16. О моффах и световых мечах
На Альдераане… Лея начинала испытывать дискомфорт. Не очень хороший симптом, учитывая, что ей придётся провести в этом костюме ещё несколько часов. Впрочем, нравится ей это или нет, но в один прекрасный день ей придётся повзрослеть, и её родители решили, что тринадцать лет — вполне подходящий возраст для того, чтобы она начала посещать официальные мероприятия. В этом и заключался главный недостаток положения принцессы влиятельного мира, расположенного на одном из перекрёстков крупнейших галактических гипертрасс — сюда постоянно прибывало множество важных гостей, а значит, и официальных мероприятий было в избытке. Сегодня выдался особо одиозный случай. Она уже присутствовала на некоторых из этих церемониальных приёмов и государственных ужинов, достаточно, чтобы больше не нервничать по этому поводу и знать, чего от нее ждут. Но сегодня почётный (а, по мнению Леи, скорее позорный) гость — имперский мофф. И не просто мофф, а повсеместно ненавидимый мофф Таркин. Вообще-то, гранд-мофф, напомнила она себе… повышение было произведено совсем недавно, и Альдера едва успела получить известие о нём, чтобы успеть внести соответствующие изменения в протокол приёма гостя. Ненавидит она этого мерзкого старика или нет, но не стоит ставить отца в неловкое положение, позабыв о его правильном титуловании. Лея ненавидела облачаться в официальные наряды по любым поводам, но особенно она не могла это терпеть, когда ей совершенно не нравился человек, ради которого всё затевалось. Но выбора у неё не было. Так что её нарядили в душное официальное белое платье, волосы заплели в такую замысловатую прическу, какую только смогли придумать её тётушки, на ней самая нелюбимая пара туфель, и она отсчитывает часы и минуты до того момента, когда сможет избавиться от всего этого ансамбля. «Веди себя правильно,» — повторяла она вновь и вновь, — «следи за манерами, улыбайся, будь предельно вежливой, и наверняка он будет вежлив в ответ. Политики всегда вежливы.» Она вместе с матерью ожидала в зале приёмов Королевского Дворца. Вскоре должен прибыть отец с гранд-моффом, всех представят, они вежливо поболтают, а затем перейдут к официальному ужину со всеми подобающими случаю должностными лицами и церемониями. Когда всё закончится, можно будет сбежать — она уже выучила этот распорядок. Прозвучал сигнал. Они подъезжали. Её мать кривовато улыбнулась ей и поднялась, разглаживая платье. — Лея, ты готова? — спросила она. — Да, мэм, — почтительно ответила Лея, вставая. Мать бегло оценила её внешний вид и кивнула. В открывшуюся на противоположном конце зала дверь вошёл её отец в сопровождении высокого, жилистого, худого мужчины в имперской форме мрачной расцветки. На его хмуром лице с высокими скулами и холодными впалыми щеками, обрамлённом гладко зачёсанными серо-седыми волосам, блестели самые суровые глаза, которые когда-либо видела Лея. — Ваше высокопревосходительство, моя супруга, — произнёс отец, взяв Бреху за руку. — Леди Органа, — едва заметно кивнул Таркин. — Добро пожаловать на Альдераан, Ваше высокопревосходительство, — наклонив голову ровно ответила мать. Взгляд отца обратился к ней. — А это моя дочь, — продолжил он, жестом пригласив Лею подойти. Она подошла с высоко поднятой головой и сделала малый реверанс, как ей говорила мать. Жёсткие глаза уставились на неё. — Так это и есть юная принцесса, — произнёс Таркин с каким-то расчетливым видом, — я слышал, она многообещающий ребёнок. Лея почувствовала укол раздражения. Он не должен говорить так, словно она какой-то домашний питомец! — Благодарю Вас, — слегка надменно ответила она, пока