Дом Асмодея

      Они тихо сидели в темноте. Молча. Неподвижно.       Только звуки города заполняли пустоту между ними, сливаясь воедино, пока не превратились в один звенящий фоновый шум. Шум уличного движения, крики демонов, тихая музыка из окрестных клубов и дискотек. Тут и там луч прожектора прорезал небо, блуждая по стенам пентхауса и заливая его яркими красками. Перемещался по ним, отражаясь бликами на блестящих роботизированных руках. Сверкал на тёмном металле роботизированных ног.       Как загипнотизированный Оззи уставился на протезы, прикрепленные к телу Физзаролли, не в силах отвести глаз.       В голове опустело. Все внутри него опустело. Застыло. Но внезапно что-то вспыхнуло внутри него. Небольшое пламя. Маленькое розовое пламя. Он ждал его...       – Эй, Оззи...? Оззи, эй? – донесся издалека голос Физзаролли, но Асмодей не смог поднять глаз. Раздался смех, и маленькое пламя внутри него опасно дернулось. – Эй, эй, что за серьезное лицо? Почему ты так смотришь? Разве это не здорово? Разве не это привлекло всех!? Что всех так очаровало? Протезы! Все будут в восторге, когда увидят их аж четыре. Разве это не здорово? Да, да, здорово... Как будто что-то из мультфильма! Ха! Я мультяшный персонаж! Хa, Ха!       Физзаролли рассмеялся.       И смеялся.       И смеялся.       А пламя внутри Оззи росло. Он медленно сжал кулаки.       – Перестань смеяться, – тихо сказал он, заметив краем глаза, как Физзаролли склонил голову набок. Но он не остановился. Не остановился. Смех стал тише и превратился в хихиканье, но не исчез, и пламя вспыхнуло.       – Я СКАЗАЛ, ПРЕКРАТИ СМЕЯТЬСЯ! – взревел Оззи, грохнув кулаками по полу перед Физзаролли, заставив маленького демона отшатнуться. Он больше не мог сдерживаться. Он не понимал... Он просто не мог поверить в то, что видел...! – Я больше не могу слышать, этот мерзкий фальшивый смех! Это неправильно! Отвратительно! Так что прекрати! Прекрати немедленно! Здесь не над чем смеяться, черт возьми! Так что заткнись!       И вот, наконец, жуткий звук прекратился. Смех прекратился. Однако пламя внутри Оззи не угасло. Все его тело напряглось, и он уставился на свои кулаки. Увидел эти механические ноги, на полу перед собой... и его едва не стошнило. Краем глаза он заметил, как Физз повернул голову в сторону и снова посмотрел в окно. Все еще ухмыляясь...       – Мх, нет! Это не очень хорошая идея, балда! – Физз усмехнулся, но затем поморщился, зашипел и схватился за плечо. Он запутался своими механическими пальцами в ткани костюма. На мгновение воцарилась тишина, затем он продолжил. Тише. С меньшей насмешкой в голосе. – Если... если я остановлюсь, я точно знаю, что произойдет... И это не будет сексуально. Ничего такого, что могло бы понравиться принцу. Ничего, что могло бы удовлетворить похоть. Что бы тебе понравилось... Плакать два раза – это слишком много, – голос становился всё тише, пока не сорвался, и Оззи медленно поднял голову, наблюдая, как Физз оседает.       И как бы ни грызла его жалость, как бы ни парализовывал его ужас, пламя внутри него полыхало слишком жарко. Зашипев, он сосредоточенно вздохнул.       Так вот о чём говорил Физз!? Он хотел доставить ему удовольствие, и именно поэтому устроил это чудовищно фальшивое шоу!? Если и было что-то, что Оззи ненавидел, так это фальшь! Фальшивые эмоции, ложь и... аромат Физза. Потому что все было не так, как раньше. Совершенно по-другому. Развернулось на сто восемьдесят градусов.       Всякий раз, когда Оззи впитывал аромат Физза в прошлом, он наслаждался восхитительными ароматами кондитерской, наслаждался страстным ароматом пышного букета цветов или купался в горячем источающем пар фонтане желания, но теперь это словно... протухшая течь в трубопроводе с дешевым бензином.       – Что мне нравится, а что нет – решать мне. Но это меня совсем не радует! Ты понимаешь!? – зарычал он, отчего Физз скривился еще больше. Не глядя на Оззи, он так сильно вцепился в свою одежду, как будто пытался оторвать рукав. И дрожал. Создавая при этом лязгающий звук.       – Маммон сказал, что тебе понравится...       Маммон?       Пламя продолжало расти. Множилось и заполняло Оззи все больше и больше. Прогрызало себе путь сквозь его внутренности, сжигая его.       Маммон?! Он вонзил когти в пол, оставляя глубокие борозды в мраморе.       – Маммон, Маммон! Если я еще раз услышу это имя, я что-нибудь взорву! – Оззи вскочил и заметался по комнате. – Маммон! Тьфу! Обратно на небеса его! Что в нем такого замечательного? А? Скажи мне! Неужели он настолько велик, что ты мчишься к нему по первому свисту? Настолько, что ты танцуешь под его дудку и забываешь обо всем остальном вокруг тебя?! Настолько, что ты вырываешь свои чертовы конечности, по одному его слову?! СКАЖИ МНЕ!       Дрожа, Физзаролли широко раскрытыми глазами уставился на Оззи и опустил голову, обмотав хвост вокруг себя. Ужас на его лице заставил пламя внутри Оззи превратиться в кислоту, разъедающую его насквозь. Он выругался, провел обеими руками по голове, прежде чем развести их и указать на аномалии, вместо конечностей Физза.       – Почему?! – прошипел он. – Почему ты это сделал... зачем?! Это безумие!       Еще до того, как Физз открыл рот, Оззи знал ответ, и когда слова слетели с губ Физзаролли, ему захотелось разорвать себя надвое.       – Контракт... – начал он, но Оззи отмахнулся от него, раздраженно застонав.       Контракт! Да, конечно. Конечно.       Оззи начал расхаживать все быстрее и быстрее, не обращая внимания на то, что его шаги эхом прокатывались по полу, как раскаты грома. Он знал это. Все это время. Этот проклятый контракт. Все это время он парил над головой Физзаролли, и Маммон воспользовался его фаворитом! Даже зашел так далеко, что изувечил его!       Этот мудак изувечил его!       Прежде чем Оззи осознал это, он развернулся, теряя контроль, и кислотное пламя вырвалось из его тела, осветив всю гостиную визжащим розовым цветом.       – ПОЧЕМУ ТЫ МНЕ НЕ СКАЗАЛ!!! – взревел он, бросаясь на пол перед Физзом. – Я стоял перед тобой! Я все это время стоял перед тобой! Я затащил тебя в свою постель и утешил! И ты не сказал ни единого слова!       Физзаролли поспешно попятился, прижимаясь к окну. Паника поднялась в нем, усиливая исходящую от него тошнотворную вонь, и Оззи содрогнулся от отвращения.       Да. Теперь Физз снова был уязвимым и беспомощным! Проглотил свой длинный язык и пытался спастись от маленького пожара! Огня, который не мог причинить ему вреда, если бы Оззи этого не захотел. Но Физзаролли, вероятно, не слушал, когда он объяснял ему это. Точно так же, как он не слушал Оззи, когда тот объяснял, как важна правда. Как важно доверие!       Но Физз ни капельки ему не доверял! Казалось, ему было наплевать!       Зарычав, Оззи схватил Физза за хвост и притянул его ближе, не давая уползти.       – Н-нет! Остановись! – захныкал шут, пытаясь спастись от огня и отчаянно мотая головой, но Оззи оставался суровым. Если он просто будет ныть и плакать, они далеко не продвинутся. Только не сегодня! Оззи притянул его еще ближе.       – Я... Я не мог! – закричал Физз, зажмурившись. Глупая улыбка исчезла, и Физз поступил бы мудро, не возвращая ее снова. – Я должен делать то, что он говорит! Я должен сделать всё. До тех пор, пока контракт не будет расторгнут... Я... я ничего не мог тебе сказать. Или все стало бы еще хуже. Он же принц! Принц... Совсем как ты. Что я должен был делать?       Его жалкое блеяние не делало ситуацию лучше. Оззи прищурился и отпустил его, после чего Физз отполз в сторону, ища укрытие под столом. Жалкий трус.       Оззи медленно поднялся. Фыркнул.       Значит, Физзаролли должен подчиняться Маммону, пока его долги не будут выплачены, да? Это и есть большой секрет? Тц, типичный Маммон. Это многое объясняло, но далеко не все, и ничего не оправдывало.       Кислотное пламя добралось до сердца Оззи. Сделав глубокий вдох, он поджал губы – и отвернулся.       – Всё не так, – с горечью пробормотал он, обхватив себя руками и чувствуя, как его сердце сжимается. Пламя утихло, оставив после себя мягкий вкус, чуждый Оззи. Аромат, для которого он не мог подобрать слов. Как они могли с Физзаролли быть вместе, искать решение, когда над ними нависала тень Маммона? С этим контрактом, стоящим между ними. А если Физзаролли не доверяет ему... – Всё не так... Неправильно.       Где-то позади него послышался механический шум, и внезапно раздался голос: он звучал непривычно. Хрипло и сдавленно. И... слабо.       – Ч-что это значит?.. – Скрытая паника в этом странном голосе побудила Оззи оглянуться через плечо, и он плотно сжал губы. Физз неуклюже выполз из своего укрытия, держась за один из стульев, но не вставал. – Означает ли это, что ты отказываешься от меня? Что я тебе больше не нужен? – Ужасно беспомощный стон вырвался у демона, и он уставился в пол, отчаянно подыскивая слова, и то, что было сказано, было трудно слушать. – Н-но... Я твой фаворит! Ты сделал меня своим фаворитом! Ты затащил меня к себе и сладко проехался по ушам, а теперь...! Т-ты не можешь просто выбросить меня! Не сейчас!       Оззи удивленно моргнул. Выбор слов поразил его на удивление сильно. Даже сильнее, чем отчаянное выражение на лице Физзаролли. Кислотное пламя полностью выжгло его сердце, ничего не оставив, и на Оззи нахлынула усталость. Никогда прежде он не испытывал таких эмоциональных американских горок, и он не знал, сможет ли выносить это еще дольше.       Он вздохнул.       – Тогда скажи мне, как это будет работать, – сказал он и, прежде чем смог остановить себя, озвучил то, что мучило его последние шесть дней. – Ты мне не доверяешь. Ты не сказал мне, что задумал Маммон, хотя и знал об этом. Ты знал, что он собирается с тобой сделать, и не поделился со мной этим. Вместо этого ты обманул меня и исчез, не оставив даже записки. Кроме того, ты оставляешь меня голодать на расстоянии вытянутой руки. У меня много терпения, но ты не позволяешь мне приблизиться к тебе, хранишь секреты. Так что же я получаю от этого? Какая мне выгода? Что произойдет в следующий раз, когда Маммон свистнет и помашет перед тобой контрактом?       Физз буквально рухнул у него на глазах, но Оззи продолжал говорить, сожалея о каждом слове, и все же все, что он сказал, было правдой.       Он сделал над собой усилие. Чрезвычайно огромное по его меркам. И что он получил взамен? Его фаворит, его Физз исчез... и вернулся без конечностей. Сама мысль об этом разрушила в Оззи что-то, чего он не знал.       – Нет... не говори так! – прозвучало в ответ, и Оззи медленно поднял голову, наблюдая, как Физз пытается подняться с пола. Но что-то было не так. Его новые конечности были бесконечно вялыми, издавали громкие звуки и оскорбляли уши Оззи.       Физз неуклюже, пошатываясь, подошёл к Оззи, и в тот же момент его лицо ужасно исказилось. Он застонал от боли, потерял равновесие и упал, и Оззи, невольно вздрогнув, бросился к нему. Однако, добравшись до Физза, он замер. Как именно следовало прикасаться к этому телу? Потому что была одна вещь, которую он увидел. Что раньше ускользало от его внимания. Или, что гораздо важнее, он предпочитал игнорировать, будучи слишком сердитым.       Физзаролли испытывал боль. Сильную боль.       Тем не менее, он приподнялся на руках, глядя на Оззи, протянул руку и схватил его за рубашку.       – Пожалуйста, не надо, – прошептал он в отчаянии, мотая головой. – М-Маммон сказал, что ты примешь меня обратно! Он сказал, что ты так сильно хочешь, чтобы я вернулся! Что ты угрожал ему. Вот почему он вернул меня, хотя я еще не... – Он замолчал и опустил голову. – Он сказал, ты простишь меня за то, что я ушёл, потому что он забрал меня! Он сказал, что я стану еще более успешным. Что всем это понравится. Что тебе это понравится. Это... Вот что он сказал перед тем, как от... Он… – Физз вскинул голову, и если бы кислота уже не разъела сердце Оззи, оно бы растаяло. От жалости и привязанности. Полное отчаяние сочилось из каждой поры Физза, когда он повторял эти два маленьких слова снова и снова. – Он от...! Он оторвал...!       