Синдром Бабочки

Юнги лежит на одном матрасе, в абсолютно белой комнате. Темные отросшие волосы раскиданы по светлому материалу, дыхание ровное и четкое. Альфа пытается вспомнить свои эмоции, которые он испытывал при виде своего омеги. В груди что-то очень сильно сжимается и он судорожно выдыхает. Ему не хочется чувствовать страдания истинного, он все время пытается контролировать свои эмоции, чтобы Чимин не почувствовал ненароком как ему сейчас тяжело. Скрывать от омеги всю правду не получится, он точно знает, но он постоянно блуждает в своей памяти и находит те самые моменты от которых становится тепло. Даже сейчас, он вспоминает как омега танцевал в погребе среди пыльных бутылок и старых стен. Он вновь и вновь прокручивает в голове образ мальчишки, который смотрел на него с такой теплотой, тот теплый вечер, когда омега стоял расслабленно, схватившись за железные перила, вдыхал нежный аромат белых роз. То как омега улыбался уголками губ, и то, как аппетитно он ел приготовленный им рамен. Все эти воспоминания давали невероятную силу. Он научился жить вдали от своего любимого, но так и не смог научится дышать без него. В уголках глаз появились маленькие капельки слёз, которые быстро потекли по вискам и скрылись под темными волосами. Юнги до безумия скучал по Чимину. До дрожи в руках он хотел оказаться рядом с омегой хотя бы на жалкую минуту, вздохнуть полной грудью такой нужный, родной и любимый аромат. Но, всё что он делает, это посылает ему ощущения, что всё хорошо, когда всё чертовски плохо. Под кожей кровь кипит от злости и бессилия, Мин Юнги чего-то не смог! Кто услышит не поверит ведь? Он чувствует себя жалким, особенно когда вот так вот лежит и не скрывает свои слёзы. Это нормально ведь плакать? Плакать от того, что ты не можешь сделать то, что очень хочется? Альфа внутри него бушует, он рвет на части душу и больно царапает сердце. Мозг хлопает по плечу и говорит: и это переживем! Но Юнги знает что не сможет. Не сможет без своего маленького сокровища. Каждую ночь ему снятся полные губы и любимые глаза. Каждую ночь, он стонет во сне от боли, и он надеется, что эта боль его собственная. Через пару недель у него начнется гон. Тео омерзительный ублюдок выжидает эту дату не показываясь. Мин не то, что видеть, он даже думать не хочет о том, чтобы притрагиваться к нему. Но кто контролирует природу? Когда ему станет совсем сложно справляться со своей дрочкой, он нападет сам на Тео. Эта мысль заставляет его ненавидеть себя еще сильнее. Он не сможет найти себе оправдания и будет сожалеть об этом оставшиеся свои дни. Так же было и с Тэ. Альфа поддался соблазну течной омеги, сделал больно истинному. Как не обещал он себе, не делать больше те вещи, которые причинят страдания Чимину, он не может. Обстоятельства вынуждают? Самому смешно становится от такой нелепой отмазки. Просто не может удержать свой член в штанах. Нет, а если серьёзно то, оно так и получается. Ему противно от самого себя, бог послал ему ангела в обличии Чимина, а он только и приносит боль и разочарование в его жизнь. Он прикрывает глаза локтем, старается удержать горький рык внутри. Сразу переключается на светлый образ Пака и судорожно выдыхает. Сейчас как никогда хочется снести голову Тео. Но ублюдок не покажется и Юнги это знает. Знает, что тот придет только в гон, каким бы сумасшедшим он не был, он не покажется на здравую голову тому, кому причинил столько боли. Убил отца, отобрал истинного, устроил хаос в его жизни. Юнги не простит ему этого, и Тео знает об этом как и о том, что в любой удобный момент ему могут переломать шею. А Мин хочет этого, хочет пересчитать все его шейные позвонки и слышать с наслаждением как ломается каждая. Ему до безумия хочется стереть этого человека с лица земли, он слишком омерзителен. Тео не тот кому Юн даст дышать одним воздухом с Чимином. Подонок еще поплатится за каждый прошедший день прожитый без истинного. Рык вырвавшийся из самой груди заполняет комнату отдаваясь эхом в собственных ушах, он резко садится и пальцами зачесывает длинные волосы желая мести как можно скорее. У него зверь внутри мечется от мысли что скоро они избавятся от психопата. Только две мысли держат его на плаву. Он отомстит за отца. Он вернется к истинному.   - Вы в своем уме? – Джун подкидывает стопку бумаг в воздух и дышит тяжело смотря на омег. – Я даже представить не мог, что вы сможете пойти на такое? В вас что, альфа вселился, а? – Он в бешенстве, до сих пор не может поверить, что двое омег добровольно пошли к Мацуки без охраны и без предупреждения. - А что? Мы должны были спросить твоего разрешения хён? – Чимин сидел в привычном уже отцовском кресле. Он был доволен и расслаблен. Алкоголь выветрился, и жутких последствий не было. – Пока ты отрицаешь шансы на спасение Юнги, мы делаем то, что можем. Я слышал твой разговор с Джин-хёном, и знаете доктор Ким… мне кажется вы и не намеренны спасать его. Так не мешайте нам делать это! - Чимин! – Предупреждающе рыкнул на него альфа и запах горького шоколада стал гуще и тяжелее. – Ты и понятия не… - Довольно. – Омега остановил его жестом руки. – Я уже говорил, что выбор за вами? Ты говорил, что я прав, и многие могут умереть? Я нашел способ где никому не придется умирать, разве не прекрасно? - Ха! За исключением моей чести! – Хосок хохотнул. Ему пришлось не легко, и от части всё получилось благодаря ему. Он по взгляду Пака видит, как тот ему благодарен, и только с теплотой кивает в ответ. – Маленький ублюдок Кан Даниель, ну я его еще накажу. Он пожалеет, что на свет родился. - Хосок объяснись сейчас же. – Альфа на взводе, ему дай повод, и он испепелит все вокруг. Дыхание тяжелое и сбитое, он смотри на омег глазами полной ярости и пытается не врезать каждому по пару раз. – Что мать вашу там произошло?! А ты Чимин? Юнги доверил мне тебя! Если бы с тобой что случилось? Что мне потом прикажешь делать? Как бы я потом объяснял всё Юнги-хёну? Не уж то, вы настолько безрассудные? - Сацу Мацуки мой истинный, с которым я разорвал связь! – Хосок сдался под напором альфих феромонов, нутро быстро подчинилось властвованию сильного и будь у него хвост, омега бы его точно поджал. – Даже если бы он захотел, не сделал бы нам ничего! Такова сущность альф, даже после разрыва они не причиняют своим омегам боли… физической конечно. Ему нужна была правда, о том почему я это сделал, а нам поддержка! – Чон выглядел совсем печальным, но улыбка появлялась все же на прекрасном лице. – Среди вас нет того, кто бы понял мои чувства, поэтому я не хочу такую участь и Чимину! Только я знаю каково это, отказываться от истинны, и знаешь Джун… Ты такую боль не переживешь! - Мы получили не просто поддержку, Сауц поможет нам. И мы наконец вернем хёна домой. – Омега мечтательно произнес последнее предложение. Ему становилось так сладко, когда он представлял, как окажется в сильных руках, тогда он не будет строить из себя взрослого. Он доверит себя Мину и покажет какой он слабый только ему. Но сейчас он старательно хочет казаться сильнее. - Это покровительство мать вашу! В истории трех домов не было еще такого! – Джун взорвался, голос его оглушал, феромон давил с небывалой силой. Он использовал сущность альфы чтобы подавить омег и наконец достучаться до непонимающих о последствиях. Глаза его уже горели пламенем, а грудь вздымалась. - Мне плевать. – Чимин сквозь страх и стиснутые зубы проговорил краткое предложение. Он боролся с чужим давящим и подчиняющим феромоном. Он не признавал властвование над собой, не позволит никому кроме истинного проделывать такое. Он посмотрел на