Хозяйка медной горы

Князев, ну что ты так нажрался-то опять, а? Андрей еле-еле заставил себя встать с кровати, чтобы взять бутылку с водой. Вот тупень, надо было ее вчера на тумбочку поставить… Отпив живительной влаги, парень стал пытаться восстановить события вчерашнего вечера. Группа на уровне отыграла концерт в Новокузнецке, но после него Бобер сказал, что следующего, последнего в туре, выступления не будет. Со стадионом, где должен был быть концерт, что-то случилось. То ли потоп, то ли пожар, Андрюха не сильно вникал. Поэтому они со спокойной душой сдали те билеты, которые были на поезд «Кемерово – Санкт-Петербург» и взяли новые на направление «Новокузнецк – Санкт-Петербург». И, конечно, отправились обмыть закрытие тура в местный бар недалеко от ДК, где был их концерт. А вот то, что было дальше, Князь помнил какими-то кусками. Они там порядочно нажрались. Впрочем, ничего необычного. Андрей был уже в изрядном подпитии, когда Балу поцапался с девчонкой с рекламы выставки Бажова, а потом еще и облил ее водой. Распоясался он сильно в последнее время, что скрывать… Хозяйку медной горы звали Агатой. Это невольно заставило Князя вспомнить один случай. Его мама, на минуточку учитель русского языка и литературы высшей категории, иногда ходила погадать к своей знакомой цыганке. Но, сколько бы она не просила гадалку разложить карты на сына, та всегда отказывалась. Мол, неэтично без согласия человека и все в таком ключе. Поэтому мать насела на Князева-младшего, чтобы он сходил с ней «на прием». Андрей тогда согласился по одной лишь причине. Чтобы мать наконец от него отстала. Ну не верил он во всю эту дребедень, и все тут. Цыганку по имени Земфира парень видел впервые. Да и антураж у нее был соответствующий, классическо-цыганский – цветастая юбка в пол, россыпь каких-то бус на шее и массивные серьги-кольца вкупе с цветастым платком на голове. – Ну разложите там уже что-нибудь, и мы пойдем. Андрей не собирался разводить сентименты, ему еще нужно было успеть на репетицию. Пожилая цыганка, усмехнувшись, растасовала карты и ответила расхрабрившемуся юнцу: – Зря не веришь. Но ничего, придет время, и ты все поймешь. Я из уважения к твоей маме все-таки разложу на тебя. Она так просила. Мать Андрея, Надежда Ивановна, поблагодарила гадалку, посмотрев на сына с недовольством. Ох и влетит же ему потом… – Вижу с твоим творчеством никаких проблем не будет. Так и будешь до смерти писать свои песни и петь их. Но в личной жизни тяжело тебе будет. Женщина вытащила еще несколько карт из своей уже изрядно потасканной колоды. – Долго тебе свою настоящую любовь ждать придется. Найдет она тебя случайно. Много крови потеряешь. Девушка эта будет как-то с камнями связана. Андрей уже было хотел закатить глаза от таких новостей, как мать обратилась к гадалке за разъяснениями: – Земфирочка, девушка Андрюши будет ювелиром? И почему он должен потерять много крови? – Шахтером, мать, шахтером она будет. Будет у меня кровь пить, как вампир. Князь засмеялся от такой своей идеи, на что получил от родительницы второй разгневанный взгляд за столь короткое время. Дома ему точно было несдобровать … Гадалка посмотрела на него все с той же усмешкой, но давней знакомой на вопрос все-таки ответила: – Надь, ты все узнаешь, когда будет нужно. Но ждать еще долго придется. Андрей тогда и не думал наматывать на ус слова цыганки. Да мало ли что она сказать может, это вообще ничего не значит. Но зато эта встреча позитивно повлияла на его творчество – он написала песню «Валет и Дама». Согласно сюжету песни, парень встретил в парке цыганку, и та нагадала ему смерть. А потом сама и убила его, но не суть. Князь использовал в песне те же карты, которые видел на «своем раскладе» у Земфиры и даже сделал отсылку на потерю крови. «И упали карты на снег, и старуха парню сказала сквозь хриплый смех: «Весь в крови несчастный Валет, а над ним ужасная Дама с ножом в руке!» [1] Также образ цыганки мелькал и в других его произведениях, например, в песне «Ведьма и осел». «В детстве цыганка мне одна рассказала будто я, если сильно полюблю, то