Див совершенно выпал из реальности и то, как они добирались до Екатеринбурга, не запомнил совсем. Витольд надолго выбил его из колеи.
В какой момент он ошибся? Что сделал не так? Почему Витольд его прогнал?
В первые часы Див даже не в силах был размышлять. События минувшей ночи проносились перед глазами, как кадры фильма. Золотистые мягкие волосы, щекочущие ему щёку. Блестящие глаза, полные желания. Припухшие от поцелуев губы. Гибкая спина, покрытая капельками пота. Тонкие пальцы, скользящие по его груди, животу и беззастенчиво спускающиеся ниже. Тяжёлое дыхание. Стоны. Вскрики. Запрокинутая назад голова, открытое белое горло…
Ночная тишина. Северин свернулся у его бока, подсунул свою ногу под его, положил руку на его грудь. Казалось, он не мог существовать без того, чтобы не касаться Дива: стоило ему во сне отодвинуться, он начинал ворочаться до тех пор, пока не оказывался снова в его объятьях. В конце концов, Див просто стал притягивать его к себе. Спал Северин как убитый, и его редкие попытки поменять позу Дива не беспокоили.
Впервые в жизни, ощущая тёплую руку на своей груди и сонное, почти неуловимое дыхание на плече, он был счастлив.
Но наутро ночное волшебство рассеялось без следа. Диву было физически больно, когда перед его мысленным взором вновь представала одинокая ссутулившаяся фигура у открытого окна, тонкая рука, обхватывающая талию в безнадёжной попытке согреться. Его преследовал запах сигаретного дыма, который он уже возненавидел.
Наверное, это было хуже пыток. Хуже Шархата. Хуже боли. Когда счастье, блестя сердоликовыми глазами, ласково поманило серебряным крылом, окутало невесомым тёплым объятием…. и оставило в чёрной мгле, полной острых камней, боли и вечного холода.
Див встряхнулся, словно просыпаясь после кошмара, и посмотрел в иллюминатор. Облака изгибали мягкие спины, сплетали причудливые кружевные узоры в тёплом закатном небе. Внизу, наверное, уже стемнело.
В конце концов, какого лешего он так зациклился на Витольде? Что в нём зацепило настолько, что он переживает эту ночь снова и снова? Сердоликовые глаза, полные желания и ласки? Нежность? Или явные проблемы с головой?
Ведь Див не изнасиловал его! Он никогда не причинил бы ему боли. Витольд получал удовольствие ничуть не меньше, чем он сам, если не больше. Сколько раз он просил его, закусывая губы: «Дима, пожалуйста… Ещё»?
Да, всё верно, всё правильно. Витольду было хорошо с ним. Эта проклятая ночь принесла ему столько же наслаждения, сколько ему самому. Но сколько в ней было желания Витольда?
Ведь он был пьян, и вряд ли холодный душ и кружка травяного чая, который он даже не допил, его протрезвили окончательно.
Будь он трезв, никогда бы этой ночи не случилось.
Див не должен, не должен был вестись на эти ласковые прикосновения, на этот робкий поцелуй, на глаза, полные страха быть отвергнутым. Всё было не по-настоящему. Всё было игрой отравленного алкоголем разума. Поэтому его выгнали утром.
В этой проклятой ночи просто не было Витольда. Была похоть, разожжённая водкой. Было легковерие Дива, надежда на то, что он может жить иначе. Может чувствовать что-то, помимо боли и угрызений совести. А Витольда не было.
Див удовлетворил себя за чужой счёт, не считая нужным вникать в чувства и мысли другого. А теперь удивляется, что его отвергли.
Он снова всё сломал. Снова. Хуже всего – сломал ни в чём не повинного человека. Ему нет прощения.
Он бы завыл… но машина неслась по горящим огнями улицам, водитель сосредоточенно смотрел на дорогу, а рядом сидел Влад, хмурый, уставший и злой.
Очередной клуб. Очередной концерт. Очередные пьяные морды.
