12 лет назад.
— Хэй, Эш, — я прыгнул на парня со спины, хватая за шею. — Черт, Бирсак! — он подхватил меня, уберегая больше не мою, а свою задницу от неудачного и глупого падения, — гребаный столб! Я рассмеялся и потер кулак о его мокрые волосы, зная, что его это разозлит. Он не любит, когда портят его прическу. Поэтому, выполнив миссию, я рванул прочь, пока он отвлекся на свою новую проблему. Джейк закатил глаза и отпил из бутылки, наслаждаясь вкусом холодного пива в такую жуткую жару. Лос-Анджелес устроил настоящую парилку, но мы знали, что вся эта аномалия происходила из-за того, что Тьма слишком долго находилась на Земле и сеяла повсюду хаос. Но мы верили, что со временем все наладится, и город прекратит таять будто шоколадное мороженое. — Бирсак, сволочь, остановись и поживешь еще пару минут! Я завернул за угол, убегая в ванную комнату, и закрыл дверь на замок, не собираясь впускать сюда Пёрди. Стук в поверхность заставил меня усомниться в прочности этого дерева и в словах продавца, который убеждал меня в надежности этого материала. — Прокляну гада, — протараторил я, отходя подальше. Отбивание агрессивного ритма закончилось через минуты четыре, когда это дело уже показалось скучным и надоедливым. Подумав пару минут, я все же решил тихо повернуть замок и разведать обстановку за укрытием. Этот хитрец поймал меня ровно тогда, когда моя голова показалась перед его лицом прямо за углом. Мы кубарем прокатились по коридору и оказались рядом с Кристианом, которого по итогу сбили с ног, и он попал под наш замес на полу. Питтс закрыл лицо рукой и сопроводил это покачиванием головы. Не произнес ни слова, но фраза: «Вы конченые дебилы», была написана у него на лбу без помощи пишущего материала; так, чисто воображаемо. — Вы просто конченые дебилы… — произнес он и скрылся в комнате. Мы с Эшем на секунду замолкли, а затем хватая друг друга за одежду из-за порывов смеха, делали никчемные попытки набрать в легкие воздуха. Так мы и жили, победив Тьму. Наконец-таки, мы смогли расслабиться и позволить себе просто быть счастливыми. Мы спасли чертов мир! Такое я и представить не мог. Каждый наш день начинался с нормального завтрака, днем ходили в кино, парк, занимались музыкой и выпускали песни одну за другой. Фанаты снова заполонили наши соцсети, отмечая нас под каждым своим постом. Все было хорошо, пока не настал тот день, когда я сидел с Джереми на балконе нашего лофта, пил охлаждающий напиток и без лишних мыслей смотрел на небесное полотно, устланное белоснежными облаками. Когда Эшли ворвался в нашу идиллию, оставляя от нее только осколки воспоминаний. Когда мы напряглись его появлением и заметили скрытую за его ладонью рану на плече, из которой безостановочно сочилась кровь. В глазах застыла какая-то пугающая его картина, но он старался держаться и скрыть его в своем сознании очень глубоко. Все было хорошо, пока Джейк не задал ему вопрос, а Эш, выдерживая напрягающую паузу, будто собирался с мыслями, не ответил. Все было хорошо, пока эти слова не засели у нас в головах одиннадцать лет назад: — «Тьма вернулась.»Настоящее время.
Осознание местоположения пришло ко мне, когда обжигающий холодным безразличием ветер ударил мне в лицо, и я, словно очнувшись, посмотрел на пустую дорогу, по которой шел. Но как долго? Ноги привели меня к месту, покинутому солнцем. Тучи нависали так близко, казалось, что они раздавят меня через секунду. Чистая дорога необъяснимо менялась ей противоположной: пыльной, разрушенной. Сердце начало отбивать другой, более быстрый ритм. Я огляделся и попытался себя успокоить, но этого так и не произошло. Из легких выбило весь воздух. Это место навсегда засело в моей памяти. Это не Лос-Анджелес. Это… — Оклахома… Голова качнулась из стороны в сторону и продолжила это действие, не соглашаясь с действительностью происходящего. Не хочу это видеть снова. Оклахома-Сити — место нашей потери и боли, жутко жгучей легкие. Развернувшись, я поспешил туда, откуда пришел, но дорога обрушилась, вновь наталкивая меня на воспоминания. Я сомкнул веки. Медленный вдох, неторопливый выдох. Я зажмурился, не позволяя глазам открыться, и повторил действия. — Сейчас все закончится, я открою глаза, — шептал я дрожащим голосом, — и все исчезнет. Этого нет, я в Лос-Анджелесе. Иду в лофт. Меня ждут и, должно быть, ищут. Я залез в карманы в поиске телефона. Но как бы ни задирал руку выше к небу, связи не было. — Дьявол, — прошипел и пнул камень. Я бродил по своему кошмару, но выхода так и не находил. Может, его и не было, но сдаваться не собирался. Этот день прошел, пускай он оставил на мне глубокий гниющий шрам, но я привык с ним жить, а не искать сострадания и смерти. Привык, что эта боль тупеет, как использованный в сотый раз нож. Я не боюсь этого дня, как бы сердце не колотило изнутри, разгоняя кровь со звериной скоростью, говоря мне об обратном. Я не боюсь. — Может, хватит? — закричал я в небо, раскидывая руки, — что тебе надо? Выходи! — огляделся по сторонам, но никто так и не и вышел. Ничего, кроме безжизненной тишины, давящей на уши. Это сводило с ума, но я ничего не мог сделать. Ничего. Отсюда не было выхода. Никакого. Только следы боя, кровь на асфальте, осевшая на него пыль. Труп дорого человека, которого я оплакивал на похоронах. Я схватился за голову: — Хватит, хватит, хватит! По рукам растекся черный дым, поражающий всю эту чертову местность. Не выдержав тишину и усиливающийся звон в ушах, я ударил безвинный асфальт, и раздался взрыв. Когда я открыл глаза, мне предстал мой родной Лос-Анджелес и… Взгляд проскользил по уничтоженным деревьям и выжженным кустам. В районе ста метров не осталось ничего живого, кроме обугленных веток и земли. Ничего. Я посмотрел на руки, покрытые черным дымом, сочащимся из ладоней и пальцев, стекающего с моей шеи. Сочащимся из меня. Я сглотнул, пытаясь не выдавать панику. Телефон зазвонил, и на экране показалось имя Джейка. Будучи неуверенным, я все-таки принял вызов. — Энд, тут какая-то чертовщина на Форест-Лон. Я пробежался глазами по кладбищу и усмехнулся, сдерживая нервный смех: — Джейк… — Мы выезжаем туда, слышишь? Надо разобраться, что это. Ждем тебя там. — Джейк… это… я.