Чёрные, Зелёные и Красные

Напряжение – Глава 117 Форрест Фрей отправился в Близнецы, навестить своего отца, и не вернется в Королевскую Гавань ещё в течение недели или около того, хотя он должен прибыть в столицу до того, как Беннард доберется до неё. К счастью. Это дало мне немного времени для того, чтобы отдохнуть и расслабиться. Хотя слово "расслабиться" употреблено мной с большой натяжкой, ведь всего несколько дней спустя меня вызвали в покои моего отца. Возможно, с годами семейные ужины стали менее неловкими, но я все еще иногда ловлю себя на том, что опасаюсь их. "Добрый вечер, Эйгон", - сказала я, завернув за угол, рука об руку с Лейнором, и обнаружив, что мой брат мрачно смотрит в окно. Услышав мой голос, он резко обернулся, выглядя так, словно у него вот-вот случится сердечный приступ. Когда он увидел, что это я, он скривился. "Рейнира, ты же знаешь, как я это ненавижу", - проворчал он. Придворные конечно не упустили из виду то, что и мой брат, и я часто теряемся в мыслях. Единственная разница между нами заключается в том, что теперь сир Стеффон, Лейнор или же одна из моих дам быстро одёргивают меня, если это становится слишком очевидно окружающим. Сиру Гарибальду наплевать на моего брата. Я усмехнулась в ответ на его замешательство, прежде чем милостиво кивнуть собрату по оружию сира Стеффона. "Ваша светлость", - сказал сир Гарибальд в ответ, торжественно кивнув. "Ты видела Хелейну?" - спросил Эйгон, оглядываясь вокруг так, будто я могла бы спрятать ее под плащом сира Стеффона. "Нет", - ответила я ... и тут меня осенило, и я была вынуждена улыбнуться, несмотря на то, что по моей коже все еще бегают мурашки из-за осознания этого факта. "Сегодня тот самый день?" Он потеребил свой камзол; черный с зелеными драконами по краям. "Да. Мы не можем больше откладывать это, скоро прибудет твоя акушерка, а великий мейстер Эдмунд не.… он не так слеп, как был Меллос ". Заявление сопровождалось виноватым взглядом на мою руку. Я машинально взялась за протез и выдавила из себя слабую улыбку. "Он, безусловно, лучше, чем двое наших предыдущих мейстеров". Это было сказано настолько нейтрально, насколько я могла сказать. Великий мейстер Эдмунд был сама любезность и вечно извинялся, стремясь восстановить репутацию Цитадели в глазах королевской семьи, по крайней мере, так он сам сказал. Он даже предложил Герардису вернуть его цепь и проявил вежливое понимание, когда Герардис сообщил ему, что не возьмёт ее обратно, даже если Цитадель доплатит ему. И все же не потребовалось много времени для того, чтобы обнаружить его людей пытающимися проникнуть в Колледж. Эдмунду вовсе не потребовалось много времени для того, чтобы развести агитацию против Гильдии алхимиков, вставляя это в разговор каждый раз, когда только мог. Эдмунд никогда не выступает против меня, сделать это открыто было бы самоубийственно для него, так как мой отец явно поддержит меня, но он, черт возьми, не на моей стороне. Эйгон, казалось, не обратил внимания на то, сколь тщательно выверено моё заявление и продолжил говорить, его глаза метались взад-вперед по коридору. "Да, что ж, трудно было бы стать хуже, чем они. Я благодарю тебя за то, что одолжила нам одну из своих женщин. Многие при дворе поют им дифирамбы ". Возможно ли чувствовать отвращение и счастье одновременно? Его нервозность восхитительна, и все же… речь идёт о Хелейне! Брат и сестра. "Они заслужили каждую похвалу. Семеро свидетели, что я могла бы потерять Элис, если бы они не были так талантливы", - сказала я, вспоминая резервуар. Ни одна беременность с тех пор не была такой тяжелой. Я посмотрела на Лейнора, который в ответ печально взглянул на меня. Он то конечно хочет еще одного ребенка. Как и все остальные мои друзья, ну практически все. Даже мои дамы, которые испытали на себе все перепады моего настроения во время беременности. Я оставила сегодня Сэб и Марию в особняке с моими детьми, чтобы они развлекали их. "Она была тогда очень маленькой", - серьезно сказал он. "Эймонд до сих пор не простил ее". "А я не простила Эймонда". Он вздрогнул из-за тона моего голоса, и Лейнор сильнее сжал мою руку. "Я понимаю, Рейнира, действительно понимаю, но… ты разве не думаешь, что такое поведение недопустимо?" Его широко раскрытые фиолетовые глаза встретились