Sub rosa

      — Эй, Сен, ты слышал о нашем ежегодном празднике?       Сенку только на долю секунды отвлекся от чертежа на столе, глянув вошедшему парню в лицо, и вновь вернулся к своему делу.       — Нет, — незаинтересованно бросил он, краем глаза замечая широко улыбающегося друга.       — Я почему-то так и думал, — пожал плечами Хром, но ничуть не расстроился. Скорее, даже был рад тому, что он сможет рассказать ученому об этом самом празднике. Ведь обычно Сенку рассказывал, как что устроено, никто ничего не понимал, а Хром хотя бы тщетно пытался осознать хоть пару слов.       Хром устроился рядом с Сенку, нависшему над еще незаконченными чертежами. Тот неторопливо барабанил пальцами по поверхности стола.       В лаборатории, кроме них двоих, никого не было. Пахло хлоркой, спиртом и еще чем-то, знакомым после посещения поликлиники или больницы. На столе стояли колбы с растворами и несколько чертежей. Полки были заставлены стендами и штативами с закрепленными пробирками. С улицы доносился громкий лязг металла о металл и приглушенные голоса. Кажется, Гинро упорно настаивал на том, что тренировку пора закончить, ведь он уже выдохся из сил, а следом Кохаку сурово отвечала, что тренировка закончится только тогда, когда она скажет. Сама благосклонность.       — Мы празднуем его, когда начинают цвести «красные свисающие лианы» – в начале лета.       Хром через плечо Сенку заглянул в чертеж, щурясь и пытаясь разобраться в замысловатом механизме новой конструкции. Ишигами тихо вздохнул, про себя отмечая, что сосредоточиться сегодня ему точно не дадут.       — Амарант, что ли? — скучающим голосом отозвался он.       — Да, — с деловито-умным видом кивнул Хром и приложил один палец к подбородку. — Ты угадал.       — В смысле «угадал»? — недовольно приподнял бровь Сенку с видом «я вообще-то знал».       — Наш праздник называется фестиваль Голубой луны, — ровным голосом рассказывал Хром, а Сенку, смирившись, краем уха слушал и попутно расставлял колбы по полкам. — Мы отмечаем его в честь вечной любви и нашего верного проводника в ночи, что освещает путь всякий раз, когда солнце заходит за горизонт. Легенда гласит, что самыми верными проводниками, которые никогда не собьются с пути, всегда будут солнце, луна и звезды. Путник, что заблудился в незнакомых землях, потерял в кромешной темноте всякую надежду на спасение. И только луна оставалась рядом с ним, указывая верный путь. Странник, вернувшись домой, утверждал, что луна освещала дорогу, не оставляла его ни на секунду, говорила с ним голосом той, кого он всегда любил. Каждый год в эту ночь голубая луна зовет нас в путь. Зовет голосами тех, кого мы когда-то любили. Или кого нам еще предстоит полюбить.       — Сенку! Хром!       С улицы доносился громкий голос Касеки. Оба парня вышли из лаборатории и то, что они увидели, заставило Хрома поднести кулак к губам и пару раз сбивчиво прочистить горло, чтобы скрыть рвущийся наружу смех и широкую улыбку, а Сенку насмешливо ухмыльнуться.       Возня, начавшаяся еще рано утром, не утихла даже ближе к обеду. На усыпанной пеплом земле, где обычно разводят костер, уже были сложены дрова и подготовлен сухостой. Рядом на коленях сидел Ген и старательно пытался очистить катаны от застывшей крови и грязи. И, судя по прогрессу, делал бы он это до глубокой ночи.       — Касеки, конечно, вдоволь поиздевался над ним, — прошептал на ухо Сенку Хром, прикрывая рот рукой. — Превратил то в ломовую лошадь, то в козла отпущения.       Ничуть не уставший за день ремесленник кивнул в сторону, где лежали несколько стеклянных лампочек.       — Напомните, сколько нам таких нужно?       — Около пятисот, — ответил Сенку, слету посчитав необходимое количество. Он даже не задумывался, когда дело касалось каких-либо расчетов.       Послышался удар рядом с ними. Кажется, это Ген упал на землю, заслышав такую цифру, и тихо, недовольно застонал.       — Не ной, — без тени сочувствия посоветовал Касеки. — Нашел себе тряпку для соплей. Будешь помогать мне… — он посмотрел на разлегшегося на земле Асагири. — Длинные рукава!       Голос хлестнул по спине, заставляя выпрямиться. Ген умоляюще глядел на Сенку, но тот только скрестил руки на груди и твердо посмотрел ему в глаза. Ген медленно шевелил губами, бесшумно раз за разом повторяя одну и ту же фразу.       «Помоги мне».       Ишигами удивленно дернул бровью, не отводя взгляд. Тогда Асагири вскинул руки в молящем жесте и склонил голову вниз.       Сенку мысленно вздохнул. Уже не раз ему приходилось отмазывать этого парня от работы, и Сенку был уверен, что и это не последний раз. Никому другому такой роскоши он никогда бы позволить не смог, но Ишигами не понаслышке знал, как Гена истощала работа с Касеки. Как он буквально валился с ног день за днем, жалуясь Сенку на несправедливость всех на свете и заговаривал зубы, усыпая бдительность, своими слащавыми фразочками о том, что один Сенку его понимает и жалеет. И жалел он его вовсе не потому, что Ишигами волновало состояние Гена. Он просто не хотел тратить на того лекарственные травы. По крайней мере, так думал Сенку.       «Отдыхай. Твое состояние куда важнее», — себе бы Ишигами такого ни за что не сказал.       — Эй, менталист, — ученый ухмыльнулся чуть шире, смотря на то, какой надеждой загорелись глаза Гена, — пойдешь со мной. Мне нужна твоя помощь с одним медицинским препаратом.       Асагири тут же вскочил с земли, боясь, что Сенку успеет передумать, отряхнул одежду, попрощался с Касеки быстрым почтительным кивком и поспешил направиться к своему спасителю. Ген, проходя рядом с Ишигами, слащавым голосом заговорил так, чтобы его смог услышать только он:       — Спасибо, Сенку-чан.       — Сенку-чан! — наверное, с этого слова и начинаются все неприятности Сенку в этой жизни. — У меня сейчас руки, блин, отвалятся! — не унимался Ген, кипевший праведным гневом негодования, и театрально приложил ладонь ко лбу, имитируя неимоверную усталость. — Сколько не скреби – не добьешься блеска металла! Тут вертишься, там крутишься, а благодарности ноль!       Хром задумчиво кивнул, даже не вслушиваясь в его слова, а Сенку взял со штативов несколько пробирок, в которых переливалась какая-то зловещая жидкость, и стал наблюдать за происходящими в них явлениями. Чертежи уже давно пришлось убрать, чтобы ненароком Хром или Ген ничего на них не разлили, ведь такие случаи повторялись неоднократно, так что лучше перестраховаться.       — Я, честно признаться, не рассчитывал на то, что мне придется чистить всю посуду и все оружие в деревне, а потом еще и собирать какую-то дребедень, — Асагири развел руки в стороны. — Я менталист, а не инженер!       — Ты заблуждаешься, если считаешь, будто можешь отлынивать от работы, прячась за моей спиной, — Сенку метнул на Гена уничтожающе-сердитый взгляд, от которого остолбенел бы любой, но только не Асагири Ген. — Попробуешь еще раз, и работа с Касеки покажется тебе даром небес.       Менталист тяжело вздохнул, подошел к ученому и, обняв его за шею, повиснул на нем. Хром, будучи уверенным в том, что Сенку никого и никогда не подпустит так близко к себе, стоял, мягко говоря, в полном шоке с отвисшей челюстью. Все-таки не каждый день можно заметить, как кого-то гладит по голове не терпящий, когда его личное пространство нарушают, сам Ишигами Сенку. Хром старательно делал вид, что его тут нет, чтобы не смущать друзей. Но, кажется, такие отношения для них были самим собой разумеющимся. Хром про себя отметил, что если бы он попал в такую ситуацию, то покраснел бы до кончиков ушей, а Сенку даже бровью не повел. Его выдержке и спокойствию завидовала, кажется, вся деревня.       