Мёд и тофу

Главный герой по имени Итер довольно известен в своем городе тем, что готов взяться за любую предложенную ему работу. БУКВАЛЬНО любую. Не сказать, что он беден или не может себе чего-то позволить… Хотя да, не может! Жить нормально он не может. Дело даже не в деньгах, этого пусть и немного, но было достаточно. Просто он уже привык так жить и что-то менять явно не планировал, а вернее просто не хотел, ведь настолько привык к этому, что назад, по его мнению, пути уже не было. После смерти родителей, когда ему было шесть, Итера с сестрой отправили в приют. Там же он понял, насколько бывает жесток мир, и там же он разлучился с единственным родным для него человеком. Этим ярким пятном в памяти Итера и была его сестра — Люмин. Лучиком солнца в его пасмурном дне и лунным светом в ночи. Однако и этого света он лишился, когда в возрасте четырнадцати лет его отправили в другую семью. Воспоминания из приюта у Итера были словно выцветшие на солнце и побывавшие под дождем фотографии, которые при всем этом ещё помяли и выбросили. Он помнил всё обрывками, но на затворках памяти осталось одно бережно хранимое им по сей день воспоминание. О ней. О Люмин… Два с виду одинаковых, но на самом деле таких разных подростка играли на заднем дворе приюта. Близнец с каре по плечи что-то выводил палкой на песке рядом с песочницей, а его сестра, волосы которой были в разы короче, копошилась в клумбе, собирая подсолнухи. Эти цветы девочка вырастила сама и очень хотела подарить их воспитательнице. Ее брат не понимал такого ярого желания одарить эту ведьму букетом цветов. «Может так она хотела ее задобрить?» — думал про себя Итер. Эфир вообще не часто влезал в планы сестры, но в случае чего всегда помогал, если это было нужно. Девочка в белом сарафане, собрав достаточное количество цветов, обернулась на брата, и ее нежная улыбка заиграла разными цветами на фоне заходящего солнца. Золотые, пусть и короткие, волосы как будто жили сами по себе и так причудливо последовали за хозяйкой. Эта смешная и одновременно завораживающая картина еще долго не покинет блондина. Дети в приюте всячески недолюбливали близнецов, особо смелые пытались задирать: кидались камнями, называли приведениями, а остальные просто игнорировали. Возможно, из-за этого воспитатели над ними сжалились и выделили им маленькую комнату, в которой жили дети, позже покидающие приют. Но не они. Близнецы всегда ходили вместе, и воспитатели всегда говорили, что двух детей брать не хотят. Сначала ребят это расстраивало, но позже они были даже рады, что так их не разлучат. Однако не все длиться вечно. После того дня, когда Люмин подарила букет, воспитательница очень разозлилась. Почему? Итер не знал. Так же и не знал, почему Люмин больше не хочет его видеть. Позже он угодил в больницу, а уже оттуда его забрала его новая семья. Но сестры с ним больше не было… — Неприятная была семейка. — Ты что-то сказал? — Да так, мысли в слух… — Ясно. Что ж, давай приступим. Мужчина в пьяном угаре, со светлыми волосами и дрыщавым телосложением с трудом встает из-за кофейного столика, за которым они недавно обсуждали все нюансы подработки, и садиться на край дешевой (как и сам номер в этом мотеле) кровати, надменно указывая на свой пах. «Боже, какой отврат…» — всё, что подумал тогда блондин. Но, к сожалению, он уже привык так жить, зато платят неплохо. Да, в самых дальних уголках души всё ещё покоится маленькая надежда, что он прекратит так жить и сможет найти того, кому будет не всё равно, кто сможет понять, что такие вещи делают только с любимым, а не по прихоти. «Итер, о чем ты думаешь? Ты действительно считаешь, что тебя кто-то полюбит? Как самонадеянно. Ты — расходный материал! Ты живешь, чтобы приносить пользу. О большем даже и не думай». Слова приемного отца встали у блондина перед глазами. «Главное не зареветь…» — подумал эфир, заглатывая целиком. «Ну и мерзость, мог бы сначала в душ сходить. От самого воняет, а свой мелкий писюн походу вообще не моет.» -А ты хорош. Не даром