сжавшегося Хосока и понял, тот тоже борется. Но у старшего омеги не получалось. Тот принял давление подчиняясь и уступая. – Я делаю всё ради любимого, так же, как и ты делаешь для Джина, так же и Сацу согласился только ради Хосока! Если он попросит у меня в замены на Юнги мою душу… Я отдам, не задумываясь! Омега загнанно дышал, горький шоколад оседал в носу и ему казалось будто он задохнется. Ноги сами направились к барной стойке, не думая ни секунды он влил в себя крепкий алкоголь. Полные губы жадно впились в тонкое горлышко, пара жадных глотков и вот теперь он вытирает губы мягким рукавом пушистого свитера. Пак не может объяснить как алкоголь действует на него. Разливаясь теплом по телу и впитываясь в каждую клеточку, он позволяет расслабится и относится к остальному чуточку проще. Без лишних мыслей, после не бывает тонны груза на хрупких плечах. Он уверен, что старшие его прекрасно понимают, но смотря в глаза Киму он ловит только недовольстве. Но ему ровным счетом плевать как он и сказал. Никто не сможет вернуть ему его альфу кроме него самого. Пак сделает всё что нужно, не разрушая империю Мин. От чего то он доверяет Хосоку. А раз Хосок согласился и лично просил бывшего, значит и опасаться было не чего. Он вернулся в кресло и рухнул всем телом не обращая внимание на пару глаз, которые, смотрели на него. Он не хотел видеть никого. Запах альфы стал в разы мягче. Он не давил не сковывал и почти был не слышен. Только дыхание такое же тяжелое. Ему не нравилось, что им пытались управлять и давить. У него есть истинный, и пока он жив, Чимин не позволит подавлять себя. Он омега Мин Юнги! Никому кроме самого Мина он не починится. Запах сандала что уже почти выветрился все равно главенствовал, в доме и в самом Паке. - Как знаешь Чимин. – Выдох полный разочарования. Этого боялся омега. – Я не стану тебе мешать, но прошу не держи меня в неведении. Юнги… - Альфа будто собирался с мыслями, по выражению лица было понятно, что тот борется с самим с собой. – Юнги-хён дорог и мне. Я, как и ты хочу его возвращения, но я пытался снизить риски потерь… мы сломаемся… - Голос альфы звучал невероятно тихо и жалко. -  Будь это Джин или я. Хосок или Чонгук. Разницы нет, мы все связанны меж собой так или иначе. Ты сделал свой выбор, но последствия будут как не крути. В последний раз мы чуть не потеряли Тэхёна. Это сильно ударило по Юнги. Господин Мин наша общая утрата, мне бы больше не хотелось надевать чёрное. Омега поджал нижнюю губу, она тряслась, а глаза наполнились слезами после того как альфа молча закрыл за собой дверь. Джун четко дал ему понять, на что их ведет Чимин. Но разве такой исход был выбранным путем? Он наоборот пытается оградить близких от такой боли. Он ведь вообще не планировал вмешивать их в эту смертельную игру! Пак аккуратно взял пачку сигарет и зажигалку оставленными альфой с шоколадным запахом и вытащил одну, сразу зажимая между губами он щёлкнул зажигалкой и поджог тонкую бумагу. Серый дым сразу подтянулся к потолку. Омега пробовал курить, но особого удовольствия он не получал. Но сейчас с каждой затяжкой он чувствовал, как легкие заполняются никотином, будто черная дыра что в груди затягивалась. Ему нравился запах сигарет. В мыслях сразу всплывает воспоминания, первая встреча с Юнги. От альфы пахло сандалом, но сквозь толщу болезненных ощущений он помнит, что руки альфы пахли табаком. Именно когда он оказался бес сознания альфа поднял его, мутно, но точно помнит это. - Намджун был готов прикончить меня. – Ровным тоном произнес вошедший альфа. – Я не знал, что ты куришь! - Чонгук. – Омега поднял на него взгляд полный бессилия. Он смотрел на то, как друг садится на диван и попутно закуривая на пару с омегой. – Намджун, Сокджин, Иори и Хосок. Отныне им запрещено входить в этот