Сестринское соглашение

Глубокая ночь довольно давно поглотила шумный дом Лаудов, являющееся пристанищем для одиннадцати членов немаленькой семьи, известной в округе городка Ройал Вудс. Если оказаться внутри той самой глубокой ночью, пройтись по уютной гостиной, а затем неспешно подняться по скрипучим ступеням продолжительной лестницы, ведущей на второй этаж, без труда различимы чье-то похрапывание, сопение, бормотание полудрёмою, шуршание по простыням. Да, в большой семье, подобной Лаудам, крайне тяжелое испытание отыскать укромное местечко, наполненное порой желанными тишиной и уютом. Ещё более непосильная задачка — это собрать по крупицам остатки личной жизни и уединения, которые столь значимы и необходимы для каждого человека, будь ты энергичный подросток или мужчина в периоды кризиса среднего возраста. В двухэтажном доме, где комнат для оравы многочисленных детей разной степени старшинства катастрофически не хватало, родители изящным образом вышли из ситуации, — впрочем, как и большинство семей с имением ребенка более одного, — просто расселили девочек жить по двое. Лишь средний братец — один единственный братец Линкольн избежал участи делить комнату с кем бы то ни было, занимая крохотную каморку два на два метра, но никогда не жаловался по этому поводу. Наоборот, будучи с рождения жившим среди женского хауса с десятью настолько отличающимся друг от друга сестрами разными внешностью, характерами и интересами, будучи вовлеченным в бесконечно повторяющиеся конфликты в своей обыденной повседневности, он ценил покой и уют, казалось, более всех остальных. Таким образом, сестры Лауд из всех сестер поневоле сблизились по парам, ведь обитая в одной спальне волей неволей приобретаешь ценного собеседника, доверяешь тайны и проблемы, получаешь советы и так далее. Хоть и все дети вместе с родителями были довольно дружны между собой, всё же каждый из них мог полагаться полностью лишь на одного единственного напарника. Повезло, — или же закономерно, — что расселение проходило постепенно и по возрасту, так как все соседки имели разницу лишь в один год, что поддерживало взаимопонимание меж ними, — кроме, пожалуй, одних из младшеньких близняшек, что имели разницу всего в пару минут, да и конфликтовали чаще остальных вследствие излишне противоположных характеров и увлечений, которые принимали, но были не в силах разделить. И даже когда сестры ругались, обижались, то неизменно мирились. Эти бесконечные недопонимания происходили из-за, как уже довелось подметить, отличающихся поведений каждой из них. Лори и Ленни обе являлись старшими из всех, обе увлекались старшими детьми, увлекались модой, мальчишками, свиданиями. Однако Лори, будучи самым первым и старшим ребенком, привыкла брать всё под свой контроль, держать в ежовых рукавицах и была чрезмерно категоричной и равнодушной к жалобам меньших. В то время как простодушная Ленни искренне переживала и пыталась помочь младшеньким, всегда жалела их и пыталась ободрить, даже когда это могло навредить или же просто не было необходимости. Линн же отличалась буйным нравом, невообразимой любовью к спорту и редко соблюдала порядок в комнате или же всеми принятые правила гигиены, когда Люси — замкнутая и холодная поэтесса с мрачным видением мира пыталась мириться с энергетическим вампиризмом своей родственной соседки, — возможно, именно по этой причине Люси смогла ужиться с сестрой, ведь была без ума от клыкастых мифических созданий. Про близняшек — строящую модельную карьеру в столь юном возрасте, самовлюбленную Лолу с манией величия и грязнулю Лану с любовью к починке и приравниваю себя к животным инстинктам — уже было сказано выше. Ученая Лиза с выдающимся гением и малышку Лили и не стоило заикаться — они просто были ещё слишком маленькими для каких-либо конфликтов. Линкольн делил комнату сам с собой, что вполне его устраивало… Ах, да. Забыли про ещё одну пару сестер, деливших общую спальню с раннего младенчества. Луна — безумная фанатка тяжелого рока с кучей дорогостоящей аппаратуры для записывания собственной музыки и Луан — жизнерадостная комедиантка с целым запасом комедийных шуточек на все случаи жизни и реквизита комедианта для безобидных розыгрышей над своими близкими. Казалось, эти двое конфликтовали менее всех в доме Лаудов. Будучи не конфликтными личностями, они всегда пытались отыскать мирный путь к урегулированию любых спорой, именно поэтому им столь хорошо жилось вместе. Луна просто была занята репетициями, написанием песен и имела напористый, пацанский нрав, тогда как Луан превращала все обиды в шутку, являлась