Может, всё же уйти?
Див снова встряхнулся. Он не склонен был к необдуманным действиям и не собирался срываться. Разумеется, настроения это ему не прибавило. Влад тоже был мрачный: летать он, похоже, не любил, а концерт его добил окончательно. Когда выяснилось, что в гостинице им смогли предоставить лишь один номер на двоих, он не взбесился только потому, что слишком устал, чтобы возмущаться.
Номер был плохонький. Див обозрел потёртый диван, облезлый шкаф, кровать, застеленную зеленовато-серым покрывалом, и устроился (с трудом) на узком подоконнике. Влад возмущался в ванной по поводу чуть тёплой воды, а вернувшись в комнату, принялся возмущаться по поводу серого постельного белья.
– Клоповник, а не гостиница…
Див остался безучастным. Влад фыркнул: «Угораздило же получить в соседи кретина», – оделся и отправился вниз ужинать.
Вернулся он в куда более хорошем настроении, долго шуршал одеждой, переодеваясь, и, уходя, на прощание кинул:
– Вот потому, что у тебя кукуха съехала, ты и останешься с голой задницей. А я выжму всё. Это ты никому не нужен, пид*р е*ный.
Див среагировал на последнюю фразу и обернулся – как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как Истомин в обтягивающих джинсах и кожаной куртке с меховым воротником шагает к открытой двери, где застыл заискивающе улыбающийся Леонид. Лёня то и дело потирал пухленькие ручки, промокал платком потеющую лысину, и глазки его бегали из стороны в сторону. Встретившись взглядом с Дивом, он виновато развёл ручками и глазки тут же отвёл.
Див напрягся. Администратор явно нервничал. Что случилось?
Очевидно, Истомину предложили сольное выступление на закрытой вечеринке какого-нибудь олигарха. Лёня нервничал, потому что предложили лишь Владу? Но Диву это было безразлично, да и не был Лёня столь щепетилен, чтобы переживать по такому поводу.
Шут с ними, Дива это не касается.
Он отвернулся к окну и бездумно взглянул на заасфальтированный двор, уставленный машинами.
Жаль, что он никогда не интересовался демонами. Может, тогда проще было бы разобраться в Витольде. На каждого оказывает влияние среда, в которой он вырос и жил, и Витольд не исключение.
Видар всемогущий, он же решил не думать о Витольде! Ведь всё ясно, и всё бесполезно. Такое не прощают. Всё, что Див может сделать – извиниться, причём наперёд зная, что толку от этого не будет. Он потерял Северина, которого, впрочем, у него и так никогда не было.
Див прижался лбом к стеклу. А ведь Лед бы его не понял. Нацепил бы на лицо ледяную маску, слегка расширил зеленоватые глаза и сказал бы с осуждением: «Но, Див, он же мужчина! Разве подобает испытывать чувства к тому, кто одного пола с тобой? Ты никогда не следовал нашим принципам, но всякий разумный человек должен понимать, что такое совершенно неприемлемо».
И ему бесполезно говорить, что все эти сказки про связанных дружбой, которая «крепче смерти», братьев, все эти отношения, которые называются «братскими узами», но являются ими в половине случаев – далеко не то, чем кажутся. Это не позорное исключение из правил, это то, что все признают, но о чём никогда не говорят. Причём Драконы куда честнее людей: о любви между мужчиной и женщиной не говорят тоже. Все знают о её существовании и не считают нужным привязывать её к полу и рождению детей.
Ладно, что теперь говорить… Леда он вряд ли когда-нибудь увидит.
Див сильно устал, и боль его донимала всё больше. Он спал наяву. Северин склонялся к нему, обнимая за плечи и щекоча губами щёку, улыбался, лукаво щуря глаза. «Ты опять уйдёшь?». «Северин. Меня зовут Северин. И прекрати трястись надо мной…». «Ты точно тролль. С первыми лучами солнца каменеешь». «Как бы я хотел видеть твою улыбку чаще». «Не вздумай удрать! Ты обещал…».
