***
Юлия Маяковская: Как только мы вернулись, Димка ходил за мной везде по пятам. Женьке было чуть проще: он был оккупирован котом, который спал чуть ли у него не на голове. (смеется) Но Димка с Шарлем у него, впрочем, были единой компанией! Я не работала, ничего не планировала, не думала. Просто непринужденно пребывала дома, напрочь отключив голову. Я хотела побыть не то, что мамой, а другом для своего ребенка. Поэтому, когда мы дружно выпроводили Женьку к родителям и друзьям, устроили с Димкой домашнюю вечеринку! Первым делом я включила музыку, чтобы нам было веселее. Тем более, Димка, всегда как только слышал музыку, начал топать, хлопать в ладоши и прыгать. Меня это радовало, как ничто в мире другое. Так мы и начали собственно наш день — мы заправляли постель. Но в этом деле у меня было два помощника: Шарль, который тут же прилетал на эту миссию и начинал прыгать как умалишенный. Он залезал в пододеяльнике и передвигался в нем, словно по тоннелю. Димка над ним хохотал, пытался ловить. Но кот сбежал, а Димка отвлекся на песню из колонки, которая по всей видимости пришлась ему по вкусу. Теперь на кровати резвился он, прыгал, даже что-то визжал на своем. Я не возмущалась, не ругалась. Наоборот наблюдала за ним, едва ли сдерживая свой смех, глядя на ребенка. Особенно, над тем, как его темные мягкие волосики на голове разлетались в воздухе. А потом он вдруг остановился, подошел ко мне, все также оставаясь на кровати, взял мою руку и сказал: — Мам, подём! — Димуль, куда мы пойдем? — смеюсь я. — Пыгать! —всячески пытается он столкнуть меня с места за собой. — Прыгать?! Ты предлагаешь прыгать по постели? Но мы же ее только убрали, Димуль? — пытаюсь его переубедить я. Но его хитрая, озорная мордашка, заставляет меня поддаться, после слов со вскинутыми весело руками вверх: — Мы будем весеиться! Мам! Уже через секунду мы с Димкой прыгали по постели вместе. Он пытается петь песню на несуществующем языке, потому что не знает ещё английского, а я подпеваю ему. Ребенок смеется и подпрыгивает еще выше из-за моего веса, едва ли не улетая с кровати, а я расслабляюсь, забыв обо всем. Пою и прыгаю по постели вместе с сыном! Вообще отлично! Я не помню, когда я последний раз так веселилась. Потом я все-таки уселась отдохнуть после двух песен, а Димка подкрался ко мне, чтобы обнять меня. Я завалилась с ним и щекотала, целуя своего малыша в щечки. — Ты мой хохотунчик! — говорю я. Он заливисто и по-детски заразительно смеялся, а потом убежал от меня, играя в прятки. Теперь мне нужно было найти его где-то в комнате. Шарль смотрел на нас, подозревая, что без хозяина, что мы сошли с ума. — Дима, и куда мы спрятались? Может быть, здесь? — делаю вид, что заглядываю я за дверь. А сама уже понимаю, что Димка спрятался за занавеску на кухне, потому что я слышала, как он там посмеивался, — Или здесь? — заглядываю в шкафчик, — Шарль! Ну-ка помоги, мне найти Димку! Демонстрируя свое превосходство и намекая на голодный желудок, кот с диким одолжением молча подвел меня к окну. Мол, на, любуйся тут на своего чадо! Я открываю занавес, а Димка громко почти выскакивает на меня с воплем «Ку-ку!». — Дим, это я тебе должна говорить «ку-ку»! — смеюсь над ним, а он смеется в ответ. — Будешь мне сегодня еще помогать убираться? — спрашиваю я у Димки, который сегодня явно не интересовался игрушками и даже котом, а только ходил за мной уже с самого утра. — Буду! — отвечает он очень серьезно. — Тогда пошли! — подмигиваю ему. — Под муюзику! — говорит