дом. Альфа округлил глаза смотря на расслабленного омежку который тушил почти выкуренную сигарету в пепельнице. Он не торопился осуждать решение Пака и молча наблюдал за ним. Лицо было на удивление расслабленное и спокойное. Альфе казалось, что друг выкурил не одну сигарету под натиском мыслей, но он принял свое решение. Детский задор в глазах полностью пропал. Перед ним сидел омега, который поставил себе цель и движется к ней с остервенелой силой. Чон уверен что Чимин будет сносить с пути любую преграду. Он не пожалеет никого и ничего. Доволен ли альфа таким раскладом? Ведь он знал что всё этим и закончится. Самое жуткое для него, то что он даже и не пытался отговорить друга! - И еще кое-что. – Омега отбросил свой телефон прочитав сообщение. Он был холоден и смотрел на альфу немного туманным взглядом. – Попроси приготовить комнату для Тэхёна. Эта новость как лезвие по сердцу альфы. Ему радоваться или плакать? Человек, которого он не смог удержать возвращается вновь в его привычную жизнь словно вихрь кружа воспоминания. Он глупо моргал, смотря на омегу, который без единой ухмылки сказал ему это. Внутри бурлила кровь, вены будто залились кипящей лавой. Он злился, чертовски злился, но на кого? На друга который позвал его? Или на себя зная на что они идут, и он не сможет защитить его должным образом? - Чимин. – Позвал альфа, почти испепеляя взглядом. - Это не моя прихоть Чонгук. – Устало выдохнул омега понимая какие мысли кружатся в голове альфы. Он подтянул к губам бутылку виски и жадно сделал пару глотков, пытаясь остудить весь пыл. – Он сам всё решил, говоря что должен Юнги за его спасение. Мы должны дать ему шанс помочь. Он не сможет так просто отпустить хёна не отплатив ему понимаешь? Он винит себя, за то, что поверил глупым словам и пошел на поводу своих эмоций. - Но ребёнок? - Сондже с няней уже в Португалии. Пока всё это не закончится, никто не имеет право называть имя ребенка! Слишком просто сделать его мишенью. Омега громко выдохнул. Он понимал, о чем переживает Гук. Ему бы тоже, как и Намджуну не хотелось потерять любимого. Но и самому Чимину тоже противно. До жути противно подумать, что кто-то умрет из-за оплошности. Густые мысли не покидали голову. «а что если?» врезалась в память каждую секунду. Он устал думать, устал видеть злость в чужих глазах. Но собственное нутро просило своего любимого, прижаться к пахучей железе и забыть обо всем на свете. Ему сейчас этого не дано, но он пытается сделать хоть что-то! Не может тихо наблюдать со стороны! Чимину оставалось только ждать звонка от Сацу. Было не справедливо по отношению к Хосоку не впускать его в дом, ведь это он поспособствовал тому что Мацуки на их стороне. Но такова была реальность. Да и вряд ли бывший захотел бы подвергать его опасности. - Все хорошо Чимин. – Прошептал слёзно себе омега после ухода альфы. – Твоя дорога усыпана осколками, ты должен пройти по ней, после тебя ждет облегчение. За окном конец ноября. Серая осень сковывает в своих холодных тисках, опавшие листья больше не будоражат как прежде. На улице пахнет сыростью, бесконечные дожди затягивают будто издеваясь над омегой. Будто весна никогда не придет в его жизнь, мрак окутал дом Минов. Вековые, голые деревья качаются из стороны в сторону, ничто не приносит радости. Под кожей омеги с каждым днем разливается липкий страх, он пытается бороться с чувством полной пустоты. Наблюдая как капельки аккуратно капают на стекло, а после разлетаются на еще меньшие капельки, после воссоединяются с другими каплями он вздрагивает. Наверное, и с людьми так же? Разбиваясь они соединяются с другими чтобы наполнится и вновь стать такими как были до столкновения с холодным стеклом?

В голове одна мысль, он так же разобьется, а после воссоединившись с Юнги станет как прежде.