Див, задыхаясь, откинул назад голову.
Всё было тихо. Горела настольная лампа под желтоватым абажуром. Вокруг храпели, разговаривали, занимались любовью. Обычная ночь. Обычный человейник.
Как же достало…
Див посмотрел на часы. Половина четвёртого. Сутки назад в это же время Витольд отчаянно цеплялся за его спину и выкрикивал его имя. Сутки назад он был счастлив. Всего лишь сутки назад…
Входная дверь хлопнула, оборвав внутренний плач. Див привалился плечом к стеклу. Влад, конечно же, завалится спать и, конечно же, на кровать. И ему самому тоже надо лечь. Хотя бы лечь. Кости в ноге выкручивает так, словно их снова дробят…
В малюсенькой прихожей послышался грохот и шорох одежды. Ещё один пьяный на его голову…
Вот только алкоголем не пахло.
Пахло кровью.
Див резко выпрямился, и в ту же секунду грохнула дверь в ванную.
Он встал и вышел из комнаты.
Одежда валялась в беспорядке. Тонкая футболка была порвана, джинсы в пыли и грязи, но крови на них не было.
Кровь была на нижнем белье.
Картина мгновенно связалась воедино: приглашение на приватную вечеринку, суетливые взгляды Леонида, кровь на белье.
Див приблизился к ванной. Слышен был только шум воды.
Он решил подождать и прислонился спиной к стене.
Он не психотерапевт, обсуждать с Владом случившееся не станет. Что сейчас? Поставить чайник, заварить кипрейный чай с мятой, лимонником и смородиновым листом. Найти заживляющую мазь. А, зараза, мази у него нет. Оставил в квартире Витольда. Никакой смазки у того, естественно, не оказалось, пришлось импровизировать… Сварить новую. Льняное масло ещё осталось, осталось немного воска… есть зверобой, шалфей, мята, еловая живица, медуница. Сойдёт, хотя небогато. Но это потом.
Див заварил чай, вернулся к ванной и прислушался. Вода по-прежнему шумела ровно и сильно, не похоже, чтобы ею пользовались.
– Влад.
Только не стихающий шум воды.
– Влад, выходи, хватит. Иначе я тебя вытащу.
Убедившись, что ответа не дождётся, Див потянул на себя дверь. Она оказалась открыта – Влад, наверное, и не подумал её закрыть.
Сам он сидел в ванной, под хлещущими струями воды, уткнувшись лицом в сложенные на коленях руки.
Див завернул краны, накинул на него полотенце и потянулся к нему, чтобы вытащить из ванны. Но, стоило ему коснуться его, Влад дёрнулся и забился в тщетных попытках встать.
Див мгновенно убрал руки.
Не подумал.
– Не надо, – мягко сказал он ровным тоном – так, как разговаривал с перепуганными лошадьми. – Это я, Див. Что бы ни случилось, не имеет смысла сидеть в холодной ванне под холодной водой. Тебе нужно вылезти. Сам справишься?
Влад сидел в противоположном от Дива углу ванны, глядя на него широко раскрытыми глазами, в которых не мелькало и тени узнавания. Однако, по мере того как Див говорил, выражение его лица стало менее напряжённым, а во взгляде появилась осмысленность. Он неуклюже поднялся, держась за края ванны, и сам ухватился за протянутую к нему руку. Див держал крепко, не забыв отметить, что кожа на запястьях и лодыжках Влада стёрта до мяса.
Вот угораздило же его оставить мазь Витольду… хотя на тот момент он, безусловно, больше нуждался в ней, чем Влад. А приготовить новую у Дива не было возможности – не в самолёте же её варить, в самом деле…
Влад почти не держался на ногах и, пытаясь самостоятельно вылезти из ванны, в конце концов рухнул на Дива. Тот, даже не пошатнувшись, крепко его обхватил, вытащил и повёл в комнату.
