Так же, как её мать, она танцевала на праздниках, приковывая к себе взгляды, а её чёрные длинные волосы часто сравнивали с вороньим крылом. Будучи непривычно строптивой и свободолюбивой, девушка так и не вышла замуж в положенный срок, и очень скоро по деревне стал разноситься слух о том, что она одержима Дьяволом. Порядком вымученная видениями Тэс снова оказалась в поле и нахмурилась, рассмотрев впереди кричащую толпу людей под речи инквизитора на постаменте. В центре привязанной к столбу она увидела себя, а среди разъярённых людей разыскала родителей. Сара горько плакала, закрывая лицо руками, но вот её отец был удивительно спокоен, придерживая свою жену. Закончив с речью, инквизитор подал знак, и его помощники подожгли постамент. Кожа Джонсон покрылась мурашками быстрее, чем разгорелось пламя, когда она услышала свой собственный смех и увидела, как её зелёные глаза застилает чёрная пелена. — Безмозглые овцы, — просмеялась девушка, не реагируя на огонь, уже захвативший полы её платья. — Я буду возрождаться столько, сколько потребуется для восхождения утренней зари. Тэс задрожала, отступая на шаг, не веря тому, что происходит перед её глазами. Охваченная пламенем девушка продолжала смеяться, её голос разносился по полю и пульсировал в висках. Задыхаясь от страха и непонимания, Джонсон ещё раз оглядела толпу ликующих людей и обратила внимание на мужчину, наблюдающего за всем чуть в стороне. Ей хватило нескольких секунд, чтобы сложить факты воедино, и она поспешила к нему, пока всё вокруг не успело снова затянуться туманом. — С каких это пор в средние века появились жвачки?! — рявкнула Тэс, грубо разворачивая наблюдателя к себе за плечо. — Да, глупо вышло, — мужчина ухмыльнулся, меняя внешний вид. — Ну привет, невестка. Или сестрёнка? Что-то я запутался… — Я видела тебя раньше… ты был там, в темнице Асмодея. Кто ты такой, чёрт тебя дери?! — Ой, как грубо. Моему младшему братцу векового самобичевания оказалось мало? – Ангел изменился в лице, и Джонсон осеклась, только сейчас почувствовав, как пространство вокруг задрожало, подчиняющееся его воле. — Я Гавриил. А ты будешь паинькой и пойдёшь со мной, если не хочешь, чтобы я тебя заткнул туда, откуда вытащил.