Дело ведёт Олег Шепс

      Олег сидит за последней партой и смотрит в окно. Биология–наискучнейший предмет, однако, он собирается сдавать его на итоговом экзамене. Подготовки никакой, да и париться из-за этого Шепс пока не хочет. Может, позже. Может, никогда. Мысли были заняты Ирой и гнидой из параллели. Вернее, парень бы очень хотел, чтобы именно об этом были его мысли, но они безнадёжно раз за разом возвращались к Диме. Изначально он конечно думал, что это связано со смертью друга и желанием разгадать тайну, но со временем стал догадываться, в чем же действительно дело. Догадываться и отрицать. Конечно, он сблизился с Матвеевым, к счастью или к сожалению, но было что-то большее, что-то до безобразия неправильное. Но этого просто не могло быть. Ему нравилась Ирка, нравилось еë внимание. Педики–больные люди. Олег точно не педик. Он таких за гаражами с пацанами пиздит. С ровными пацанами. Не этими размалеванными геями. Олег ведь не размалеванный. И он не ходит в этих девчачьих шмотках, не ведёт себя вычурно. А геи ведь ведут себя именно так. Специально провоцируют нормальных парней на избиение. Надо быть как все или не быть.       Парень опустил голову на сложенные руки и вздохнул. На небе сгущались тучи. Прогноз погоды обещал скорый дождь, а зонта у Олега с собой не было. Небо будет плакать так же, как и он. И молчать мертвенно. Никогда парень никому ничего не расскажет. Он из себя эту дурь выбьет. Поживёт пару дней, и всё пройдёт. Это он просто из-за Иры так расстроился. Нужно будет отпиздить Влада. –Олег, сколько моль глюкозы у вас вышло?–биолог–мужчина в возрасте, добрый семьянин–подходит ближе и заглядывает в пустую тетрадь,–Ай-яй-яй. Вы можете не учиться, Олег, но не надейтесь на Ману небесную. Бог не смилостивится перед таким, как вы.       Сердце пропустило удар. Таким, как он? По нему что, видно, что он пидор? Олег оглядывался, некоторые повернулись к нему с нескрываемым смехом. Точно, они знают! Они всё знают! Они все его презирают, всё его тайно ненавидят. Думают, какой их одноклассник мерзкий и противный! –Можно выйти?–Шепс поднимает руку неожиданно даже для самого себя. Мужчина оборачивается, а затем продолжает путь к доске. –Вам можно всё, Олег. Идите.       Парень вскакивает с места и, стыдливо прикрываясь, выбегает в коридор. Тут, где нет ни души, он может выдохнуть и спокойно дойти до туалета. В голову лезут отвратительные и стыдливые мысли, но ещё хуже то, что воспоминания о Диме не перестают мелькать. Парень бьёт себя по щеке, затем ещë раз, заходит в мужскую уборную и открывает кран. Холодная вода плещется на руки, с рук на лицо, немного отрезвляет. Олег судорожно трясется, гладя на себя в заляпанное зеркало, едва удерживается, чтобы не разбить его, а затем закручивает кран. Назад идти не хочется, его там и не ждут. Поэтому, недолго думая, парень направился к кабинету географии, где проходил урок у 10"А".       Звонок прозвенел спустя несколько минут, оповещая о конце урока. Ученики посыпались из кабинета, и Шепс едва различил в толпе того, к кому пришёл. Влад разговаривал с каким-то парнем, вальяжно закинув руку ему на плечо. Судя по затравленному виду паренька, ждёт его не лучшая участь. Но не Олегу Влада за это судить. –Слыш, Череватый. Попиздим?       Влад перевёл на него взгляд и ухмыльнулся, задрав голову. Он оттолкнул от себя одноклассника и подошёл ближе к Олегу так, чтобы была разница в росте. Влад явно был выше. –Олег чтоль? Шепс? Да ну-у, собственной персоной? Нихуя ж себе, какая честь. Чем заслужил-то, батюшка?–парень отвесил шуточный поклон и скрестил руки,–А, ты из-за девчушки чтоль? Так она вот какая счастливая, не видел что ли?       