Фосфофиллит

— Фосфофиллит. Отчего ты дрожишь, Фосфофиллит? Отчего ты не спишь, Фосфофиллит? Существо, похожее на человека сидело на полу; бездыханное тело, собранное из фосфофиллита, агата и сплава золота и платины, отдавало мертвенным холодом. Ни жива, ни мертва — так ощущала себя и Фосфофиллит. Она была неподвижна; неподвижна, за исключением сплавовых частей: вязкая субстанция, заменившая ей руки, пульсировала… Но золото с платиной были не только руками Фос, они пронизывали все ее тело. Именно поэтому из каменных глаз девы мягкими струями неконтролируемо просачивались блестящие капли. Изящные женские формы казались идеальными, но кто бы мог их оценить в этой безжизненной мгле; во мгле этой комнаты и во мгле, что принято называть жизнью. «Идиотка», «уродина», «бесполезная» — только это Фосфофиллит всегда и слышала за спиной. Но ведь эта эгоистка, сама обрекла себя на одиночество: единственную возможность иметь друга она упустила из-за своих безумных идей. — Как тебе новые руки, Фосфофиллит? — Антарк…? — Антарктицид разбита, забыла? — Ах, точно… — прошептала Фосфофиллит. Время, проведенное с Анитой, в очередной раз пронеслось в ее голове, и, точно, как тогда, у бескрайних, всепоглощающих льдов, она лопнула в области лба. Кусочек камня откололся, и из образовавшейся щели начал биться сплав. — Пожалуйста… оставь меня в покое, мне так жаль, так жаль! — Не понимаю тебя. Но, возможно, если ты пойдешь спать сейчас, все смогут успокоиться. Пока что ты лишь злишь меня, Фосфофиллит. Ты злишь всех вокруг. Ты всегда всех злила. — Кино, Антарк — я никому помочь не могу… Зачем я живу?.. — М? Что значит «жить», Фосфофиллит? — Жить? Ах… учитель научил нас стольким словам, я… и не помню…— Фос, с надеждой как-нибудь найти ответ, посмотрела в окно. Через раму в небольшую комнату, где она сидела, струился бледный белый свет, излучаемый враждебной Луной. Этот свет заставлял комнату блестеть, блестеть, как Антарктицид. — Анита. Да, когда я помогала ей… Пожалуй, не чувствовала себя такой бесполезной… Нет, я была даже полезной! и… счастливой, наверное… Может, это значит быть живой? — Нет. Не в твоем случае. По этому определению ты не можешь быть живой, ведь ты… абсолютно бесполезный камень. Антарктицид забрали по твоей вине. Ты ей только мешала. Внезапный звук, похожий на выстрел, пронзил комнату. Несколько осколков фосфофиллита со звонким эхом упало на пол… Существо, похожее на человека все так же сидело на полу. Голова его была разорвана на сотни кусочков, скрепленных тонкой золотой нитью. — Учитель… — из последних сил выговорила Фос, увидев в дверях знакомый силуэт. Погрузилась ли каменная дева в желанную пучину забвения… Что могут чувствовать минералы? Как вообще эти блестящие пустышки обрели душу? «Бессмертные красавицы», что абсолютно уродливы внутри. Зачем вы явились в этот мир? — Фосфофиллит. — Фосфофиллит! — послышался твердый женский голос. — Рутил… — Как Вы себя чувствуете? — Ах… Прости за хлопоты, Рутил… — Фос неспешно встала и, поблагодарив Рутил, направилась к выходу из лечебницы. — Фос, послушайте. Возможно, прозвучит жутко, но Вы лежали в бессознательном состоянии около двух месяцев. Я с превеликим трудом смогла собрать Вас… К сожалению, мы ничего не знаем о природе Вашего сплава, но именно он не позволял склеить осколки. Если вдруг Вы… — Знаю, — с волнением в голосе проговорила Фос и выбежала из кабинета доктора, желая поскорее раздобыть меч. — Фосфофиллит, Вы же едва восстановились! Фос летела по коридору. Мысли переполняли ее голову, а золотые каблуки звонко чеканили по мраморной плитке. — Знаю, но без его помощи не смогу стать сильнее! Не смогу вернуть Антарк! — Ха? Глупо, невозможно. — Нет! — Фосфофиллит резко остановилась. Блестящие глаза цвета неба она направила на своего собеседника. — Я поняла, я поняла, что значит быть живой! Чувствовать, иметь цель и стремиться к ней — для меня это значит «жить»! И пока будет смысл, я буду жить! — Животные живые — не камни. — Как же… некая… душа? Э… если правильно помню… у нас общие предки были… значит… она есть у нас всех! — А есть ли у тебя сердце? Фос продолжила патрулировать. Необычно для себя также стала часами пропадать в библиотеке и у Александрит, пытаясь получить все имеющиеся знания о лунянах. Однако любопытная, но рассеянная по натуре, однажды зашла слишком далеко в своих исследованиях… — Доигралась. Резкий толчок в шею — треск и звон пронзил тело Фосфофиллит. Хруст и шум, накатывающие со всех сторон, надрывали слух, вспышки света поражали зрение; хотелось кричать, но не выходило, и чем больше мгновений проходило, тем свободней от чувств становилось: все плохое будто отступало, навстречу стремилось что-то ясное, вечное… — Этого ты хотела, Фосфофиллит? — Нет… Не знаю… Я же… так и не стала полезней… Ничем так и не смогла помочь Кино и Антарк… Зная, чем все это закончится, я бы и руки терять не пожелала… — Нет. Ты же на самом деле хотела быть «живой», так? — А…? — Мы сделаем тебя живой, по-настоящему живой, Фосфофиллит. На этом твоя бессмысленная работа здесь окончена. Прощай. Навеки. — … — Глупая. Но, к удивлению, такая тяжелая…без головы…