Впрочем, повёл – сильно сказано. Влад упорно оседал на пол, не в силах сделать шаг. Понадеявшись, что он не будет сейчас шарахаться, Див поднял его на руки, в несколько шагов донёс до дивана и завернул в старый потёртый плед. Пока Влад осторожно укладывался, Див налил чай в кружку и поставил её на стул рядом с диваном.
Влад недоверчиво посмотрел на неё, потом – на товарища.
– Пей, – сказал Ворон. – Это кипрей со смородиновым листом, лимонником и мятой. Хуже точно не будет.
Влад аккуратно взял кружку обеими руками и сделал глоток. Див не хотел его смущать и отошёл к окну.
О том, что нужно готовить мазь, он помнил, но уйти не решился – лучше подождать, пока Влад немного успокоится. У него оставалась заживляющая настойка, которую он, как и все Драконы-воины, постоянно держал при себе. Сейчас, когда Влад допьёт чай, использует её, потом сварит мазь и… вот с настойкой больше возни, за полчаса её не сделаешь, да и нужных трав у него нет. Все остались в логове под корнями дуба, тщательно укрытые и недоступные. Надо покупать квартиру. Хотя бы для того, чтобы держать их в подходящих условиях. И о себе следовало подумать, если он продолжит активно заниматься эстрадой и жить на улице, скоро сдохнет по-настоящему.
Нет, с настойкой не получится. Влад сам только хуже сделает, а Дива к себе не подпустит. Значит, мазь. И покопаться в аптечке, там может оказаться что-нибудь вроде левомеколя.
Но это мелочи. Что ему крайне хотелось бы узнать – кто те сволочи, что сотворили такое с Владом. И Леониду хотелось врезать… честно говоря, просто очень хотелось кому-то врезать. Северина потерял, за Владом недосмотрел. Отлично. Образцовый атаман. Правда, уже не атаман, но всё равно…
А если Влад не восстановится? Как парень может отреагировать на изнасилование? Влад не склонен к истерикам (в отличие от некоторых), но такое кому угодно может сломать психику.
Вот же гадюшник…
Собственно, если Лёне и врезать, то сугубо для собственного успокоения. Строго говоря, в произошедшем он не виноват, он просто пешка – ему сказали, он сделал. Влада продал Орлов.
Див сощурился и услышал, как кружка опустилась на стул.
Теперь предстояло самое сложное.
Див сполоснул кружку, вернулся в комнату и сел на стул.
– По-хорошему, нужно, чтобы тебя осмотрел врач.
Влад посмотрел на него бешеными глазами:
– С х… ли? Чтобы он в ментовку сообщил?
– Можно дать на лапу, но гарантий, естественно, не будет.
– Я никому не позволю копаться в своей заднице.
– Тебе рассказать, что бывает, если повреждённую прямую кишку не зашить?
Влад молчал. Минуту спустя он спросил:
– Ты врач, что ли?
– Немного.
– То есть… ты это… зашить можешь?
Див кивнул.
– Нет, ну на х… – твёрдо сказал Влад.
– Ладно.
Див отдал ему антибактериальную мазь, выловленную в аптечке:
– Смажь осторожно, внутри тоже. Потом ложись спать. Я отлучусь на полчаса.
– Ты куда? – неожиданно испугался Влад.
– На кухню, попытаюсь заживляющую мазь приготовить. Телефон с собой беру, если что, звони.
Влад нерешительно кивнул. Ему страстно хотелось остановить Дива, но столь явно выказывать свою слабость было уже чересчур. И так уже Див с ним возился, как с девочкой…
Ворон спустился, убедил поваров в необходимости предоставить ему в полное распоряжение одну плиту и занялся мазью. Он торопился, надолго оставлять Влада одного было рискованно.
Когда он вернулся в номер, Влад лежал на диване, прижав колени к животу и укрывшись пледом.
– Не получилось, – прошептал он. – Больно. И… кровь опять…
Див поставил рюкзак на стол и принялся доставать инструменты.
– Извини, придётся зашивать.
