"Любимая"

Искрящее маревом солнце сходило на склон холма и пряталось за массивами колючих трав.Санни всегда любила смотреть, как умиротворяющие лучи накладываются на жалюзи, проглядывая веселые оранжевато-тыквенный полосы. Они проходили так же и по ее закоптившимся прихваткам, заставляя выделяться грязь на них более четче, но Санни это не волновало-она лишь позитивно обтерла вспотевшие ладони об самодельный фартук.Петчворк.Санни подвела шов снизу к лицу, смотреть на то, что сделано ею. Она так любила самозабвенно любоваться тем, что сделано ее руками:от мелочей, смастеренных ею, до своих румяных детишек, сейчас играющих на дворе в пятнашки, тех, которых она мягко лепит, придает форму, как глине. Хотя Санни и смотрела немую пантомиму, но по задирливому выражению лица Майкла примерно понимала счет. Ох, какая же очаровательная улыбка у ее Майки-прямо как папина, такая редкая, но огревающая сердце Санни ручейками нежности! Приподнявшись над включенной плитой, женщина отворила форточку,и не только, чтобы выветрить приставучий пар,а чтобы услышать визги Лиззи, которую Майкл катает на руках,и хотя бы краешком уха послушать веселое молчание младшенького. Хоть ее дорогой Уильям и говорил, что из него вырастет мальчик,который держиться за мамину юбку мертвой хваткой,она понимала, что Уильям просто немного сыр в понимании воспитания детей-ему доставалось по самое небалуй в детстве,и даже обидчиво-завистливый взгляд на блестящие машинки Майкла в цветастом чемоданчике-коробке с выемками ее очень умилял.Ее дорогому нужна хорошенькая игра в полицейского и нарушителя закона,но давать свисток Микки-идея проигрышная, ведь он превратиться в соловушку и будет "чирикать" свистом,это они уже проходили. Санни легонько усмехнулась,элегантно прикрыв губы двумя пальцами,и подмигнула заметившей ее Элизабет-такая растрепанная и миленькая!Санни превратила два пальца в один, гласящий хранить молчание,и показала противень со свежими печеньями с шоколадной крошкой. Лиззи затрепетала ресницами и в предвкушении захлопала в ладоши, кивнув,в знак того, что это их маленький секретик,чтобы удивить мальчиков. Отведя пальцы она обнаружила следы-да как же она забыла, что снова размслевала свои губы неводостойким блеском,покрыв на слой водостойкой помады!Санни помотала головой, а потом перевела взгляд к портрету на холодильнике-вот они, все, как на ладони, и Уильям улыбается, широко распахнув глаза. Она положила блескуций след на мужа,передав своеобразный воздушный поцелуй-это фото всегда было ниточкой, по которой она выражала то, как сильно он ей важен, ведь сам он отталкивал все ласки, называя телячьими нежностями. Погладив голову на фотографии и переведя пальцы, как будто соединяя мозайку в цифрах,она одарила милостью и детишек, и даже Буббу.Положительно кивнув, она присела на стул,миновав готовку,и блаженно зажмурила глаза. Пряди липли к ее лбу, но она лишь взьерошивала свою челку, наматывая локоны на указательный палец,после импровизированного расчесывания кистью руки. Волосы всегда зацепляются за обручальное кольцо, наплетаясь в клочья и неприятно отрываясь от зазубренных кончиков,но Санни не хотела никогда снимать его-это как традиция замкá любви,которая показывает только нахлыстывающую любовь в ней!Санни и Уильям купили простые кольца за сто долларов в кредит, подумать только,"молодые влюбленные", как сказала женщина, регистрирующая их покупку за стойкой.Она вожделела быть той самой единственной Миссис Афтон... Жалко, что ее дорогой снял колечко за "ненадобностью"-так оправдался он и положил во внутренний карман рабочего пиджака,убеждая, что он хранит его аккурат около сердца.Лицо Санни снова благоговейно перечеркнула линиея улыбки с уголками дрожаших губ.Может,он и правда так думает? С того момента, как Санни села в третий по счету декрет,она не чувствовала себя желанной женщиной рядом,поодаль рук мужа,прямо подмышкой,романтично просматривая чертежи.