мне тебя так рекомендовали. -Мха! Всего лишь пару манипуляций языком и мужчина излился в рот блондина, насильно придерживая того за золотые пряди. Именно из-за таких клиентов Итер и хотел отстричь свои волосы, но слова сестры, когда-то ему сказанные, всегда его останавливали. «Ах ты гнида! Если бы ты мне за это не заплатил, я б тебе хер откусил!» — подумал Итер, подходя к мужчине, который уже мирно спал. Блондин склонился над ним и взял в руку чужое лицо, сдавливая его так, чтобы тот открыл рот, не заботясь о его комфорте. Эфир нежно поцеловал мужчину, оставляя небольшой презент в виде белой жидкости во рту. — Надеюсь, ты не проснёшься. — Отстранившись, блондин скрылся в ванне. О содеянном он не сожалел, пусть будет как наказание. Тщательно прополоскав рот, Итер посмотрел в зеркало. Растрепанные длинные волосы, синяки под глазами, а сами глаза не выражали даже капли жизни, лишь суровую реальность. — Кем ты стал? — устало спросил он у отражения. Глупо спрашивать самого себя об этом, все равно ответа не получит, но сейчас его это абсолютно не беспокоило. Люмин бы не обрадовалась, узнав, чем я занимаюсь. — Ладно, пора собираться домой, но для начала загляну в бар, давно я там не был, — пробубнил парень себе под нос, зачёсывая свою челку влажной рукой и собирая волосы в неаккуратную косу. Он покинул это место, с надеждой больше не когда там не появляться. *** Белобрысый парень в вязанном коричневом кроп-топе и в свободных брюках песочного цвета с черным шоппером на перевес гордо вышел из отеля как ни в чем не бывало. Не замечая на себе странных взглядов прохожих, он спокойно дошел до бара «Доля ангелов». «Я пришел сюда чтобы расслабиться, а не для поиска клиента. На сегодня с меня хватит, я и так чуть не сорвался» — подумал блондин, заходя в бар и показывая удостоверение. Подходя к барной стойке, он уже из далека заприметил вечную пьяницу, которая постоянно подкатывает к бармену. — Время только девять часов, а ты уже в зюзю? — спросил Эфир. -Итеееер! Тебя так давно не было видно. Неужели такой завал с клиентами, что к нам вырваться не можешь, или ты себе наконец кого-то завел?! — сказал синеволосый парень с повязкой на глазу. (Как он говорил, повязку он носит просто так, но в это слабо верится.) — Здравствуй. Тебя действительно долго не было видно. — произнес красноволосый парень, вежливость которого парой убивала блондина. — Да, давненько я тут не появлялся. С деньгами напряг вот и не приходил, рад что тут ничего не меняется. — Ага, я не хочу менять это место, хотя некоторые изменения все же есть. — Парень протер бокал, поставил перед собой и указал в сторону от них. Белобрысый повернулся и увидел небольшую сцену, на которой могли разместиться не больше трех человек. Это очень удивило эфира, ведь раньше это место было как обычная забегаловка с выпивкой. — Ты теперь организуешь поэтические вечера. — попытался подшутить Итер. — Ну, ты почти попал. Он у нас теперь дает шанс музыкантам. — подхватил одноглазый. — Вы оба! Что плохого в том, что теперь в этом месте есть живая музыка?! — Я ничего не имею против той группки, что ты нанял, и рокерша из Ли Юэ тоже не чего, НО БАРБАРА ТЕБЕ НА КОЙ ЧЕРТ?!!? — Она популярный айдол, и ее фанаты готовы кучу денег отвалить, лишь бы послушать ее пение. — Дилюк, не будь мы знакомы с самого детства, я бы подумал, что ты алчная скотина. Блондин просто наблюдал за спором этих ребят, все-таки ему не нахватало их. Он познакомился с ними еще в универе, и они были единственными, кто не отвернулся от эфира. Всё-таки люди сразу перестают смотреть на тебя как на равного, когда узнают, что ты зарабатываешь себе на жизнь через постель. Плюс ко всему именно по этой причине блондин так и не был в отношениях. Печально, но вспоминая слова «отца», он думал, что это не так уж и плохо. -Итер, ты с нами? — синеволосый парень щелкает пальцами у Итера перед носом. -А?! Да, я тут просто задумался чутка. -Кстати группа что я упоминал ранее… Они ведь сегодня выступают? -Да они выйдут в десять. Блондин зачем-то смотрит на часы своего телефона. 