Влад ничего не ответил, но настолько измучился, что согласен был на что угодно.
…Когда всё закончилось и Влад уснул, Див снова сидел на подоконнике и думал о том, что завтра, то есть уже сегодня, их ждут аж в трёх ночных клубах, и работать ему придётся одному. Он почесал за ухом, открыл справочник и стал искать адрес медицинской библиотеки.
***
Без Влада работать оказалось тяжелее. Всё-таки Див по природе был интровертом, и развлекать толпу в течение длительного времени оказалось совсем не его. Обычно он с Владом делил эту обязанность поровну, иногда уступая Истомину чуть больше, и в таком случае это было терпимо. Но сейчас, особенно когда зрители были через одного пьяны, Див устал – не физически, хотя нога ему «спасибо» не сказала, а морально.
Кроме того, желание придушить кого-нибудь никуда не делось, а расцвело пышным цветом после утреннего разговора с Лёней. Когда Див сказал ему, что Истомин работать в ближайшее время не сможет, Лёня, обалдев от того, что Вранович неожиданно соизволил заговорить, сразу не ответил. И лучше бы вообще промолчал, потому что, придя в себя, выдал:
– То есть как это не сможет? Он же должен понимать, что вас пригласили серьёзные люди, очень серьёзные люди, Дима, заплатили кучу бабла, и вы это бабло должны – должны, Дима, понимаешь! – отработать. Истомин не имеет никакого права так подводить коллектив! Он просто вылетит из группы, и, поверь мне, Орлов устроит так, что его никуда больше не возьмут! Что с Владом случилось? Он остаток ночи развлекался с девочками?
Див был довольно терпелив, но не при нынешних обстоятельствах. Он изобразил улыбку, больше напоминающую оскал, и вкрадчиво спросил:
– Леонид, ты
правда не знаешь, что с ним случилось?
Серьёзно?
Лёня присел и даже как будто уменьшился в размерах. По лицу его заструился обильный пот.
– Советую тебе не распинаться на тему того, что мы должны и что не должны. Имей в виду, что я не слишком великодушен и не собираюсь тратить на тебя своё терпение.
Лёню он оставил в маловменяемом состоянии, а на выступлениях ему пришлось не только сдерживать отвращение к пьяной толпе, но и жгучее желание вломить кому-нибудь как следует.
Когда он вернулся в номер, Влад всё ещё спал. Див принял душ, лёг на кровать и заснул.
Впрочем, выспаться ему не удалось. Он крайне редко позволял себе глубокий сон – в последний раз, когда был с Витольдом, – обычно же по привычке, усвоенной в детстве, спал вполглаза. Как проснулся Влад и как бродил по комнате, он услышал сразу.
Вставать не хотелось, но это всё-таки был убогий гостиничный номер, а не маленькая квартирка под облаками в доме на опушке леса, и никакого Витольда под боком, конечно, не было. Див без особых проблем преодолел лень и поднялся.
В комнате его поджидал Влад, который явно сильно смущался. На столе стояли две кружки с кофе.
– Ты рано, – сказал он, отводя глаза. – Я тут это… кофе тебе принёс.
– Спасибо, – сказал Див. – Я не пью кофе и тебе сейчас не советую. Я заварю чай.
Пока Див возился с чаем, Влад испытал весь спектр неловкости. Он смущённо сопел, подходил к окну, краснел, бледнел и пытался изобразить, что чем-то занят. Див отметил, что двигается он легко и садится без проблем.
Когда Ворон оставил чай завариваться и устроился с ногами на подоконнике, Истомин засопел особенно громко и вдруг сказал:
– Тебе ведь противно?
Див заломил чёрную бровь и посмотрел на него.
Покрасневший, как свёкла, Влад пояснил:
– Находиться рядом со мной. Разговаривать. После… того, что со мной сделали. И… тебе ведь пришлось…
Он окончательно смутился и замолчал.
– С какой ещё стати?
Влад упорно молчал, уставившись на свои руки.
