Выходи за меня

Вымотанные долгой дорогой, танцами и музыкой, после горячей пищи они сразу же уснули, свернувшись в спальных мешках у потрескивавших костров. Вэш положил очки рядом на песок, как обычно, и несколько долгих секунд смотрел на темноволосый затылок впереди, в таком же спальнике, пока веки окончательно не опустились, тяжёлые, будто накачанные тёплым молоком. Несмотря на то, что тело ещё мелко дрожало от прикосновений рук Вульфвуда, Вэш уснул крепко и на всю ночь – самым долгим сном без сновидений. Утром солнце ударило прямо по лицу, заставив зажмуриться. Дни в пустыне начинались иногда слишком рано, и длинный выдох превратился в облачко холодного пара. Поёжившись и по-прежнему не открывая глаз, Вэш заворочался, отворачивая лицо и расстёгивая спальник. Отдохнувшие мускулы пели сладко, по-птичьему, и Вэш тут же вспомнил вчерашний вечер в караване. Сегодня они наконец подъедут к городу и смогут отдохнуть под какой-нибудь крышей. Не то чтобы Ураган не любил путешествовать, но приятными такие приключения под градом жадных пуль вряд ли можно было назвать; а вот с тех пор, как охота за его головой постепенно начала сходить на нет, он чаще стал замечать, насколько славно останавливаться с друзьями в городе, и подольше, каждый вечер растягиваться на удобной постели, а гулять – в пределах города, слушая разговоры и жилой шум. За сто пятьдесят лет, похоже, пора было захотеть остепениться. Он сел, и кожу шеи тут же покрыло колючими мурашками; передёрнув плечами, Вэш с усилием разлепил глаза и осмотрелся. Спальник Вульфвуда уже пустовал, а вот Мэрил совсем скрутилась, как гусеничка, и её лица не было видно. Роберто громко храпел, вызывая редкие смешки проходивших мимо торговцев – судя по всему, они уже давно были на ногах, готовясь к отъезду. Потушенные только под утро костры тихонько дымили в ослепительно белую зарю. – Доброе утро, – раздался рядом знакомый голос, и Тинат опустился на корточки рядом с Вэшем. – Как раз хотел вас будить, да не хотелось. Вы с юной леди так сладко спите. Храп Роберто как раз прервался; один из вчерашних музыкантов, тот, чьи грубые ладони стучали по барабану, осторожно потряс его за плечо. Вэш рассеянно улыбнулся, пытаясь не отводить взгляд, чтобы найти тёмные волосы. – Доброе утро. Спасибо вам большое. Вы отправляетесь? Стоило разбудить нас пораньше, наверное. – У вас есть время позавтракать, – сказал Тинат. – Разбудите свою подругу? Погода отличная. Через часа три-четыре будем в Станионе, если скоро выедем. Он подмигнул ему напоследок, очень напоминая этим Роберто, когда у него было хорошее настроение, и ушёл. Вэш быстро выполз из мешка, машинально туго скручивая его, чтобы убрать в чехол; в долгом пути такие движения дошли до автоматизма. Он обернулся ещё раз, прищуриваясь – песок словно светился от палящего солнца, пытавшегося согреть ещё холодный утренний воздух, – и рассмотрел одинокую тёмную фигуру далеко у края оврага. Вульфвуд. Во рту тут же пересохло. Что вчера произошло? Не то чтобы они плохо общались или что-то такое. Нет, совсем напротив; Вэш и Вульфвуд часто оставались охранять лагерь, а в бою один никогда не оборачивался, зная, что там уже находился другой, причём это выходило так естественно, словно так и было изначально. Вэш узнал о приюте при церкви, и о возрасте, в котором Вульфвуд начал курить, а потом рассказал о Рэм и Найвзе, и станции, и архивах, и горшке с геранью, который стоял у Рэм в комнате. А потом и об уличном коте с коротким хвостом в Ноябре, и о невероятно вкусной картошке фри, которую ел в богом забытой горной деревушке, и о том, что с земли звёзды так же красивы, как из космоса. Он вообще рядом с Вульфвудом говорил ещё больше обычного. И, что самое интересное, его всегда слушали. Хмыкали, затягивались и выпускали дым колечками, но, кажется, слушали. Вульфвуд шутил. Подначивал иногда так, что Вэш против воли закатывал глаза и раздражённо вздыхал; когда священник был в хорошем настроении, комментарии о его причёске или привычке спасать весь мир подряд сыпались из него, как очереди Карателя. Несмотря на то, что иногда это выводило из себя, внутри теплело – пусть и такое, но внимание Вульфвуда было невероятно приятно, до электрической щекотки на коже, и Вэш, показушно отворачиваясь к окну, слушал насмешливый голос и густо краснел. Он быстро начал понимать, что с ним происходит. Но задачу это не упростило. Вчера они танцевали, буквально держались за руки, были так близко, и Вэш беспокойно кусал губы, убирая своё спальное место и направляясь к безмятежно сопящей Мэрил. Он бы и рад выкинуть всё это из головы, чтобы не было такого соблазна повторить танец и ещё больше, но... как теперь? Теперь, когда они держались за руки не во время перевязки ран или из-за того, что кто-то из них застрял в ущелье? Когда он чувствовал его запах так близко, что мог поцеловать? Или когда они соприкасались грудью, едва не потираясь друг о друга во время танца, как животные в брачных плясках? Вэш обречённо замычал себе под нос, опускаясь на корточки. Ну почему Вульфвуд никогда не застёгивает рубашку до конца? Он вздохнул и легонько потряс Мэрил за плечо. Ну, по крайней мере, он надеялся, что это её рука. – М-мм. – Мэрил, вставай. Доброе утро. Нужно поесть и собираться. – М-мх... Он потряс немного активнее. С громким недовольным звуком она развернулась, как росток папоротника, и тут же закрыла лицо руками. Вэш улыбнулся. – Давай, вставай. Нам пора. Ты же хотела в город? – Да щас... Убедившись, что Мэрил понемногу вылазит из своего надёжного укрытия, Вэш снова поднялся на ноги. В горле оборвалось, когда он увидел, что к ним приближается Вульфвуд; сигарета в его зубах почти исчезла. – Привет, – выпалил Вэш. – Выспался? Может, это и было глупо, но ему нужно было прощупать почву. Священник со слишком несвятыми принципами задымил ему весь вид, и после вчерашнего он окончательно запутался. Он же не может тоже ему нравиться? Может, для друзей всё же нормально просто так танцевать? В конце концов, Мэрил вчера танцевала с Тинатом... Вульфвуд сдвинул очки пониже к кончику носа и приветливо хмыкнул. – Да нихрена. Сегодня зато отосплюсь в мягкой постельке. Зря мы, что ли, две недели по пустыне таскались? – Если быть точнее, двенадцать дней, – вздохнул подошедший Роберто, протягивая им бутерброды. Вэш кивнул ему с благодарной улыбкой; тревожный комок в горле растворился. Вульфвуд говорил, как обычно, и улыбался, кажется, так же. И тоже взял протянутую еду, так что Вэшу можно было не волноваться за его состояние. Да и с чего бы Вульфвуду вообще переживать? Это Вэш тут один заморачивается о таких вещах. Как бы