***
Дезмонд вышел из комнаты, сжимая повреждённую руку в кулак, хотя это было чертовски больно. Стоявший у стола и поднявший глаза на открывающуюся дверь Видик либо не обратил на это внимания, либо просто не подал виду — возможно, он не видел это двойное унижение в ванной. Пока что. Беспокойно хмурившаяся Люси стояла около Анимуса, но когда Дезмонд подошёл ближе, неуверенно ему улыбнулась. Тот был слишком потрясён, чтобы помнить, что он вроде как должен быть зол на неё, и улыбнулся в ответ. Она улыбнулась шире и с явным облегчением, и это немного скрасило утро Дезмонда, так что он почти по доброй воле уселся на Анимус. — Не так скоро, мистер Майлс, — окликнул его от окна Видик. — Думаю, сперва нам следует немного побеседовать. Он поманил Дезмонда пальцем, как будто тот был собакой. Пытаясь скрыть тревогу за столь же сильным негодованием, Дезмонд нарочито медленно подошёл к столу. Видик сел сам и указал ему на стул напротив. Дезмонд остался на ногах, многозначительно скрестив на груди руки, и наслаждался тем, что мог смотреть на Видика сверху вниз. Профессор нехорошо рассмеялся: — Поверьте, мистер Майлс, наше сотрудничество — в ваших же интересах. Садитесь. Дезмонд ещё несколько секунд просто стоял и с вызовом смотрел на Видика, прежде чем пинком пододвинуть стул и бесцеремонно плюхнуться на него. — О чём вы хотите поговорить со мной, Уоррен? — Я хочу спросить у вас об Объекте Шестнадцать. — Ну надо же, какое совпадение. Видик приподнял бровь: — Мне кажется, вам вряд ли нужно о чём-то спрашивать меня. Вы двое и без того неплохо беседуете между собой. Дезмонд безуспешно попытался сдержать торжествующую ухмылку, услышав, что Видик открыто признается в своей неспособности их подслушать. — Он отличный собеседник. — Да ну? И о чём же вы с ним… говорите? — Я думаю, это абсолютно не ваше дело. Лежавшая на столе ручка подпрыгнула на несколько дюймов, прежде чем скатиться с него и упасть на пол. Дезмонд безразлично уставился на сжатую в кулак руку Видика, всё ещё лежавшую на гладкой пластиковой поверхности — там, где он ударил по столу секунду назад. — Мистер Майлс, выслушайте меня крайне внимательно, — прошипел он. — Всё, что происходит в Анимусе — это моё дело. — Дезмонд, мы беспокоимся о тебе, — успокаивающе сказала Люси, приближаясь к ним сзади. Видик неприятно хмыкнул. — Я беспокоюсь о тебе, — поправилась она, обходя стол и бросая многозначительный взгляд на Видика. — Дезмонд, Объект Шестнадцать уже несколько месяцев находится в Анимусе… — Как насчёт двух лет, — перебил её Дезмонд, и тут же проклял себя за болтливость, когда увидел, что Видик и Люси обменялись торжествующими взглядами. Это была ловушка — ну конечно же! — чтобы понять, как много успел ему рассказать Шестнадцатый. — Да, он длительное время использовал Анимус, — продолжила Люси. — Мы думаем, это стало для него слишком сильным стрессом. Дезмонд, он нестабилен; он - параноик, страдающий галлюцинациями и демонстрирующий агрессивное поведение. Всё начинается с малого. — Ну, это не так уж и необычно для участвующих в проекте подопытных, не так ли? — прощупывал почву Дезмонд, внимательно смотря на Люси. Она казалась слегка озадаченной. — Некоторые Объекты страдали от бессонницы, но помимо этого не было замечено никаких серьезных побочных эффектов. По крайней мере, никаких долгосрочных. — О да, наверное, непросто было выявить долговременные побочные эффекты на мёртвых людях. Ну, помимо разложения. Видик снисходительно рассмеялся: — Так вот что Шестнадцатый сказал вам? Да, ему действительно везде мерещатся теории заговора. Он думает, что мы используем людей, как батарейки, и затем просто выбрасываем их после смерти. Мне кажется, ему определённо нравится эта идея. Дезмонд подскочил и услышал, как стукнулся об пол упавший стул. — Вы лжёте! — заорал он. — Вы