Ну,Санни казалась эта авантюра очень сокральной, романтичной и интимной, ведь Уилли показывал секретные чертежи, которых она долгое время опознавала в качестве "роботических выкроек",что сильно коробило его,и упивался всевозможными тонкостями дела-от строения механизма рук до сервоприводов и их функций. В то время она, на тот момент девятнадцатилетняя девчушка,проникалась строением странного крольченка Спрингбонни,больше желая раскрыть строение сердца самого Уильяма. Он в таких "импровизированных" свиданиях был точным трафаретом ее отца,который показывал матери, как включать рубильник,какие провода не стоит трогать и был волшебным проводником в вондер техники. Закрыв глаза она чувствует пряный запах от маминого фартука,который казался для нее показателем хорошей хозяйки,и папу,приобнимающего грубыми руками, но нежной хваткой, маму за талию, перевязанную бантом кушака. Санни положила руку на грудь и мечтательно вздохнула.Сейчас она хочет быть такой же кудесницей дома, как мама-дом для нее царство, а она справедливый политик,ведающий вкусными сладостями на дому из духовки и корзиной для грязного белья. Они задали ей отличную модель отношений, поэтому открытая к миру,окрыленная любовью мамы и папы,Санни раскрыла обьятия и для Уильяма.Как говорили родители, чтобы любить, нужно уметь хорошенько обжечься об терновник, а потом испробывать можевельник. Ее всегда называли тепличной, слепо доброй девочкой.Говорили, что сложно рамти будет.Почему же некоторые люди такие злые, не как мама, папа и сама Санни? Она надеялась,что, особенно для Лиззи, и мальчиков,конечно, она тоже образец для подражания и женщина на вес золота! Правда,Уильям иногда заставляет ее усомниться и пошатнуться в схватке за самоосознанную элегантность. Когда она поддевала немного опустившееся колечко на законное место, очерченное беззагарной полосой, ведь она, как гордая замужняя дама, даже загорая на припеченном солнцем песке не снимала его,Уильям брезгливо покачал головой: -Какие пухлые пальцы.Отвратно-непринужденно бросил он,легонько кивая в сторону кисти руки Санни. В порыве ошеломления она долго рассматривала свои пальцы-гнула и разминала,тщательно досканально массажируя каждый палец по отдельности. Да,ее пальцы и правда были какими-то инородными и странными-миниатюрная, не соответствующая телу ладонь распологала мягкими мясистыми пальцами с красным узким пластинками слишком контрастно длинных ногтей. Она на него не обижается-кому только как не ему давать рецензии на ее красоты и недостатки тела,последнее он, конечно, замечал больно учащенно, но она не винит своего Уилли-ему виднее... Наверное. Санни энергично вскочила на ноги и заправила концы своего каре за уши, чтобы не пыхтеть над их ликвидацией при дальнейшей работе. Женщина подошла к выемке в столе и недолго думая инстинктивно взяла маленькую тарелку с ромашками-она пренадлежала доченьке-,пестро-красную глубокую зарелку с белоем каемочкой, затем выудив такую же фиолетовую для Уильяма и Микки,они как раз удобно соседствовали, а после бирюзовую маньшую тарелочку с разными плодами ягод по краям для младшего малыша.Время сервировать стол! Санни приискивающе подошла к столу и, расставив сиренивые коврики под тарелки, выложила рядом одинаковые вилки.Ох, какое несчастье, свою она забыла! Снова ухмыльнувшись своей опрометчивой смехотворной выходке Санни рухнула на большой деревянный стул с любовно отстеганной ею приглушенно-пурпурной подушкой.Место Уильяма.Во главе стола всегда сидит он,хоть его ноги и не достают даже носочками до пола, что прибавляет ему солидности вместе с нахлобеченными вовнутрь пиджака подплечниками.Ее любимый Уильям. -Мамочка,а все готово? - неожиданно появившийся писклявый тонюсенький детский голосок выбил Санни из колеи. Перед ней стояла подпоясанная пастельно-розовой сумочкой Элизабеф в задравшемся замызганном травными, наверное газонными, пятнами,сарафане,и ожидающе качалась с носочек на пятки.Санни подметила ее привычку кокетливо качатся уже давно-это все,как и остальные вещи, собирало ее Элизабет.Все частички пожитков каждого члена семьи Санни заставляли Санри чувствовать себя самой счастливой мамой и женой в американской месте. Она прогладила оставшееся место на стуле Уильяма.Она прикасается прямо к его энергии, эта аура дурманит... -Малышка,конечно! Смотри,я все разложила.Ну что, порадуем мальчиков потом?-Санни перевела взгляд на ее хвостики-Не хочешь переплести их, солнце?-Санни заботливо расправила юбку сарафана -Да, давай, я ничего-ничего не говорила!