не успели вмешаться отец или мать. — И, похоже, весьма энергичная, — прищурился Таркин. — Ну, — поспешно возразил Бейл, — дети часто бывают такими. Он бросил на Лею предупреждающий взгляд, и она поняла, что лучше ей не говорить больше ничего, показывающего её раздражение. Впрочем, она отличалась изобретательностью. Можно придумать множество других способов отомстить этому противному субъекту за его пренебрежительное отношение к ней. Если она не может отомстить словами… что ж… тогда она найдёт другой способ. И у неё возникло предчувствие, что это получится гораздо веселее. Уж для неё точно.* * *
Несколькими часами или около того позже… Хан провёл в Королевском дворце около суток. Конечно, этого времени недостаточно, чтобы агенты сенатора хоть что-то успели узнать о Люке, но понимание этого не ослабляло опасений Хана, что новости окажутся скверными. Skrag, он никогда себе не простит, если… если… Он не мог закончить мысль. Прямо сейчас он сидел в тени колонн балюстрады в коридоре возле своей комнаты в приватной части дворца. Он хотел было спуститься в сад, но во дворце проходила какая-то аристократическая вечеринка, которых Хан терпеть не мог. Поэтому он остался там, где было спокойно и тихо. Он вдруг слегка вздрогнул, когда в конце коридора тишину нарушили мягкие, лёгкие шаги. Кто-то шёл. И шёл как можно тише — ему явно не хотелось привлекать к себе внимание. Кто же станет красться по Королевскому дворцу, не замышляя что-нибудь нехорошее? Хан ещё немного отступил в тень. Здесь не горел свет, а ему нужно увидеть пришедшего незамеченным, и если он будет вести себя тихо, то, возможно, и задержать его. Ему совсем не нравилась мысль, что с Органами может что-то случиться. Они оказались вполне приличными людьми, даже если у этой принцессы и была склонность к заносчивости. Лёгкие шаги приближались, и Хан приготовился выскочить с бластером, чтобы остановить этого типа, кто бы он ни был… ну же, ещё чуть-чуть… Шаги прекратились. Выдержав паузу, Хан осторожно высунулся наружу — ровно настолько, чтобы заглянуть за колонну… Внезапно он почувствовал неожиданное характерное давление в области поясницы и быстро вскинул руки вверх. — Не стреляйте! — крикнул он. Кто-то тихо хихикнул у него за спиной. — Ты Хан Соло, верно? — произнёс знакомый женский голос. Хан развернулся и столкнулся лицом к лицу ни с кем иным, как с принцессой Леей… вооружённой лишь парой пальцев. — Чего это Вы тут подкрадываетесь, Ваша Царственность? — сердито спросил он. Её карие глаза вспыхнули, она недовольно скрестила руки. — Не твоё дело, — ответила она. — Слушай, если ты будешь пугать людей, тебе придётся отвечать на вопросы, — возразил Хан, — иначе я расскажу твоему отцу, что ты тут шныряешь, когда тебе давно надо спать. — Ты этого не сделаешь! — Хочешь поспорить, твоя принцесскость? Лея пристально посмотрела на него. — Отлично, — сказала она, — я хочу кое над кем подшутить. — Ты решила пошалить, маленькая мисс Совершенство? — ухмыльнулся Хан. Может быть, она всё же не такая уж и плохая. — Представь себе, — защищаясь, сказала она. — Над кем? — Гость. Он — невежа, — нахмурилась она. — Кто-то, о ком я мог слышать? — Гранд-мофф Таркин. — Он имперец, да? — оживился Хан. — Да-а-а… — медленно протянула она. — Что бы ты ни задумала, я хочу в этом участвовать, — сказал Хан. — А тебе то он чем насолил? — наклонила голову Лея. — Это больше похоже на задаток Империи в целом, — мрачно ответил Хан. Это за тебя, малыш. — Обещаешь никому не рассказывать? — спросила она. — Как скажешь, дорогуша, — он протянул руку — жмём руку, да? Соучастники преступления? Она посмотрела на его руку немного пренебрежительно, будто боялась, что он заразен, но потом всё-таки пожала её. — Ну, пошли. Покажу дорогу.* * *