он, уже привыкнув к включенной музыке во время уборки. — Под музыку, под музыку! — подтверждаю я. Первым делом мы отправились с ним теперь в ванную, чтобы включить стирку. Димка обычно садился перед стиральной машинкой и крутил рукой пустой барабан, заглядывая туда. Иногда, сажал туда еще и Шарля, закрывал, делая из него космонавта и проверяя вестибулярный аппарат. Кот орал истошным воплем, но в космос не отправлялся. Сегодня я Димке предложила складывать вещи туда вещи, чтобы их постирать. — Вот! Клади туда, — подаю я полотенце. Тот аккуратно несет его и складывает в барабан. Смотрит на меня, ожидая одобрение. — Какой молодец! Держи еще! — хвалю его я и даю еще несколько вещей. Димка хлопает в ладоши, радуется, что у него получается. Включала я стирку сама. А пока убиралась в ванной, ребенок сидел, прилипнув к стиралке, и наблюдая, как бултыхается белье в пушистой пене. Ему был все очень интересно, в том числе, что я там вытирала. Тогда я дала ему цветную, понравившуюся тряпку в руки, и Димка стал аккуратно вытирать плитку, везде только доставал. Я посмеивалась и не сдерживала улыбку, как он тщательно тер всё этой тряпочкой, чтобы было чисто. Даже игрушки свои сходил и вытер в комнате. На кухне помогал мне мыть посуду на кухне, стоя на стуле. Там ему нравилось развести побольше пены, разбрасывать ее с мыльной губки в меня. Я уворачивалась или плескалась в ответ. — Ах, ты! Получай! — смеюсь я над ним, а заодно и целую в макушку, чтобы лишний раз поблагодарить его за помощь и интерес. Затем мы с ним меняемся, и я подаю ему тарелки, каждую из которых он очень аккуратно и медленно складывает в стопочку с возгласом: «Воть!». — Молодец, Димуль! Ну что, пойдем, вытирать пыль? — предлагаю ему я, снимая со стула, после того как посуда была вымыта, а вот пыль мы вытерли не везде. — Пыть? — уточняет он, но с явным восторгом и интересом от того, что же мы будем сейчас делать! — Пыль! Димуль! — говорю ему я и изображаю, что чихаю, — Грязно тут! Видишь, пыль! Мама чихает! А тот тянется, чтобы меня погладить и говорит: — Мама, не боеей! — Не буду, котенок! Мы сейчас пыль вытрем, у нас будет чистенько и никто-никто не будет болеть! — говорю я сынишке, целую в макушку. Вручаю ему снова цветную тряпку, а он закапризничал. — Что такое? Ты же сам сказал, что мы пойдем с тобой вытирать пыль! — уточняю я. — Моя зеёная! Дай! — просит он, когда я ему не ту дала, а оранжевую тряпку. — Ой-ой! Прости, мой золотой! Держи! — меняюсь я с ним тряпками, и мы идем вместе вытирать пыль везде, где только можно. Я еще специально иногда начинаю весело танцевать и двигаться с тряпкой, чтобы развеселить ребенка. Димка вытирает все внизу и тоже прыгает на месте, пытаясь повторять что-то за мной. Когда я пылесосила, Димка явно спасал кота от такого стресса, сидя на диване в обнимку. Он гладил Шарля очень приободряюще по голове и целовал тоже в макушку, видимо, уговаривая не бояться. — Не боися, кися! Не боися! — буквально поглаживает его по голове, что кот аж глаза зажмурил и молится, когда же это все закончится. Я смеюсь над ними. Вспоминаю, что мы так обычно Димку перед врачами успокаиваем, а он теперь повторяет все на коте. Может ему и самому хотелось заткнуть ушки от мощности звука пылесоса, но комфорт кота для него был сейчас гораздо важнее. Швабра понравилась ребенку гораздо больше, потому что он пытался управляться и с ней, а Шарль охотился и наблюдал. — Давай-давай! Двигай ее в сторону! Вот так, молодец! — немного помогаю я Димке, пока