А можно переплестись после вечерней ванны, пожа-а-а-алуйста-слезно моля маму, начала конючить Лиззи. Она не стала бы ругать ее за неопрятные хвостики, в них ведь и есть все детское веселье,все приключения в их саду с братьями,грех омрачать ребенка!Санни одобрительно кивнула и послала дочку "вылавливать" мальчиков. Санни встала и пошла за своей зеленоватой, салатовой, как сказала "мам, я точно-точно разбираюсь в цветах" Лиззи -Папа!-в унисон вскликнули дети,столпившиеся в холле. На пороге стоял слегка помятый Уильям, чей пиджак Санни приметила на глазок,мысленно записывая в картотеку заметку о том, что нужно переключить утюг на вторую температуру, чтобы не спалить шелк. Мелкие детали всегда цепляют взоры. -Привет,дорогой!Как у тебя дела? -обводя ровные края тарелки и блаженно поджимая губы,чтобы не вытянуть в улыбку до ушей,она подошла к мужу и придержала его пальто,учтиво повесив на крючок. Когда Уильям, проигнорироыав слова,словно нарочно прожигая все фразы жены, пока она не скажет что-то "путное"-так он клеймил какие-то отвлеченные от сюсюкания дела-и совсем не заметил, как Санни встрепенула его замявшуюся челку и поднесла губы для аккуратного поцелуя. Попала Санни куда-то мимо лица из-за кручения пассивно протестующего Уильяма,рядом с пушистыми бакендардами. -Это лишнее-спокойно и деловито отпрянув поодаль и вытерев трепетный поцелуй, отчеканил Афтон старший.Санни не стала зацикливаться на этом-ее помада и правда липкая. Нужно поискать матовую, чтобы всегда поспеть чмокнуть мужа без брезгливых оттераний.-Никто не любит влажные следы по лицу.Привыкай. Санни только кивнула и поманила за общий стол. -Папочка! Папа! Ты вернулся-лукаво и с хитринкой,но не менее по-детски искренне замелькал у отца в ногах Майкл. Санни ысегда находила уморительным то, что он так упорно старается сблизиться с отцом самым первым, предлагая свою кандидатуру в качестве того, кого можно приветственно потрепать по голове, как при, видимо, ретроградном меркурии делает Афтон старший. -Не болтайся под ногами.Ты такой громогласый.Сбавь громкость динамика-Уильям очертил регулятор громкости и театрально резко сотрес воздух.Роботические термины. Майкл заметно поник и в отчуждении бросился к деревянному стулу, насупив брови. Санни внесла кастрюлю бурлящего супа,перегатывая гладкие ручки в прихватках,после начиная раскладывать ароматный и пахнущий овощным амбре ужин,спрашивая о густоте и наполнении только непостоянного Майкла,чей аппетит колеблется от взрослого брутального мотоциклиста до убежденного вегетарианца,потому что Санни знала о том, что младшенький сьест всего ничего, а Элизабет вертит носиком около раваренных помидор и априори не будет есть, если у мамы повернеться рука напакостить дольками сморщеных помидор. Она остановилась около Уильяма, уткнувшегося в газету и изредка оглядывающего скребущих ложками детей в ожидании своей очереди. -Дорогой,сколько тебе? - Санни улыбчиво кивнула в сторону его тврелки. -Пару поварежек-не отрывая пожирающий текст взгляд отозвался Уильям,оглядывая немного потрепанный,но излучающий фиромоны безустанной эйфории, в которой Санни живет всю жизнь.-Просто ужаснейшая юбка, которую ты могла выбрать-равнодушно отвернувшись обратно в газкту процедил Уильям.-Ты в ней такая полная.А еще она короткая.Переоденься после ужина Санни в потрепанном, но не уныввющем настороении почерпеула пару раз суп для себя,срсредотачиваясь и пережевывая слова любимого.Эта юбка салатовая,хлопковая,в ней удобно и не затруднительно ходить,а кружева, растянувшиеся по длинне края нежно щекотали колени.Неужели и... Все для ее блага. В подозрительной тишине и молчании проходили остатки ужина.Поскребывание ложками по дне тарелки и шелест листьев. Все ели с гордо поднятыми вверх пальцами.Даже дети, с их кривыми и скорее оттопыренными, чем отвернутыми пальчиками.Только Уильям поднял палец твердо и устойчиво, видно было, что это мастерство было у него отточено с детства.Санни тоже отвернула палец за компанию, как она всегда делала, но это тоже выгоядело нелепо, как у ее малышей.Она продолжила любоваться руками Уильяма, пока все не отнесли посуду в раковину. -Я в подвал, меня ни в коем случае не беспокоить-сухо и по привычке произнес Уильям, прежде чем развернуться. -А если начнется пожар?-саркастично отметил Майкл. -То ты останешься тут,пока мы все выйдем.