Бейл с облегчением подумал, что всё обошлось гладко. К счастью, Лея смогла взять себя в руки после той начальной неловкой сцены, и ужин прошёл вполне благополучно. Сейчас Лея отправилась спать, а взрослые продолжили торжество в саду. Вечер должен пройти спокойно. Может быть, ему придётся преодолеть некоторые трудности… но он привык справляться с такими вещами. Как раз сейчас, по другую сторону фонтана прямо под балконом Таркин беседует с кем-то из своей свиты. Бейл с удовлетворением отметил, что гранд-мофф на мгновение переключил своё внимание на кого-то, кроме себя. Однако спокойствие продлилось недолго. Как только Бейл повернулся, чтобы продолжить разговор с министром финансов, позади раздался всплеск и вопль, за которым последовали вздохи гостей. Бейл обернулся… и увидел, что на него смотрят насквозь промокшие гранд-мофф и его сотрудник. К тому же отнюдь не вода. Чем бы ни была эта жидкость, она имела ярко-фиолетовый цвет, и у Бейла закралось подозрение, что в ближайшее время её не удастся вывести ни с формы, ни с кожи. Похоже, что гладко всё пройдёт. Сила, а дочери об этом придётся пожалеть.* * *
Лея и Хан, спустившись по лозе на противоположной от сада стене на крышу библиотеки, проворно сбежали с балкона и добрались до служебного входа, которым и воспользовались. — Неплохой план для принцессы, — сказал ей Хан, когда они проскользнули обратно в приватную часть дворца. Она искоса глянула на него и решила, что вполне может принять это за комплимент. — Да, но и концентрированный краситель оказался отличной идеей, — сказала она, — я собиралась использовать просто воду. Хан пожал плечами. — Считай это гениальностью, дорогуша, — сказал он, — Это твоя дверь? — Что-то вроде, — отрезала она. — О, какая обидчивая, — фыркнул Хан, — ну, отсыпайтесь, Ваше Преклонение. Он направился в сторону гостевых комнат. Лея показала язык его спине и проскользнула к себе в спальню так же бесшумно, как и вышла. «В последний раз общаюсь с этим придурком,» — пообещала она себе, прежде чем забраться в постель и выключить свет, — «я не вышла бы за тебя замуж, Хан Соло, даже если бы ты остался последним мужчиной в Галактике.»* * *
Возвращаясь на «Исполнитель»… — Нет! — Сынок, мы больше не будем спорить об этом. — Я не собираюсь втирать себе в волосы всякую девчачью слизь! Вейдер вздохнул под маской. К сожалению, реакция Люка оказалась вполне предсказуемой для тринадцатилетнего мальчика, столкнувшегося с женскими косметическими средствами, особенно если учесть, что последние года три он, по всей видимости, провёл в сугубо мужской компании. Но другого выхода не наблюдалось. — Люк, это всего лишь средство для удаления краски. — Нет! — Люк показал на наклеенную на противном флаконе этикетку с завитушками, — я буду пахнуть как цветочная клумба! — Это преувеличение. А теперь возьми его. — Я ни за что не притронусь к этой штуке, — Люк решительно заложил руки за спину и отступил на несколько шагов. Вейдер на секунду задумался. — Отлично. Тебе и не нужно. Глаза Люка торжествующе засверкали. — Я этим займусь, — продолжил Вейдер. Торжество быстро сменилось испугом. — Ты не будешь… В ответ Вейдер лишь двинулся к мальчику. Люк попытался увернуться от наступающего отца и выскочить в коридор, но этот манёвр оказался не более эффективным, чем все предыдущие. Вейдер поймал Люка за воротник и взвалил его на плечо, направившись к освежителю. — Поверь, сынок, если мне самому придётся тебя раздеть и отмыть в душе, я это сделаю. — Это практически