крайне ранимой внутри, несмотря на одержимость своей комедийной страстью, особенно ежегодно на первое апреля, к чему готовилась за несколько месяцев до. Вот так мы и познакомились с семьей Лаудов. Но давайте пройдемся по коридору и остановимся у одной из дверей около единственной уборной в доме с правой стороны. Почему? Ведь только за этой дверью два обитателя спальни не были поглощены сладким, глубоким сном, что можно расслышать вследствие негромкого шепота и более интенсивного шороха простыней. Заглянем чуточку ближе, чтобы рассмотреть детальнее. Луан ненадежно прикрывала рот со сверкающими при свете уличных фонарей скобками, её большие карие глаза были закрыты, но изредка приоткрывались, видя лишь одну пелену перед собой. Высокий хвост растрепался, а длинные пряди разметались по подушке. Светлая пижама измялась и оказалась задрана, в кончиках пальцев она девушка ощущала покалывание, а сердце неистово билось в грудной клетке юной Лауд. Третья же по возрасту шатенка с короткой стрижкой и сережками скрепками в ушах, нависала над сестрой, её взгляд был идентичен девушке под ней, он был затуманен. Слуха достигал один белый шум, смешанный с тонкими постанываниями родственницы, что воспринималось, как прекрасная мелодия для идеального слуха Луны. Именно благодаря действиям старшей одежда Луан оказалась измята и задрана, ведь они даже не потрудились избавиться от неё, почти сразу приступив к основному. С широкого окна лился серебристый, лунный свет, озаряя собой всю спальню. — Луна, я… — пробормотала младшая, прикусив нижнюю губу с целью удержать в себе протяжный стон, её тело горело от чувства наполненности. Она сглотнула вязкую слюну и только смогла прошелестеть, когда сестра наклонилась чуточку поближе, — я… сейчас… а-ах! — Луан снова резко закрыла рот ладонью, высказав в неё нечто невразумительное, её лицо давно покраснело от никуда не девшегося смущения и невыносимого желания. В любом случае, Луна прекрасно её поняла, её губы коснулась довольная ухмылка, а разгоряченное дыхание при виде картины собственной сестры, распластанной под ней в порыве страсти, коснулось ушной раковины младшей. Она выждала всего пару мгновений, проводя определенные махинации с телом Луан, так, что последняя уже не могла вытерпеть доле, и возбужденно прохрипела. — Давай. Кончи, детка. Этого было достаточно для Луан, что тихо вскрикнула от обожания этого тембра старшей сестры и её чертовых умелых пальцев с грубыми подушечками из-за ежедневной практики игры на инструментах, в особенности на чертовой гитаре! Внизу живота невыносимо приятное чувство растеклось патокой вдоль каждой клеточке тела юной комедиантки, и она запрокинула голову, содрогаясь всем телом от вплеснувшегося фонтана долгожданного удовольствия. Это продолжалось ещё несколько минут, Луан с трудом приводила тяжелое дыхание в норму и медленно моргала, постепенно ощущая приятную усталость вперемешку с типичным чувством вины. Из глубины неслышимых ею мыслей девушку вывел довольный хмык сверху, а затем сторона рядом с ней прогнулась от плюхнувшего веса Луны, что раскинулась на кровати сестры. Луан сложила руки на животе и погладила гладкую кожу, вскоре ощутив родные пальцы, накрывшие её. Это успокоило комедиантку, что сейчас было совсем не до веселья. Она с волнением кусала истерзанные губы, привлекая внимание старшей, что со вздохом чуть отстранилась и повернулась набок. Луна подперла висок рукой и выжидательно принялась рассматривать сестру, что только прикрыла веки и тоже как-то жалобно взглянула в ответ. Выгнув темную бровь, рок-н-рольщица со скепсисом вопросила. — Снова жалеешь? — Так не может продолжаться, — нехотя признала Луан, отведя беспокойный взгляд, пытаясь в темноте рассмотреть плакаты сестры на стене, — а если родные узнают? Ты подумала о том, что с нами случится? Как они будут к нам относится! — в ужасе прошептала она. Луна не преминула закатить карие глаза. Каждый раз одно и то же. — Тогда зачем ты продолжаешь пускать меня к себе, детка? — в этой низкой тональности её тембр казался Луан чертовски возбуждающим, потому она свела ватные бедра вместе и чуть согнула колени, что не укрылось от внимания старшей. Она приподняла уголок губ, что осталось незамеченным со стороны, и накрыла бедро сестры горячей ладонью, чуть сжав, вызвав табун мурашек под чужой коже. Длинноволосая шатенка повержено вздохнула и повернулась к девушке, заглядывая в спокойное, насмешливое лицо. Чёрт, ну почему всё так?! — Мы живем в одной комнате, Луна, — отшутилась Луан, слабо улыбнувшись. — Как я могу тебя не впустить? — Я