Не шути, у тебя получается тошнотворно.Займись делом, помоги маме-Уильям ожесточил тон и сщурил глаза в узкие и презрительные щели, смотря, как Майкл потупил взгляд и тоже отвернулся продолжая сверлить его подрагивающую от обиды спину. После уборки Санни пошла в их совместную спальню, а позже в кладовую,переодевшись в слегка темноватые зеленые бриджи.Она знала про язык тела,цветов, но не не знала про язык одежды,хотя сама неосознанно проецировала эмоции на одежду.Стабильный оранжевый,как сказала ее любимая Лиззи, цвет улыбающихся для ее мамя апельсинов,являл ее вечно внушаемый позитив, а низ только подыгрывал.Сегодня он был наружным доказательством ее самокопания.Она не замечала.Она думала о его словах. -Так-так... Где же? А, вот они! - привыкнув проговаривать вслух в занятиях с детьми каждое словечко и действие,Санни бессознательно комментировала. Садовые секаторы. То,что нужно.Она подняла свисающий с колени мятный лоскут. Ее юбка,вся так же мирно покоящаяся в первозданном виде,слегка прихлестывала чувство вины Санни.Это ее вина, что ее больше не хотят воспринимвть всерьез, как романтичную музу, как красивую статую для слогания стихов и легких поцелуях. Как бы она хотела, чтобы обветренные губы Уильяма касались ее щек.Или лба.Или другой части тела Она была готова скрыть все изьяны фигуры, готова на все, на все, чтобы снова стать более миловидной и дать отпор неумолимым годам.Было бы только лекарство от этого. Отвлеклась. Снова. "Хватит пудрить мне мозги"-как-то сказал Уильям на вечные размышления Санни, и, наверное, не промахнулся. Санни занесла одно лезвия к началу юбки, туда, где торчала маленькая боковая молния.Застегать ее было проще простого, и она любила это. Треск,режущий уши и перекликающийся с скриперием лезвий секаторов.Прямо как хирургический скальпель,он точно разграничил черту.Ну,не точно,но прилично и метко, а главное молниеносно.С притупленными детьми ножницами она бы точно долго наблюдала расправу над своей вещью-фаворитом и передумала. Она всегда выбипает помиловать.Всегда. Но теперь это вечное воспонинание для Санни.Вещевок доказательство того, что эта неудачная вещичка в ее гардеробе была.Если она не нравится мужу, то и ей больше. Санни попыталась натянуть улыбку. "Красота требует жертв"-а так с глубоким вздохом говорила мама, получая шрамы от швейной машинки.Может,это тоже так же работает?Все раны своей дочки она называла солнечными ожогами.Больным местам их солнечной девочки суждено было связаться со светилом,и оно очень хладнокровно оставляет пропалины. Может,этот солнечный ожог сделает ее еще более идеальной женой и выжгет ее вычуность вместе с юбкой.Ноги Санни подкосились, когда она на трясущихся руках положила теперь уже полотнище на свои колени,перебирая для успокоения мишуру ниток на конце -Все в порядке-наконец выдала смерившаяся женщина. А что бы сделала ее мама? Женщина, которая умела быть утонченной-носила шляпки с большими полями, владела кудрявыми пепельными волосами и была готова влезть в вечернее платье, сняв повседневный фартук.Папа бы никогда не обругал ее за вид.Санни правда облажалась. Но она бы сделала из этого что-то полезное, со своим-то талантом шитья:коврик, салфетка... Будучи ветренной девочкой Санни не понимала того, что ей нужно перенимать навык,но на декретах она сильно припекла интерес к этой сфере... Ее доченьке точно понравится красивая зеленая сумочка. Частичка ее мамы, она так любила мерять ее платья и каблуки, гордо шагая дифеле для мамы.Она всегда говорила, что горда ею в такие моменты.Она должна знать, что мама считает ее своей принцессой. Теперь и Майкл будет считать маму королевой после избавления от юбки!Он так похож на него... Санни бодро вспрыгнула с края скамейки и положила полотно под коробки.Нужно купить новый журнал для того, чтобы вместе с Лиззи сделать красивую сумочку. Ее кармашки явно не вместят пренадлежности ее юнной леди. Санни снова будет полезной. Выходя из подсобки Санни замешкалась,вонзая ключ в дверную скважину.Никогда не дружила с ними. -Ну вот, так-то лучше! - окликнул ее недалекий мужской бас,теперь звучащий мягче.К ней подступал Уильям. Санни лучезарно улыбнулась "Теперь снова любимая"-упиваясь сладостью внутри она зажмурилась.Все дело... В ней?