1 сентября 1971-го года.
Когда Питеру Петтигрю удалось выбраться из надушенных объятий матери, он принялся убирать следы помады, оставленные на щеке.
— Иуч, — сказал он с чувством. —
Ма-ам! Ты меня смущаешь.
— Не говори ерунды, Пити, — промурлыкала Филомена, указывая на всех остальных людей на платформе вокруг, где десятки других родителей подвергали сейчас своих детей такому же обращению. — И что такого криминального с моей стороны, что я хочу попрощаться с моим драгоценным маленьким мужчиной!
Питер всё же сумел увернуться от очередного поцелуя, так что его мама вместо этого поцеловала воздух у него над головой. Выпрямляясь, Питер поймал взгляд мальчика примерно его возраста с длинными чёрными волосами и довольно большим носом; Питер улыбнулся ему, поймав себя на мысли, что ему не помешало бы подружиться с другим первокурсником, прежде чем он попадёт в Хогвартс. Мальчик усмехнулся и отвернулся в другую сторону. Питер постарался сдержать разочарование. В конце концов, в школе будет ещё полно других мальчишек, с которыми можно подружиться. Может быть, даже несколько девочек.
Обрадованный этой мыслью, Питер позволил маме ещё раз обнять его, прежде чем раздался предупреждающий свисток поезда. Вдоль всей платформы студенты спешили пройти на посадку, другие стали высовываться из окон, чтобы помахать своим семьям, кричали "Пока". Питер запрыгнул в ближайший вагон, стараясь не оглядываться на свою маму, которая теперь громко плакала.
Мерлин, не могу же я быть с ней постоянно, подумал про себя Питер и испытал ощутимое облегчение, как только почувствовал, что пол вагона качнулся у него под ногами. Затем он некоторое время наблюдал, как платформа девять и три четверти постепенно исчезает из виду.
Насвистывая, он начал искать купе, в котором можно сесть, запихнув прежде свой чемодан на багажную полку. Он обернулся и неожиданно оказался лицом к лицу с тем же крючконосым мальчиком с платформы.
— Привет, — весело сказал Питер. — Я Питер.
Тёмные глаза мальчика небрежно скользнули по нему.
— Рад за тебя. А теперь, с твоего позволения, мне надо найти своего друга.
— О, здорово, ты здесь уже кого-то знаешь? — сказал Питер, следуя за мальчиком, который всё ещё не назвал своего имени. Он поймал себя на мысли, что это немного грубо с его стороны, но, к сожалению, у Питера сейчас было не так много вариантов, с кем можно завести разговор. — Я сам никого не знаю, — объяснил ему Питер, пока мальчик засовывал голову из одного купе в другое. — Хотя папа говорит, что у меня будет куча друзей. Всё это так захватывающе, не так ли?
— Просто восхитительно, — пробормотал мальчик, а затем, открыв ещё пару дверей, чему-то улыбнулся — это был странный изгиб тонких губ, но всё же улыбка. — Лили, — тепло произнёс мальчик, входя в купе; Питер мгновение колебался, а затем подумал:
назвался груздем — полезай в кузов, и направился за ним.
У окна сидела рыжеволосая девушка — по-видимому, Лили, потому что она оглянулась на имя и тоже улыбнулась. В купе было ещё два человека, и их определенно не звали Лили; один — мальчик с очень растрёпанными волосами и в очках, а другой — бледнолицый мальчик со светло-каштановыми волосами, забившийся в угол с книгой на коленях.
— Сев, — сказала девочка, поднимаясь на ноги и обнимая крючконосого мальчика.
У него всё же есть имя. Питер протиснулся на место рядом с читающим мальчиком. Тот оглянулся и слегка улыбнулся ему. Мальчик в очках не обратил на него никакого внимания; он был слишком занят, наблюдая за другими двумя.
— Я ждал тебя прошлой ночью на нашем месте, — сказал Сев. — Ты не пришла.
— Извини, — ответила ему Лили, вытянув лицо. — Петунья расстроилась. Она хотела, чтобы я осталась с ней.
Сев нахмурился.
— Не понимаю, почему ты так беспокоишься о ней. Она не слишком приятный человек.
— Она моя сестра.
— Она магл, — пробормотал Сев.