любимого сгублю…» [2] Этот «прием» был добрых восемь лет назад, сразу после его возвращения с армии. Андрей уже и думать забыл об этом «предсказании» и сроду бы не вспомнил, если бы не имя хозяйки медной горы. Агата. Если считать, что Земфира сказала правду, то эта девушка по идее и должна быть его суженой. Но, кроме «камней», ничего не сошлось. Никакого кровопролития и в помине не было. Херня все эти гадания. Из недр сознания снова выплыл образ прекрасной новой знакомой. Она обладала какой-то удивительно привлекательной внешностью. Ему такие девушки даже и не снились. Приятные черты лица, лежащие волнами каштановые волосы и странного цвета глаза, которые, как потом оказалось, были каре-зелеными в крапинку. Девушка то ли была гетерохромом, то ли носила линзы. Но самым страшным было не это. А то, как он себя ощущал рядом с ней. Как пацан-восьмиклассник, впервые влюбившийся в девчонку в летнем лагере. Андрей попытался собраться в кучу и вернуться к восстановлению цепочки событий. – Хозяйка медной горы по имени Агата, которая еще и из Новокузнецка? Лихо, однако. Все посмеялись над репликой Горшенева, пока Андрей с интересом разглядывал такой необычный экспонат. У него не было серьёзных отношений до сих пор, к большому сожалению матери, но всяких интрижек было навалом, причем с совершенно разными по типажу девушками. Но такой у него точно не было. – Дак ты и есть та деваха с рекламы выставки Бажова? Среди нас звезда, товарищи, надо за это выпить. Князь, будь так любезен, налей девушкам ликера. Горшок все не унимался, пытаясь сделать Агату звездой этого вечера. Что ж, Андрей мог его в этом понять. Князев уже было протянул руку к бутылке с ликером, чтобы по просьбе друга угостить барышень амаретто, как раздался голос басиста. –Да не, мы для нее отсталые слишком. Она же птица высокого полета, а мы тут так все, выскочки. Князь повернулся к Балу в недоумении. Это еще что за показательные выступления? Но не успел Князев осадить товарища, как хозяйка медной горы справилась с этой задачей сама. – А ты что тут самый умный, да, чтобы говорить о том, кто какого полета и кто чего достоин? Сам из себя ничего не представляешь, иначе бы не стал самоутверждаться, приказывая купить сигарет для звезды. Самому-то не противно? Горшок выронил сигарету от такого поворота событий, а Князев был в шоке от ее умения постоять за себя. Вот это девушка. Шура в отместку рывком опрокинул на оппонентку стакан воды. – На, охладись, а то разговорчивая больно. Андрей резко пришел в себя и подбежал к девушке. – Балу, ты что, совсем охренел? Агата, ты в порядке? Вставай давай. Пока Горшенев наезжал на Балу, выясняя причину его скотского поведения, Князев стащил хозяйку медной горы со стула и посадил рядом с местом, где до инцидента сидел он сам. Андрей суетился вокруг нее, не зная, что делать. А если она плакать начнет, что тогда? – Ты прости его, он на эмоциях, устал после концерта. Может, выпьешь что-нибудь? Князь посадил хозяйку медной горы на стул, а сам сел на корточки перед девушкой, протягивая салфетку. К его удивлению, она совершенно спокойно приняла ее из его рук. Он решил в качестве поддержки сжать руку девушки, а Агата в отместку подняла на него глаза. Ее странновато-пятнистые зеркала души в свете лампы, висящей над ними, были как будто бы отдельным сказочным миром, о котором Андрей только и мог, что мечтать. – Спасибо, можно мне водки? Князев непроизвольно улыбнулся, потянувшись за стопкой для дамы. Да, такую он еще и правда не встречал. Из «воспоминаний о былой любви» музыканта выдернул Бобер, который, постучавшись, объявлял общий сбор в ресторане. Приведя себя в порядок, Андрей спустился к друзьям. Они выглядели не лучше его, что, собственно, и было доказательством «тяжести» вчерашней пьянки. Музыканты и их концертный директор обсудили все текущие вопросы и сегодняшний отъезд, параллельно с этим позавтракав в добрых три часа дня. Но одну вещь Андрей для себя взял на заметку. Походу у него поехала крыша. В группе было принято обсуждать какие-то смешные моменты с концертов, пьянок и т.