тот только пытается елозить этой шваброй по полу самостоятельно. С абсолютно серьезным, сосредоточенным лицом. Я была спокойна: и кот развлекается, и ребенок трудится! И пусть не всегда у него это получалось, но Димка очень старался. — Димуль, может, давай, я сама, а? — уточняю я у него, отжимая швабру и отдавая ему ее. Я иногда не понимала, кто кем управляет в бытовом вальсе: Димка шваброй или она им. — Я самь! Одай! — немного уже обижается он на меня, прося не забирать швабру. Кажется, я вырастила себе помощника и могу этим уже радоваться! (смеюсь) Я в тот день даже разрешила ему не обедать, когда тот не хотел. А мы просто сидели с сынишкой на диване и поедали фрукты и пили йогурт, измазав себе им все лицо. Но если я вытерла губы сама, то Димкину щеку в йогурте пришел облизывать Шарль. И мой малыш снова звонко хохотал от его шершавого языка. Очистил прям как своего детеныша! Димка — явный энерджайзер. Я все ждала, что он устанет, захочет поиграть с котом или в свои игрушки, но ребенок отправился готовить со мной ужин. Сначала он помогал мне замешивать тесто для синнабонов с корицей. Сидел на столе около меня, весь перемазанный теперь мукой, возился в миске, вымешивая тесто. Кряхтел, пыхтел, смеялся, но все равно делал все самостоятельно, а я только помогала ему. — Вот так вот прям пальчиками мни-мни-мни его! — говорю я подсказывая ему. Потом мы возились в одной миске в четыре руки и всячески жамкали там это тесто. У Димки так вообще был полный восторг, когда его пальцы проваливаются внутрь. — Мама! Смати! Смати! Мама! Оно меня съело! — хохочет он заливисто, глядя на меня. — Сейчас будем спасать твои пальчики! — говорю ему я, а сама вытаскиваю его руки из теста, домешиваю сама и оставляю подниматься. Димка тем временем уже двигает стул, чтобы помыть руки у раковины вместе со мной. Кот в это время зевает на подоконнике и поглядывает на нас. — Помоем ручки, и будем готовить ужин. Папа скоро придет, и будем кушать все вместе! — говорю ему я. Димка от радости запрыгал на стуле. Конечно же он ждал, когда придет папа, мечтал ему столько всего показать, как помогал мне и делал что-то новое для себя. Мы стали вместе готовить на ужин пасту с овощами. Чую теперь, вырастет у нас шеф-повар, потому что Димка стоял на стуле с деревянной лопаткой в руках, чтобы мешать содержимое сковороды. Он подавал овощи и зелень в руки, чтобы я их нарезала. Иногда морщился от чеснока, пробовал на вкус петрушку! Заодно вместе со мной готовил и пасту (хотя он тут помог даже форму макаронных изделий выбрать для блюда), и запеченные овощи для себя. А заодно мы учили их названия! — Это что? — спрашиваю я, давая ему попробовать маленький кусочек болгарского перца. — Помиор! — отвечает Димка, прожевав. Я смеюсь над ним. У нас когда Кулаков слышит от него это слово, шутит, что у нас тут какой-то итальяшка поселился на кухне. — Нет, не помидор. А что еще я тебя сегодня просила мне подать сейчас? — пытаюсь ему подсказать я, глядя на него с улыбкой. — Петутька! — улыбается он. — Нет! Петрушка зеленая! А еще что у нас красное? — Пеец! — Ураа! — смеюсь я, — Молодец! Перец! — А я хочу огуец! — просит Димка, потому что похрустеть огурцом его привлекало гораздо больше, чем перцем. Я как раз успела настругать салат, поэтому дала ему кусочек огурца, с которым он радостно ходил по квартире и все время его с аппетитом жевал. Пытался угостить Шарля, но тот отпрыгнул и убежал от этой зеленой еды! Когда ужин был приготовлен, а булочки уже стояли в духовке, по