Не тебе решать, Ваня

Оборин возвращается в обычное состояние после попыток Вани его хоть как-то оттолкнуть от тебя. Естественно, что у него, жертвы, ничего не получилось. А попытки открыть запертую дверь лишь вызвали новые приступы странного смеха со стороны насильника. Сергей вытер рукавом свое лицо, а потом, порядком разгорячившись, сдернул упиравшееся о дверь тело Абрамова на пол. Без замедления мужчина придавил Ваню собственным весом, понимая, что уж теперь-то он никуда не денется и даже отвернуться толком не сможет от его настойчивых действий. А на счет того, что те таковыми будут, даже не сомневался, зная себя. А вот в голове жертвы творилось черти-что: "Чёрт, соберись, Абрамов! Тебя сейчас трахнут. Айщ! Больно... Спи-ина. Или живот? Черт поймешь. Что ты со мной творишь, Оборин? Отпусти уже. Я не хочу, не хочу". Примерно то же было и озвучено. Ваня опустился вплоть до того, что стал умолять его остановиться и отпустить, но, похоже, Серёгу подобное поведение лишь ещё больше забавляло. Чем не приятно зрелище униженного Абрамова? Впрочем, это ещё не унижение. Главное - оставалось всё ещё впереди. И тот к этому с каждым мгновением всё больше и больше приближался. Заодно приблизился и к лицу капитана, обдав его губы жарким дыханием. Но, впрочем, сего Ваня даже не заметил. Его тело явно била дрожь, причем, та была уже намного сильней, чем ранее. "Ему страшно", - с самодовольством подумал Оборин. Возбуждение накатило с новой силой. Сергей преодолел сантиметры расстояния между их губами и... уткнулся в щеку. А дело всё в Ване, который в последний момент умудрился повернуть резко голову вбок. - Не хочешь по-доброму? - зло спрашивает насильник. Тот приподнимается на ноги, поворачивается в сторону, будто желает уйти, а потом неожиданно возвращается и сильно ударяет ногой Ваню в живот. Примерно туда же, куда в прошлый раз целился кулаком. И вновь весь воздух перекочевал из легких Вани прочь. Рубашка покраснела, однако. Небольшое пятно всего лишь, но и оно заставило Абрамова забиться в тревоге. "Как? Как мне убежать отсюда?" - и тут до него доходит, что, скорее всего, ключ находится у самого Серёги и что его можно украсть во время процесса. Но, будто прочитав его мысли, Оборин произносит: - А ведь даже я отсюда выйти не смогу. Через определенное время нас откроет мой охранник, которого я недавно нанял специально для этого, - его глаза странно заблестели при произнесении последнего слова. - Так что у нас не так и много времени сегодня. Правда, я уже решил, что оставлю тебя тут. Моя... моя секс-игрушка. Звучит-то, правда? Иван Абрамов - известный пародист в сексуальном рабстве у Сергея Оборина, - насильник рассмеялся. - Эх, жаль, не увидеть мне газет с такими заголовками. Хотя... быть может, когда-то я так и поступлю. Мне будет уже все равно, а вот ты, как ты будешь себя чувствовать, видя презренные взгляды остальных ребят? Видя то, как от тебя начнут отворачиваться поклонники?.. Оборина ещё хватило на весьма длинную речь, которая, по видимому, была вызвана громаднейшей завистью и желанием не только отыметь Ваню, но и растоптать его, смешать с грязью. Но речь закончилась. Снова последовали действия. И теперь Оборин не стал действовать так, как до этого. Просто стал стягивать брюки с тела Ивана, расстегнув перед этим ширинку, видя, как глаза того стали широко распахнутыми, а дрожь с каждым оголенным сантиметром его тела увеличивалась. Улыбка не сходила всё последующее время с лица Сергея. - Моя личная шлюха. За брюками к низу были спущены и трусы. Ваня ещё пытался предпринять что-либо, но понял в итоге, что всё это бессмысленно. "Нужно