– Влад, то, что с тобой сделали, не превратило тебя в неприкасаемого. Такое могло случиться с кем угодно. Ты в этом не виноват.
– Меня поимели, как бабу!
– Ещё раз, – спокойно сказал Див. – Такое могло случиться с кем угодно. Ты не виноват. Виноваты те ублюдки, которые это сделали.
– Ты не понимаешь. Я на себя в зеркало смотреть не могу. Кто я теперь? Шлюха? Подстилка?
– Ни то и ни другое. Ты просто человек, которому не повезло нарваться на извращенцев.
Див разлил чай по кружкам и подвинул одну Владу. Чай они пили в молчании.
– Я уйду из группы, – сказал наконец Влад. – Я не смогу…
– Из-за нескольких уродов бросишь дело, которое тебе нравится?
– А ты что, думаешь, Орлов нас в покое оставит? Все его коллективы заодно подрабатывают проституцией, ты разве не знал?
– Но ты всё-таки хотел к нему попасть.
– Хотел, потому что у него и заработать можно до хрена! Я ж думал, что спать с бабами надо будет!
– С нами так не случится.
– Со мной уже случилось, – буркнул Влад. – И с тобой случится. Просто тебе повезло, что ты тощий, как скелет. На кости мало у кого встанет.
– Я разберусь.
– Ну-ну, – фыркнул Влад. – Я в этом не участвую. Накоплю денег, чтобы разорвать контракт, и пошло оно всё на х…
Див ощутил себя пешкой в чужой игре. Он часто забывал о том, что больше не владеет престолом, что влияния у него не осталось. Но сдаваться он не привык.
Найти бы тех сволочей, которые надругались над Истоминым…
– Как себя чувствуешь? – спросил Див.
– А… – Влад опять смутился, – в порядке. Даже не болит ничего. Как будто ничего не было.
– Воздержись от резких движений и мазью не забывай пользоваться. Ещё придётся на диете посидеть – много жидкости и никакой тяжёлой пищи.
– Ты реально врач, что ли? – помолчав, спросил Влад.
– Диплома у меня нет. Так, кое-какие познания в хирургии.
– Ничего себе, кое-какие…
– Людей зашивать приходилось, не переживай.
– Спасибо, – пробормотал Влад. – Я вёл себя, как кретин, а ты всё равно…
– На дураков не обижаются, – улыбнулся Див.
– Чё дурак-то сразу?.. Ну вообще да, не очень умный…
***
Влад держался молодцом. Один раз попытался как-то напиться – не вышло. И даже не потому, что Див запретил – кто он такой, чтобы Истомину что-то запрещать? Он посмотрел на слегка смутившегося Влада, на бутылку перед ним и сказал:
– Можешь до беспамятства надраться, право твоё. Но я пьяных не терплю, и это уже моё право. Так что, будь добр, ищи другой номер, чтобы переночевать. И не подходи ко мне, пока запах не выветрится.
Влад пришёл в номер минут через пять и лёг на диван, уложив голову на Дивово плечо. Ворон сжал зубы, перевёл дыхание и сказал:
– Дай-ка я пересяду.
Влад выпрямился:
– С плечом что-то? Болит?
– Да, – сказал Див, устраиваясь с ногами у противоположного подлокотника. – Хроническое.
С плечом ему, похоже, маяться до конца жизни, как и с левой ногой…
– Извини, – покаянно сказал Влад, – не знал. Я запомню.
До последнего концерта вечер проходил идиллически – Влад лежал, пристроив голову на правое плечо Дива, хозяин плеча штудировал толстенную книгу, очевидно связанную с медициной – Влад заглянул было в неё, увидел на цветной вкладке какой-то непонятный орган в разрезе и с кучей обозначений на неведомом языке, поморщился и не стал эту жуть разглядывать. На подлокотнике лежал «Атлас оперативной хирургии для ветеринаров». Странные, конечно, интересы у его друга….
Кстати.
– Почему Див?