пытка! — взвыл Люк. — Предпочтёшь сделать это самостоятельно? — Я не хочу ходить пахнущим словно девчонка! — Будь по-твоему, — пожал плечами Вейдер. Он затащил сопротивляющегося сына в освежитель и стал снимать с него комбинезон. — Хорошо, хорошо! — наконец выкрикнул Люк, когда понял, что отец настроен серьёзно, — хватит, я всё сделаю сам! — Молодец. Да, и линзы вытащи тоже, — добавил Вейдер, прежде чем покинуть освежитель. Спиной он чувствовал хмурый взгляд Люка. Люк появился спустя полчаса с самым угрюмым в своём репертуаре выражением лица, энергично растирая полотенцем мокрые волосы, будто надеясь, что сможет хоть как-то удалить с них запах. — Я воняю, — раздражённо пожаловался он, увидев, что отец его ждёт. — Скоро ты перестанешь чувствовать это, — ответил ему Вейдер, — и здесь нет никого, кто сможет заметить. А теперь иди сюда. Люк с сомнением подчинился — он по-прежнему слушался с большой неохотой. Вейдер приподнял подбородок сына. Зелень исчезла из глаз — сейчас на него смотрели два ярких голубых глаза… словно он смотрелся в зеркало. У них обнаружилась ещё одна общая характерная особенность. Несколько секунд Тёмные Лорд сохранял зрительный контакт, но потом, отпустил, наконец сына и перенёс взгляд на взъерошенные влажные волосы мальчика. Они всё ещё оставались слишком влажными, чтобы было понятно, изменился ли их цвет. Он взял в руки полотенце и начал энергично вытирать голову мальчика. Прошло уже немало времени с тех пор, как ему доводилось вытирать волосы полотенцем. Тринадцать лет, если быть точным. От воспоминаний его прикосновения становились всё мягче. Через какое-то время он наконец убрал полотенце… и почти благоговейно разгладил влажные, но теперь уже вполне узнаваемые светлые локоны. Его губы приподнялись в затаённой улыбке, и он совершенно не замечал боли от натянувшихся шрамов. — Ты и в самом деле сын своего отца, мой мальчик, — пробормотал он. Сейчас стоящий перед ним ребёнок напоминал того десятилетнего мальчугана с тех снимков… хотя за три прошедшие года детские черты преобразились в нечто более приближённое к взрослому. Люк неуверенно пошевелился. Но шумного протеста, который вызывали предыдущие упоминания об их отношениях, не последовало. Казалось странным, что его отношение столь быстро изменилось за столь короткое время… но вряд ли Вейдер стал бы жаловаться на это загадочное улучшение. Вместо этого он перевёл внимание на фигуру мальчика. Люк не одел комбинезон, оставшись только в футболке, шортах и носках. На вид он был невысоким, но крепким ребёнком. Отцовский инстинкт заставил Вейдера взглянуть на перевязанную руку мальчика. Надо бы вызвать Сайлера, чтобы он проверил ход лечения. А пока же Вейдер хотел убедиться, что повязка не ослабла и не отклеилась в душе. Так и есть. Он снова выпрямился, раздумывая, что ему теперь делать с сыном. «Исполнитель» по-прежнему находился в гиперпространстве и останется там ещё четыре часа, а до тех пор корабль не требовал его внимания. Обсуждение отношений не казалось пока приемлемым вариантом — Вейдеру не хотелось рисковать нынешним, в целом покладистым, настроением мальчика, поднимая сложные темы. Пожалуй, стоит отвести сына в тренировочный зал и дать возможность показать, что ему известно о Силе. Да, это похоже на вполне разумный подход. — Люк, пойдём, — позвал он. Сын последовал за ним на некотором расстоянии… достаточном, чтобы оставаться за пределами досягаемости. Значит, всё-таки опасается. Вейдер открыл тренировочный зал и пропустил мальчика внутрь. Он с удовольствием ощутил внезапный прилив интереса сына. Значит, мальчик догадался о назначении помещения. Вейдер