то ни было... – Давай, Мэрил, подъём. Можешь доесть в машине. – Д-да подождите вы! Станион переливался металлическими верхушками старых зданий из кирпича. Огромный жилой Догент был от него в дне пути; несмотря на это, Вэш с остальными, даже не сговариваясь, решили остановиться переночевать и отдохнуть в Станионе. Садясь на пассажирское, Мэрил решительно заявила, что умрёт без душа и постели, а без неё остальным придётся пойти в разнорабочие. Спорить никто не стал. Роберто вёл медленно; у торговцев тоже была машина, на ней везли основную часть товара и провизии. Караван чертил пески короткой быстрой полосой, верблюды отфыркивались, но неутомимо тащили повозки. Позади всех ехал Тинат, и к седлу его верблюда было приторочено большое ружьё. – Ну, коротышка ошиблась, нам всё-таки с ними повезло, – сказал Вульфвуд, глядя на караван в окно, когда они успели проехать несколько миль. – Нервы ни к чёрту, конечно, но всё... промысел Божий. – Ты что, учишься говорить, как священник? – скривилась Мэрил. – Нахватался где-то... – Лишним не будет. Вон как их главный спохватился, когда увидел меня. Видимо, тут у людей ещё остались принципы. Ёжику, наверное, понравилось. Вэш растерянно улыбнулся. Он всё ещё думал о вчерашнем, и Вульфвуд со своей красивой ухмылкой и смуглой кожей груди с островком тёмных волос в вырезе рубашки никак не способствовал срочной амнезии. К глубокому его сожалению. – Ну, да... – Отстань от Вэша. – Хочу пристаю, хочу нет. "Пристаю". Вэш быстро отвернулся, глядя в окно, где пески постепенно сменялись чем-то похожим на высохший тёмный грунт. Лицо обдало жаром, похожим на солнечный. – Интересный народ, – вздохнул вдруг Роберто. – Будто и нет никаких войн. – То есть? – Едут себе и едут. Из одного города в другой. – Так мы так же, – Вульфвуд дёрнул плечом. – У нас цели такой определённой нет. А они берут повозку, нагружают до талого и просто развозят. Наука нехитрая. Не надо уметь изучать рынок, как в больших городах. На какое-то время в салоне повисла тишина, нарушаемая шорохом песка под колёсами и жужжанием двигателя. Вэш поджал губы, глядя на снова спрятавших лица за шарфами и платками торговцев. На поясах у них покачивались пистолеты и сабли, у кого покрытые тонким слоем дорожной пыли, у кого – старыми зазубринами. Они были счастливы? Сколько они уже бороздят золотисто-бежевые пески, щурясь от ветра и пыли, по одному и тому же маршруту? По крайней мере, они знают, в чём состоит их работа. Вэш не заметил, как впился пальцами в здоровую ладонь. У них есть семья? Или они одиноки, как обрывки ковыля, которых по всей пустыне раскидывает ветер, куда ему заблагорассудится? Переживают ли они об этом, или в их груди так же тихо и сухо, как в пустынной ночи? Вэш человеком не был. После сражения с Найвзом часть его впиталась в землю, уходя далеко, к корням и водам, но он не был человеком. Об этом не нужно было напоминать. И, несмотря на это, его сердце ныло острее, чем у детей пустыни, а тело жаждало тепла и прикосновений. Он словно всё время испытывал голод. А теперь, кажется, понимал, что нужно, чтобы его утолить, но не мог этого сделать. – Ёжик, всё нормально? – окликнул его вдруг Вульфвуд, и Вэш резко повернулся к нему. – Так вздыхаешь, как будто умер кто-то. – Всё хорошо, – неловко улыбнулся он. – Просто задумался. Караван продолжал движение. И продолжит его, подумал Вэш, когда они с ребятами останутся в городе. А потом снова и снова, когда они будут уже далеко, в совершенно другом месте. И так ещё очень долго... – Давайте побыстрее доберёмся до Догента, – сказала Мэрил. – Мне надо связаться с издательством. Отличная получится статья! Наверное, мы могли бы задержаться там на какое-то время? Вы как? – Я за, – тут же воскликнул Вэш, слыша неуверенность в её голосе. – Мы уже долго не оставались где-нибудь... В живом месте. – Доберёмся сначала до Станиона, – проворчал Роберто. – У меня задница скорее отвалится. У тебя готов план статьи? Что ты будешь показывать? Мэрил засуетилась с блокнотом, перелистывая страницы, и Вэш снова тихонько вздохнул. Взгляд Вульфвуда по-прежнему был прикован к нему, и он, надеясь, что не слишком краснеет, вопросительно вскинул брови. – Больно много думаешь, – сказал он, снова вставляя в зубы сигарету. – А то сидишь, вздыхаешь в окошко, как принцесса в башне. Скоро уже в город приедем. Весь остаток пути Вульфвуд ничего больше не говорил, только курил и задумчиво поглядывал на караван, как и все остальные. Вэш старался смотреть исключительно в окно, рассеянно провожая взглядом постепенно вырастающие чёрно-коричневые деревья. Сердце колотилось, как барабан, и его беспокойное дыхание оставляло мутный отпечаток на стекле. "Как принцесса в башне"? Что это значило? Что он хотел этим сказать? Просто неудачное сравнение? Или он мог претендовать на какую-то взаимную симпатию? Вэш вспомнил, каким глубоким и чёрным взглядом он смотрел на него вчера, как от больших ладоней на его талии и руке исходил приятный жар, и его лицо покраснело ещё сильнее. Он действительно мог ему нравиться? Вэш не был дураком. Он знал, как у людей возникают чувства друг к другу, и знал, что мог кого-то привлечь, пусть даже только внешне. Того, через что они прошли вместе, было достаточно? Или Вульфвуд просто поддался вчера моменту? Танец не всегда вызывает желание, или это тоже зависит от других факторов? Вэш подавил в себе желание натянуть на голову капюшон парки, чтобы спрятаться в темноте и тишине. Мысли становились слишком громкими, настолько, что их почти перебивало взволнованное сердце. Он мог бы представить, что нравится Вульфвуду. Он мог бы к этому привыкнуть. – Эй, конфеты будете? – раздалось в салоне, когда Вэш насчитал четырнадцать деревьев. Он только начал перебирать в голове их виды, которые смутно помнил ещё с космической станции, как хриплый голос Вульфвуда вновь бросил его в прежние мысли, и он обернулся. В ту же секунду с пассажирского сиденья обернулись любопытные глаза Мэрил. – Это ловушка какая-нибудь? – Никакой ловушки, – проворчал он, кидая ей леденцы. Мэрил ловко поймала их, чем заслужила хмыканье Роберто. – Надо обновлять запасы. Сейчас в городе всё равно будем закупаться. – Может, подождём до Догента? – Да ну его. Ещё два дня, считай. То, что быстро не портится, можно и сейчас купить – дешевле выйдет. – Ну... Вульфвуд с улыбкой обернулся к Вэшу, протягивая лимонный леденец. Щёки снова опалило краснотой. – Спасибо, – сказал он, протягивая ладонь. Вульфвуд потянулся и легонько щёлкнул его по кончику носа, от чего Вэш быстро заморгал, уже во второй раз недоумевающе уставившись. – Не забивай голову, Ёжик. Почти