– Что? – спросил Ворон, погружённый в описание весьма стрёмного, если судить по картинке, оперативного процесса.
– Ты, когда в ванной со мной разговаривал, назвался Дивом. Странное имя.
– Оно мне привычнее, чем Дима. Собственно, Димой меня никогда не называли.
Даже в лицее его звали Вороном – от фамилии «Вранович». На Диму Див не был похож никогда и выбрал это имя только по созвучию с настоящим.
– Это от «дива»? Чудо чудное, диво дивное?
Див усмехнулся.
– Нет. Это из славянской мифологии. Такая крылатая фигня, которая обожает сидеть в ветвях и накликать несчастье.
– Фига себе птичка… Но на Диму ты правда не похож.
– Я в курсе.
Концерт они отработали прекрасно. Влад по понятным причинам рвался в Москву и возмущался, какого … Лёня не купил до сих пор билеты. Лёня блеял что-то крайне невразумительное и обильно потел, хотя на улице изрядно подморозило. Див бросил на него взгляд и чуть сощурился, но ничего не сказал.
– Я ведь уже неоднократно говорил, Влад, что вам дали редкий – редчайший! – шанс, и вы должны его использовать на сто процентов. Не на семьдесят, Влад, не на девяносто и даже не на девяносто восемь, а именно на сто, а ещё лучше – на двести! И это просто шикарно, что тебе опять предложили заказ…
Влад встал.
– Какой ещё заказ?.. Ты что… снова…
Леониду не потребовалось отвечать. На выходе из клуба их поджидали двое бритых налысо шкафообразных парней.
– О, а вот и наша девочка! – заржали они. – Ну что, шлюшка, готова?
Влад побледнел, отпрянул и натолкнулся на Дива. Тот незаметно сжал его руку.
– Спокойно, Влад. Тебя никто не тронет. Но потерпеть немного их общество придётся.
Див вышел вперёд, ослепительно улыбнулся, изящно подпер тонкой рукой бок и поинтересовался:
– Мальчики, а ещё одного не возьмёте? Вы такие горячие, сложно устоять.
Леонид шарахнулся от него, выпучив глаза, Влад смотрел бешеными глазами, а «мальчики» загоготали:
– Не вопрос! Поехали, красавица!
Див легонько поманил за собой Влада. Они шли немного позади ржущих парней, предвкушающих бесплатное порно и себя в главной роли. Влад отчаянно шептал:
– Ты с ума сошёл? Ты не знаешь этих уродов… это лишь шестерки, мусор, но их хозяева…
– Тише. Я тебе сказал, что тебя не тронут.
– Хочешь меня заменить?! Не смей…
– Влад. – Див посмотрел ему в глаза, слегка вскинув голову. – Я знаю, что делаю. От тебя нужно лишь немного продержаться и вести себя как можно спокойнее.
Они сели на заднее сидение чёрного внедорожника. Влада, к счастью, не трогали, переключившись на новую игрушку. Див стрелял глазами, улыбался, но не позволял себя лапать. К концу поездки Влад желал только одного – никогда этого не видеть.
…Как и ожидалось. Люди – идиоты. Пара жеманных движений, кокетливых взглядов – и уже никто не видит в соблазнительной улыбке хищный оскал. Зверь среди безмозглых тварей, которые знать ничего не знают, кроме того, чтобы утолить свою похоть. Он не удивился, когда оказалось, что в домике для охраны на бесплатный секс собрались даже те, кто должен был дежурить в доме.
Отлично. Наконец-то. Наконец-то можно убить!
Оставив забитую трупами караулку, Див отправился в особняк. Боль уже ушла, тело вновь было лёгким и гибким и работало, как прекрасно отлаженная машина.
Двигался он быстро и совершенно бесшумно. Сборище было внизу, у роскошного бассейна. Влада туда привели вряд ли больше, чем пять минут назад. Пятеро телохранителей, трое хозяев. Телохранители сгорали от желания присоединиться к своим более счастливым, как они думали, товарищам и не смотрели по сторонам.