имею в виду пускать в свою кровать, — томно проговорила рок-н-рольщица, приближаясь к приоткрытым губам сестры. Почуяв опасность, Луан целую бесконечную вечность следила за тем, как лицо Луны становится всё ближе и ближе, пока их единоличные дыхания не стали общим, соединяясь в одно. Однако буквально в миллиметре от чужих губ комедиантка притормозила девушку, выпятив ладонь, упершись той в грудь под фиолетовым топом. Старшая не сокрыла своего недоумения, а Луан пождала покрасневшие губы, затем привычно улыбнулась и весело проговорила. — Знаешь, почему лису отказались впускать в курятник? Отстранившись от сестры, приняв прежнее положение, Луна усмехнулась и помотала головой, прекрасно всё осознавая. — Почему? — Они сказали ей отрастить перья, — Луан привычно рассмеялась, в этот раз тише, чем в прошлый. Тогда их чуть не застукали в провокационной позе, и всё благодаря неуместным шуточкам юморной девицы, что всегда пыталась разрядить ситуацию этаким образом. Покачав головой, Луна потрепала девчушку по макушке. — Ты невыносима. — Почему сумку не вынесли из дома? Она тоже была не выносима! — хихикнула длинноволосая. — Так, я спать, — тут же изрекла Луна, перелезая через сестру. Стоял слишком поздний час, а третью такую шутку рок-н-рольщица просто не вынесет. Как и эту сумку… Чтоб его! Наблюдая задумчивым взглядом, как старшая вскарабкалась по лестнице на второй ярус кровати, постепенно улегшись и размеренно задышав, вытянувшись на постели, она услышала в свой адрес. — Спок-нок. — Ага, и тебе не споковать. — Отозвалась Луан, различив тихий смешок. Младшая буквально ощутила, как улыбка спадает с её лицо, а выражение становится печальным. Она оправила пижаму и завернулась в одеяло, приняв положение на боку, чтобы глядеть на осуждающую её луну за окном. Свернувшись в комочек, девушка старалась понять, как всё дошло до такого? С чего всё началось? И как ей теперь справиться с их общей, запретной зависимостью? Вероятно не стоило им заключать то соглашение? *пару недель тому назад* Это была середина учебного семестра в старшей школе Ройал Вудс, где учились три из четырех старших сестер семьи Лауд. Самая старшая Лори провела свой выпускной ещё в том году, а теперь Ленни была на очереди. Луне оставалось целых два нудных года до выпуска. Хотя какая скука может в принципе существовать с темпераментом всеми известных сестер? Что до Луан — она воспринимала три следующих года до окончания школы, как открытое поле для развития своих способностей комедианта. Её мечта выступить в именитом театре Ройал Вудс никуда не подевалась, даже несмотря на то, что она не станет самым молодым выступающим — этот титул уже забрала её юная сестра гот Люси, посвятив при этом своё выступление самой Луан. Но до того, чтобы воплотить свою мечту, ей следовало стараться больше. На самом деле, этим они с Луной очень похожи. Луан проходила мимо музыкального класса, в котором частенько обитала её сестра-тире-соседка по спальне, заслышав знакомый хриплый тембр. Вспомнив о том, чтобы напомнить Луне о сегодняшней очереди убирать в комнате. Приоткрыв дверь в музыкальный класс, Луан уже открыла рот с определенным потоком слов, как тут же проглотила их обратно. Старшая явно была не в том состоянии: она сидела поверх стола около широкого окна, ведущее во двор. Бессмысленно дергая по струнам, девушка неожиданно раздраженно отбросила инструмент, не побрезговав воспользоваться своей британской нецензурной бранью. Сделав несколько размашистых пометок в потрепанном блокноте для сочинения текстов песен, Луна выдала что-то похоже на «bloody hell», что обычно смешило комедиантку, однако в данный момент той было не до смеха. Она жалостливо глядела на сестру, сочувствуя и прекрасно разделяя настрой старшей. Сколько отказов, проигрышей, разочарований они пережили не только вдвоем, но и всей семьей. Стыдно признаваться, но именно переживания и проблемы своей родственницы соседки Луан переживала особенно остро. Она тихо вздохнула и тут же прикусила губу, но Луна её не замечала. Она подогнула колени к груди и грустным взглядом уставилась перед собой. И только длинноволосая, неуверенно оглядевшись, решилась разделить одиночество сестры, как тут вторая дверь возле поникшей приоткрылась, и в класс вошла Сэм. Она являлась близкой подругой Луны, вполне милая и приятная девушка. Луан мало с ней общалась, а когда замечала их вместе, просто весело здоровалась, иногда пробуя на них шуточки из своего арсенала — ничего необычного. Вообще круто, что у родной сестры есть такие замечательные друзья, которые способны её поддержать