— Сев... — начала Лили, нахмурившись, но мальчик в углу, наконец, оторвался от своей книги.
— Что не так с маглами? — спросил он; его голос звучал тихо, но твёрдо.
— Я не с тобой разговариваю, — презрительно бросил Сев, разглядывая, как заметил Питер, залатанную одежду мальчика. — Невежливо прерывать личные разговоры людей.
— Вы ведёте этот личный разговор
посреди купе, — подметил мальчик в очках. — К тому же, невежливо говорить гадости о маглах.
Сев резко покраснел. Он бросил пристыженный взгляд в сторону Лили и произнёс:
— Я не... Я нормально отношусь к маглам, но, знаешь, они же не... они не...
— Они не что? — спросил мальчик в очках с несколько угрожающим видом, вставая.
Питер наблюдал за всем происходящим, открыв рот, и одновременно гадая, дойдет ли дело до драки. Они находились в поезде меньше десяти минут, и всё это было
великолепно.
— Не такие, как мы, — неуклюже закончил свою мысль Сев, бросая отчаянный взгляд на Лили.
Мгновение мальчик в очках закатывал рукава своей мантии, а затем потянулся за палочкой — Питер подумал, что его собственная челюсть может буквально отвалиться через минуту, — но затем Лили развернулась к нему лицом, ткнув мальчика в грудь указательным пальцем.
— Что, по-твоему, ты делаешь? — резко произнесла она. — Оставь его в покое. Он ничего плохого не имел в виду. Не так ли, Сев? — И прежде чем Сев успел ответить, Лили сказала: — Давай, пойдем отсюда, — схватила его за запястье и вытащила из купе.
Мальчик в очках повертел палочку в пальцах, прежде чем положить её обратно в карман.
— Что за придурок, — сказал он, а затем повернулся к ним двум. — Слушайте, извините за случившееся, но вы сами слышали, что он говорил, — как такое стерпеть. Я, кстати, Джеймс Поттер.
— Питер Петтигрю, — сказал Питер, задыхаясь, и протянул Джеймсу руку, чтобы тот смог пожать её.
Мальчик в углу осторожно произнес:
— Ремус Люпин.
— Ты маглорожденный? — дружелюбно произнёс Джеймс, снова садясь.
— Нет, я полукровка, — ответил Ремус. — Моя мама — магл.
— Не то чтобы это имело значение, конечно, — любезно сказал Джеймс.
— Ты маглорожденный? — спросил Питер с отчаянным любопытством. Он никогда раньше не встречал маглорожденных его возраста. Ему внезапно стало интересно, есть ли у этого мальчика... как отец назвал это?... велосипед, или владеет ли он этими... пластинками.
Вау.
Джеймс сморщил нос, словно его оскорбили.
— Я сказал, что меня зовут
Поттер, — сказал он так, будто Питер не понимал элементарных вещей. — Я чистокровный волшебник.
— Я думал, это не имеет значения? — тихо произнёс Ремус, глядя на страницу перед собой.
Впервые Джеймс замялся.
— Э-э, да. Верно. Не имеет. Я просто... уточнил, — сказал он, проводя рукой по своим и без того растрёпанным волосам. Он кашлянул, а затем спросил: — Что читаешь?
Ремус повернул книгу так, чтобы они смогли разглядеть обложку: "Хогвартс: История". Про себя Питер подумал, что есть такая вещь, как фанатизм, и чтение книг, особенно до начала семестра, определенно входит в этот список, но, к его удивлению, Джеймс оживился, начав болтать о том, как его отец рассказал ему о множестве секретных проходов в Хогвартсе и как он сам не может дождаться, чтобы найти их все, и Ремус словно стал выглядеть немного спокойнее, по мере того, как Джеймс всё больше рассказывал о том, что знает. В конце концов, у них завязался полноценный разговор о
планах этажей, и Питер, почувствовав себя отчуждённым, уставился в окно, на вид мелькающей мимо сельской местности.
Дверь в купе снова распахнулась, когда небо снаружи стало темнее, и Питер взглянул вверх, надеясь увидеть тележку, так как он
умирал с голоду, но вместо этого у входа возникла высокая девушка с самыми светлыми волосами, которые Питер когда-либо видел в жизни, и взирала на них сейчас, прищурив светло-голубые глаза; её взгляд прошёлся по всему купе, затем остановился на каждом из них по очереди. На её мантии поблёскивала серебряная буква "С". А галстук, почти незаметный, был окрашен в серебристо-зелёный.
