Ближе

      Дима упирается затылком в холодную пыльную стену подъезда, когда Константин целует в губы чьё-то лицо на его шее. Кожа парня горчит, пахнет резко, дорогим парфюмом, веет драмой. Константин на кончике своего языка ощущает всё разочарование парня в людях, когда-то — в себе, когда-то — в выбранном пути. Сандал бьёт в нос, но мужчина нежно его слизывает вместе с чужой болью. Его забота отзывается в хрупком создании, которое он крепко сжимает в своих ладонях, как крохотную редкую птичку, что когда-то находил под своим порогом в детстве. Она сначала билась в его руках, а затем притихла. Что с ней стало потом, уже не вспомнить.        Матвеев тяжело выдыхает и его ладони теряют силу. Он упирается руками, будто может что-то решать, но решают за него. Может, так лучше.       Поцелуи ощущаются искренне, лечат что-то дикое и забытое внутри, хоть руки мужчины, кажется, преследуют совсем другие цели. Его пьянит запах парня, дрожащие в неуверенности веки и полураскрытые розовые губы. Пальцами мужчина сжимает ягодицы в узких чёрных джинсах и крепким стояком настойчиво давит в чужой пах. Матвеев что-то шепчет, прижимаясь губами к самому уху Константина, но даже он сам не уверен, хочет ли это закончить.        — Мы поднимемся? — разбивает тишину негромкий голос парня. Дрожит и отскакивает от стен. Кажется, задевает и одинокую лампочку в конце коридора, что неспокойно мигает, словно пасует перед напряжением, возникшим между двумя людьми.       — Блять... — мужчина рассеянно поднимает голову и по-отечески обнимает парня, — Прости за всё, ладно?        Ему хотелось быть деликатнее, и до сих пор хочется. Но он просто не сможет сегодня остаться один. Кажется, это слишком эгоистично — любым способом пытаться присвоить то, что понравилось, что-то желанное и красивое, что-то значимое и ценное, возможно, разбить это, но оставить себе; Константин так устроен. Ещё с ранних лет он привык получать то, что хочет. Не подачками других, не с чужой помощью, а своими силами.        Он сжимает ладонь парня в своей и поднимается по лестнице. Свет в подъезде окончательно гаснет, когда за мужчинами закрывается дверь. 

***

      Дима делает всего пол оборота к вешалке, но Константин тянет его за собой, и куртка падает на пол.        У парня дрожат руки, когда он ведёт ладонью по колючей щеке. В прихожей темно, в гостиной тоже. Что-то прозрачно-голубое пробивается сквозь открытые жалюзи — этого мало, чтобы разглядеть лицо напротив. Но им обоим достаточно ощущений. Дима касается губ Гецати и немедленно получает ответ.        Константин никогда не был близок с мужчиной. Он изо всех сил старается не думать, был ли такой опыт у Димы, но умелые ласки злят — в них кроется ответ. Парень расстёгивает ширинку мужчины и пальцами касается твёрдого члена сквозь ткань. Сжимает его в ладони, скользит и пальцем давит на головку. Константин кусает нежные губы до крови, разочарованный проникающими в его сознание мыслями. Он видит парня с другим, почти слышит его стоны. С силой сжимает тонкую кисть и грубо убирает чужую руку. Матвеев в нетерпении выдыхает, облизывает пульсирующие кровью губы и вновь тянется к губам Константина. Сожалеет, обещая исправиться, ведь он, кажется, сделал что-то не так. Гецати трёт ладонями своё разгорячённое лицо, а неприятные мысли только заставляют стояк крепнуть. Он толкает парня на диван и ладонями лезет под ткань чёрного свитшота. Гладкая кожа сводит мужчину с ума и он, нависая над парнем, роняет поцелуи на крепкий торс, оставляет их над пупком и поднимается к выбитым цифрам на груди Димы. Одежда парня совсем скоро оказывается на полу, а Константина не отпускают образы. Он переводит дыхание, обжигая им шею Матвеева. Парень извивается, подставляется, тихо дышит. Он смотрит снизу вверх на мужчину, который скидывает с себя одежду. Голубой свет мягко падает на рельеф его тела и заставляет Диму задержать дыхание, когда Константин тянет вниз свои джинсы.        Ещё в автобусе Матвеев думал о том, как его соперник выглядит без одежды. Не специально. Мысли проносились фоном, как деревья за окном. Марьяна несла какую-то чушь, пыталась вывести Костю то ли на конфликт, то ли агрессивно флиртовала с ним, а Дима погрузился в себя, изредка поглядывая на Гецати. Он совершенно не отвечал требованиям парня, был очевидно не в его вкусе, но тянуло к нему какой-то невиданной силой. От мужчины исходила подавляющая энергия, под которую Дима не собирался попадать. Она болезненно отзывалась чем-то в его душе, но предательски манила.        Константин поступает точно так, как ему мерещится в видениях. Он несправедливо груб, потому что знает, что парню нравится. Он видит это. Мужчина перестает различать, где заканчиваются видения и начинается реальность, но он доволен открывающимся ему зрелищем. Дима сладко стонет, закатывает глаза и шепчет только его имя. Голос дрожит и ломается рваными стонами, когда Константин толчками словно требует от Димы доказательств своего превосходства над прошлым любовником. В пальцах он сжимает ягодицы и оставляет на теле следы. Дублирует красные пятна губами в районе шеи и плеч. Кровоподтёки мешаются в грязь с чёрными чернилами на теле парня, который птицей бьётся от любви в чужих руках. 

***

      — У тебя есть кто-то? — хриплый голос мужчины выдыхает, заполняя комнату серым дымом. Он нашёл пачку на полу — выпала из кармана джинсов Матвеева.       Парень кусает кожу на большом пальце, глядя в спину Константина. Медлит с ответом. От вопроса, заданного в таком серьёзном тоне, ему становится весело.        — А у вас? Если что, можете просто ей не говорить, — вкрадчиво звучит Дима.       Гецати ни капли не весело. Он тушит сигарету о край стола и оборачивается к парню недобрым взглядом.        — Зря я их с собой забрал? — Матвеев невинно хлопает глазами, глядя на мужчину. Ему ещё смешнее стало, когда он, кажется, всё понял.       Константин только сильнее хмурится, а Матвеев тянет его за руку к себе.       — Это инкуб, — нежно шепчет Дима в самое ушко Гецати, — Он что-то вам показал?        Константин с горечью сжимает челюсть, когда осознаёт, что низший демон, спрятанный в сумке Матвеева смог его обмануть. Мужчина трепетно прижимает к себе парня, словно извиняясь за грубость. Касается губами мочки и покрывает скулы парня невесомыми поцелуями.        — Вместе в лес пойдём, — решительно заключает Костя.       Дима широко улыбается, обвивая руками шею мужчины.