помимо многочисленных родственников. Тем временем, названная заприметила поведение подруги и подошла к ней, положив ладонь той на плечо. Она что-то прошептала, не достигнувшее слуха длинноволосой, вызвав искреннюю улыбку Луны. Накрыв пальцы блондинки на своем плече, девушка прижалась к ней щекой и ласково потерлась, позволив Сэм погладить себя по каштановым коротким прядям. Эта сцена вызвала в Луан чувство ненужности, будто она оказалась здесь лишней и следила за чем-то излишне интимным. В груди неприятно защемило, скорее всего, из-за волнения за сестру, а в голову Луан даже не пришла идея о годной шутке, что-то вроде «хей, в груди так щемит сердце? Потому что это полный shame! (*стыд*). Девушка просто прикрыла за собой дверь как можно тише и направилась к классу комедиантов. В любом случае, личная жизнь сестры её не касалась. Пока та сама не захочет поговорить об этом. *** Этим вечером Луан вернулась домой одной из последних, когда почти вся семья была в сборе, а закат случился почти час тому назад. Чувствуя явную усталость, девушка поздоровалась с родителями и по пути в комнату протестировала пару своих шуток, которые набросала на перемене ранее днем. В её рюкзаке, который она сбросила на пол около своего рабочего стола с гримерским зеркалом, вдоль рамы которого были прикреплены яркие лампочки, затесался её реквизит с последнего места заработка. Она снова ходила на день рождения одного из деток «скрасить праздник», получила заслуженную сумму наличными и неоценимый опыт, а теперь ей следовало расслабиться в окружении семьи. Оглядевшись по сторонам, Луан заметила, что её соседка до сих пор отсутствовала, так как гитара и кое-какая аппаратура не находились на положенном месте. Метнув быстрый взгляд на наручные часы с рисунком клоуна, выданные в клубе комедиантов и являющиеся её талисманом на удачу, девушка подумала, что сестре лучше поспешить и вернуться поскорее, если она не хочет отхватить наказание. Пожав плечами, Луан подошла к кровати с ультро-розовыми простынями и ласково взяла своего мистера Кокоса. Её кукла по чревовещанию всегда помогала ей взбодриться после изможденного дня. — Сожалею, мистер Кокосик, что не взяла тебя с собой, — пролепетала девушка, — но ты ведь знаешь, у Джорджи педиофобия. Бедный мальчик, пропускает столько веселых сценок с твоим участием. — Ничего, Луан, — ответил ей мистер Кокос, — он просто несведущ в кукольном веселье! Рассмеявшись, длинноволосая проговорила. — Ох, ты прав, как никогда. Некоторые люди далеки от кукольного счастья. В конце концов, она достала близняшек Лауд с мистером Кокосом, вызвав нервный тик у королевы красоты Лолы, что хлопнула дверью своей спальни, устроив мирное чаепитие для успокоения истерзанных нервов в таком юном возрасте. Лана же убежала к своим зверькам, даже посмеявшись над несколькими остротами, в частности в сторону своей самовлюбленной близняшки, а удовлетворенная Луан вернулась в комнату и пристроила мистера Кокоса на своем рабочем столе около зеркала. Занявшись домашней работой, с которой она стремительно покончила, длинноволосая принялась готовиться к фестивалю юмора, проходящий на следующей неделе. К тому же, у неё в расписании обосновались ещё парочка дней рождений и работенка в доме престарелых — кому же, как не ей веселить старичков. Вскоре она уже устало потянула суставы и взглянула на часы. До сна оставалось ещё предостаточно времени, поэтому Луан изъявила желание спуститься вниз и побороться за телевизор, а если ей это не удастся, то просто подоставать родненьких. Проходя мимо к двери, девушка не успела потянуться к ручке, как замерла и перевела вдумчивый взгляд на аппаратуру сестры. А Луна ещё не вернулась домой? Подойдя к синтезатору, она неторопливо провела пальцами по клавишам, будучи глубоко зависшей в собственных мыслях. Она даже не могла бы толком высказать, о чем раздумывала в данный момент. Наверное, то, насколько благодарна своей жизни, родителям, сестрам и прекрасному младшему братишке. Своей работе, увлечениям и невероятному чувству юмора. Предаваясь откровенной меланхолии, Луан прошлась чуть дальше и схватилась за один из исписанных блокнотов сестры, перечитывая знакомый ей размашистый почерк. Некоторые рифмы истинно позабавила девушку, сколько их не перечитывай. Например, «моя луна зарделась, а твоя мечта созрела». Или «двести миль проходит в час» *что-то перечеркнутое* «невозможный ананас». Рассмеявшись, Луан присела на свою постель и перекинула ногу на ногу, устроившись с удобством. Так или иначе, застукай её внезапно зашедшая в спальню Луна, то не