— Кто-то из вас видел, как какой-нибудь мальчик пытался прятаться поблизости? Я ищу одного первокурсника, как вы. Он, наверное, сейчас где-нибудь в припадке гнева пытается заколдовать унитазы.
— Похоже, хороший парень, — сказал Джеймс.
Девушка бросила на него испепеляющий взгляд.
— Если встретите мальчика по имени Сириус, передайте ему, что Нарцисса ищет его. Кстати, это приказ — я
староста факультета. Она сделала паузу, чтобы бросить на них всех взгляд, подразумевающий, что она непременно узнает, если они решат приютить этого мальчика, явного беглеца, и заставит их заплатить. Затем ушла, хлопнув за собой дверью.
— Очаровательно, — прокомментировал Джеймс, а затем, порывшись в карманах, достал колоду карт. — Партейку во взрывающиеся?
***
Нарцисса Блэк редко позволяла себе нервничать — это вызывало слишком много беспокойства, — но сегодня был особый случай. Первый день Сириуса в Хогвартсе непременно должен был быть полон насыщенными событиями, она готовилась к этому дню на протяжении многих лет, но не думала, что он наступит так скоро.
Она, конечно, не думала, что всё закончится тем, что её собственный кузен ударит Люциуса Малфоя по лицу.
Теперь она вообще не смогла бы объяснить себе, по какой причине она удосужилась пригласить маленького хулигана посидеть со всеми ними. Она пыталась оказать Сириусу услугу, познакомить его с некоторыми уважаемыми людьми, и вот как он отплатил ей, — поставил старосте школы синяк под глазом ещё до начала семестра. Блестяще. Вот она, благодарность.
Теперь главная задача Нарциссы состояла в том, чтобы найти Сириуса раньше, чем это сделает Люциус, потому что Сириус, возможно, и не жалеет кулаков в битве, но из дуэли он ни за что не вышел бы победителем, а Нарцисса всё же в глубине души очень любила Сириуса, несмотря на все его недостатки, и она правда, правда не хотела, чтобы впоследствии ей пришлось объясняться с матерью и отцом. Перед её глазами всплыли ревуны. Всплыли и кричащие заголовки газет:
Наследник Дома Блэков убит старостой школы Хогвартс в поезде — свадьба представителей рода Малфой и рода Блэк отменена из-за смерти члена семьи по вине жениха.
Нарцисса ускорила шаг. Когда она распахнула дверь очередного купе, смех, раздававшийся изнутри, резко оборвался; все присутствовавшие повернули головы, чтобы посмотреть на неё. Отыскался не только Сириус, который сейчас находился в центре всей компании, притягивая к себе общее внимание, но и Андромеда в окружении своего неизменного, одетого в лохмотья сброда приятелей семикурсников.
— Цисси, — поприветствовала её Андромеда, поднимаясь с сиденья.
— Давай обойдёмся без этого! — сказала Нарцисса, уже вынимая палочку и указывая на Сириуса. — Ты хоть представляешь, что он натворил на этот раз?
— Судя по всему, зарядил Малфою здоровенный фингал, — рассмеялся Тед Тонкс, сидевший рядом с Андромедой.
Нарцисса сердито посмотрела на него.
— Тихо, Тонкс, или я сниму очки с Пуффендуя.
— Просто потому что я считаю, что Малфой это заслужил? Тогда тебе придётся снять баллы со всей чёртовой школы, — протяжно произнёс Тонкс.
В вагоне снова раздался смех. Нарцисса почувствовала, как покраснело её лицо. Она терпеть не могла, когда над ней смеялись. Андромеда пнула Тонкса в голень, заставляя его замолчать, и встала перед своей сестрой, загородив собой их двоюродного брата.
— Цисси, не стоит так переживать. Если что и пострадало, так только лишь самолюбие Люциуса, вот и всё.
— Он должен извиниться, — сказала Нарцисса, пытаясь дотянуться до Сириуса через сестру и указывая на него пальцем. — Он всё портит!