оба, — добавил он, поворачиваясь и впиваясь взглядом в сочувствующее лицо Люси. — Он болен, — тихо ответила она. — Дезмонд, он больной человек. При этих словах Дезмонд осознал то, что должен был почерпнуть из разговора ещё раньше: Шестнадцатый был мужчиной. Он так и предполагал изначально, потому что всегда разговаривал с Шестнадцатым в облике Малика, но получить этому подтверждение было… странно. Дезмонд понял, что он не знал об этом человеке ничего, даже… — Как его зовут? — спросил Дезмонд менее угрожающим, как он надеялся, тоном. Люси поджала губы: — Дезмонд, мы неслучайно используем числа вместо имён. Дезмонд почувствовал иронию в её ответе, но решил не заострять на этом внимание. — Вы разделите нас? — прямо спросил он. — Мы ещё не решили. Судя по тому, что мы знаем о жизни Альтаира, прошло немало времени, прежде чем он снова встретился с Маликом. Так что у нас ещё есть возможность выбрать наилучшее решение. — Значит, я на испытании? Если буду хорошо себя вести, то смогу снова поговорить с Шестнадцатым? — Можете думать и так, если это сделает вас более разговорчивым, — вклинился Видик. Дезмонд посмотрел на него, пытаясь прикинуть, вправе ли он торговаться. — Я хочу встретиться с ним. В смысле, в реальной жизни. — Ни за что. — Но почему нет? Видик зло сверкнул глазами: — Вы не вправе ничего требовать от меня, мистер Майлс! Стоит ли мне напомнить вам, что вы тут находитесь в качестве пленника? — Стоит ли мне напомнить вам, что без меня вы никогда не разблокируете воспоминания Альтаира? Я нужен вам, Видик. Так что, может, мы все постараемся вести себя хорошо? На секунду Дезмонду показалось, что Видик вот-вот его ударит. По его лицу промелькнула вспышка неконтролируемой ярости, а затем быстро сменилась злорадным предвкушением. — Мисс Стиллман, подключите его к Анимусу. Пусть этот сеанс будет долгим.***
Видик отыгрался за всё. Дезмонд пробыл в Анимусе так долго, что машина вышла из строя ещё раньше, чем он сам, несмотря на новую систему охлаждения, которая должна была предохранять её от перегревания. Дезмонд проехал верхом сотни миль по горам, долинам и лесам Ближнего Востока, солдаты преследовали его не один десяток миль. Он забирался на головокружительную высоту, чтобы рассмотреть лежащую перед ним местность. Он бил людей, чтобы выведать информацию, и чувствовал, как под костяшками пальцев лопается, словно перезрелый фрукт, их кожа. Он убил несметное количество стражников: скрытым клинком, мечом, метательными ножами, погребая их под лесами и сбрасывая с крыш, и иногда даже используя против них их собственное оружие. За часы, что Дезмонд провёл в Анимусе, его предок прожил несколько месяцев, полных кровопролития, измождения и омерзения, и он неоднократно удивлялся, как Альтаир выдержал всё это и не сломался. Он перемещался исключительно между Масиафом, Дамаском и Акрой, и ни разу не видел ни Малика, ни Объекта Шестнадцать. Он не имел ни малейшего представления, что в свою очередь переживал Шестнадцатый, но надеялся, что, по крайней мере, это было не столь мучительно. «Наверное, уже ночь», — мимоходом подумал Дезмонд, пока незаметный даже под палящим сирийским солнцем Альтаир бесшумно прыгал по крышам богатого района Дамаска. Он ждал, когда Люси отсоединит его от Анимуса, но Видик, похоже, захотел, чтобы в наказание Дезмонд делал как можно больше. Может, ему позволят отдохнуть хотя бы после этого последнего убийства? Целью был Абу-аль-Нуквод, богатый меценат, обвиняемый в хищении денег из городской казны и растрате их на роскошь и пиры. Дезмонд перемахнул через стену в дворец аль-Нуквода, где как раз шёл традиционно пышный пир. Сам Абу-аль-Нуквод стоял на балконе и смотрел на двор внизу; он был дороден и уродлив, одет кричаще ярко, а говорил он низким и надменным голосом. Дезмонд почувствовал, как