стала бы ругаться — она сама делилась с соседкой своими неудачными текстами песен. Луан не могла сказать, откуда такой приступ неожиданной ностальгии. Потому вскрикнула, застигнутая врасплох незамеченным прежде посетителем. — Вынуждена отметить стрессовое расстройство в связи с нервной системой, четвертая по старшинству, — изрекла своим шепелявым голосом предпоследняя сестричка гений. — Лиза! Стучаться не учили? — возмутилась чужому вторжению Луан. Цокнув в ответ, девочка вундеркинд сделала несколько пометок в свой ежедневник и пробормотала. — Я собираю ежемесячные анализы. Но все почему-то об этом забывают, — вздохнула она, — возможны проблемы с комплексом познавательных способностей. Надеюсь, это не наследственное, — её плечи опустились, пока она доставала именной пробник из колбочки и сократила расстояние к сестре. Она протянула пробник, выжидательно глядя, а Луан, понимая, что сопротивляться дело безнадежное, послушно приоткрыла рот и позволила взять у себя анализ. Вновь вписав что-то на листе бумаги, Лиза молча направилась к выходу, но остановилась в дверях и проницательно взирала на родственницу. — Ты ведь в порядке, Луан? Та удивилась подобному вопросу, и чтобы не показывать своего замешательства, она привычно отшутилась. — Почему комнату не пришлось убирать? Потому что она была в порядке! — отсмеявшись, девушка подмигнула младшенькой. — Дошло? Покачав головой, Лиза включила свой усовершенствованный фонограф, помечая голосовые пометки в поведении родственницы, и покинула спальню. Луан же отложила блокнот на положенное ему место и спустилась вниз. Она уже слишком длительное время оставляла семью без своего внимания. Спустя примерно час девушка обосновалась на подушке дивана с краю, уставившись в телефон. Они с чатом обсуждали предстоящий фестиваль. Лауд посмеивалась с шуточки со-командника, с ней рядом находилась Ленни, читающая модный журнал, а с другого края Люси и Линн боролись за пульт — там как раз шел чемпионат по баскетболу и любимый сериал Люси Меланхолии Вампира. На ковре с кипой игрушек расположилась самая младшенькая Лили, бормоча что-то на своём языке елейным голоском. Единственный брат Линкольн развалился в кресле, читая комикс про Супер Умника — своего любимого супергероя с самого детства. Такой ребёнок. Вскоре в комнату вошли родители и, побыв немного с детьми, подметили опоздание третьей по возрасту Лауд. Луан только сейчас вспомнила об этом и проследила за тем, как отец по телефону коротко отчитал одну из старших дочерей, требуя немедленного возвращения, а затем родители скрылись на кухне. Сама Луна известила родных о своем прибытии светом фар фургончика одного из друзей по банде, что припарковался около дорожки к их дому. Луан немного привстала с места, дабы устроиться поудобнее, и невольно лицезрела выскочившую из того самого фургона сестру, которая прощалась с Сэм. Пожав плечами, девушка уже через полминуты встречала старшую кивком, но в таком хаосе из голосов и внимания, обращенных к Луне, её приветствие осталось незамеченным. — Народ, не толпитесь. Меня на всех хватит, — ухмыльнулась опоздавшая, радостно встречавшая родных, закидавших её вопросами о причинах опоздания. Но эта улыбка быстро сползла с лица шатенки, когда из кухни её окликнул свирепый голос отца. Выпросив пожелания удачи и сочувствующие взгляды, старшая скрылась в дверях, и до самого отхода ко сну Луан уже не виделась с сестрой. Повоевав за возможность всего лишь почистить зубы, комедиантка уже укладывалась в кровать в момент, когда вымученная Луна с неизменным фиолетовым макияжем и до сих пор в уличной одежде хлопнула дверью в комнату, закрыв их от шума из коридора и спален родни. Она стянула с плеча чехол с гитарой, небольшой усилитель акустической системы под мышкой, изогнувшись, рок-н-рольщица с трудом спустила около другой аппаратуры и в итоге плюхнулась в лиловое кресло мешок, раскинув конечности и издав низкое стенание. — Хей, неужели это стенания? Или ты просто наткнулась на стену? — хихикнула Луан, вмазывая в ладони увлажняющий крем, сидя на одеяле. — Сеструх, мне сейчас не до твоих приколов, — глядя в потолок, произнесла Луна. — Ого, звучишь серьезно, — всё ещё улыбаясь, сказала длинноволосая. Бросив волнительный взгляд на сестру, девушка устроилась поудобнее и спустя несколько минут, негромко предложила. — Хочешь поговорить об этом? — У меня творческий кризис! — в сердцах всплеснула руками в браслетах короткостриженая шатенка, сведя густые брови к низу, а после устало провела ладонью по лицу, вымученно прикрывая веки в сгибе локтя. Она снова глухо