Шепс сжал зубы, сдерживая порыв дать ему по лицу прямо тут. Дело было не в чувствах к Ире, а в долге перед ней. Она ему, как-никак, лучшая подруга, и еë благополучие–главное. Может она по дурости к Владу ускакала. Или, не дай бог, еë заставили. –Не видел. Вы с ней не общались никогда, а тут ты вдруг заинтересовался? Что такое, хочешь своё превосходство показать? Так давай за гаражами встретимся, там и покажешь, уебок. –Слыш, дядь, ты че? Подружку зажал? Она мне сама так-то написала, просила о встрече. С ней поговорить не пробовал сначала? Долбоеб нахуй. Иди с ней разберись, а потом уже ко мне лезь. А то нехорошо получается, она тебя кинула, а виноват я. Не, дружок, так дела не делаются. Давай-ка, пиздуй отсюда, пока в моську не получил.       Тишина. Удар. Крики. Шепс занес руку и вмазал Владу по лицу, стирая гадкую улыбку. Тот даже не отшатнулся, но злее стал в разы. Подбежали парни, начавшие их разнимать, но Олег всё не успокаивался. Он вырывался, выкрикивал всякие гадости и плевался. В итоге Череватый просто вытер кровь и свалил, даже ответно не ударив. Олег посчитал, что выиграл.       Его отправили домой сразу же. Директор кричал и требовал отца в школу, но ради того, чтобы отбить Иринку, парень был готов пожертвовать собственным комфортом. В дом он ввалился даже до двенадцати и почти сразу столкнулся с Димой. Тот попытался что-то спросить, но парень тут же прошмыгнул в комнату, крикнув, чтобы никто не заходил. Шепс уже готовился возмущаться, но к нему действительно никто не зашёл. Он пролежал на кровати час, проиграл в игры два, распечатывал фотографию Влада и кидал в неë дротики три, но в итоге скука так его заебала, что он, позабыв про обиду, позвал подругу в гости. Его ещë тревожили мысли о Диме и о себе, но он старался максимально от них отгородиться. Ему было мерзко думать о самой сути своих проблем, и уж тем более о путях их решения. И вообще, просто Дима очень женственный, вот и всё объяснение. Да, это не Олег гей, это Матвеев пидор. Он ему, в прочем, так и сказал. Вышел из комнаты и прямо в лоб: –Ты пидор, Матвеев.       Тот даже не ответил ничего, только похлопал удивлённо глазками, покрутил у виска и продолжил читать старые газеты. Видимо, смирился. А Олег не смирился. Он вообще не понимал, как с этим можно смириться. Он же подпорченный, его теперь никто не примет. Будут использовать как грушу для битья, но оно и правильно, такие, как Дима и ему подобные, жить не достойны. Шепс и сам не знал, почему записал Диму к геям, может из-за внутреннего презрения. Или из-за того, что хотелось с кем-то разделить эту боль. Но Матвееву, насвистывающему что-то под нос, больно, видимо, не было. Не только пидор, а ещё и подонок. Был бы он живым–Олег бы его снова отпиздил.       Раздался стук. Парень выругнулся и поплелся открывать дверь. За порогом стояла как обычно улыбающаяся Игнатенко, которая сразу же юркнула в дом. –Привет! Как ты тут? Чего звал, просто посидеть? Сначала Олег хотел зайти с темы издалека, но вынашивая этот разговор очень долго, решил, что будет лучше спросить сразу. –Я хотел– –Ой, погоди! Привет, Дим. –Привет!–раздалось с кухни, а вскоре Дима вышел к ним в прихожую,–У нас гости? –У меня,–рыкнул Олег и перевёл взгляд на подругу,–Почему ты была с Владом?       Ирина пару секунд просто молча стояла потом повернулась к Диме(что-что, а интуицию и наблюдательность она прокачала очень хорошо). Она пожала плечами, Матвеев пожал плечами в ответ, но девушка этого, конечно, не увидела. Она вновь повернулась к Олегу и вскинула брови. –В смысле "почему"? А почему я не должна была с ним быть?       