Хром уже не раз становился свидетелем их взаимоотношений, и раз за разом он замечает, что Сенку относится к Гену как-то по-другому, не как к остальным. Более… снисходительно, что ли? То, как Сенку позволяет Гену касаться его намного больше и чаще, то, как кидает на него взгляды, которые, как он думает, никто не замечает. Но не нужно быть чертовым гением, чтобы догадаться.       — Сенку-чан, не будь таким жестоким, — прошептал Ген ему на ухо и положил голову на плечо. — Я так много раз помогал тебе, разве нет? И даже ты не удосужишься поблагодарить меня? Мне больно осознавать это, мой дорогой Се…       — Да-да, десять миллиардов благодарностей, — Сенку напоследок потрепал парня по голове и отодвинул его от себя чуть ли на метр. — Спасибо, придурок.       — Ох, мне не послышалось? — наигранно удивленно спросил Ген и приложил одну руку к груди. — Скажи еще раз.        — Ты за кого меня принимаешь? — нахмурился Сенку.       — Ты действительно сказал «спасибо»? — не прекращал издеваться Ген, с каждым словом все шире и ехиднее улыбаясь. — Или это было: «Меня раздражают твои сантименты»?       — Это даже не звучит похоже.       Ген, довольный собой, пожал плечами и встал между Сенку и Хромом (при этом, как отметил Хром, неприлично близко к первому из них). Асагири уперся одной рукой о стол и задумчиво стал разглядывать разложенные перед ними склянки.       — Чем сегодня занят клуб уважаемых любителей науки и мага-Хрома?       Хром закатил глаза, а Сенку улыбнулся настолько лукаво, что Гену стало не по себе, и он уже десять миллиардов раз успел пожалеть, что открыл рот. Эта улыбка была знакома абсолютно каждому из деревни и могла означать только одно: сейчас Сенку скажет что-то умное, его, как всегда, никто, кроме Хрома, не поймет, только сделают вид, что это что-то да проясняет. Даже Хрому не всегда удавалось разобраться во всех сложных химических реакциях и соединениях, чего уж говорить об остальных.       — Хочу синтезировать ацетилсалициловую кислоту, — спокойно ответил Ишигами, умело прокручивая между пальцев пустую пробирку. — В коре ивы и цветах спиреи содержится салицин, который мы гидролизуем и получим салициловую кислоту. Путем взаимодействия салициловой кислоты и уксусного ангидрида реакцией этерификации в присутствии серной кислоты мы получим ацетилсалициловую кислоту. Тем самым мы убьем двух зайцев одновременно, получив и обезболивающее, и жаропонижающее.       Сенку бросил взгляд на Гена, который, заслышав такое огромное количество заумных фраз, застыл, не в силах ничего ответить.       — Цветы… — неуверенно повторил он, приподнимая одну бровь и глупо улыбаясь.       — Безнадежен, — покачал головой Сенку и прикрыл глаза, будто чего-то такого он и ожидал. — Даже Хром понял на слово больше.       — Да, — кивнул тот, — и это слово – ива. А что такое эри… эдери…       — Этерификация, — поправил Ишигами. — Образование сложных эфиров из карбоновых кислот и спиртов.       — Знаешь, понятнее не стало.       — Ну, — Ген наклонил голову в сторону Хрома, — мы знаем, что такое спирт.       — Я в вас не сомневался, — усмехнулся Сенку и вернулся к изготовлению лекарства.       — Кстати, о спирте! — Хром встал между парнями и положил руки им на плечи. Пришлось немного отодвинуть Гена от ученого, и Хром мысленно заулыбался, заметив, как при этом менталист слегка нахмурился. — Вы ведь придете на праздник сегодня вечером? Уверяю, вам понравится!       Ген тут же согласно кивнул, – ему было все равно, куда идти, лишь бы поменьше работать, – а Сенку отказался, списывая все на огромное количество работы.       — Ну же, Сенку, не будь занудой, — настаивал на своем Хром и слегка потряс друга за плечо. На сегодняшний день у него уже был заготовлен план действий, но для этого необходимо было, чтобы эти двое точно присутствовали на празднике. — Можно ведь один вечер посвятить такому важному для нас событию? Тем более, оно связано с одной из ста легенд. Разве вам не хочется простого, человечного «посидеть»?       