9:47 (я использовала 12-часовой пояс т.к. просто к нему привыкла). Как же все-таки быстро летит время в хорошей компании. — Итер, останешься посмотреть? Ты же любишь музыку! Плюс у них такой сексуальный гитарист! — договорив эту фразу, синеволосый получает по затылку полотенцем. И всё-таки они хорошая пара… Что бы кто ни говорил, но открыто заявить о нетрадиционных отношениях на весь универ не каждый сможет, а выдержать весь негатив в их сторону тем более. Как вы уже могли догадаться Итер тоже относится к числу людей с нетрадиционной ориентацией, поэтому чаще всего его клиенты мужчины. Да, ему нравятся парни, но многие из них по большему счету гандоны, которые не видят ничего, кроме дырки. Свою ориентацию он понял еще в приюте, но вот кто был его первым воздыхателем, он не помнил, так же, как и сам момент принятия. Итер никогда не задумывался, почему ему нравятся парни, поэтому и не замечал отсутствия некоторых кусочков памяти. — Да, останусь, все рано пришел расслабиться. — Ну раз так, то держи. — бармен протягивает стакан со спиртным блондину. — Ты же знаешь, что у меня напряг с деньгами. — Это за то, что ты так долго не заходил. Плюс у меня к тебе просьба, так что пей, считай, что бесплатно. — Что за просьба? — блондин скептически прожигал взглядом стакан с напитком. — Не волнуйся ты так! Просто мне нужно будет на неделю съездить в отцовский дом, а бар оставить не на кого. Ты же уже мне помогал, думаю справишься. Сам знаешь, что на этого пьяницу я рассчитывать не могу! — Как грубо! — синеволосый подскочил на месте, но утихомирился, увидев гнев в глазах Дилюка. — В прошлый раз ты выхлебал в одну харю недельный запас алкоголя, а я оставил тебя всего на три дня! Блондин все еще смотрел на стакан. — Ты же знаешь, я бесплатно не работаю. Даже учитывая, что мы друзья. — Итер, ты меня обижаешь. Я прекрасно знаю твою ситуацию. Конечно я заплачу. Плата почасовая с девяти вечера до шести утра, в среду бар не работает. — Тогда ладно. Когда приступать? — эфир наконец делает глоток алкоголя. Он неприятно жжет горло, но дурманит голову и помогает отвлечься. — В понедельник. Список дел и документы я тебе оставлю. Так же там будет папка со списком чп и их решением. Если тебе что-то будет непонятно или возникнут сложности, просто позвони мне. У тебя есть мой номер? — Да, конечно. Эфир опустил голову в телефон, чтобы убедится, что номер Дилюка у него всё же есть. Так как из-за одного клиента пришлось покупать новый телефон и не факт, что он сохранил его. Пролистав контакты, увидел строчку «Снежная королева». Хорошо, что номер был сохранен на симке. Невольно проверил время. 9:57. — Итер! Глянь! — синеволосый дергает блондин за рукав кофты и показывает в сторону сцены. Оглушительные овации малого зала забивают перепонки эфира. Он наблюдает, как на сцену поднимаются три парня. Первый невысокого роста, по всей видимости солист. У него милая короткая стрижка, но по бокам темных волос висят ярко голубые косички. «Интересно, а они настоящие или накладные» Сам парень был одет в белую футболку, заправленную в классические шорты темно-коричневого цвета, а поверх всего была надета ветровка зеленого цвета, но с белым капюшоном. Больше всего в его прикиде блондину понравились его белые гольфики с авокадо. Под белые кеды самое то. Парниша прыгал по сцене, раззадоривая публику, пока двое других неспешно расставляли инструменты. Самый высокий скорее всего барабанщик. Был одет в светло-серые спортивки и черную футболку с рисунком красной маски (?). Забавный цвет волос отвлёк блондина от рисунка, ведь у него они были рыжие. Явно с рождения. А вот последний парень… Он подключал гитару к усилителю, отвернувшись от зрителей. Темные волосы с покрашенными изумрудными прядями. Облегающая черная майка с высоким горлом, сквозь которую виднелось подкаченное тело. Красивые мускулистые руки, на одной из которых была странная татуировка, такая же изумрудная, как и волосы. То ли из-за