приехали. Не ответив, Вэш с шуршанием развернул обёртку, с удовольствием отправляя сладость в рот, тут же толкая её языком за щёку. Неужели по нему так сильно заметно? Оставалось надеяться, что лицо покраснело не так сильно, как ему казалось... Краем глаза заметив напряжённый взгляд Вульфвуда, Вэш вопросительно вскинул брови. – Что? Что-то не так? – спросил он. Священник прочистил горло и отвернулся. – Не, ничего. Справа к машине приблизилась большая тень, заставив Мэрил резко повернуться, и в окошко осторожно постучали. Над опущенным стеклом улыбался Тинат. – Приехали. Станион когда-то был большим городом, почти таким же густонаселённым, как Догент, пока в результате разбойничьих перестрелок в окрестностях с гор не сошёл сель. Под влажной грязной массой осталось погребена бо́льшая часть города, высокие здания развалились на обломки, которых унесло ещё дальше в пустыню; от влаги, правда, встрепенулась и начала оживать почва, за которой теперь очень старательно ухаживали жители. По этой же причине при самом въезде в город выбежавшие полицейские попросили Роберто оставить машину подальше, на специальной стоянке у заправки. Тинат тут же предложил остальным пересесть на его верблюдов и повозки, чтобы въехать в город. – Как думаешь, у них получится? – горячно зашептала Мэрил, когда они с Вэшем и Вульфвудом, пытаясь удерживать все свои сумки, взбирались в повозку. Глядя на отчаянно пыхтевшую маленькую журналистку, Вульфвуд сжалился и взгромоздил к своим пожиткам и Карателю и её чемодан. Вэш предложил ей забрать оставшиеся сумки, но та упрямо помотала головой, пытаясь удержаться на борту повозки животом. – Я надеюсь, – так же тихо ответил Вэш, глядя на мерно раскачивающийся горб верблюда, который тащил их повозку. Трое торговцев сидели чуть дальше и не могли слышать их разговор, но все внимательно косились – впрочем, после вечера танцев гораздо дружелюбнее прежнего. Вульфвуд затянулся очередной сигаретой. – Может, им не помешало бы финансирование. Ты могла бы написать статью? – Да, – Мэрил опасно сверкнула глазами. – Я как раз об этом подумала. Если получится привлечь внимание к этой проблеме... Но мне нужны доказательства потенциальной плодородности земли, понимаешь? Если я смогу пообщаться с жителями, посмотреть на результаты, у меня будет хоть какой-то материал. – Ты им очень поможешь, – кивнул Вэш, засияв. От одной мысли по спине бежали радостные мурашки. – Если получится, может, сюда направят группу учёных. Дело может затянуться, но зато здесь будут... Более подходящие условия. – Даже если почва влажная, мы же видели, кустарник начал расти, пусть и не так, как на картинках... Солнце всё портит... – Может, какой-нибудь навес? Теплицы? – Что это? Что-то из... – она снизила голос до едва слышного шёпота. – Потерянных технологий? Вэш виновато улыбнулся. Мэрил задумчиво поджала губы. – Да что с вами такое? – фыркнул Вульфвуд, всё это время посматривавший в их сторону. – Куда подевался гиперактивный детский сад? – Кто бы говорил, – огрызнулась Мэрил. – Ты и сам-то всё время что-то вытворяешь. А мы просто устали. Не знаю, как вы, а я умираю по мягкой постели и горячем душе. – Я тоже, – вздохнул Вэш, потягиваясь. Мускулы спины и плеч сладко растянулись. – В пустыне немного спокойнее, но... Не так комфортно, правда? Вульфвуд и Мэрил незаметно от него переглянулись и решили промолчать. В чём-то они понимали друг друга так, как никто другой, и это что-то определённо касалось Вэша. В это время он смотрел на стремительно приближающийся город, обнесённый невысокими, но довольно крепкими на вид стенами из серого металла. – Наконец-то приехали, – вздохнул Тинат, тоже закуривая. – Не люблю надолго уезжать из города. – Из-за вашей дочери? – неловко замявшись, спросила Мэрил. Мужчина охотно кивнул, обернувшись к ним вполборота и выдохнув струйку сизого дыма. – Да. Она работает в лавке, я могу за неё не беспокоиться, но всё равно начинаю очень скучать. Ника – моя поддержка, особенно после того, как умерла моя жена, – объяснил он. На последних словах его голос дрогнул, как попавшийся в блюде слишком горький листочек приправы, и сердце Вэша болезненно заныло. Они с Мэрил одновременно наклонились вперёд, ожидая продолжения рассказа; Вульфвуд продолжил курить, глядя на линию горизонта за караваном, но тоже прислушался. Тинат неловко усмехнулся. Сигарета в его грубых пальцах подпрыгнула. – Ну уж нет, молодёжь. Не буду вас грузить. – Если вам неприятно, можете не рассказывать, – пискнула Мэрил. – Но мне было бы интересно. Может, вам станет легче, когда поделитесь? – Так память о ней будет жить немного дольше, – мягко улыбнулся Вэш. Тинат зажмурился на пару секунд. – А ещё жалуются на молодых, – фыркнул он, протяжно затянувшись. – Киана была потрясающей. Мы познакомились на работе, когда я... Занимался раскопками. Очень давно. – Вы были археологом? – спросил Вэш. Тинат кивнул. – Да. Пытались раскопать древние технологии, выцепить оттуда что-то самое ценное, что-то, что помогло бы земле встать на ноги. Не только в Станионе, везде об этом мечтают, да только не знают, как... Или не хотят думать... У Кианы было столько любви ко всему живому, столько огня в глазах, что за ней невозможно было не пойти. А я был молод, горел тем, что хотел сделать для мира что-то грандиозное... Это сейчас понимаю, что достаточно делать просто хорошее. Поэтому и стал торговцем, – хмыкнул он, стряхнув пепел за борт. – Если бы мы не рисковали собой в пустыне, у мизанцев и у городских не было бы нужных товаров. Без обмена тяжко бы пришлось. – Киана бы вами очень гордилась, – улыбнулась Мэрил. – Это и правда хорошее дело. – Спасибо, дитя, – хмыкнул мужчина, когда она неловко поджала губы на такое обращение. – Налазились мы с ней... Где только не были... Она заболела. Чёрт его знает, подцепила ли что-то в пустыне, в руинах, ещё где, но от этой заразы не было лекарства. Я в лепёшку расшибся, но так и не смог его найти. Полгода, и... Она скончалась. Его рука дёрнулась, сигарета обожгла загрубевшую кожу, и он тихонько ругнулся, пряча заблестевшие глаза. Вэш нервно сглотнул, стараясь дышать как можно тише – горечь уже заполнила лёгкие и нос. – Мне очень жаль, – звенящим голосом выдавила Мэрил. Тинат невесело улыбнулся. – Мы успели завести семью, и я благодарен за это. Богу, земле – неважно, кому. У меня остались её дети, мне есть, кого любить. Конечно, я... Безумно скучаю по Киане, но у меня хотя бы... В сердце не пусто. Простите сантименты старику. – Всё хорошо, – тут же сказал Вэш, чувствуя, как в носу защипало. Он быстро моргнул, чувствуя, как глаза наполняются слезами, и услышал, как рядом