д, а уж тем более какие-то конфликты участников группы с кем бы то ни было. Но сегодня никто и словом не обмолвился о том, что они вчера познакомились с хозяйкой медной горы и ее подругой. И про то, что Балу сцепился с Агатой из-за сигарет… Это было так неожиданно, что навело Князя на недобрые мысли. Ему это все, скорее всего, просто пригрезилось из-за ударной волны алкоголя после выматывающего концерта. Горшок рассказывал ему, что, когда он лежал в диспансере на лечении от наркозависимости, ему являлся то ли шут, то ли черт. Видимо, Андрею уже пора кодироваться. Только у него не шут и не черт, а хозяйка медной годы. Князев снова вернулся к этой мысли уже вечером, когда они с Горшком, Бобром и Ренегатом сидели в купе. Станция была первой для поезда, и они стояли там довольно долго. Парни успели выпить по бутылке пива. Андрей потом понял, что зря. Его со всего одной этой несчастной бутылки накрыло снова. Миха уже начал закусывать выпитую бутылку пива копченой рыбкой, как дверь купе внезапно отворилась, явив миру хозяйку медной горы собственной персоной. Андрей поднял на нее взор, наблюдая за тем, как девушка, коротко выругавшись, с извинениями захлопывает дверь. Конченный алкаш ты, Князев. Опять глюки твои подъехали. Услышав какой-то кипиш в коридоре, группа, еле держась на ногах после коллективного запоя, двинулась в гущу событий. Оказалось, что в соседнем купе едут их старые знакомые – Агата и Анюта. У барышень заклинило дверь, и проводница сказала им погулять час-другой, чтобы совершить ремонтные работы. Андрей пригласил дам по старой памяти разделить путь с ними. Что добру пропадать, правда? Они разместились в купе следующим образом – Бобер и Ренегат залезли на свои верхние полки, а Андрей и Миша сидели с девушками внизу. Но все же их расположение было довольно странным. Миха сидел у окна, затем сидела Анюта, а уже за ней, оперевшись на стенку возле двери, сидела Агата. Андрей недоумевал, почему девушка с рекламы выставки не села рядом с ним, он ведь сидел один на целом спальном месте. Что-то тут нечисто. Может ты, Князев, уже и глюк свой успел обидеть, а? Его невеселые думы прервал звук открываемой двери и голос проводницы: – Девчат, замок чинится, потерпите немного. У меня просьба к рок-звездам – после 22 часов, чтобы у нас проблем с вами не было, мы дружно замолкаем. Усекли? Считайте, что отбой у нас, как в армии. Горшок выпил к тому моменту уже и вторую бутылку пива. А что, между первой и второй перерывчик небольшой. И, разговорившись, решил-таки продолжить диалог с проводницей. – Я не понимаю так, я в армии не служил. У нас только Князь служил. Андрей, прикрыв голову ладонью, в шутку отдал честь. Миша и Анюта засмеялись, а, проводница, закатив глаза, хлопнула дверью. Князь заметил в зелено-карих глазах хозяйки медной горы вспышку интереса к своей скромной персоне. У него от ее такого взгляда, казалось, кровь стала быстрее бежать по венам. – Ты правда служил? Расскажи какую-нибудь историю про армию. Историю про армию? Князь вспомнил, как два года красил траву в зеленый цвет в железнодорожных войсках под Вологдой. Сейчас он старался не вспоминать те годы от слова совсем. Уныло и тоскливо ему было портянки наматывать, чего уж там. Андрей перевел взгляд на Горшка – в период службы ему так хотелось, чтобы друзья навестили его. Хоть один гребанный раз. Пусть хоть в его глюках все будет так, как ему нужно. – Да что рассказывать. Служил я в жопе мира под Вологдой. Стоял на дежурстве ночью, на КПП. Тоскливо как-то было, полгода уже служил, никто не навещал. Смотрю, кто-то идет. Я калаш вскидываю: «Стой, кто идет?». Ни ответа, ни привета. Я опять калаш вскидываю и ору: «Эй, дурак, стрелять буду». А это тело как неслось на меня, так и несется. Я на измене, пропускать-то нельзя, военная часть же. Я уже думаю, что все, жопа полная, что делать-то. Я ему последний раз ору: «Стой, стрелять буду», вздергиваю затвор и навожу. Слышу ржач. Смотрю, а это Горшок. Пьяный, в кожанке и, главное, с пакетом пива. Я выдохнул, ну мы на КПП прямо там и забухали. Дак прапор нас спалил, я ему до