Олег не понимал, как можно этого не осознавать. Это же очевидно! С Владом нельзя водиться именно то потому, что он Влад! Это же, блять, очевидно! Он же отбитый! –Он отбитый,–повторил свои мысли Шепс. –Чего? Он не отбитее тебя. Почему ты вообще спросил об этом? Мы с тобой просто друзья, мне кажется, я взрослая девушка и могу сама решать, с кем мне водиться. К тому же Влад дарит мне цветы.       Олег сморщился. Он ненавидит цветы всей душой. Когда мать ещё жила с ними, всё было заставлено этими вонючими цветами. Этот мерзкий сладкий запах переходил в запах гниения, постоянные отходы и грязь. А маме всё равно нравилось. Нравилось, что еë окружают цветы. Вот она мерзкая. И цветы её вонючие тоже мерзкие. А как только она укатила, из дома пропали и цветы, и вазы. И благополучие. Может папа был прав? Все девушки одинаковые? Поэтому они так отталкивают? –Да как ты не поймёшь? Он же бросит тебя! Он отбитый, людей избивает, даже девочек! У него никаких принципов! Ира улыбнулась. –А ты чем лучше, Олеж? Парень сглотнул и посмотрел на Диму. Тот отвёл взгляд и отошёл. Чем он лучше? А чем он лучше?.. –Я... Я не... –Ты влюбился в меня, да? –Нет! Нет, это не так. Нет, я тебя не люблю, черт, не люблю. К сожалению нет, нет, не люблю... –Да ладно тебе, я же вижу, что любишь,–девушка хихикнула. Она смеётся над ним? Ей смешно? Она его презирает, да? Точно презирает! –Нет! –Да! –Нет, блять, нет, я же говорю, нет! –Но это видно! –Реально видно,–вставил Дима. –Я тебя не люблю, Ир! –Любишь! –Я, блять, гей! Молчание. Такое выразительное и давящее, что стало совсем не по себе. Парня залихорадило, и он трясущимися руками открыл дверь. –Выметайся. –Олеж... –Выметайся нахуй, шалава!       Ира ахнула и быстро вышла. Шепс захлопнул за ней дверь и по ней же скатился, обхватив себя руками. Было больно не столько физически, сколько морально. Олег согнулся пополам и ударился лбом о пол, тихо скуля. Слезы текли непроизвольно. Какой же он гадкий. Какой же мерзкий. Теперь никто не будет с ним общаться. Он отвратителен. Парень всхлипнул и изогнулся, всматриваясь в икону на шкафе. –За что мне это, Боже? Разве я заслужил всеобщего осуждения? Ну же, Бог, если ты есть, почему ты так издеваешься над людьми? Почему? Почему?! Почему..?       Он зарыдал, обнимая себя руками, пачкая пол слезами. Его ломало изнутри, ломало и трясло, перерождалось, менялось. Вот он, Олег Шепс. Слабый. Противный. Пидор. Он так ненавидел это и бежал от такого, что вляпался без остатка, и теперь даже не мог выбраться. Может, он заслужил страданий? Может, ему нужно это пережить? Шепс взвыл и вцепился в свои руки, царапая кожу. Как же больно. Как же страшно. Его не примут. Никогда не примут. Его все оставят, он станет одиноким и изгоем...       На плечо неожиданно легла чья-то рука. Олег вздрогнул и отскочил, открывая рот и пытаясь разглядеть что-то за пеленой слез. Перед ним сидел Дима. Тут. Сидел рядом. Даже не презрительно хохотал. –Ты че тут?–Шепс всхлипнул,–Нахуй иди. –Всё в порядке. –Нихуя не в порядке! Батя бухает и тёлок к себе водит, а теперь вот ещё и с прицепом притащил, а Саня этот ебанутый, так и знай! Мать моя вообще куда-то ускакала, ей на меня похуй! А мой единственный друг... Ты видел. А я ещё и педик! Это, по-твоему, в порядке?! Ты нихуя не понимаешь!       Матвеев спокойно выслушал всю тираду, затем вдруг улыбнулся подсел ближе и обхватил лицо Олега ладониями. Они просто смотрели друг другу в глаза, и этого было достаточно. Шепс видел в них всё:и свободу, и одобрение, и спокойствие. Не было в них ни осуждения, ни омерзения. Дима ласково улыбнулся и прижал голову Олега к своей груди. –Тише, тише. Всё наладится, всё будет хорошо, всё будет в порядке.       