освещения, то ли она сама по себе такая, но казалось, будто это тату светится. Черные джоггеры и берцы, а на боку висит маска японского демона. «У них фетиши на маски?» — Короче! Эти пареньки играют вовсе не дурно и за короткие сроки своих выступлений набрали довольно большую аудиторию, почти сравнимую с Барбарой. Так они могут ее обойти в рейтингах групп и стать новоиспеченными знаменитостями. — Синеволосый четко рассказывал про эту группу, отпивая новый бокал вина. — Да, это так. К сожалению, они заявили, что создали группу лишь на время пока не закончат обучение. Кстати, об этом. Они второкурсники из нашего универа. — Бармен забрал бутылку у одноглазого и поставил ее напротив Итера. — Погоди, что?! Я что с ними на одном курсе? — невольно подскочил блондин чуть, не опрокинув бутыль. — Да. Кстати, мой тебе совет: найди ты уже себе парня или хотя бы друзей с одного потока! — И я про тоже! Что ты будешь делать, когда мы выпустимся? — Кейя попытался стащить бутылку, но быстро получил по рукам. — Вы помните, чем закончился прошлый раз? После того, как они узнали, кем я подрабатываю, я неделю ходил с фингалом и разбитой губой! А про отношения и вовсе молчу. — Я прекрасно помню тот момент, когда мы везли тебя в реанимацию, но ведь не все такие конченые идиоты, как те. А в этой группе точно есть один гей! — И что? Мне это должно как-то облегчить жизнь? — Итер сделал большой глоток алкоголя почти опустошив стакан. Неприятные мысли так и наровят встать у блондина перед глазами. Ему становится не по себе. Резкое желание закурить вновь возросло в груди, хотя он с таким трудом с ним боролся. Если бы эфир не отвел взгляд на сцену, то так и ушел бы за новой пачкой и едкими ощущениями. Янтарные глаза... Такие завораживающие и пьянящие. Они дурманили блондина, будто прожигая его насквозь, смотря прямо в израненную душу. Красивый… Погодите… — Он что смотрит на меня? — Кто? — синеволосый посмотрел по направлению его взгляда и присвистнул. — Кажется ты его зацепил! Блондинистая макушка встрепенулась и опустилась, пряча румянец за пышной челкой. Однако он спокойно может спихнуть это на алкоголь. Да этот парнишка ему понравился, а его взгляд будоражит не хуже, чем холодный душ после спиртного. О чем я думаю? Люми, как же мне тебя сейчас не хватает. Ты бы дала мне дельный совет, как всегда это делала… Именно в такие моменты он часто вспоминал сестру, хотел ее найти, но воспитатели в учреждении, где они росли, сменились, и всю информацию о детях тех времен сожгли в памяти давно минувших дней. На самом деле, когда эфир ходил в приют, здание было совсем новое и нянечки, которые там были, сказали, что примерно лет семь назад это место сожгли, и вся документация о прибывших детях погорела вместе с некоторыми детскими телами. Печальная трагедия, из-за которой не осталось не единого намека на будущее. Детей жалко… — лишь об этом думал тогда блондин. Эфир допил свой стакан спиртного в надежде, что сможет утопить новую порцию хлынувших воспоминаний… И тут он услышал гитарное соло. Яркие и без слов четкие ноты, отражающие целую внутреннюю борьбу исполнителя, будто он хотел плакать, но не мог, а резкие ноты отражали порывы гнева. Так же резко вступили в игру и ударные, мощные удары по малым барабанам, и эфир уже забыл о том, что грустил, полностью вслушиваясь в игру. Солист начал свое пение… Его голос напоминал нежное материнское пение перед сном, но грубые ноты и слова заставляли подумать об обратном. Такой резонанс чувств Итер не испытывал уже давно. Эта песня о жестокой реальности, но настолько заводит, что хочется просто отдаться темпу. Кажется, большинство людей в этом месте даже не вслушиваются в текст. Резкое соло певца на фоне затихших инструментов заставляет блондина обернуться, они настолько сосредоточены, будто пытаются всеми силами донести весь смысл текста, но их все равно не слышат. Грустно наблюдая за их выступлением и вслушиваясь в каждое слово, эфир хотел их понять. Их рвение и взгляд на жизнь. Я попытаюсь вас понять…