громко хлюпнула носом Мэрил. Улыбка Тината стала шире. – Добрые вы люди. Надеюсь, у вас всё будет хорошо. – Он помолчал, затягиваясь напоследок, и потушил окурок о борт повозки. Верблюды замедлили шаг, и Вэш понял, что они подъехали к самым воротам; торговцы в шарфах и с ружьями демонстративно оставили оружие в повозке, спускаясь к подоспевшим полицейским. – Вот и приехали. Дам вам совет напоследок. Мэрил закивала, почти сердито утирая нос и глаза рукавом свитера. – Всегда лучше идти с кем-то рука об руку. Страшнее из дома уезжать, конечно, но больше хочется вернуться. Мои жена и дети – это самое дорогое, что у меня было и будет. Мы так хотели пожениться, что обручались даже не в церкви, а на полигоне, и вместо колец подписали друг другу платки. Вэш удивлённо вскинул брови, стараясь так же быстро утереть слёзы с ресниц. Мэрил воскликнула: – Платки? И так было можно? А почему именно пожениться? Разве недостаточно было... Просто быть вместе? Тинат хмыкнул, и его взгляд потемнел, как осенняя заря. Глядя на его уставшее, некогда красивое лицо, Вэшу почему-то захотелось повернуться к притихшему Вульфвуду, который, докурив, всё это время просто молча слушал их разговор, жуя окурок. От одной мысли о сидевшем рядом с ними мужчине по животу пробежали отчётливые мурашки. – Когда ты можешь назвать её своей женой... Это по-другому. Не знаю, смогу ли объяснить, и поймёте ли вы – может, слишком ещё молоды. Но когда я стал её мужем, я чувствовал себя так, будто горы мог свернуть. Знал, что она рядом, видел её глаза – и чувствовал себя самым сильным человеком на свете. Повозка снова тронулась, въезжая в город. Вэш тихонько выдохнул сквозь полуоткрытые губы. Он всегда чувствовал себя сильнее, когда знал, что рядом грубый священник с дурацкими шутками с щелчком зажигалки закуривает очередную сигарету. Иногда Вульфвуд хрипло смеялся, не зло или печально, а искренне, всё чаще – рядом с ними, когда поездка выдавалась спокойной, и в такие моменты сердце Вэша под металлической решёткой жужжало, как генератор – он мог бы осветить им всю планету. Вульфвуд внимательно слушал наставление Тината, зажав в зубах дотлевающий окурок, и, прищурившись, смотрел куда-то сквозь песчаные барханы и потянувшиеся вдоль повозки дома и лавчонки. Сердце его сжималось, напоминая о чём-то очень пронзительном и совершенно новом, и слова торговца надолго осели в голове. *** Вэш подал руку Мэрил, когда она спрыгивала с повозки. Отряхнувшись и вздёрнув рюкзак на плечо, девушка обернулась, и они все вместе помахали Тинату. – Передавайте привет Нике! – крикнула Мэрил. – Удачи вам! – Счастливого пути! – вторил Вэш, привстав на цыпочки и отчаянно размахивая рукой. Повозки торговцев удалялись, скрывались за поворотом одна за другой, и Тинат отсалютовал им напоследок. – Храни вас Господь! – Поживём – увидим, – хмыкнул Вульфвуд, глядя ему вслед. Мэрил обернулась к нему с хитрой улыбкой: – А разве в нашем отряде не ты за это отвечаешь? – За Господа-то? А как же. Каждый вечер молюсь, чтобы ты подросла на пару сантиметров. – Эй! Вэш рассмеялся – впервые за долгое время с лёгким сердцем. Только когда они наконец достигли города, небольшого, как-то всего покосившегося, с кирпичными крышами и пыльными улицами, он почувствовал, что у них теперь нет цели. Теперь он чаще хотел есть и спать, а слабость в ногах вызывала только улыбку. Здесь даже дышалось легче, даже если коричневым песком и кирпичным порошком; несмотря на то, что теперь ему не хотелось чесаться от стрел электричества под кожей, Вэш чувствовал, как в земле струится жизнь, и всем сердцем теперь верил, что у станионцев получится взрастить её здесь. – А тут довольно чисто, да? – спросил он, крутанувшись вокруг своей оси. Мэрил и Вульфвуд переглянулись. – Не знаю. Что это с тобой? – недоверчиво спросила Мэрил, вырастая рядом. Вэш начал пританцовывать, чувствуя подошвами ботинок утоптанную землю, и подмигнул ей, сгибая руки в локтях и щёлкая пальцами в ритм музыке, звеневшей в голове. – Не знаю! Просто мне весело! – Давайте хоть с дороги отойдём, – цыкнул Вульфвуд, схватив их обоих за ткань одежды на спине. Через пару мгновений по тропинке пробежался маленький цветастый караван. Вульфвуд прислонил Карателя к железному забору, вытащил сигарету и закурил: – Вот теперь танцуйте, сколько влезет. – Не говори так, тебе тоже вчера понравилось, – хмыкнул Вэш, продолжая притоптывать. – А теперь строишь из себя самого взрослого? Тяжеленные цепи спали и остались где-то на песке, там, откуда Вэш ушёл уже далеко-далеко. Ноющая боль в плечах тоже зависла где-то в прошлом, позволяя взглянуть на мир немного по-другому. Вот почему Вэшу хотелось снова прильнуть к Вульфвуду, вдохнуть запах сигарет с его шеи и губ; вот почему сейчас он присмотрелся к нему ещё внимательнее и понял, что видит не только верного друга и сильного напарника, но и очень красивого мужчину, с которым хотелось быть рядом. Вэш заигрывал раньше с людьми, чтобы приблизиться к ним, а сейчас это желание возросло в разы. Особенно когда Вульфвуд удивлённо вскинул бровь, делая затяжку. – Ну, парируй, – хихикнула Мэрил. Словно заразившись, она тоже принялась пританцовывать на месте, едва слышно хлопая в ладоши в перчатках без пальцев. Тот тихо цыкнул. – Понравилось, – сказал он, окинув Вэша таким взглядом, что у того тут же потяжелело в животе. – Но вы со стариком нам платите за то, чтобы остались в целости, так что на дороге всё равно не стойте. И вчера хотя бы играла музыка. Ритм всё ещё не засыпал в его голове, и Вэш начал мычать услышанную вчера мелодию, щёлкая пальцами и вращая кистями рук над головой. Он вспоминал, как танцевал вчера; Мэрил подхватила, и вскоре они оба с громким "Ла-ла-ла" крутились вокруг Вульфвуда, хохоча, как маленькие дети. Мэрил весело жмурилась; радость была ей очень к лицу, делая ещё краше, и Вэш втайне залюбовался растянутыми в улыбке розовыми губами и блестящими глазами. На лице Вульфвуда тоже растянулась ухмылка. – Чего это вы такие довольные? – Когда придёт Роберто, – прервав мычание и запыхаясь, начала Мэрил, – мы пойдём в банк и получим зар-пла-ту, потому что я уже отправляла им рукопись. И сможем купить нормальной еды! А ты, между прочим, купишь себе свои любимые сигареты! Вульфвуд всё-таки хлопнул в ладоши и подхватил их танец, изо всех сил сохраняя спокойное выражение лица, и Вэш с Мэрил довольно взвизгнули. Прикрыв глаза, он тоже застучал ногами по пыльной дороге, разрезая воздух локтями. Теперь они танцевали втроём; щёки Вэша заболели от улыбки. – А ты будешь писать о торговцах? – спросил он Мэрил, кивая куда-то в сторону, куда уехал Тинат со