всё внутри переворачивается от отвращения, и с удивлением понял, что сам желает ему смерти. В центре двора бил фонтан с вином вместо воды, и Дезмонд не мог устоять перед искушением испить его, готовясь к тому, что он должен был сделать. Он потянулся за кубком, но сразу же почувствовал, как протестует генетическая память предка; в наказание синхронизация сразу же упала на одно деление. Нет. Дезмонд понял, что сглупил, и вздохнул про себя. Альтаир не выпил вино, потому что, видимо, знал, что что-то с ним было не так. Его подозрения подтвердились моментом спустя, когда аль-Нуквод предложил гостям тост, зловеще пожелав им получить «всё, что заслужили». — Вы держите меня за идиота? — зло пробормотал купец. — Думаете, я не слышу, о чём шепчутся у меня за спиной? А я слышу, и я никогда этого не забуду. По одежде, манерам и тому, как он потрепал по щеке одного из телохранителей, Дезмонд догадывался, какие именно слухи ходили про Абу аль-Нуквода. Он рискнул предположить, что они были правдивы, и этим ещё более жестоки, так как наказание за определённый стиль жизни в том обществе должны были быть жестокими. Второй раз за день его подозрения подтвердил сам Абуль: — Все наши страдания рождаются от страха и ненависти. Вас тревожит то, что на вас не похоже — точно так же, как вас тревожит то, что я тоже не похож, — провозгласил он, прежде чем сделать заявление, указывавшее, как решил Дезмонд, на его принадлежность к Тамплиерам. Толпа вокруг ахнула, и Дезмонд обернулся, увидев рядом девушку-служанку с юным веснушчатым милым лицом и покрасневшими от тайком выпитого вина губами; она поднесла руку ко рту. Её глаза расширились от изумления, а затем от боли. Она опустила руку на живот и закричала, потом протянула другую руку и схватила Альтаира за рукав, безмолвно умоляя о помощи. «Она мертва уже восемьсот лет», — напомнил себе Дезмонд. «Это всего лишь воспоминание.» Но ему всё равно было больно стряхивать её с себя, как досадную помеху, пока Альтаир пытался выбраться из толпы и подобраться ближе к Абу. Дезмонд без колебаний поднялся по фонтану (осквернённое вино обрызгало его сапоги) и перепрыгнул на ближайший балкон. Прячась от стражников, он застал Абу аль-Нуквода врасплох и вогнал скрытый клинок глубоко ему под рёбра. В какой-то странный момент время между ними как будто замедлилось, и слова Альтаира ошеломили Дезмонда своей мягкостью: — Покойся с миром. Их слова больше не причинят вреда. Абу аль-Нуквод умирал, переполненный злобой, выкрикивая оскорбления своему убийце и оправдывая свои незаконные поступки с пренебрежительным булькающим смехом. Он пристально смотрел на Альтаира, его жабье лицо находилось так близко, что Дезмонд видел залёгшие вокруг рта складки от боли. — Ты забираешь у людей жизни, уверенный в том, что это будет на благо остального мира. Малое зло во имя большого добра… — он захлебнулся обвинениями. Протянул руку и мягко коснулся локтя Альтаира: — Мы с тобой одинаковы! Впервые Дезмонд чётко ощутил, как был обескуражен и удивлён Альтаир словами этого человека. Он смотрел, как пальцы предка крепче вцепились в слои пышных одежд, окутывающих грузное тело. — Нет! — выкрикнул он исказившимся голосом. — У нас нет ничего общего! — О, но я вижу это по твоим глазам. Ты сомневаешься… —сердце Абу аль-Нуквода билось всё медленнее и наконец остановилось, он замер с выражением глубочайшего удовлетворения на лице. Альтаир в отвращении отбросил его от себя, и Дезмонду пришлось пробиваться сквозь целую армию стражников. Он поспешил в бюро и отчитался, смутно замечая, как отъехал дисплей Анимуса и над ним появилась обеспокоенная Люси: она коснулась его руки, попросила успокоиться, сказала, что сейчас он сможет отдохнуть. В голове пульсировала ужасная боль. Дезмонд потерял сознание ещё до того, как дошёл до своей комнаты.