Сенку закатил глаза, да так, что стали видны белки.       — Вы ведь не будете меня уговаривать?       — Ты нас раскусил, — ответил Ген, почти смакуя свои же слова и снова широко улыбаясь.       — Вы все равно от меня не отстанете. Считайте, что убедили, — вздохнул Сенку, но, уловив на себе довольные взгляды Хрома и Гена, добавил: — В данном случае.       — Чудно, — ухмыльнулся Хром, будучи уверенным, что все идет как по маслу. Он мысленно поставил напротив первого пункта в плане галочку и принялся помогать Сенку с изготовлением лекарств.       Даже ближе к вечеру ничуть не похолодало. Иногда дул легкий ветер, раздувал листву, радуя ее своей прохладой, и снова затихал. Воздух был пропитан ароматом цветов, жареного мяса и плодовых деревьев. Практически вся деревня усердно готовилась к предстоящему празднику, и только группа из пяти человек сейчас стояла у моста к деревне и обсуждала колоссальный на сегодняшний день план.       — А вам не кажется, что играть с чувствами других – не очень хорошо? — Суйка сидела около моста и подбрасывала в воздух маленькие камешки, которые падали на землю причудливым созвездием. Ей изначально не очень-то и нравился план Хрома. Все-таки она не замечала ничего странного в поведении Сенку и Гена, а если и замечала, то умело делала вид, что ничего не видит. В принципе, как и остальные.       — Да ну? — Кохаку дернула бровью, что означало явный сарказм, и кинула взгляд в сторону ученого. — Сомневаюсь, что Хром умеет играть на чем-то, кроме нервов.       — Прекращай, — тот повел плечом и обвел рукой лабораторию, скрывающуюся где-то среди стройных стволов деревьев. — Я ведь им помочь хочу. Если мы сегодня ничего не предпримем, они так и будут перекидываться друг с другом взглядами и случайно соприкасаться.       — Будто ничего такого не происходит с другими, — закатил глаза Кинро и покрепче перехватил копье.       — Ты не понимаешь, на Гена Сенку смотрит немного хищнее обычного.       Повисла неловкая пауза. Такая абсолютная, что слышно было, как стрекочут сверчки, ветер колышет траву и шумит вода. Кинро пару раз покашлял в кулак.       — И что это значит? — озвучила всеобщий вопрос Кохаку.       — Это значит, балда, что он к нему неровно дышит, — сказал Хром так спокойно и уверенно, будто это являлось неоспоримой истиной. Он обвел взглядом всех присутствующих, но те только отводили глаза. Суйка непонимающе наклонила голову вбок. — Вы на полном серьезе не замечаете за ними никаких странностей?       — Нет, Хром, ты один суешь нос не в свое дело, — Кохаку задумалась на секунду, потом поспешно добавила: — Ладно, может, отчасти и в наше, но лезем мы в него совершенно не к месту, — она развела руки в стороны и покачала головой. — Один из них ученый, который сам твердил нам, что чувства, вроде любви, чужды ему, и он в них не нуждается. А другой чертов манипулятор, который без разрешения залезает в головы к другим и читает их мысли. У меня аж голова от его взгляда кипит, — Кохаку обняла себя руками за плечи и поежилась. Ген иногда действительно немного перебарщивал, пугая народ проклятиями и магией. Один его взгляд похож на две стрелы, выпущенные одновременно, и почти каждому было некомфортно под таким пристальным надзором. Он ведь чувствует язык чужих тел, запоминает, а потом использует в своих корыстных целях. — Так что они сами разберутся со своими отношениями. А ты бы лучше не мешал им и не пудрил нам мозги, а помог дедушке Нахиду собрать ягод.       Кохаку подняла с земли плетеную корзину и, кинув взгляд в сторону Суйки, слегка кивнула головой. Девочка нехотя поднялась и вприпрыжку пошла за ней.       — Суйка, ты-то ведь хочешь помочь Сенку и Гену, да? — Хром улыбнулся. Сдаваться он не собирался и точно знал, в какую сторону нужно гнуть линию, чтобы его поддержали все.       — Да, — легко согласилась она. — Если это поможет Сенку и Гену, то я за.       — Прекрасно, — напротив второго пункта появилась еще одна галочка. — Кинро, Гинро, вы что скажете?       Гинро неуверенно переминался с ноги на ногу, прокручивая в руках копье, а Кинро сурово смотрел Хрому прямо в глаза:       — Что ты заслужишь крупицу моего уважения, если после того, как они догадаются, ты выживешь.       — Какая благосклонность, — хмыкнул он.       — Ладно, — неожиданно для всех присутствующих сказала Кохаку. — Я не стану ничего говорить им, но не смей больше втягивать меня в свои авантюры, — она указала пальцем на Хрома.       — Конечно, конечно, — тот поднял руки в жесте «я безоружен». — Только помните, что делать все нужно незаметно.       Все кивнули. Кохаку и Суйка продолжили свой путь в лес, чтобы собрать немного ягод и цветов к празднику, Кинро и Гинро остались у моста. Хром, даже отойдя на приличное расстояние, отчетливо слышал, как один из них уговаривал другого бросить пост и отправиться вечером на фестиваль. Уже дойдя до лаборатории, Хром сложил руки за головой и победно ухмыльнулся.       — Осталось дождаться вечера… — тихо протянул он.       — Весьма любопытная интерпретация слова «незаметно», — послышалось в ответ, и Хром вздрогнул от этого голоса.       Он резко обернулся и, заметив стоящего рядом Гена, нервно сглотнул.       — Ты… Что ты здесь делаешь?       — Я тут живу, — невозмутимо ответил менталист и подошел на шаг ближе – Хром тут же отшатнулся. — И хотел прогуляться, пока кое-кто не решил обсудить меня и моего друга.       Слово «друг» было произнесено с такой натяжкой, что Хром только в очередной раз убедился в своих догадках. Он глубоко вздохнул, набирая в легкие побольше воздуха. Все сомнения, которые высказывали другие, разом обрушились на его разум и отчего-то захотелось собственноручно, в который раз доказать самому себе свою же правоту.       — Скажи честно, — Хром посмотрел менталисту в глаза, пытаясь определить, скажет он правду, полуправду или просто ложь, — тебе нравится Сенку?       Да.       И это одна из тех вещей, которую знаешь, но боишься сказать даже самому себе. Огромная стена самоуверенности дала большую брешь в виде горькой истины. Гену нечего было сказать в свое оправдание – правда прозвучала бы слишком странно, а на то, чтобы придумать убедительную ложь, времени уже не было. Его сердце забилось чаще, и он внушением старался уменьшить такой напор. Получалось не очень. Асагири точно отчетливо чувствовал, как слегка покраснели его щеки. Он привычно улыбнулся и глянул Хрому в глаза – чтоб уж наверняка поверил.       Вкладывая всевозможное безразличие в речь, Ген уверенно произнес:       — Нисколько.       — Ты ведь лжешь, — тут же прищурился Хром.       — Не задавай вопросов, тогда и не услышишь лжи, — философски отметил Ген и скучающе зевнул. — К чему вдруг такая заинтересованность?       — Скажи, ты ведь не знаешь традиций нашего праздника, верно?        К чему он клонит?       Гену почему-то показалось, что ничем хорошим такое не заканчивается. Он вопросительно выгнул бровь, подталкивая к продолжению.       — Подари Сенку венок.        Ген рассмеялся. Сначала тихо и почти неслышно, только плечи подергивались и доносились короткие смешки. Следом он начал смеяться, схватившись руками за живот и согнувшись пополам. Хром недоуменно наблюдал за ним и никак не мог понять, что его могло так рассмешить.        — Что-что? — наконец успокоившись, выпрямился Ген и вытер рукой выступившие слезы. — Еще чего? — голос сочился сарказмом.        — Надень его на него, — продолжил Хром. Он старательно пытался не обращать внимания на веселый настрой собеседника и его необъяснимую реакцию.        — Если я спрошу «зачем», мне не придется об этом пожалеть? — Асагири сложил руки на груди, теперь пристально смотря в глаза напротив.        — Поверь, ты мне еще спасибо скажешь, — заверил Хром. — Нет ведь ничего сложного в том, чтобы собрать цветов и сделать венок? Не вижу причин для отказа.        — А я не вижу причин для согласия, — тут же парировал Ген и уже развернулся, чтобы уйти. Хром, понимая что ситуация выходит из-под контроля, схватил того за запястье и развернул к себе. Негодующее лицо Гена, полное удивления, в тот момент надо было видеть.        — Ты ведь доверяешь мне?        — До определенного предела, — он вырвал руку из сильной хватки и потер занывшее запястье. — И что с того?        — Тогда надень на него венок сегодня на празднике.        Менталист закатил глаза.        — Допустим, надену, — кивнул Асагири. — И какая мне с этого выгода?        — Такие вопросы решаются на доверии.        — М-м… — Ген приложил руку к подбородку, будто размышляя, и посмотрел на ясное небо. — И что означает венок на вашем празднике?        — Ну, — Хром пожал плечами, план находился на грани срыва, — все зависит от цветов, из которых он будет сплетен. Знаешь, по легенде это все выражает крайнюю степень доверия к человеку и говорит о том, что ты ценишь его дружбу и…       — Он означает «поцелуй меня», так ведь, Хром?       Ген говорил совершенно спокойно, однако взгляд противоречил его безразличной интонации.        — Я изучал ваши легенды, — ответил Ген на непонимающий взгляд Хрома. — Мне было любопытно, вот и все. Но еще больше мне стало любопытно, когда все разом решили умолчать о такой важной детали, как поцелуй. Поэтому я решил услышать легенду из уст Рури, — Хром с этими словами прикусил губу – на такой поворот событий он не рассчитывал. — «Путник, вернувшись домой, бросился к своей любимой и подарил ей венок из голубых астр. Таких же голубых, как луна в тот день. Подаренный любимым венок в этот день говорит о том, что этот человек готов быть твоей тенью». Я… ничего не перепутал?       Он улыбнулся своей фирменной улыбкой и оставил Хрома наедине со своими мыслями. Ученый ударил себя по лбу, коря за такой глупый провал. Тот почти был уверен в успехе своего плана. Надо ж было этому манипулятору все разузнать. Хром устало потер виски пальцами.       Напротив третьего пункта появился красный крестик.        — Да ладно вам, хотя бы попробуйте! — настаивал Магма.       Ген уже несколько битых минут гипнотизировал кружку с напитком и, все-таки решившись, сделал небольшой глоток. Который тут же выплюнул на землю.       — Какая гадость! — Асагири вытер рот тыльной стороной ладони и поморщился.        — Это наш старинный напиток! — вмешался Кокуе. — Он бесценен!       — На вкус как виноградный сок, процеженный через тухлую рыбу, — Ген поставил кружку подальше от себя.       Хром и Кохаку тихо засмеялись. Оба были уверены, что Ген дорого бы дал, чтобы выплюнуть вино в лицо Магме, который и заставил его это пить. Сам же Магма громко рассмеялся и продолжил прихлебывать из своей кружки. Он по-дружески ударил Гена по спине, что тот едва не упал на землю.       Уже несколько часов все жители деревни сидели около костров, рассказывали истории, страшные и романтичные, о приключениях и повседневности, общались, смеялись, закусывали, пили вино, от одного глотка которого менталисту только сильнее захотелось пить. Желательно воды. Некоторые дарили друг другу венки из разных цветов, и, наблюдая за подобным, сердце у Асагири начинало биться сильнее. Усмехнувшись, он поднялся с земли. Магма еще что-то прокричал ему вслед, но Ген уже не слушал. Все это общество ему порядком наскучило и, пока солнце не зашло за горизонт, он хотел сделать одну вещь. Менталист обошел костер, встал позади Сенку, наклонился к нему и на ухо прошептал:        — Сенку-чан, я хочу кое-что тебе показать.        Сенку сказал Хрому, что ненадолго отойдет, тот кивнул. Ученый поднялся и направился за Геном, взглядом сверлил его спину и в который раз замечал, что у Асагири очень тихая и плавная походка. Менталист обошел танцующих людей и, когда отошел от всех подальше, к самому краю деревни, остановился. Снизу доносился шум воды, бьющейся о камни, в воздухе стоял морской запах. Ген сел на землю и завороженно стал разглядывать оранжево-желтое небо.        — И что ты хотел показать мне?        Менталист повернул голову через плечо и похлопал ладонью по земле рядом с собой, приглашая Сенку сесть вместе с ним. Тот опустился на землю (как и Ген у самого края) и с вопросом в глазах посмотрел на него.        — Закат, — пояснил Ген, не отрывая взгляда от заходящего солнца.        — Ты удивишься, но завтра будет еще один, — слегка улыбнулся Сенку.        Асагири усмехнулся в ответ.        — Это не все, что я хотел показать тебе, — Ген придвинулся к ученому и наклонил голову, заглядывая ему в лицо. — Сенку-чан, закрой глаза.        — От тебя это звучит больше как угроза, — заметил Ишигами, но все же послушно прикрыл веки.        Не прошло и пары секунд, как на его голову что-то опустилась. Дурманящий разум аромат цветов заполнил воздух. Знакомый аромат сирени и клевера. Сенку тут же открыл глаза, замечая лицо Гена слишком близко к своему. Ишигами чувствовал его горячее дыхание на своей коже и, не в силах пошевелиться, смотрел в глаза напротив. На голове ученого теперь красовался аккуратно сплетенный венок из белого клевера с нежно-фиолетовыми цветами сирени.       — Что ты сделал? — спросил ученый.        — Надел на тебя венок, — пожал плечами Ген. — Знаешь, что это значит?        Сенку отрицательно мотнул головой. Почему-то предчувствие подсказывало, что ничего хорошего это не значит. Асагири слегка склонил голову вбок. Губы Сенку приоткрылись, но Ген прижал к ним палец прежде, чем с них успело сорваться слово.        — Ты ведь не хочешь нарушать традиций праздника?       Ишигами приподнял брови, искренне не понимая, о чем он говорит. Менталист, наблюдая за ним, тихо посмеялся.        — Позволишь мне?       — Позволить тебе что? — Сенку удивленно изогнул бровь.       Но ему не нужен был ответ, Асагири бы все равно сделал это. И неважно, согласился бы ученый или нет. Ген подался вперед, и следующее мгновение для Сенку было словно в замедленно съемке. Звуки затихли, становясь какими-то далекими, все замедлялось, секунды будто растянулись, и он почти физически ощутил это. Ген осторожно, почти невесомо поцеловал его в потрескавшиеся губы. Сердце сразу же стало бешено колотиться в груди. И менталист был уверен, ученый отпрянул бы, если бы не оцепенел от смятения и шока: застыл и удивленно округлил глаза. За этим было очень забавно наблюдать, ведь никто ни разу не видел, чтобы сам Ишигами Сенку смущался, и не привык к его проявлению чувств, даже таких сдержанных. Ген осторожно отстранился. Они не знали, что сказать, и в наступившей тишине смотрели друг на друга.        — Вот вы где! — оба вздрогнули от голоса Суйки.        И быстро отодвинулись друг от друга, заметив, что все так же продолжали сидеть неприлично близко друг к другу. Хотя из-за того, что те отстранились так поспешно и одновременно, выглядело это еще страннее. Но еще больше не по себе им стало от задорного блеска в глазах Хрома. Рядом с ним с округленными глазами стояли Рури, Кохаку и Кинро с Гинро, уставились на Сенку и Гена, не веря своим глазам.        — Подумать только, — пробормотала Кохаку, — он и вправду поцеловал его.        — Ваши перешептывания слышно, — нахмурился Асагири.       — Вам, ребята, никто ведь не говорил, что можно просто поцеловать в щеку? — задала вопрос Рури, и Сенку с Геном только сильнее покраснели.        Кинро и Хром услышали, как Гинро закашлял, но не решили повернуться в его сторону, ведь сами еле сдерживали рвущийся наружу смех.        — Мне нечего сказать, — закатил глаза Сенку, — вы придурки.       Все присутствующие посмеялись и все, кроме Сенку и Гена, с досадой осознали, что должны Хрому по желанию. Ведь никто действительно не верил, что такое может произойти.       Просто Хром очень наблюдательный.