своим караваном. Мэрил с энтузиазмом закивала. – Да! И про Станион тоже! Я думала... Поспрашивать в таверне, когда... Фуф... Мы остановимся там переночевать. А потом... Можем остановиться в Догенте! И я зайду в местную типографию. – А зачем? – спросил уже Вульфвуд, прищёлкивая пальцами в такт мелодии, которая теперь звучала только у них в мыслях. Мэрил наконец остановилась, тяжело дыша, но по-прежнему улыбалась. – Чтобы мне выделили печатную машинку. По запросу. И я написала большую, хорошую статью. Да и... Она замялась. Вэш и Вульфвуд уставились на неё в ожидании ответа, перестав танцевать, но не заметив этого, и их руки нелепо зависли в воздухе. Мэрил фыркнула. – Не знаю, мне хочется где-нибудь остановиться и пожить. Можно было бы узнать там цены на дома? Ну, снять? Хотя бы недели на две... Или, не знаю... Работа в таком городе всегда найдётся, да? Догент же большой... – Мне кажется, найдётся, – улыбнулся Вэш. Её взгляд смягчился, а брови расслабились, и он продолжил: – Я тоже хотел бы там остановиться. – Именно в Догенте? – хриплым голосом спросил Вульфвуд, глядя то на Мэрил, то на Вэша. Его взгляд нельзя было хорошо рассмотреть из-за очков, но по спине Вэша всё равно побежали мурашки. Он пожал плечами: – Нет, нет конечно. Просто где-нибудь. Они помолчали. По коже прыгал тёплый ветер, приятный и почти ласковый, здесь, где от пронзительных ветров пустыни защищали кирпичные дома и стены; Вэшу хотелось прыгнуть вперёд и обнять их обоих, но вместо этого он только смущённо хмыкнул. – Я немного устал убегать. Через несколько мгновений по спине хлопнула тяжёлая ладонь, и троица обернулась к подошедшему со своей сумкой Роберто. – Оставил машину за городом на стоянке. Они тут свихнулись на чистоте воздуха, – сказал он, кивнув на стену, возле которой они встали, и все четверо задрали головы: на выцветшем кирпиче висел знак, разрешавший курить только в этой зоне. Вульфвуд едва не подавился дымом. – Завтра пойдём за ней и заправимся. Ну? Детский сад, есть хотите? *** Запрос об удвоенной оплате – за нанятых телохранителей – одобрили только тогда, когда в городе, где они остановились в прошлый раз, уже сам Роберто связался с главным офисом. Мэрил возмущалась ровно до того момента, когда вернувшийся журналист не раздал всем по конверту с зарплатой, которые ему неохотно выдали в типографии по другому запросу, из-за которого все трое торчали на улице минут сорок. За это время Мэрил и Вэш принялись дурачиться, и второй учил журналистку приёмам самообороны; Вульфвуд скурил несколько сигарет, наблюдая за ними и вставляя едкие комментарии, а потом не выдержал и присоединился. Такими и застал их Роберто, выходя из двухэтажного здания типографии. Теперь они снова получили зарплату. Роберто махнул рукой, когда Мэрил принялась допытывать его, почему ему всё-таки разрешили, но факт оставался фактом: Вэш и Вульфвуд теперь тоже получали свои гроши. После сражения с Найвзом Вэша официально перестали считать приравненным к стихийному бедствию, и всё же такое назначение не прошло бы незамеченным. Впрочем, на радостях все дружно решили об этом не размышлять. Мысли Вэша теперь были заняты другим. Волосы трепал жаркий ветер, и под палящим солнцем Станиона кожа тут же покрывалась искорками пота; ему не хотелось подставлять Мэрил и Роберто. Значит, надо было искать другой способ заработка. Но как он сможет продолжить с ними путешествовать? Видя этих троих каждое утро, на сердце становилось легко и приятно. Они были в порядке: Мэрил иногда засыпала у него на плече, Роберто ворчал, рассказывая о людях, а Вульфвуд... Всё время оказывался рядом, щёлкая зажигалкой. Не было ничего лучше этого. Чем Вэш мог бы заниматься? Он умел только стрелять, всего-то и делов. Его способности Станции... Теперь не имели никакого значения. Сейчас они с Вульфвудом ждали Мэрил и Роберто из магазина. Укрывшись в теньке навеса большого склада, они молчали, рассматривая прохожих. Вэш не мог перестать думать об их танце: о сильных руках и тяжёлом дыхании. Как ему об этом сказать? Было бы всё так просто... – Как думаешь, мы сможем помочь Мэрил со статьёй? – неловко выдавил Вэш, не глядя в его сторону. Вульфвуд повернул голову. Он изо всех сил старался не думать об изгибе обнажённой смуглой шеи, наверняка блестящей от пота. – С какой? – щелчок пальцев, выбрасывающих окурок. – Насчёт выращивания тут культур. Вульфвуд понимающе помычал. – Если только поможем ей достучаться в Догенте до учёных, – хмыкнул он. – Коротышка сама уговорит кого хочешь. – Вэш с улыбкой кивнул, всё ещё стараясь не смотреть в его сторону. Так расстояние между ними не казалось настолько критичным. – Ты сейчас как? Удивительно, как быстро Николасу удавалось притягивать его взгляд. Встретившись с ним глазами, Вэш поджал губы. – М? В смысле? Тяжёлый, как три солнца, вздох. – Да в прямом, Лохматик, не тупи. Нормально себя чувствуешь после... Этого? Сколько прошло? С месяц? Воспоминания были ещё свежи в памяти. Вопли людей; испуганные крики Мэрил; широко распахнутые глаза Найвза. Их серебро больше не отравляло кровь, не заливалось в голову расплавленным металлом в очередную бессонную ночь. Вэш улыбнулся, чувствуя только тепло нагревшегося воздуха. – Да, примерно... Нет, всё хорошо. Даже очень. Может, стоит поговорить об этом с Вульфвудом? Они в одном и том же положении. Кому ещё доверять, если не ему? Что-то было такое в хватке пальцев, сжимавших лямку тяжеленного Карателя, в линии тонких губ и изогнутого носа. Что-то, что позволяло Вэшу довериться. – Мне нравится просто путешествовать, но... Вульфвуд понимающе кивнул. Да, он уже упоминал об этом в разговоре с Мэрил. – Но мне кажется, я уже навидался всего, – смущённо хмыкнул Вэш. Он печально улыбался, стараясь не думать о пережитых ужасах, и прекрасно знал, что Вульфвуд видит его насквозь. Мог уже, наверное, и догадаться. – В большом городе всегда работы хватит, да? Он не мог обсудить это с Роберто или Мэрил. Ну, теоретически, они точно не остались бы в стороне, помогли бы советом – первый исходя из жизненного опыта, вторая – из нескончаемого энтузиазма, но именно с Вульфвудом они были в одной лодке. Пустынный ковыль, прыгающий вместе с ветром в бесплодной попытке угнаться хоть за чем-нибудь; они оба уцепились за парочку журналистов – и друг за друга. Вэш хотел быть чем-то большим. Теперь казалось, что все прожитые на Земле годы он искал что-то подобное. Ощущение настоящей лёгкости. Вульфвуд пожал плечами – он всё ещё не спешил встречать его взгляд. – Тоже так думаю. – Он кивнул подбородком в сторону, откуда они только что пришли – там находился крошечный банк с покосившейся, но