Оззи сглотнул, потому что да, он знал, что сделал Маммон. Физзу не нужно было этого говорить, всё и так очевидно. К сожалению. Все это безумие распростерлось перед ним, и Оззи стало дурно. Так плохо, как никогда в жизни.       Все крепче и крепче Физзаролли прижимался к нему, заставляя Оззи наклониться ближе, а затем раздался тихий всхлип.       – Пожалуйста, – услышал Оззи его шепот. Так невероятно тихо, что он едва расслышал. – Дай мне еще один шанс... Не выбрасывай меня. Позволь мне доказать, что я достоин этого... достоин тебя. Пожалуйста.       Выбросить его? Как будто он мог. Вздохнув, Оззи тяжело опустился на стул. Видя перед собой своего маленького демона, слушая, как он вот так хнычет, он был переполнен угрызениями совести. Ему было не привыкать к мольбам, но в этом смысле это было совсем не приятно и не возбуждало. Это просто казалось неправильным.       Ему не следовало позволять себе поступать так, как он поступил, даже если он был зол. Охватить всю картину этой ситуации было невероятно сложно... Но Физз, в конце концов, был ни в чем не виноват.       Пальцы Оззи дернулись, и, наконец, он положил руку на спину Физза. Нежно погладил его и почувствовал под кончиками пальцев, как сильно дрожит его маленький демон. Каким затрудненным было его дыхание.       – Я... я больше не знаю, что делать, – прошептал Физз ужасно беспомощно, цепляясь за Оззи, как будто от этого зависела его жизнь. Как будто только Оззи мог спасти его от всех зол Ада – и вместе с этим Физз заполучил его. Оззи попался на крючок.       Забавно. Нелепо. Невероятно для Смертного Греха похоти. Но это неизбежный факт. Он действительно нашел кого-то, кого хотел назвать Своим. И кого он будет защищать от всего Ада любой ценой.       Асмодей медленно поднял голову, посмотрел в окно и прищурился.       Но это не весь Ад осмелился навредить его фавориту. Всего лишь кое-кто один. Один единственный.       И Асмодей уничтожит его. Раз и навсегда.       – Но я знаю, – твердо сказал он, поднимая Физзаролли так осторожно, как только мог. – Я точно знаю, что делать. Он положил палец ему под подбородок и заставил поднять глаза, одарив улыбкой. После всех раздумий и гнева улыбка была чистым облегчением для его лицевых мышц и спасением для его разъеденных внутренностей.       Широко раскрытые глаза, полные стыда, уставились на него, изо всех сил пытаясь скрыть слезы, которые снова потекли, но Оззи осушил их. И он будет делать это вечно.       – Я уже говорил тебе раньше. И я повторю это еще раз. Все будет хорошо. Ни о чем не беспокойся. Я позабочусь о тебе.              ***              Погруженный в свои мысли, Оззи стоял перед своей кроватью, наблюдая за крошечной фигуркой, лежащей между подушками и одеялами и, казалось, утонувшей в них.       Грудь Физзаролли неровно поднималась и опускалась, на лбу выступил пот, но он крепко спал.       Слава Люциферу, он наконец-то заснул.       Оззи устало провел ладонью по лбу, в то время как его глаза продолжали смотреть на протез, спрятанный под одеялом.       Он не мог найти слов, просто не мог поверить в то, что произошло. С одним из его фаворитов. Кем-то, кто был под его защитой. Кем-то, к кому он испытывал такую сильную... привязанность, что это парализовало его.       При одной мысли о том, что Физз пережил за последние несколько дней, у Оззи внутри все переворачивалось, и разжигало в нем ярость. Снова вспыхнуло розовое пламя. Однако Асмодей дрогнул в тот момент, когда пламя взметнулось слишком высоко, и он закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться и сохранить спокойствие. Он не хотел терять самообладание во второй раз. Не хотел во второй раз пугать Физза.       Потому что да, теперь он уже знал, что Физзаролли не любит огонь. Более того, это напоминало глубоко укоренившийся страх. И все же Оззи сознательно подставил Физза под удар своего пламени. Потому что был зол...       