всей квартире витал аромат не только корицы от выпечки, но и пасты с аппетитными томатами и грибами. Все дела были сделаны, а я снова веселилась с ребенком: на этот раз мы устроили танцы прямо посреди просторной кухни, и танцевали под “На сиреневой луне”. Причем непонятно, кому было из нас было веселее: мне или ребенку. Но мы танцевали держась за руки, а я еще и напевала: “Ты забудешь обо мне на сиреневой луне может только на мгновенье”. Успели изобразить латиноамериканские танцы по-детски, повилять попами друг перед другом, и просто потоптаться в ритм музыке, держась за руки. И за этим нашим весельем я даже не заметила, что за нами наблюдает вернувшийся домой Женька, не скрывая своей улыбки от меня и ребенка. От умиления он даже решил снять все это на телефон. И так до конца песни, под который мы просто столкнулись с Димкой, обнялись и уселись на пол! Я смеялась, от того, что заскользила и не удержалась даже за ребенка почти, и мы вдвоем оказались на полу! — Ну все! Порвали тут весь танцпол! Пора отправлять на шоу Танцы! — смеется над нами Женька. — Как ты проникаешь в квартиру, что я тебя не слышу! — смеюсь я над ним. Кулаков стоит с недоумевающим лицом, типа ваще-то я пришел в свою квартиру. — Как камикадзе! — шутит он в ответ, подмигивая мне. Димка отлипает от меня и, весь лохматый, веселый, бежит встречать Женьку. А он с большим удовольствием подхватывает его на руки. — Папа приёль! Мой папа! —обнимает его Димка, — Пиеть! — Привет, Димулькин! — улыбается он ему и целует в носик. — Ну, рассказывай, чего вы тут делали с мамой? — Тацеваи! Пеи! Весеиись! — перечисляет Димка ему, немного даже запыхавшись. — А еще готовили ужин, — добавляю и киваю я, смеясь. Кулаков качает на меня головой, мол, уже эксплуатирует мать! — И убиаись! — говорит Димка, а сам выскакивает из Жениных объятий и бежит за шваброй, чтоб показать, как он тут мне сегодня помог. Набил себе правда сейчас синяк этой шваброй — это мы поняли по грохоту из ванной. — Дима! Солнышко! Что ты делаешь? — спрашиваю у него я и уже собираюсь идти за ним я, но ребенок уже сам идет к нам со шваброй и синяком на лбу. — Воть так мы убиаись! С мамой! — показывает Димка Женьке, как он тут шваброй орудовал. Женька над ним еще и смеется, как он с этой шваброй попой тут виляет. — Ну точная копия мамы! — ржет Кулаков, а я уже готовлю полотенце, чтобы запустить ему в лоб словно рогатку. — Молодец, молодец! Котенок! Но мы уже закончили уборку! — говорю я Димке, а сама пытаюсь отобрать у него швабру. Он капризничает и не отдает. Ходит и трет по полу ею, потащил ее при этом сам в ванную. Снова там что-то загремел. — Жень, ну… — смеюсь я. Намекаю, мол, иди, помоги ему, а то сейчас еще там что-нибудь сделает. Например, будет показывать как включать машинку, но уже на коте. — Сыночек! А что ты там делаешь? — идет за ним Женька, и наконец-то ему удается отобрать и швабру у ребенка, помыть руки перед едой. И Димка моет руки вместе с ним за компанию. А я тем временем уже накрываю на стол на всех, и посмеиваюсь над ними, когда они уже возвращаются. И мне безумно хорошо от того, что мы сейчас все вместе. Так легко…Глава 26
7 мая 2024 г. в 14:44
3 декабря 2012
Несмотря на то, что у меня было только 3 дня передышки перед следующим туром, я решила попытаться не загоняться, отпустить насущные проблемы и просто отдохнуть. Времяпровождение с ребенком — лучшее, что может тебя перезагрузить тебя. И в такой атмосфере даже домашние дела были в радость. Я была безумно счастлива…