Дождь

Я никогда не любил дождь, в отличие от него. С ливнем было холодно и скользко, а еще он навевал тоску. Но почему дождь стал частью моей жизни? Я не хочу вспоминать тот день, но лишь он и мелькает в моих мыслях, оставляя только ночью. Ведь там, во сне, меня медленно пожирает еще больше кошмаров. Отец был для меня опорой и поддержкой. Выросший без матери, я видел в нем единственного родного человека, пока не появился Кэйа. Он стал вторым дорогим сердцу человеком, братом, почти что близнецом, даже если мы не были родственниками по крови. Я знал его следующее слово, а он мое действие. Словно один организм разделен на два тела. И никогда в жизни я не задумывался, а что будет, если их не станет? Если я останусь один, смогу ли я жить дальше, а не просто существовать? Жизнь играла яркими красками, я поступил на службу в Ордо Фавониус, к чему меня с детства и готовил отец. Он очень мною гордился, а Кэйа разделял мою радость, находясь в рядах рыцарей. Я рано получил Глаз Бога и думал, что он станет яблоком раздора в наших с ним отношениях. Однако, тогда Кэйа только улыбнулся и сказал, как он рад за меня. В наших отношениях не поменялось ничего. А потом был дождь. Ливень накрыл в тот день не только Мондштадт и его окрестности, но и мою жизнь. Знаете, говорят, что жизнь разделена на черные и белые полосы. Думаю, моя жизнь просто поделена на белый и черный периоды, а дождь ознаменовал приход тьмы. Если бы рыцари были расторопнее, если бы я был сильнее, если бы… Да что угодно! Если бы произошло хоть что-то по-другому, то отец был бы жив! *** - Отец, что ты делаешь?! Убегай! Я задержу его! – Мои крики были еле слышны за пеленой дождя и ветра, да и рев чудовища не помогал докричаться. Отец не слышал меня, или же не желал слушать. Я понимал, что не смогу остановить этого монстра, но у меня явно было больше шансов, нежели у человек без Глаза Бога. Огонь разгорался по венам, я собирался уже броситься вперед, но перед глазами мелькнула вспышка и взрыв энергии откинул меня… Дальше я слышал только звон в ушах и размытые пятна мелькали перед глазами… *** Так больно вновь вспоминать этот момент. Отец, зачем тебе вообще понадобилось брать Глаз Порчи, зачем? Ведь я мог нас защитить! Или же я просто так пытаюсь себя… успокоить? Утешить? Добить? Я думал ничего хуже не может уже случиться. Но это было только начало. Кэйа… Он не успел, как и остальные рыцари. Честно, я не могу его винить, хочу, но не могу. Умом понимаю, что он не мог успеть, но сердцу слишком больно принимать такую правду. Все остальные рыцари стали для меня просто посмешищем, не заслуживающим звания рыцарей, но Кэйа остался последней моей опорой, и я не мог также к нему отнестись, как и к остальным. Я так думал. Для него это был такой же удар, как и для меня. Смерть мастера Крепуса, который стал для брата приемным отцом, не могла оставить его равнодушным, это я сейчас понимаю. Но тогда… Мной управляли только чувства и боль. Он ушел, не сказав ни слова. Это почти добило меня. Я не помнил, как добрался до винокурни, на которой еще вчера мы все вместе сидели около камина и смеялись с очередной байки, рассказываемой Кэйей. Было тепло и хорошо, была семья и все беды казались такими незначительными. Камин, наверное, все еще горит в доме, но больше нет тех, кто готов был им насладиться. - Дилюк, можно зайти? – Стук в комнату был неожиданным, от того так резанул по накаленным нервам. Кэйа, это точно он. И он пришел. Зачем? - Что ты здесь делаешь? - Я… Я должен тебе признаться… *** Он – шпион из Каэнри’ах… ***       Это стало той самой каплей, что отделяла меня от падения. Я практически не помню, что произошло. Отрывки только в памяти: лицо Кэйи, полное горечи, тяжесть клинка в руке, ярость огня, разливающаяся по венам. И яркая вспышка света в тот момент, когда я напал на него. Появление Глаза Бога, я не мог не узнать его. Я ожидал удара, я чувствовал приближающийся холод, а после все стихло… И был только звук падения тела. Это и привело меня в чувства. - Привет, это снова я. Ты меня не слышишь, но я пришел с новым букетом лилий, на этот раз собирал на озере Звездопадов. – Букет, что стоял на тумбочке, был заменен свежими цветами, как и вода в вазе. Свет от окна освещал больничную палату, в которой был один единственный пациент – вот уже почти пять лет как. Не зная правды, его можно было бы счесть просто спящим. - Знаешь, я снова вспоминал тот день. Тот дождь. – Кресло, стоящее около койки, прогнулось под весом сидящего. - Мне снова снились кошмары… Я был бы рад, если бы в моих снах были полчища монстров, Фатуи, захватившие весь мир или апокалипсис. Но там был ты, маленький и взрослый, сильный и слабый, гордый и… сломленный. Счастливое детство, словно в насмешку, сменялось реальностью. Я видел, как мы собираем валяшки в детстве, а потом как их складывают около твоей постели. Я вспоминал наши тренировки под надзором отца, а после как напал на тебя. Я помню твой первый полет с планером и летный экзамен, твою боязнь высоты по началу. Мне тогда пришлось взять тебя на руки и самому спрыгнуть с планером, чтобы доказать, что это не страшно. А потом видел, как ты разбиваешься с высоты на тысячи капель дождя. Я вновь видел во сне тебя, стоящего в пижаме и с подушкой у моей кровати, так как тебе приснился страшный сон. А рядом видел тебя уже взрослого, который смотрит с такой тоской и болью, что мне хотелось просто умереть во сне. - Зачем… Почему ты не дал Глазу Богу защитить себя? – Самое ужасное воспоминание всегда сопровождалось ливнем. Наша битва. Стук упавшего тела. Ожоги по всему телу, сгоревшие волосы, глубокая рана на груди и твоя кровь. А рядом, в насмешку, треснутый крио Глаз Бога. Ты его получил в тот момент, когда я напал на тебя. Но ты не дал себя спасти. Почему, почему, почему, почему?! - Я… Боялся… за тебя, — спустя несколько секунд я понял, что в комнату никто не вошел, а голос прозвучал наяву. Кэйа..? - Кэйа? Ты… ты слышишь меня? – Я не понял, когда оказался около кровати на коленях, сжимая в руках почти белую, холодную ладонь. На меня смотрели два ледяных сапфира. Которые я уже и не надеялся увидеть. - Прости… Что остав..ляю… - Что? Я не успел осознать сказанное, как почувствовал невыносимый холод под руками. Под моими руками был лед. Кристально прозрачный лед, не рука. Поднимаю глаза выше и вижу везде лед. Это же сон? Один из кошмаров, которые мне снятся. Это не может быть правда… не может! Но почему мне так холодно… В лицо брызнули осколки, некоторые настолько острые, что впились в кожу. Больше я не видел ничего. Я не хотел верить в реальность. Я не верю! После того как он держался за жизнь почти пять лет, он не мог так погибнуть, пожалуйста! - Пожалуйста! Нет-нет-нет-нет… Пожалуйста, нет… Прошу, не превращай мой ливень в ледяной острый мир… Но никто не ответил, ничего не произошло. Дилюк не проснулся, а Кэйа не появился рядом. На смятой постели лежал разбитый крио Глаз Бога Мондштадта.

Архонты порой лучше знают, какую стороны человек готов принять. Будь ты трижды шпионом другого мира, твое сердце само выберет свой дом, который ты будешь защищать.