сел на пол в центре и жестом пригласил Люка последовать за ним. Люк, скрестив ноги устраивавшийся напротив отца, выглядел немного спокойнее. Казалось, обстановка знакома ребёнку. — Как долго Оби-Ван тебя обучал? — спросил Вейдер. Ответ удивил темного лорда. — Два года. — Два года. Ответ удивил Тёмного Лорда. Всего лишь два года? Когда Оби-Ван двенадцать лет находился возле мальчика? Почему джедаи не начали обучать Люка гораздо раньше — в соответствии с традициями своего Ордена? — То есть с десяти лет? Люк кивнул. Всё началось даже позже, чем у него… на целый год позже. Почему Оби-Ван ждал столь долго? Вейдер сделал пометку расспросить сына подробнее, но пока решил, что этот разговор лучше отложить до более подходящего времени. А сейчас они сосредоточатся на оценке навыков Люка. — Значит, ты не мог многому научиться, — вслух подумал Вейдер, — думаю, тебе знакомы основы телекинеза. — Теле-чего? Вейдер решил, что его целям демонстрация может послужить лучше. Он снял с пояса световой меч и положил его на пол между ними. — Сможешь его поднять? — А, это, — понимающе сказал сын. Сейбер стремительно поднялся в воздух и изящными витками полетел вокруг их голов, то поднимаясь, то опускаясь, и даже успешно выполнил серию сложных вращений, прежде чем вернуться… не на пол, а точнехонько на своё крепление на поясе Вейдера. Вейдер остался весьма доволен высоким уровнем контроля, продемонстрированным сыном, несмотря на то, что за плечами у него было меньше трёх лет обучения. — Очень хорошо, — сказал он. Люк просто пожал плечами. — Раньше я упражнялся с моделями звездолётов, — сказал он. — Естественно, ты умеешь поддерживать надёжные щиты, — продолжил Вейдер. Люк опустил взгляд. Вейдер почувствовал странный импульс несчастья, — ты учился чтению мыслей? Люк сразу кивнул. — О чём я думаю? — Вейдер тщательно зафиксировал в уме одну единственную нейтральную мысль, чтобы сын смог её почитать. — Ты любишь летать, — ответил Люк спустя пару секунд. — Очень… — И тебе интересно, надолго ли я останусь, — добавил Люк. Вейдер помедлил, впечатлённый умением мальчика переходить от очевидных к более сложным фоновым мыслям. — Отлично, — сказал он задумчиво, — ты узнал что-нибудь ещё? Вряд ли у Люка это получилось, особенно учитывая, как далеко он продвинулся в тех немногих областях. Но к удивлению ситха, Люк кивнул. — О прекращении снов, — тихо сказал он, — но это действительно трудно. — Тебе часто снятся сны? — Плохие, и я не могу их остановить, — кивнув сказал Люк. Отчасти это объясняло переживания мальчика после ночного кошмара. Казалось, что сын во многом повторяет его… но Вейдер надеялся, что сына обойдёт это проклятие. — Я продолжу помогать тебе, — сказал он мальчику, — но не все сны можно остановить, сынок. Некоторые слишком сильны. Люк кивнул. — А со световым мечом ты тренировался? Впервые глаза Люка ярко заблестели. Стараясь сдержать своё нетерпение, он кивнул: — Да. Вейдер догадывался об этом, судя по их первому разговору в музее и третьей встрече на «Соколе». — Я так и думал, — сказал он и снова снял с пояса световой меч, протянув его сыну… как в тот день на Корусканте. Сходство не ускользнуло от Люка — рвение мальчика несколько угасло, и он замешкался, не решаясь взять световой меч. Однако его напряжение вскоре прошло, как только Вейдер начал задавать вопросы. — Где кнопка активации? Люк повернул рукоять и почти сразу отыскал нужный элемент управления. — Активационная пластина? — Колпак эмиттера? Мальчик доказал, что он знает, как обращаться с лайтсейбером, коснувшись только края детали, а не дурацки положив руку на всю, из-за чего на протяжении