Шепс сжался и, сколько бы ни сопротивлялся, позволил себе расслабиться и просто заплакать. Он плакал обо всём, что накопилось, обо всём, что болело, и никто не думал его за это осуждать. Только сейчас он понял, что значит быть по-настоящему свободным. Быть самим собой. –Дим,–наконец сказал он хриплым голосом, абсолютно уставший и замёрзший,–Ты тут?       Тот всё ещё гладил друга по голове, перебирая мокрые от пота пряди. Он угукнул и мягко чмокнул Шепса в макушку. –Конечно тут, всё хорошо. Как ты себя чувствуешь? –Я так устал, Дим... Хочу спать, наверное. А папа с Сашей и его матерью не пришли ещё... –Ничего, мой хороший, ничего. Пойдём, поспишь. Отдохнешь.       Они медленно поднялись и, шатаясь, направились в комнату Олега. Последний лёг на кровать и прижал к себе подушку, а затем вдруг шмыгнул и повернулся к Диме. Его лицо всё ещё было опухшим от слез, щеки красные, но Дима решил, что это, наверное, самое красивое, что он видел за жизнь и после неë. –Полежи со мной? Не подумай! Я просто...       Матвеев лёг рядом и прижался к Олегу. Шепс почти сразу расслабился и окончательно успокоился, обнимая друга. Он прикрыл глаза и зевнул. –Я люблю тебя, Дим,–прошептал парень перед тем, как уснуть, а Дима на это лишь закрыл глаза и улыбнулся, сжимая руки.       Новый день начался с того, что в комнату Олега ворвался Александр. Шепс разлепил глаза, Димы рядом уже не было, он сидел за рабочим столом и вновь читал. Олег нахмурился и потер лицо. –Ты че тут забыл? –Мама завтрак приготовила. Зовёт тебя позавтракать. Блять. Значит они всё же переехали. Парень вновь улёгся и накрылся одеялом, а Саша переключился на Диму. –Тебе принести чего-нибудь? –Не, пасиб. А отец Олега..? –Ушёл. Мама звала Олега раньше, но я решил, что он всё же больше захочет пойти, если папы дома уже не будет. Так он пойдёт? Оба покосились на Шепса, понимая, что тот явно не ответит и, скорее всего, уже опять спит. –Ему нехорошо? –Приболел немного. Если возможно, позови, когда все уйдут. Твоя мама же работает? –Да, она скоро уходит уже! А мне его тоже не трогать? –Желательно. Думаю, он хочет побыть один. Саша поджал губы. –Ну ладно... Я просто хотел предложить ему сходить в кино, развеется, но, видимо, не сегодня. –Не сегодня,–подтвердил Дима,–Пока. Александр аккуратно закрыл дверь, а Дима уселся на кровать, гладя Олега по плечу. Тот повозился и вынырнул из под одеяла. –Он ушёл? –Ушёл, ушёл. Как ты? –Лучше. Ляжешь..?       Матвеев вновь лёг напротив Шепса. Тот всё ещё выглядел подавленно и смущенно, но, благодаря поддержке, держался. Его лицо всё ещё было опухшим, а потому Дима погладил его по щеке. –Позавтракаешь без меня? Мне нужно будет кое-куда отойти. –Отойти..? Надолго?–Шепс перехватил руку Матвеева и поцеловал тыльную сторону его ладони. –Не знаю. Нет. Появились новые идеи, но я всем сказал, что ты болеешь. И Сашка тоже утром сказал. Так что не будь к нему так строг, он же с любовью к тебе. –Да ну его... Странный он. Ладно, как скажешь. Я постараюсь. Черт, а школа? –Твой папа утром звонил в школу. Ему, правда, сказали, что его вызывают, но.. –Да бля-ять, ебаный Влад. Ты прикинь? Звоню Ире, а она у него. Ну я ему и дал в морду разок. Ну, для профилактики. Дмитрий помрачнел и отнял свою ладонь. –Прекращай бить людей. Это больно. –Ты это... Ну... Извини за тот раз. Не подумал. –Да я тебя давно уже простил. Но правда, Олеж. Не дело это. Шепс вздохнул и поднялся к кровати. –Ладно, пойду я. Ты только не пропадай, окей? –Да куда я денусь?–Матвеев улыбнулся, но, как только Олег отвернулся, улыбка слезла с его лица. Череватого ударил? Плохо дело...