с моими, это почти как смотреть на щенка, который пытается понять, что он сделал не так, после того как сжевал ковер или что-то в этом роде. "Без сомнения, недопустимо", - ответила я, думая о ярости Джослин и неприятном чувстве, которое вызывает мысль о том, что Элис по сути издевалась над некоторыми из своих сверстников. "И я, в свою очередь, натравила на нее Лейну". Когда Эйгон нахмурился, Лейнор усмехнулся, что заставило моего брата удивленно уставиться на него. Лейнор никогда особо не вмешивается в разговоры во время этих мероприятий, которые так любит проводить отец. Отец ненавидит его и не утруждает себя тем, чтобы скрывать это, и эти чувства не то чтобы совсем уж взаимны, но близки к этому. Он также в лучшем случае нейтрально относится к остальным членам моей семьи – хотя, возможно, это не совсем правда, как и я, он обожает Хелейну. "Лейна и Элис ладят как кошка с собакой", - сказал мой муж, удивление и замешательство Эйгона сменились весельем. "Правда? Хелейна упоминала что-то об этом, но я не думал, что всё настолько плохо ". "Всё довольно просто", - сухо сказала я. "Лейна считает, что от Элис одни неприятности, и предъявляет ее плохое поведение в качестве доказательства, игнорируя ее хорошее поведение, а Элис же убеждена, что Лейна ненавидит ее и хочет как либо утеснить". Однако Эйгон больше не слушал меня, внезапно он напрягся. Мы оба развернулись и, проследив за его взглядом, увидели приближающуюся к нам Хелейну. Она была бледной и такой же нервной, как и ее муж, одета в темно-фиолетовое платье и не забыла прихватить серебряные украшения, которые, как я знаю, являются подарком Джейн. Она улыбнулась, когда увидела нас, но улыбка была слабой. "Все не так уж плохо, сестренка", - сказала я ей. "Это Эйгону стоит беспокоиться за свои ребра". У моего брата это вызвало смешок. Затем он протянул руку, которую Хелейна взяла, и мы отправились к той трапезной, с которой все теперь до боли знакомы. Дейрон, Визерра, отец и Алисента уже были там, что неудивительно. Все мы удостоились обычных медвежьих объятий отца, за которыми последовали мои вежливые, но крайне неловкие объятия с Алисентой, формальное приветствие собравшихся Лейнором и гораздо более теплые объятия моих брата и сестры с их матерью. "Добрый вечер, Дейрон, добрый вечер, Визерра", - весело сказала я. "Добрый вечер, Рейнира", - отозвались они хором. Они одеты в любимый цвет своей матери, и оба тихо сидели в углу до того, как мы вошли. Отец снисходительно улыбнулся им, когда они повернулись, чтобы поприветствовать Эйгона и Хелейну. По правде говоря, подумала вдруг я, мне следовало уделить больше времени Дейрону и Визерре. Я находила время для Эйгона, Хелейны и Эймонда, но тогда было легче. Хотя уже на Хелейне я поняла, как трудно круглосуточно изображать любящую старшую сестру. Моя самая младшая сестра сдержанная и тихая девочка. Не такая раздражительная, как Дейрон, и она всегда вежлива со всеми, но я чувствую, что не занимаю важного места в ее жизни, хотя отец отчаянно хотел прежде, чтобы она подружилась с близнецами. Все прошло примерно так хорошо, как и ожидалось. Визерра оказалась почти что сбита с толку ими, напуганная активностью Джослин и особенно Морриган. Это заставило меня задуматься над тем, хочет ли она вообще дракона, поскольку даже Тессарион пугает ее. Я думала, что она лучше поладит с Элис, но, похоже, и этому не суждено было случиться. Последним вошёл Эймонд, в помятом камзоле и с все еще влажными волосами. Взгляд, который он бросил на меня, ясно дал понять, что он все еще возмущен потерей Вермитора.Я знаю от Джоффри, что он провел большую часть своего свободного времени в прошлом месяце на спине дракона, отрабатывая различные маневры и все лучше знакомясь со своим новоиспечённым скакуном. "Как прошел твой день?" - спросил отец, когда перед нами поставили еду. Он предпочёл игнорировать угрюмое молчание Эймонда. "Ну что ж, Джослин выздоравливает постепенно. Скоро у нее снова будут в порядке обе руки". Он улыбнулся и принялся за мясной пирог. "А как у тебя дела, отец?" "Ба, лорд Манфред снова жалуется мне на лорда Ройса". Я поморщилась, глядя на печенье, которое только что взяла было в руку. Лорд Манфред Сванн и лорд Ройс Карон… эти двое более склонны к спорам, чем Джейн и Алисанна, а