истории не одна рука была случайно искалечена. Вейдер немедленно одобрил его за это и даже получил в ответ слабую улыбку. — Регулятор мощности? Люк указал на колёсико валкодера в основании рукояти. — Хорошо. Помнишь, я говорил из чего сделана рукоять? — Муассанит, — тут же ответил Люк, — чтобы она не скользила. Умница. — А помнишь, для каких двух форм больше всего подходит этот клинок? — Атару… и… и… это что-то на «дорн», так? — Джем Со. Очень хорошо, — Вейдер наблюдал, как Люк пытается обхватить рукоять… настолько близко к правильному хвату, насколько это позволяли его небольшие пальцы. — Можно включить его? — вдруг спросил он. Вейдер задумался. — Да, но не пользуйся правой рукой. И снизь мощность до половины. Секунду Люк возился с управлением, затем ловко переложил рукоять в левую руку и включил гудящий клинок, отведя его чуть в сторону. Несколько раз он взмахнул сейбером — Вейдер видел, что Люк проверяет баланс оружия. Мальчик резко нахмурился и посмотрел на пояс отца. — Можно попробовать другой? — неуверенно попросил он. Другой?.. Неожиданно Вейдер вспомнил о световом мече, отобранном им у сына на фрахтовике. И точно, оружие до сих пор висит у него на поясе. Он потянулся, чтобы отдать его мальчику… и вдруг, когда его пальцы сомкнулись на рукояти, опустил взгляд. Поражённый, он практически сорвал сейбер с пояса и поднял его перед собой обеими руками. — Это Оби-Ван дал его тебе? — после долгой паузы спросил он с дрожью в голосе. — Нет вообще-то, — покачал головой Люк, — я его нашёл в его чемодане… после… ну, после. Отстранённо Вейдер заметил дрожь в голосе сына и смутно почувствовал пробуждение давнего горя. — Можно его? — после очередной паузы повторил Люк. Вейдер медленно протянул мальчику световой меч, наблюдая, как сын выключил красный, включил синий и повторил серию ударов. Наконец Люк выключил сейбер и недоверчиво посмотрел на отца. — Они ощущаются почти одинаково, — сказал он. — Так и должно быть, — ответил Вейдер. Он, конечно, смышлёный мальчик, — синий сейбер был когда-то моим, ещё до твоего рождения. До Мустафара. — Я лишился его в поединке с Оби-Ваном. Как и многого другого. Глаза Люка распахнулись от любопытства. — Это тогда тебя ранили? — тихо спросил он. Вейдер выдохнул сильней, чем обычно. — Да. Воцарилась тишина. — Хочешь вернуть? — спросил Люк, протягивая ему рукоять. Когда Тёмный Лорд принял сейбер, в его сознании бешено закружились воспоминания: хаос Войны клонов, бой на борту флагмана Гривуса, роковая схватка в кабинете Палпатина… Храм джедаев… Мустафар. Сколько событий, хотя меч висел у него на поясе всего лишь три года. И сколько воспоминаний… Принятое решение оказалось настолько внезапным, что удивило его самого. — Пока что я его заберу, — сказал Вейдер, — но он станет твоим, когда ты будешь готов к тренировкам. Было мучительно тяжело отказаться от вещи, символизировавшей всё, происходившее с ним, все основания ненавидеть Оби-Вана и джедаев, — но выражение лица сына явно стоит того, решил он. — Ты серьёзно? — взволнованно вздохнул Люк. — Да, сын, — Вейдеру не удалось сдержать лёгкий всплеск удовольствия от очевидного восторга сына. Несомненно, Люк не был бы столь заинтересован в сейбере, если бы хоть в чём-то не принимал отца, — к тренировкам приступим, когда заживёт твоя рука. Кстати, о руке, надо чтобы Сайлер её осмотрел и, наверное, сменил повязку. Для максимального эффекта бакту следует регулярно обновлять. — Пойдём, — сказал он, — пора показать твою руку врачу. Определенно разделяя до-Мустафарское пренебрежение отца к медицинским процедурам, Люк недовольно поморщился, но встал и пошёл следом.