прочной металлической крышей, и Вэш невольно проследил направление его взгляда. Из-за угла выбежали двое мальчишек, держа высоко в руках глиняные самолёты. – Не прокатит долго вся эта схема. – Согласен, я не хочу подвергать опасности Мэрил и Роберто, – кивнул Вэш. – Начнут копать – и всё. А они начнут. Увидят твоё имя и вообще на задницу сядут. Вэш Ураган ещё не отгремел окончательно, – усмехнулся Вульфвуд, выпустив струйку дыма из полуоткрытых губ. – Да и всё равно маловато будет. Сейчас этих денег хватает только на сигареты. Вэш улыбнулся. Нездоровая привычка Вульфвуда стала беспокоить его ровно тогда, когда он задумался о будущем, и оно больше не оставалось зыбким миражом, а чем-то вполне реальным и ощутимым. Сам Вэш отдал почти всю зарплату Мэрил, чтобы им хватило на провизию и топливо; правда, сейчас в нём вспыхнул искренний, детский интерес. На что обычно тратят деньги? Если они становятся в Догенте... Он купит им подарки. Или оставить для съёмного жилья? Они могли бы поселиться в одном доме? Роберто и Мэрил писали бы в журнал, а они с Вульфвудом поискали бы работу, и... Всё было бы хорошо. Лучше, чем хорошо. Он даже выпрямился. Раньше Вэш упирал подбородок в сложенные на заборе локти, но сейчас искра будто пронзила позвоночник, и ему захотелось тотчас претворить план в жизнь. Он выглядел слишком блестящим. – А куда ты хочешь потратить деньги? Вульфвуд наконец взглянул на него. Может, услышал изменение тона голоса. Он почти удивлённо хмыкнул, выдыхая дым через нос. – Да чёрт его знает, Лохматик. Есть кое-какие мысли... – Несмотря на пытливый взгляд Вэша, он не стал распространяться дальше, а сплюнул окурок на землю и раздавил его носком ботинка. – А ещё неплохо было бы иногда присылать деньги в приют. Они останавливались в приюте едва ли на несколько часов, и Вульфвуд заставил всех ждать в машине. Когда он сам вернулся, таща на спине Карателя, как обычно, Вэш заметил его мягкий взгляд, тёплый, как молоко с печеньем, как колыбельная; в таком Вульфвуде хотелось раствориться, хотелось на него смотреть, и Вэш очень долго вспоминал потом этот взгляд. Казалось, сама любовь притаилась в приподнявшихся уголках его губ, снова сжимавших сигарету. Если Вэшу и было суждено окончательно влюбиться в человека, им просто обязан был быть Николас. – Ты очень благородный человек, Вульфвуд, – тепло выдохнул Вэш, не удержавшись от улыбки. От него тут же отмахнулись с хриплым смешком, и Николас закашлялся. – Ладно, прекращай. В краску вгонишь. Они замолчали на какое-то время. Вэш потянул носом тёплый пыльный воздух: пахло сигаретами Вульфвуда, землёй, нагретым кирпичом и жареным мясом местных подземных тварей – на углу мужчина в возрасте ловко перемешивал его в глубокой сковороде, и на ароматы сбегалась местная крикливая детвора. Вэш с улыбкой провожал их взглядом; мимо, разговаривая на каком-то плохо различимом диалекте, прошли две женщины в длинных фартуках, на плечах которых лежали тяжёлые мотки растительной пряжи. Жизнь шла своим чередом; между кирпичными домами гулял приятный тёплый ветер, и Вэш смежил веки. Как вытянуть из Вульфвуда хоть какую-то надежду на взаимность? Может, просто сдёрнуть с него неизменные чёрные очки, чтобы рассмотреть в глазах хоть что-то, что могло бы позволить ему стать по-настоящему счастливым? – А ты нам всё рассказываешь? – спросил вдруг Вульфвуд. Он больше не курил, только опирался локтями на забор так же, как Вэш, пачкая пиджак в пыли. И теперь смотрел на него, заставив Вэша вздрогнуть: он и правда видел его насквозь, едва ли не читал мысли! Нет, на такое способен был только Най, глупости всё это. Смущённо улыбнувшись, Вэш вскинул брови. – Или ещё какие-то ещё секреты утаиваешь? – В смысле? – Где-нибудь... – Вульфвуд взмахнул рукой в попытке подобрать слова. Сзади раздался удивлённый детский крик. – Есть какая-нибудь хорошенькая женщина, которая вздыхает у окна в ожидании Вэша Урагана? "Он рассматривает только женщин" – первая мысль, стукнувшая Вэша по виску. Он неуверенно поджал губы, веля себе подумать об этом позже. И правда: за время их совместного путешествия он не видел Вульфвуда с кем бы то ни было. Вэш встряхнул головой. Потом! – О, нет. Я не хотел подвергать кого-то опасности. Он не кривил душой. За долгие, долгие годы жизни на Земле было лишь несколько людей, с которыми Вэш был физически или морально близок – и все они, скорее всего, были уже глубокими стариками. Вульфвуд недоверчиво помычал. Теперь его взгляд почти прожигал, и Вэш повёл плечами, поглядывая на него почти с опаской. – Ты что, никогда ни с кем не был? За сто с гаком лет-то? Несмотря на прожитый опыт, такая прямота обожгла щёки Вэша ярким румянцем. – Д-да нет, почему... В другом смысле... Ты знаешь, мне очень неловко такое обсуждать. Он и не заметил, что с силой сжал острые углы забора. Протез скрипнул металлом по металлу; Вульфвуд ухмыльнулся своим мыслям. – А сейчас? Что-то ты не торопишься от нас удирать. – Сейчас всё иначе, – покачал головой Вэш. – После того, что мы сделали... И после Найвза... – его голос стал тише, и Вэш поглубже вдохнул запах улицы, чувствуя, как во рту выделилась слюна. Мясо пахло слишком аппетитно для тех, кто две недели торчал на скудном походном провианте; запах же сигаретного дыма стал совсем привычным, впитался в куртку и волосы, и Вэш расслабился. – Сейчас я не боюсь. Понимаешь? Я почему-то знаю, что всё будет хорошо. Мы же всё начинаем сначала. Мы с тобой. Ну, п-по крайней мере. Он запнулся на последних словах, заливаясь румянцем, и молился, чтобы Вульфвуд не заметил намёка – или наоборот, чтобы рассмотрел, пригляделся ближе, представил тоже, что у них могло бы быть. Николас улыбался. Задумчиво, смутно, не так открыто, как это делал Вэш, но улыбался; он тоже выпрямил спину и хлопнул ладонями по забору. – Да ты всегда так думал, ёжик. Что всё будет хорошо. *** После сытного обеда в таверне, в которую они заселились, все разошлись по своим комнатам отсыпаться. Вэш уснул сразу, едва его голова упала в подушку, и очень долго видел спутанные, как нитки, сны. Он видел Найвза, тянущего к нему руки, и Рэм в целом поле цветущей герани; в затылке звенела музыка со стоянки с торговцами перед въездом в Станион. Вэш видел и холодные, как предрассветный час, глаза сынишки Тината, и печальную улыбку его отца, совсем молодого, с чёрными волосами и ясными глазами; он держал за руки тонкую, хрупкую девушку, лежавшую в постели, и ронял горячие слёзы на её холодеющую кожу. В сердце сжалось так сильно, что Вэш неслышно ахнул от боли; он выкинул руку вперёд, пытаясь дотянуться до Тината и его жены, но пол под ногами