Идиоты.
Див не стал тратить время на пафосные речи. Чтобы уложить пятерых здоровых лбов, ему понадобилось меньше минуты. Чтобы вырубить и связать бросившихся было врассыпную охотников до молоденьких мальчиков – меньше трёх.
Влад стоял в стороне, бессознательно прижав руки к груди. Он уже готовился к худшему, когда откуда ни возьмись появилось это гибкое стремительное чудовище. Оно словно танцевало – такими лёгкими, быстрыми и… смертоносными были его движения. Крики, стоны, хруст костей, предсмертные хрипы… Влад даже испугаться не успел, как всё закончилось. Охранники валялись в странных позах, с неестественно вывернутыми шеями и стекленеющими глазами, трое извращенцев с заткнутыми ртами лежали связанные у стены.
Он остался один на один с чудовищем, в котором, не веря своим глазам, узнавал Дива.
Див бросил на него взгляд.
– С тобой всё в порядке? Ничего не успели сделать?
Влад не знал, чему удивляться больше – тому ли, что молниеносный убийца оказался его напарником или тому, что голос Врановича звучал совершенно спокойно, как будто они тут чай распивали, а не стояли среди трупов.
Он несмело кивнул. Див кивнул в ответ и наклонился к своему видавшему виды рюкзаку.
– Тебе, пожалуй, лучше будет подождать меня на улице. Сейчас здесь будет не особо приятно и, пожалуй, чересчур громко.
Он раскладывал на чистом полотенце блестящие сталью медицинские инструменты.
– Ты что задумал? – холодея от ужаса, спросил Влад.
– Ерунда. – Див подтащил одного из связанных к низкому широкому столу, уложил на него и принялся ловко приматывать его конечности к ножкам стола. – Слегка подкорректирую их половые органы, чтобы лишить возможности насиловать.
Влад посмотрел на распятое на столе мычащее от ужаса тело… вспомнил, что было с ним на этом же столе неделю назад…
– Я останусь.
Див посмотрел на него через плечо.
– Я постараюсь сделать всё быстро, но сомневаюсь, что ты не грохнешься в обморок с первой же минуты. Подожди меня в машине.
– Но там же…
– …никого нет. Здесь из живых только ты, я и эти трое.
Влад не решился спорить.
Див вернулся через полчаса. Руки у него были в крови.
Он сел на переднее пассажирское сиденье, устроил поудобнее ноющую ногу и прикрыл глаза.
Влад вывел машину за ворота.
– Ты где так драться научился? Спецназ? Каратэ какое-нибудь?
Див вздохнул.
– Ты же понимаешь, что я тебе этого не скажу.
– Ну да… Где людей штопал, тоже не расскажешь?
– А ты догадливый.
Влад хмыкнул.
– Но как ты их разделал! – произнёс он с неожиданным восхищением. – За тобой не уследить было. Красиво и… страшно…
Он неожиданно запнулся.
– Почему ты мне не врезал? – спросил он через несколько минут.
Див лениво приподнял левую бровь.
– Я ведь тебя обзывал по-всякому, – угрюмо пояснил Влад. – Думал, что ты ответить не способен. Дал бы мне в морду, чтобы я заткнулся. Зачем было терпеть?
Див усмехнулся.
– Ты не первый не очень умный человек в моей жизни. К дуракам у меня выработался иммунитет, так что я тебя просто не замечал. А цели калечить тебя у меня не было. Я не дерусь ради того, чтобы драться. Я убиваю или калечу.
– Намёк понял. Не буду. Мне и без того стыдно.
– Не бери в голову. Ерунда.
Влад смутился и, чтобы скрыть смущение, пробормотал:
– Ой, блин, надо Леониду позвонить, вдруг он успеет билеты на сегодня взять…
Диву тоже надо было позвонить. У него связей не осталось, зато остался Шива, у которого эти связи были. Придётся его озадачить на всякий случай.