это о чем-то говорит, поскольку однажды я застала этих двух спорящими о цвете грёбаного платья. Борросу не нравится то, что лорд Манфред вечно жалуется на всё королю, что совсем неудивительно, ведь лорд Ройс является его добрым отцом… "Это та ещё головная боль, конечно", - сказала я с сочувствием, которое действительно испытываю. "Это опять из-за титула, на который претендует лорд Ройс, я полагаю?" Отец мрачно кивнул и отпил немного вина. Но прежде чем он успел ответить, вмешался Эйгон. "Он должен жаловаться лорду Борросу", - сказал он, Эймонд кивнул согласно. "Не дело короны - вмешиваться в споры лордов". "Я хочу кое-что сказать!" - заявила Хелейна, как раз когда отец уронил столовые приборы, и открыл было рот, чтобы ответить. "Я ... то есть Эйгон и я ... мы ожидаем ребенка. " "Правда?" выдохнул отец, его глаза расширились, и опрометчиво сказанное Эйгоном теперь было забыто. В его глазах стояли слезы. Он не стал дожидаться подтверждения, а вскочил на ноги, схватил Эйгона и приподнял его, прежде чем заключить в объятия, глядя на которые Лейнор сочувственно поморщился. Он вытерпел изрядное их количество, когда отец забывал о своей неприязни из-за грядущего прибавления в семье. "Еще один племянник", - сказал Эймонд, улыбаясь, впервые после произошедшего на Драконьем Камне. "Поздравляю". Он уже знал, как и я. Хелейна нежно улыбнулась ему и поблагодарила. Лейнор встал, чтобы похлопать Эйгона по спине, сразу после того как отец наконец отпустил его. Я собиралась ещё раз поздравить Хелейну, но тут Алисента, наконец, оправилась от шока и вытащила свою старшую дочь из-за стола, торопясь притянуть ее поближе. В итоге она пролила вино на Дейрона. Я вздохнула и взяла салфетку, чтобы протереть его одежду, пока Алисента менялась детьми с отцом. "Мой камзол испорчен", - всхлипнул он, когда я закончила. "У тебя есть другие", - мягко сказала я ему, и он сердито посмотрел на меня. "Но этот мой любимый". Я рассматривала его, то, как его руки стискивают подлокотники кресла ... затем то, как Визерра крепко сжала свое платье, наблюдая, как отец радостно кружит Хелейну на руках. Ах. "Твоя мама не будет возражать. Я уверена, что если ты попросишь, она отведёт тебя примерить новый", - сказала я ему. Он снова шмыгнул носом, и Визерра придвинулась ближе, будто пытаясь выяснить, не я ли тому причиной. "Что случилось?" - спросил Эймонд, очевидно, заметив, что мы немного отошли в сторону. Он с немалым отвращением смотрел на сопли, текущие из носа Дейрона. "Хелейна пролила на него вино. Все в порядке", - сказала я ему. Когда Визерра отвлекла своего брата, положив руку ему на плечо, я наклонилась и прошептала ему. "Он боится потерять внимание своей матери". Этого было достаточно, чтобы взгляд Эймонда смягчился, без сомнения, он вспомнил дни, предшествовавшие его жизни в Риверране. Тогда он был всего лишь испуганным маленьким мальчиком и именно от страха так злился на меня. Время показало ему, что его мать все еще любит его и что никто о нем не позабыл. "Дейрон", - сказал Эймонд, привлекая внимание брата. "Мне нужен оруженосец". Фиолетовые глаза Дейрона округлились, а вот Визерра нахмурилась, явно раздраженная. Дейрон самый близкий к ней брат, и если он станет оруженосцем Эймонда, то она лишится своего обычного товарища по играм. "Возможно, лучше позволить Эйгону и Хелейне сполна насладиться этим вечером, сегодня ", - сказала я. "А утром спросить об этом у отца." "Ты возьмёшь меня в оруженосцы?" - тихо спросил Дейрон. "Правда?" О, я оказала Дейрону медвежью услугу, не сыграв роль старшей сестры, не так ли? Я то всегда была здесь. Остальные - нет, так что его одиночество на моей совести, как и одиночество Визерры. Сколько раз я говорила себе, что мне следует чаще посещать Красный Замок? "Правда", - сказал Эймонд. "Я же сказал". "Дейрон? Что случилось, милый?" Очевидно, Алисента только сейчас заметила, что почти все вдруг столпились вокруг её младшего сына. Мы расступились, чтобы она могла подойти и обнять его. Она, казалось, не заметила пятен на камзоле, когда посадила его к себе на колени и принялась гладить по голове, пока он шмыгал носом ей в плечо. Эйгон и Лейнор бросили на меня одинаково озадаченные взгляды, а Эймонд фыркнул при виде этого. "Я скажу отцу утром", - пробормотал он, наконец.