— Ещё чего! — возмущённо вскрикнул Сириус. — Цисс, он вёл себя как настоящий му...придурок. То, как он говорил о тебе, — что однажды ты станешь его собственностью, это... это неправильно.
Нарцисса вздохнула. Сириуса всегда так легко вывести на эмоции, и он вечно поддаётся на уловку. Если бы не эти скулы, можно было бы задаться вопросом, действительно ли её кузен был Блэком.
— Он просто пошутил. Проверял твой характер, Сириус. Он такой человек. И в любом случае, это правда. Мы поженимся, как только я окончу учёбу в Хогвартсе.
Сириус вздрогнул, жест был явно утрирован.
— Это не даёт ему право быть таким придурком, — мрачно нахмурился он. — Я не понимаю, почему все мои кузины должны выходить замуж за таких отморозков.
— Может быть, и не все, — предположил Тонкс, и Андромеда снова пнула его.
— И всё же, Сириус, — тут же сказала Андромеда. — Просто к Родольфусу нужно немного привыкнуть. Теперь он член семьи, и Люциус тоже скоро им станет, так что, возможно, тебе в самом деле лучше пойти извиниться.
На глазах лицо Сириуса стало из красного почти багровым от гнева. Нарцисса самодовольно улыбнулась, довольная тем, что в кои-то веки Андромеда встала на её сторону. Обе сестры Блэк направились вместе с Сириусом, ругающимся и сердитым, обратно в поезд, туда, где находился Люциус.
— Сириус хочет кое-что тебе сказать, — объявила Нарцисса, подталкивая своего кузена вперёд.
Сириус хмуро глянул на неё, на Андромеду, на стены, на мир в целом, а затем выдал:
— Прости, что ударил тебя, — сквозь стиснутые зубы.
В светлых глазах Люциуса на мгновение вспыхнул огонёк, а затем он рассмеялся и пожал Сириусу руку.
— Извинения приняты. А ты довольно бойкий малый, не так ли? В следующем году тебе бы обязательно стоило попробоваться в команду по квиддичу. Слизерину не помешало бы наличие приличного загонщика.
— Слизерину? — дерзко переспросил Сириус.
Люциус нахмурился, открыл рот, чтобы что-то сказать, но Андромеда уже подталкивала Сириуса к выходу, удерживая того за плечи.
— Что ж, хорошо, тогда нам лучше оставить вас двоих наедине - я уверена, у вас есть важные темы для обсуждения. Рада, что нам удалось со всем разобраться. Увидимся на пиру! — а затем она практически выволокла Сириуса за дверь.
— Интересный парень твой кузен, — медленно произнёс Люциус, когда они с Нарциссой остались одни в купе.
— Я думаю, ты поймёшь, что он действительно очень славный, когда познакомишься с ним поближе. Просто сейчас он в довольно ранимом возрасте. Порой он вытворяет забавнейшие вещи и очень умён для своего возраста.
— Белла очень хорошо отзывается о нём. Нам просто нужно научить его сдерживать свой темперамент.
— Ну, конечно, он обязательно возьмёт себя в руки, особенно учитывая тот факт, что ты, как староста школы, сможешь за ним приглядывать, — сказала Нарцисса, довольная тем, что, похоже, никакого серьёзного конфликта не произошло.
Всё, чего она когда-либо действительно хотела, — чтобы все ладили. В конце концов, они — семья. Неважно, насколько строгой была Белла, насколько раздражающей может быть Дром, насколько застенчив маленький Реджи и насколько вспыльчив Сириус — Нарциссе всегда было ясно одно. Кровь есть кровь, и кровь важна во всех смыслах.
Только семья имеет значение.
***
Тем же вечером, когда Шляпа коснулась головы Сириуса, это заняло больше времени, чем обычно; она видела, как бледные, тонкие пальцы двоюродного брата вцеплялись в край табурета, и практически слышала, как весь большой зал затаил дыхание. А когда наконец раздался крик "ГРИФФИНДОР!" и Сириус, спотыкаясь, спустился с ошеломлённым видом и занял место за столом в другом конце зала, вдалеке от остальной семьи, Нарцисса не смогла заставить себя посмотреть на Люциуса; вместо этого она опустила взгляд на свои руки, на кольцо с бриллиантом на пальце и направила всю волю на то, чтобы не заплакать.