простонала. — Я весь день сидела за написанием песни для городского конкурса! И ничего! Полный тупняк. Так ещё и мама с папой провели мне получасовую лекцию о важности прихода домой «до девяти часов», — передразнила напутствующий тон предков Лауд. — Ты сегодня и вправду припозднилась. Или лучше сказать, «притупнилась», сестра, — хохотнула длинноволосая, на удивление, вызвав легкий смешок со стороны кресла мешка, тем самым взбодрив сестру. — Да, Луан, именно твоей беззаботности мне и не хватало, — признала шатенка, с благодарностью взглянув на неё. Комедиантка ощутила безудержный прилив радости. — Ты имела в виду, моей «беззанудности»? — А вот теперь прекрати, — посмеялась Луна, швырнув в девушку её газовую подушку для подколов. Не успев увернуться, четвертая по старшинства наполовину словила вещь, но не удержала равновесия и повалилась на кровати, вызвав ещё больший смех старшей. Незамедлительно послышался рассерженный возглас матери снизу, чтобы дети немедленно были в постелях. Приглушив звук голоса, девушки переговорили ещё немного, пока уставшие не решились разойтись по постелям. Луна втихаря сбегала в пустующую ванную, наскоро приняв освежающий, «скорее утомляющий», как не преминула прокомментировать Луан, душ, мигом почистив зубы, и забралась на второй ярус кровати, позволив шатенке вырубить свой буквально клоунский светильник. Веки слипались и возжелали поскорее отправить младшую в спасительный и столь желанный сон, и у них почти получилось. Привычно завернувшись в кокон из одеяла, длинноволосая уже почти сопела носом или скобками, как поняла, что уже вот как минут пять просто сонно и медленно моргает, находясь в полудрёме. Как только до её полусонного сознания дошла причина её невозможности скорее провалиться в царство Морфея, длинноволосая перевернулась на спину и провела ладонью по лицу. — Луна, что ты там делаешь? Шумно. — Прости, сеструх, — повозилась сверху старшая, почти скинув одеяла со второго яруса, оставив висеть, почти касаясь пола, — я тут пытаюсь сочинить новый текст. — Шутка, может, и смешная, но даже мне не смешно, — проворчала Луан, всё-таки постаравшись заснуть. Вот только ритмичное щелканье ручкой и хрипловатый напев разрушили все намерения Лауд, что вначале накрыла голову подушкой, а затем с пару минут тупо уставилась на потолок второго яруса. Ну, разве она не заслужила капельку отдыха после неимоверного ежедневного труда? Почему ей так трудно понять это? — Лу-уна-а, — в бессилии протянула Луан, откинув подушку от лица, раздраженно хмурясь, — я понимаю, что у тебя застой, но может ты тогда выспишься? Утра вечера… — Не могу! — тут же воспротивилась шатенка чуть громче, чем следовало, потому комедиантка резко шикнула на неё, — пойми, я не засну, пока не придумаю нечто годное для конкурса. — Гораздо тише продолжила старшая. — Тогда и ты пойми, нам обеим завтра в школу. — Проворчала длинноволосая, всё ещё не утратив желания хорошенько отоспаться, но более-менее взбодрившись. Она совсем тихо добавила, скорее для себя. — Не у тебя одной проблемы, — после чего сдула мешающуюся челку с лица. Младшая даже не успела сообразить, как её буйная сестра мигом проехалась по лестнице со своего яруса, как по горке, и оказалась возле Луан, ухватив ту за плечи и ощутимо встряхнув. — Тебя кто-то обижает, сестренка? Скажи, кто, тогда он познакомится с моим…! Шатенка заприметила горящие зрачки старшей даже при одном свете лунного месяца, что отнюдь не пугало или не удивляло. За столько лет можно было и привыкнуть. — Я не это имела в виду, Луна, — пробурчала длинноволосая, отведя от себя цепкие пальцы сестры. — Просто у меня тоже заботы: учеба, подработка, подготовка к фестивалю… я каждый день пашу, как лошадь, и всё, чего мне бы хотелось — это поспать хотя бы ночью! Луна, сидевшая около неё на постели младшей, внимательным и нечитаемым взглядом изучала сестру испод полуприкрытых век. Наконец, она упрямо заявила. — Это не всё, что тебя беспокоит, детка. Сие обращение вызвало в теле Луан нечто странное и приятное. Почему-то именно это обращение к себе, она воспринимала необъяснимо остро, хоть Луна ко многим обращалась так. Мотнув головой, шатенка озадаченно уставилась на старшую. — О чем ты? Я просто устала и хочу… — Что-то ты давненько не упоминала своего Бенни. — Заметила Луна, откинувшись на одну вытянутую руку, буквально пригвоздив младшую взглядом. Та незамедлительно замешкалась и попыталась отвезти бегающие глаза. — Он…ну, то есть… в порядке? Да! Это был не вопрос, — невнятно пробубнила себе под нос девушка, избегая смотреть на сестру. Та