О Сатана, какой же он лицемер. Во время секса или в любой другой ситуации, нельзя переступать чужие границы, если ясно дано понять, что партнеру не комфортно, и с тех пор совесть постоянно мучила Оззи.       Он был строг с Физзаролли. Слишком сильно, и даже, несмотря на то, что Оззи извинился и заверил своего маленького демона, что он все исправит... ущерб был нанесен. Не только в плане ужасных увечий Физза.       После того, как Оззи потерял контроль, маленький демон был до смерти напуган, и слишком поздно Асмодей осознал масштабы того, что на самом деле повлекла за собой ситуация и каковы были последствия.       Маммон пытал Физзаролли. Физически и морально. И все из-за этого контракта...       Подумав об этом, Оззи поморщился и сжал кулаки. Может быть, они и живут в аду, но пытки – это не то, что возбуждало Оззи, и, представив себе новый ужасный вкус Физзаролли, он почувствовал, как у него скрутило живот.       Пламя снова замерцало, и Оззи был чертовски рад, что Физз не видит ярко-розового свечения. И никогда больше не увидит, Оззи об этом позаботится. Потому что, несмотря на то, что его собственные чувства и мысли были на диких американских горках, в которых было больше петель, чем он мог сосчитать, он запер их подальше и делал то, что мог лучше всего – он заботился. Как и обещал.       Вот почему он уложил Физза в свою постель и ввел ему лекарство.       Не было никаких сомнений, что Физзу все еще больно, судя по тому, как он корчился во сне, лекарство действовало не так, как должно. Может быть, лекарство было неправильным или дозировка неверной, но Оззи позаботится об этом позже.       Что сейчас важно, так это то, что Физз спал. Сон мог быть поистине целительным, как знал Оззи, и вот почему он перешел еще одну черту. Ради Физза он наложил заклятие на маленького шута, чтобы тот мог наслаждаться мирным сном без сновидений. Это был один из немногих фокусов, которым Оззи овладел, однако боль сводила на нет все усилия. Физз не сможет спать спокойно, но, возможно, он хотя бы получит некоторое облегчение. По крайней мере, совсем чуть-чуть.       Но даже если бы Оззи переступил черту, в данном случае у него не было другого выбора. Потому что он должен кое о чём позаботиться. Кое-что нужно сделать. Это мог сделать только он.       Однажды он зашел так далеко и переступил черту ради одной из своих бывших фавориток, вмешался в ее жизнь и довёл дело до крайности. Только на этот раз Оззи, как ни странно, был вовлечен гораздо больше. Ибо Физзаролли не был похож на других его фаворитов. Он отличался от них, даже если Оззи не мог назвать причину. Все, что случилось с Физзом, касалось Асмодея... лично.       Он посмотрел на Физза в последний раз, затем отвернулся и закрыл за собой дверь спальни.       Убедился, что все входы в пентхаус, видимые и невидимые, запечатаны.       Затем прошел через гостиную, распахнул огромные окна и вышел на большую террасу. Туда, где было достаточно места. Пространство ему понадобится. Он мрачно обвел взглядом крыши своего города и сделал глубокий вдох. Попытался вдохнуть как можно больше пропитанного похотью воздуха своих владений. Впитывал скрытую энергию, воспринимал самые разнообразные ароматы. Но все они потеряли вкус. Они были пресными, убивая его аппетит, и, наконец, он сделал то, чего никогда раньше не делал.       Он перестал сосредотачиваться на положительных эмоциях, на похоти, удовольствии или страсти. Он искал негативные эмоции. Искал гнев, ненависть и страх, которые скрывались в воздухе, и даже если их доля была меньше, они были достаточно сильны, чтобы подпитать его пламя. Чтобы подпитать его гнев. О, как он был зол! Истекал гневом! И это была именно та энергия, в которой он нуждался!       Резким движением он поднял руку, вытянул палец и использовал свое пламя, чтобы нарисовать эмблему в воздухе, бормоча заклинание. Назвал место, имя и формулу, чтобы разрушить стены между Кольцами. Ибо его цель была ясна.       В Жадность.       К Маммону.