рассыпался на доски и квадраты, выбившие воздух из лёгких, и он проснулся, уставившись в потолок. На собственных ресницах тоже висели крошечные слёзы, которые он машинально утёр здоровой рукой, садясь в постели. Его комната была крошечной, забившейся почти в самый угол второго этажа. Узкая кровать, тумбочка, на которую он просто кинул рюкзак сверху, прежде чем забыться крепким ярким сном, и грязное незашторенное окно. В комнате не было светло – лампочка под потолком давно перегорела, – через стекло не просачивались солнечные лучи, напротив, полумрак расползался густыми пятнами, и Вэш понял, что проспал до самого вечера. В голове клубился туман, пересохший язык не слушался; он потёр лицо здоровой рукой, стирая выступившие слёзы, и медленно вздохнул. Первый раз он заплакал, когда всё закончилось. Чувство вины и стыд съедали его заживо, как хищники разгрызали бы свою добычу; Мэрил подбежала к нему, когда Вэш рухнул на землю на негнущихся ногах, больно ударившись коленями, и в груди было так тесно, что он не мог вдохнуть. Она с силой сжала его плечи, заставляя поднять голову и посмотреть на себя, и, может, что-то было в её чисто васильковых глазах, или поджатых губах, но Вэш всхлипнул – и зарыдал. Они плакали навзрыд в обнимку, цепляясь друг на друга на пыльной потрескавшейся земле, сквозь слизь в носу ощущая запахи гари и железа, и Вэш впервые разрешил себе плакать. Он не был хорошим человеком. Но что-то в тот день он сделал правильно. С тех пор он плакал каждый раз, как только появлялась возможность. Когда наткнулись на сочувствующие или полные страха взгляды, покидая боле боя. Когда Вульфвуд подбежал к нему, чтобы вовремя подставить плечо. Когда Роберто покачал головой на следующий день, хрипло отшутившись, что Вэш обеспечил их сюжетами до конца жизни. Когда Луида и Брад поблагодарили его, сминая края одежды в непослушных руках. Когда он смотрел на рассвет и на закат. Когда поел впервые за долгое время с неподдельным удовольствием. Рэм говорила, что осенью небо плачет от радости, что земля наконец отдохнёт после стольких трудов; Вэш смотрел на изумрудные поля и леса на экране и улыбался, пытаясь погладить их кончиками пальцев. Дождь щедро орошал засыпающую землю, срывая листья и закрывая цветы. С каждым новым всплеском из его груди уходило всё больше тяжёлого, мутного, просачивалось сквозь решётку на сердце, как грязная вода. Он не хороший человек, но хотя бы попробует научиться быть эгоистом. Присоединив протез, Вэш отбросил тонкое одеяло и свесил ноги с постели. Прислушавшись, можно было различить негромкий шум снизу, на первом этаже, где хозяин разносил напитки; вся остальная таверна будто вырубилась разом, и в его комнате было темно и тихо. Вэш посмотрел в стену, натыкаясь на неровные сучки, темнеющие на дереве так, что напоминали крупных жуков, если не приглядываться лучше. Он облизнул сухим языком песочные по ощущениям губы и поморщился. Такой долгий сон должен был пойти на пользу, но сейчас ему хотелось пить. И поесть тоже было бы неплохо. Где остальные? Внизу? Теперь Вэшу хотелось как можно чаще находиться рядом с ними, и сейчас он неуютно поёжился, надевая штаны и ботинки. Может, Мэрил была права насчёт того, что всем им нужна новая одежда. А ещё нужно было выбрать правильный момент, чтобы рассказать Вульфвуду. Сунув ключ от комнаты в карман, Вэш медленно побрёл вниз, чувствуя, как мускулы так же неторопливо просыпаются. Уставшие ноги теперь приятно гудели, как и тяжёлая голова. Он не был идиотом и знал, что происходит между людьми, когда они нравятся друг другу и готовы строить вместе отношения. У них могут быть отношения? Вульфвуд может захотеть уйти и остаться вместе с приютом. Или может оказаться, что его кто-то ждёт. Не просто так ведь он вчера об этом спросил? Может, Вэш просто не знает об этом? Вдруг сердце Вульфвуда уже занято, и Вэш может прожить хоть ещё сотню лет в бесплодной попытке до него достучаться? Им нужно хорошо отдохнуть, прежде чем он будет лезть к нему со своей непрошенной любовью. Вэш с печальной улыбкой покачал головой, толкая дверь в шумное помещение, усеянное рядом столов и красноватым светом фонариков на стенах. Пахло пустынной картошкой, мясом и выпивкой, а компания за большим столом слева разразилась громким хохотом, стуча по дереву, как по наковальне. Пока не нужно об этом так думать. Теперь всё должно быть хорошо, однако... Вульфвуд не стал бы просто вести себя так. Приглашать на танец... Вэш прошёл дальше, лавируя между столиками и следя за тем, чтобы плащ не залез никому в тарелку. Он покрутил головой, высматривая хоть кого-нибудь. Ему не помешал бы какой-нибудь добрый знак! Да хоть прямо ему на голову! За стойкой, совсем рядом с пивными бочками, сидел Вульфвуд. У него было не компании, ни Мэрил, ни Роберто поблизости не оказалось; он пил один, пытаясь наколоть варёную картошку на вилку, и безбожно мазал. Вэш прыснул от смеха, пробиваясь к нему. Он так сильно хотел быть рядом – и мог просто так ему и сказать. Вэш осторожно сел рядом, заправив под ягодицы край куртки. В таверне оказалось больше народу, чем он предполагал; хозяин крутился в зале, как гремучая змея, и Вэш решил подождать, когда он к нему подойдёт. – Привет, – улыбнулся он, повернувшись к Вульфвуду. Похоже, в шуме он его не заметил, судя по тому, как резко обернулся, вскинув брови. На нём впервые за долгое время не было чёрных очков, и сейчас Вэш мог рассмотреть поплывший взгляд глубоких тёмных глаз, прищурившихся из-за широкой ухмылки, которая тут разлилась по его смуглому лицу. Он резко, удивлённо выдохнул, и Вэш почувствовал сильный запах алкоголя. Кажется, Вульфвуд перебрал. Эта мысль заставила его весело хихикнуть – он ещё не знал, чем это обернётся. – Приве-ет, – довольно протянул Вульфвуд, пытаясь поставить локоть на стойку и подпереть подбородок рукой. Рука пару раз соскользнула под смех Вэша, но он всё же справился с задачей; нет, если и говорить, точно не сейчас. Вэш рассматривал расслабленные, такие открытые сейчас черты его лица и едва не дышал; он подождёт до Догента. Там они решат, что делать дальше, и Вэш предложит ему жить вдвоём. Они и так справляются вместе со всеми трудностями, в конце концов. – С небес-то больно было падать, а, ангел? – вкрадчиво спросил Вульфвуд, чуть покачиваясь на месте. Его голос будто окунули в хмельной мёд; несмотря на сильный запах спирта с пустынными травами, Вэшу хотелось приблизиться ещё, чтобы почувствовать жар румянца на смуглых щеках. Но услышанное заставило его икнуть от неожиданности, распахнув глаза, и уставиться на Вульфвуда. Крайне довольного собой. – Что? – вырвалось у