иронично выгнула бровь и обратила летающий взор длинноволосой на себя, ущипнув ту за ногу. Ойкнув, младшая возмущенно уставилась в ответ. — Ты что? — Это ты чего? Расстались, так и скажи! Или, — короткостриженая сузила подернутый разгорающимся пламенем взгляд, — он как-то напакостил тебе? — Нет-нет, — тут же вытянула вперед ладони Луан, поспешив загасить ещё не разгоревшийся огонь буйного нрава старшей. Ещё не хватало соскребать лицо несчастного парнишки с обеденного стола, — всё не так. Ничего он мне не делал. — А, — тут же успокоилась шатенка, привычным спокойным взглядом глядя на сестру, — так у вас с ним всё чики-пуки? — Ну-у-у, — нехотя протянула длинноволосая. Это вызвало понятливое «та-а-ак» со стороны рок-н-рольщицы, что всем видом дала принять тот факт, что она не сдвинется с места, пока её соседка не расскажет всё, как есть. Луан вообще никому не говорила, хоть прошел почти месяц с того их общего решения. Она устало вздохнула и неохотно призналась, поднеся сплетенные пальцы к лицу, чтобы как-то отвлечься от щепетильной темы. — Мы оба поговорили… ну, и… условились на взаимном расставании. — Сожалею, детка, — мозолистые вследствие постоянной игре на гитаре пальцы погладили кожу девушки через тонкую пижаму, так что Луан могла прочувствовать каждую подушечку. Немного повозив ногами по постели, длинноволосая выдохнула и прилегла набок, всё ещё не глядя на сестру. — Я и не жалею. Я сама предложила Бенни. — Ого. Я помню, когда ты мощно на него запала ещё в том году. Неужели, всё? — Не знаю, видимо, — проговорила комедиантка, подложив ладони под подушку. Прохладненько, — я просто ощутила сильное желание побыть одна. Кажется, у меня сейчас не то время, чтобы заводить отношения. — Понимаю, — поддержала шатенку старшая, — та же песня. — Разве? — Луан даже немного взбодрилась, в неверии уставившись на сестру. Она чуть выпрямилась, всё ещё убеждая себя, что её разыгрывают. — А как же Сэм? Я думала, вы… Луна весело хохотнула, сохраняя их тайную конспирацию, и отрицательно покачала головой. — Ох, нет, детка. Мы давненько расстались. — Правда? — присев на кровати, шатенка всё ещё не могла поверить. Уж чего, а расставания между этими двумя Луан никак не могла ожидать. Луна ведь была действительно помешана на своей девушке: она посвятила ей чуть ли не дюжину своих песен, вдохновлялась Сэм и олицетворяла своей музой, плюс ко всему они постоянно везде ходили вместе и за ручку. Родители, конечно же, ни о чем не подозревали, но Луан, Лори, Линкольн, Люси и Лиза были той опорой, что защищали особое пристрастие родственницы, прикрывая или помогая в разных случаях. Рок-н-рольщица была способна часами напролет петь серенады своей половинке, а теперь вот такая новость. На удивление это весьма насмешило Луан. — Чего смешного? — поинтересовалась старшая. — Да просто… — тихо хохотала длинноволосая, прикрывая рот ладонью, она с трудом выговорила, — мы синхронизировали расставание. Поддержав сестру ответным смехом, Луна согласилась и с улыбкой отвела взгляд. — Ты не расстроена? — внезапно забеспокоилась Луан. — Ты же не расстроена, — легко ответила старшая. Младшая неожиданно для себя вспомнила, как Сэм сегодня подбадривала её сестру в музыкальном классе. А ещё Сэм с другом провожали Луну до дома, что тоже не осталось незамеченным. Есть нестерпимо захотелось уточнить об этом, одна девушка не собиралась признаваться, как бессовестно подглядывала, поэтому она попыталась задать интересующий её вопрос как можно более непринужденно. — Просто… вы были так близки… наверное, трудно вот так просто расстаться. — Да нет, мы всё ещё общаемся. Она остается моим близким человеком. Я правда люблю её. — Серьезно сказала Луна, вызвав недоверие со стороны Луан, к которой первая обернулась и ехидно сказала. — Но тебя больше. Как и всю нашу семью. — На нас ты жениться не можешь, — хихикнула длинноволосая. — Почему? Ты девушка. Значит, на тебе могу. — Ха-ха, — пробормотала Луан, слегка пихнув сестру вбок. — Так что случилось между вами? — Как я тебе и сказала, сеструх — та же песня, что и у тебя. Несусветная занятость. — То есть, — решила мягко уточнить младшая, рисуя одни ведомые ей рисунки пальцем на простыни, — у вас типа перерыв? — Не думаю, — покачала головой Луна, качая ногой в такт одной ей известному ритму в ушах, — всё наверняка, ага. — Сожалею. — Я не жалею. У Луан создалось навязчивое ощущение дежавю, они просто повторяли фразы друг друга, бегая по кругу. — Ну, что ж, тогда мы с тобой стали занятыми, одинокими бизнес-леди в рассвете кризиса среднего возраста. — Улыбнулась