дождаться прихода охранника и убежать", - прозвучала в его голове первая действительно трезвая мысль. Но вот воплотить её ему было не суждено. Его ноги перекочевали на плечи Оборина. Сам Сергей уже успел обнажить и себя. "И когда только?" - подумал Иван. Но, впрочем, это то, что меньше всего его волновало на данный миг. - Тебя подготовить? Или мой раб желает испробовать все полутоны гейской жизни без прелюдий? - спрашивает, ухмыляясь. Отвечать Ваня, понятное дело, не стал. Да и что ответить-то, если он вообще сейчас смутно соображал на этот счёт? Знал точно только одно - сейчас этот член кое-кто будет пытаться сунуть в его задницу. Оборин собственного смеха ради произнес эту фразу, ведь понимал, что, по сути дела, войти в него и не сможет, если сначала того не растянет. Не желает же тот сам себе зла. А ведь так хочется, чтобы первый раз был особенным. Он вытаскивает из кармана пиджака, который, как и рубашка, всё ещё оставался на нем (ему незачем было обнажать себя полностью, хватило и оголенной нижней части), перчатку. Надевает ту на руку и смачивает собственной слюной. "Когда-то ты будешь, словно домашний питомец, сам облизывать мои пальцы и просить себя отыметь. Жаль, что до этого пока далеко. Придется тебя правильно воспитать, Вань". Сначала пытается впихнуть в его анальное отверстие мизинец. Чувствует, как тот с трудом протискивается чуть дальше, как кольцо мышц сжимается вокруг него. Запихивает тот до конца, услышав тихое шипение Абрамова. Тот больше не пытался вырваться. Просто лежал, уставившись в потолок. Но, впрочем, его право. Для первого раза и так сойдет. Пусть будет не особенным он, но хоть каким-то. Абрамов, что сдался, - это уже действительно сильно зрелище. Второй палец присоединяется с трудом к первому. Громкий крик. Слишком громкий. Капитан команды "Парапапарам" извивается и орет от настолько сильной боли, сильнее которой, как ему тогда казалось, ничего уж больше быть не может. Вот и третий палец. Уже три в нем слегка двигаются. А он кричит, не сдерживая ничуть себя. - Ладно, пока с тебя хватит растяжки. Но потом... потом я пожелаю большего, - загадочно произносит насильник. Жертва тупо пялится на него, просто-напросто ожидая окончания мучений, воистину адских. И те к ней приходят. Сильные мучения, больше, чем просто адские. Он сорвал голос свой, крича, умоляя о пощаде. Но Оборин его не слушал. Его пенис уже начал входить внутрь ануса Вани. Пальцы показались ничем по сравнению с этим. Просто мелочью, которая, тем не менее, кажется, только что спасла его от ещё большей боли. Ведь правда, что было бы, если бы тот попытался ему вставить в зад его без подготовки? Ну, удовольствия явно бы не получил. А так, медленно двигаясь внутри Абрамова и пока что не входя даже наполовину, чувствовал, что добился своего. "В этот раз я тебя пожалею. Но потом будет всё более, чем жестоко, Ваня. Ты пожалеешь ещё, что не был одним из ничем не выделяющихся членов команды". Иван стал закрывать глаза, уже почти ничего не соображая. Боль его заглушила. Рассудок помутился. Он провалился в обморок. Оборин взглянул на Абрамова и улыбнулся. - Какой же ты... Кончив внутрь парня, натянул на того брюки, забрав его белье зачем-то с собой. Подождав примерно десять минут, услышал, как охранник возится с ключом с той стороны двери. И вот та наконец распахнута. Быстро выходит, приказывая позвать врача в подвал, принести туда поднос с едой и... закрыть комнату обратно. Тот лишь хмуро кивнул головой и стал исполнять приказы. Сергей понял, что всё самое интересное ждёт его впереди. А уж что начнется, когда остальные узнают о том, что Ваню кто-то похитил...