Вэша почти вежливо. Сердце заколотилось быстрее, будто билось о стенки стеклянной бутылки. – Т-ты пьян, Вульфвуд. Я-я не знаю. Теперь он жил, как человек. Почему ангел? Вэш слышал, как пьяные мужчины называли так красавиц-официанток в барах. Краска бросилась в лицо. Это... Не было неприятно. – Тебе это говорили? – задумчиво продолжил Вульфвуд, позабыв об остывшей картошке. Вэш только сейчас заметил почти опустевшую бутылку крепкой выпивки, и взволнованно закусил губу. Ему будет... плохо утром. – Скорее всего, говорили. Мимо тебя так просто не пройдёшь... Он вдруг наклонился ближе, и Вэш оказался в облаке алкоголя и сигаретного дыма. Резко вдохнув, он невольно отстранился – больше от смущения, от которого, казалось, стянуло даже кожу на лице. Вульфвуд снова сказал ему комплимент. Или он просто слишком пьян? Вот бы он сейчас оказался трезвым. – Чё ты со мной делаешь, ты хоть понимаешь? – пробормотал Вульфвуд, и его ухмылка немного поблекла. Вэш едва слышал своё собственное дыхание. – Как я вообще... Оказался... – Где? Вульфвуд махнул рукой, а потом зарылся ей в свои волосы, сжимая у корней. – Рядом с тобой. Это же... Ты... Не понимаю я. Вэш улыбнулся. Небритый, уставший, пьяный, насквозь пахнущий дымом, впитавшимся в кожу, даже таким он нравился ему до боли, и решение всё быстрее и быстрее складывалось в голове. После всего, что произошло с ними, и Вульфвуд, и Мэрил, и Роберто не спешили улизнуть подальше, значит, невероятного быть уже просто не могло. – Мы же теперь путешествуем вместе, – пожал плечами Вэш. Он говорил мягче, делая паузы, словно с маленьким ребёнком; его охватила вдруг удушающая нежность, когда он смотрел на чуть качающегося Вульфвуда, держащегося за голову. Он смотрел теперь в заляпанную стойку, не поднимая головы. – Тебе непривычно рядом с кем-то? – Раньше да. "Мне тоже." – А теперь нормально? – почти заискивающе спросил Вэш. По крайней мере, Вульфвуд не напоминал буйного пьяного. Всё равно он в любую минуту мог увести его отсюда. Он поднял голову, придерживая её рукой. И смотрел на Вэша без улыбки, так пристально, водя взглядом туда-сюда, словно пытаясь охватить сразу целиком, и плоть Вэша начала таять, как кусок масла. – Да... – он помолчал снова, тяжело вздохнув, и в его глазах блеснуло что-то чёрное. Что-то, напоминавшее звезду. – Ты же мой дружок, Колючка? Мой маленький приятель? Его голос стал тише и ласковее, и что-то в Вэше рухнуло наземь. Его охватило почти животное желание податься вперёд, стукнуться головой о его руку, застыть, поддаться, растечься. Он сглотнул, чувствуя, насколько же сухо в горле и во рту. – К-конечно, Вульфвуд, – выдавил Вэш. – Пойдём спать? Тебе пора отдохнуть. Он опёрся руками о стойку, собираясь встать, и понял, что ему срочно нужно заглушить ураган мыслей. Что было в этой ласке? Неужели всё случится прямо сейчас? Всё, о чём он уже несколько месяцев грезит наяву! – Да-а? – протянул Вульфвуд, хлопнув ладонью по столу. Вэш тут же замер на полпути, машинально оценивая ситуацию. – Намекаешь, что я... ик! – Вульфвуд широко усмехнулся. – Нажрался, как свинья? – Я так не говорил! – улыбнулся Вэш. Похоже, он и не собирался устраивать сцен. По крайней мере, сейчас Вульфвуд улыбался так весело, что им впору было залюбоваться. Вэш осторожно привстал, следя за каждым его движением, но Вульфвуд снова затих. Сейчас, когда на нём не было очков, а алкоголь обнажил черты лица в обезоруживающую искренность, можно было увидеть, как меркнет беспечная улыбка, а взгляд мутнеет. Он не сводил глаз с Вэша, и тот чувствовал, как лицо пунцово краснеет. – Пойдёшь со мной? – вдруг сказал Вульфвуд. Горячая волна вспыхнула в низу живота так оглушительно, что Вэш заморгал. – Что? – Спать. М? – продолжил Вульфвуд без тени улыбки. – Споёшь мне п-песенку перед сном? Даже несмотря на то, что Вульфвуд пьяно икнул, его взгляд не стал легче ни на грамм. Он буквально прожигал застывшего Вэша, заставляя его колени слабеть. Ему всё ещё безумно хотелось пить. Это намёк? Это был намёк? Или прямое предложение? Нет, прекрати, Вульфвуд просто очень пьян, очень устал. Им всем надо сначала отдохнуть. – Ты имеешь в виду молитву? – выдавил из себя Вэш, неуверенно улыбаясь. Он всё ещё опирался руками на стойку, чтобы не рухнуть. Вульфвуд игриво, по-кошачьи склонил голову к плечу, и в его взгляде сверкнуло по-настоящему хищное, от чего доски пола ушли у Вэша из-под ног. На него смотрели так раньше. Перед близостью. – Глупый. Но такая конфетка... Можно и молитву. Будешь вставать на колени – я не усну. Он изогнул кисть руки, протягивая её и касаясь пальцами рукава парки Вэша. Он даже не ощутил прикосновение, но голову забило алкогольным туманом, а возбуждение разлилось горячим в промежности. Ещё немного, и он захочет опуститься на колени уже сейчас. Внезапно куча народа за столами за спиной уже не имела никакого значения, когда он представил пальцы Вульфвуда в своих волосах, а под руками – мускулистую плоть его смуглых покрытых волосом бёдер. – Ч-что? Вульфвуд оказался очень близко. Он попытался встать, и Вэш невольно наклонился в готовности поддержать – или приблизиться к губам с сильным запахом выпивки. – Губищи-то у тебя... Ик! Пиздец... – прошептал Вульфвуд. Вульфвуд, который прямо сейчас уже поглаживал его запястье, аккуратно, смазанно, чуть сжимая, но не выходя за рамки, но и этого прикосновения было достаточно, чтобы Вэшу свело внутреннюю часть бёдер. Всё его тело взмолилось о том, чтобы залезть к Вульфвуду на колени, прижаться как можно теснее. Он приглашающе облизнул губы, и разум Вэша поплыл. – Послушай... – Выходи за меня, а? – и если бы язык Вульфвуда не заплетался так сильно, это прозвучало бы отчётливо и твёрдо, но Вэш всё равно замер, и мускулы сжало металлической сеткой. – Я буду хорошим мужем. Алкоголем не зло... упо... злопотре... бляю... Наркотой не балуюсь. Налево ходить не б-буду. – Пальцы Вульфвуда разжались, локоть соскользнул, и он ударился грудью о край стойки, сползая куда-то вниз. Его голос становился всё тише и тише; бутылка упала и покатилась по полу. Вэш схватил его за плечи, пытаясь придержать, и никогда ещё его тело не слушалось его настолько сильно. – Куда пойдешь-то от такой детки... – Вульфвуд, я... Он окончательно опустился туловищем на стойку и громко захрапел. Позади по-прежнему стучали вилки о тарелки, звенели бокалы и бутылки, раздавались грохот и смех; Вэш пытался восстановить сбитое дыхание. Лицо и тело горели, и он провёл по горлу здоровой рукой; пальцы ходили ходуном, а воздух забивался в иссохшем горле. Вэш едва не умер, уставившись на темноволосую храпящую голову на стойке. – Вот чёрт.