комедиантка. — Типа того. — Ответила улыбкой на улыбку рок-н-рольщица, подмигнув сестре. Та несдержанно хихикнула, и она помолчали ещё длительное время. В какой-то момент Луан сонливо зевнула, прикрыв рот ладонью, и только собралась предложить сестре расходиться по кроватям, чтобы словить остатки часов для отсыпания, как замерла на месте с пальцами, удерживающие края ультро-розового одеяла. — Прости, что? Та усмехнулась и повторила свой вопрос, на тон ниже, чем звучало прежде. — Ты уже целовалась с девушкой? — и выжидательно взглянула на младшую. Почуяв, как щеки и скулы заливает алая краска, шатенка неловко улыбнулась и пробубнила. — Как бы… что ты такое…? А я не… — Детка, это простой вопрос, — качнула ногой старшая, не ощущая никакой неловкости или дискомфорта, будто эта тема велась ежедневно, — просто ответь да или нет. — «Это не просто», — подумалось Луан, что чуть не хлопнула себя ладонью по лбу, — «точнее, просто, но… почему я так не хочу казаться незрелой в её глазах? Глупости!» В конце концов, длинноволосая повержено выдохнула и с неохотой призналась. — Ни разу. — А хотела бы? — не обращая на младшую внимания, как бы между прочим продолжала допрос Луна. Комедиантка оказалась ей благодарна, что хотя бы не испытывала её внимательно, хотя эти вопросы ставили в тупик. Да и что в этом такого? Все подруги делятся подобными вещами, а сестры тем более! В этом нет ничего предосудительного. — Думаю, для саморазвития… — расплывчато пробормотала Луан, схватившись за локоть. — Что? Не расслышала, — с ехидством издевалась старшая. Её соседка чуть ли не пыхтела теперь уже от ярости из-за того, как умело сестра выводит её из себя! Чёрт, талант! — Я говорю, что хотела бы поцеловаться с девушкой! — Тише-тише, хочешь, чтоб все домашние тоже были в курсе? — расхохоталась третья Лауд. Сдув мешающуюся челку, Луан скрестила руки на груди, дуясь на сестру, совершенно не заметив, как та внезапно приблизилась к ней почти вплотную, сосредоточенно всматриваясь в родные черты лица. Заметив это, Луан вновь покрылась краской и попыталась отодвинуться, но не смогла пошевелиться от того, как сперло дыхание, а в груди отрешенно замерло. С целью спросить или попросить сестру дать ей немного пространства, младшая не смогла вымолвить ни слова, просто глядя в столь завораживающие зрачки своей сестры, ощущая явную потерю реальности. О нет… — Хочешь, помогу? — «Нет-нет-нет!» — кричал разум. — «Да-да-да!» — скандировало нутро. В любом случае, борьба оказалась недолгой, хоть для Луан и прошла почти вечность, когда она зависла в этом положении этой странной, особенно лунной ночью. Помимо ли своей воли, или же под властью собственного желания и интереса, девушка уверенно кивнула, а Луне большего не требовалось. Она наклонилась к сестре и пару секунд просто приятно обжигала её дрожащие губы горячим дыханием, после чего они соприкоснулись в поцелуе. Поначалу, Луан не ощутила ничего сверхъестественного, но когда Луна принялась неспешно двигать губами, младшая поняла, что утонула в этом райском, запретном наслаждении. Она вся затрепетала, не зная, за что ухватиться, поэтому всего лишь сжала комки одеяла в пальцах. Тем временем, старшая полностью завладела чужими губами, её крепкие руки уперлись в матрас по обе стороны от девушки, что не могла сокрыть своего волнения частым и прерывистым дыханием. На самом деле, тело Луны тоже вышло испод контроля, но она умело скрывала сей факт, неторопливо пробуя мягкие губы на вкус, постепенно усиливая темп. В какой-то момент, забывшись, шатенка настолько прижала Луан, проведя кончиком языка вдоль нижней губы оной, что той пришлось ухватиться за предплечья старшей и томно выдохнуть, что привело рок-н-рольщицу в чувство. Она нехотя отстранилась, глядя на покрасневшее, подернутое очевидным возбуждением лицо младшей. Также Луна без труда прочитала неверие произошедшему, недоумение, страх, неуверенность. Но и не без благоприятных эмоций не обошлось. Это удовлетворило Луну, что отсела от сестры на достаточное расстояние, а затем с всей ласковостью потрепала соседку по щеке. — Вот ты и поцеловалась с девушкой. После этих слов шатенка бросила ненавязчивое «до завтра, систр» и вскоре скрылась на втором ярусе, сразу же провалившись в сон. Вот только оставшейся на том же месте Луан было не до сна, она не могла поверить в случившееся. Как это вообще произошло? И как Луан на это реагировать? О боже. Прижав ладони ко рту, длинноволосая ужаснулась и одновременно возбудилась сильнее от одной лишь мысли — она целовалась с родной сестрой. Нет, этой ночью ей точно не до сна.