конца службы портреты рисовал, чтобы не чморил. Девушки засмеялись, а Мишино лицо за его рассказ успело отразить весь спектр эмоций. От непонимания до полного принятия. Андрей был уверен, что друг понял то, что он пытался донести. Горшок, прятавший от него взгляд всю армейскую байку, наконец посмотрел на Князя. – Андрюх, я же.. я же тебя не навещал. Никогда. Я же тебя не навещал. Никогда. Его голос был пропитан какой-то тысячелетней грустью и многовековым чувством вины. Миша своей репликой будто бы нанес другу несколько ножевых ранений в область сердца, вскрывая старые наросты из обид и боли. – Да знаю я, Мих. Знаю. Андрей поспешил, накинув косуху, скрыться в тамбуре, чтобы отвести душу и покурить спокойно. Но не успел он как следует затянуться только что прикуренной сигаретой, как в поле зрения возникла Агата. Она встала прямо перед ним. Между ними было двадцать-тридцать сантиметров от силы, его взгляд упирался в пятнистые зелено-карие радужки. Это точно его алкогольные фантазии. Она не может быть так близко. Князев затянулся, пытаясь сместить фокус внимания на свои внутренние ощущения. Он не мог понять, что чувствует и что вообще происходит. Все смешалось в доме Обломовых. С одной стороны, был давний закореневший конфликт с Горшком. С другой, была эта девушка, которую он знал всего сутки. И в которую, кажется, успел влюбиться. – Зачем ты рассказал эту историю? Она смотрела на него виновато, как будто бы в том, что Горшок ни разу не вспомнил, что Андрюха был совсем один два года где-то под Вологдой, была только ее вина. – Ты же просила. Как я мог отказать хозяйке медной горы. Ее губы тронула легкая улыбка. Андрей докурил «залпом» сигарету и затушил бычок о консервную банку, стоящую в тамбуре. Он резко ощутил, как его прижимают к себе женские руки. Князь спьяну даже не сразу осознал, что хозяйка медной горы притянула его к себе и поцеловала. Внутри будто бы произошел какой-то взрыв. Иначе парень не мог себе этого объяснить. Комок из эмоций, растекаясь по венам, ударил прямо в сердце, затмевая все другие чувства и ощущения. Андрей не мог себе позволить такую роскошь, как оставить между ними хотя бы и лишний миллиметр расстояния. Поэтому он одной рукой обнял ее за талию, а другой зарылся в кудрявые мягкие локоны. Но ему все еще было мало. Ему, наверное, всегда будет ее мало. Князев, недолго думая, запустил руку ей под толстовку, поглаживая по голой коже спины. Агата, в ответ на такое противозаконное поведение в свою сторону, только прижала его еще сильнее к себе, лишая последнего воздуха в легких. У Андрея, как ему думалось, скоро откажет сердце от такого резкого скачка дофамина. Какая-то приторная сладость, исходящая от девушки, разливалась мягкой истомой по венам, будоража и успокаивая одновременно. Это просто твоя пьяная фантазия, Князев. Она бы никогда не поцеловала тебя в реальности. Эта горькая правда жизни отбросила музыканта обратно на бренную Землю. Агата прервала поцелуй и зашептала ему на ухо. Ее голос, казалось, проезжался по нервам, отдавая волнами куда-то в область сердца. – У тебя когда-то было такое, что ты смотришь на кого-нибудь и сразу ощущаешь, что это тот самый человек и все остальные как будто меркнут вокруг? Он чувствовал, как она держится за его плечи и как ждет ответа, затаив дыхание. Почему его сознание так жестоко с ним? Ему что, теперь нужно будет спиться, чтобы чувствовать взаимность от девушки, которая ему небезразлична? Прилив позитивных эмоций сменился откровенной яростью. – Да, когда Горшка увидел… Девушка, услышав такой ответ, молниеносно скрылась из вида, хлопнув дверью. Андрей повернулся к окну, заметив в нем отражение своих полных боли и злости карих глаз. У него уже просто не было сил на все это. Князь со всей мощи ударил по стеклу, которое разлетелось в долю секунды, изрезав ему руку. Весь тамбур заливала княжеская кровь, фонтанирующая из глубоких порезов от осколков стекла. Первое, что он увидел после своего идиотского ранения, и последнее, что запомнил перед потерей сознания, были испуганные каре-зеленые глаза хозяйки медной горы.