CHAPTER THIRTY FOUR
| Stone down|
Susan. — Питер... — Скучал по мне? Скучал же! Ну скажи? — Где он? — задаёт вопрос Кэммерон, на что парень позади меня медлит с ответом. Его не поняла только я или... — Его больше нет, — продолжает Питер. — Два года назад его убили на границе, когда он ехал по очередному нерешенному делу своих дружков. Это была облава. Никаких нерешенных дел вовсе и не было. Отец сглупил на старости лет. Все в точности, как я и предполагала, они сразу поняла друг друга. В отличии от меня. — Она здесь не причём. Тебе нужен я, отпусти ее. — Но с ней ведь игра намного интересней, не правда ли? Как думаешь, оказался бы ты сейчас здесь, не будь тут ее? Уайт направляет ствол в мою сторону, а точнее, скорее всего, на парня за мной. Его брат быстро ориентируется и в эту же секунду к моему горлу был приставлено дуло пистолета. — А-а-А. На пол. Вижу, как скулы Уайта напряглись. Пару секунд он молчит, затем смирительно опускает оружие на бетонный пол и слабо пинает к стене. — Знаешь, а ты неплохо постарался. Нажил столько врагов, например, как тот ублюдок из Фэггевилля. Даже наш отец был пославнее тебя. — Индиго Руттовский? — Он выжил. И оказался глупей, чем я думал. Всего-то нужно было подписать фальшивый договор. Ничего не припоминает? Брови Кэммерона сомкнулись, а взгляд бросился за нас. Кажется, теперь он понял, чье тело лежало в камере. — Люди не учатся на ошибках, — спокойно продолжает Питер, но накрепко держа меня рядом с собой. — Только те, которые не хотят принять их за опыт. — Вряд ли наше с тобой существование можно назвать иначе. Мы глюк в системе. Нас не должно сейчас быть здесь. Больше Уайт не слышит его. Он смотрит прямо, сквозь меня и уже расставляет мысли по полочкам и рыщет ответы на главные вопросы. Как вдруг приходит осознание... — Все это время я искал тебя и думал, что тебя держат взаперти, — Уайт не торопится отпускать мертвую точку из виду. Эти мысли и эмоции тревожат его. И, как обычно, он продолжает держать все внутри себя. — А оказалось, ты сам запер свою клетку. Эванс забрал тебя. Вы оба бросили меня. — Эванс? Когда ты начал звать отца по фамилии? — У меня нет отца, и никогда не было. — И даже это тебя не сломило? Почему ты не боишься? — парень берет мои дрожащие, вялые руки, всовывает в них пистолет и наводит на Кэммерона. Мое тело трясется, по щеке скатывается слеза. Мне снова страшно. Только, кажется, больше не за себя. — Даже так? — Ты настолько жалкий, что даже не можешь подчинить других. Признай это. Человеку всегда становится легче, когда он находит в себе изъян и принимает его как должное. Слишком грубо. Слишком в точку. Крепкие пальцы сдавливают мои и те хрустят от боли. Я мимолетно жмурюсь, Уайт видит мою боль. Как и я вижу то, что он заводится с каждой секундой, отчего из глаз скоро польется кровь. — Люди не могут жить в иллюзии целую вечность. И ты не сможешь. — Я и не пытался жить в иллюзии, — честно отвечает зеленоглазый. — Увы, но меня заставили стать реалистом. Не всегда же летать в облаках и быть чьей-то тенью. — Я был полезен ему! — Поздравляю, тебя использовали. Эванс всегда любил играть пешками. Жаль, что я понял это раньше тебя, когда в средней школе подставил директора и упёк того за решетку. Мне рано пришлось учиться тому, как отличить тех, кто контролирует тобой и кто лишь пытается контролировать. Как и научиться выискивать страх. Даже твой, прямо сейчас, — Кэммерон выдерживает паузу, и спустя секунду яростное лицо искажается в полу ухмылке. Его всегда забавила реакция других на его слова. — Это же я. Неужто забыл, кого ты боялся на самом деле всю свою жизнь? Тяжелое дыхание за спиной. Чувствую, как тот разозлился. — Давай... — процеживает брат Уайта мне на ухо, сквозь зубы. Ноги подкосились от страха, но парень крепко-накрепко прижал мое тело к себе, чтобы контролировать его. — Уверен, ты хочешь этого. Почему я сейчас пекусь о жизни Кэммерона больше, чем о своей? Но ведь.. если бы я была ему безразлична, оказался бы он здесь? Почему я вообще сейчас здесь и почему продолжаю выгораживать всех вокруг? Почему я снова подчиняюсь кому-то, словно марионетка? — Плохо уверен, — с силой пинаю тому в колено, но только сильнее калечу свою ногу. Питер мычит от боли и отшатывается от меня. Пользуюсь моментом, выхватываю пистолет из его рук и выстреливаю в его бедро. И все-таки его сил было достаточно, чтобы повалить меня на пол и отобрать пистолет. Он скалит зубы и вжимает ствол в мое ребро. Уши заложило. Выстрел... Карие глаза застыли в пустоте, а затем тело с грохотом валится рядом со мной. С трудом поднимаю глаза. Тейлор... — Теперь ты в безопасности... — он осторожно поднимает меня. Только сейчас к нам подошел Кэммерон, внимательно рассматривая мертвое тело брата. Затем опустошенные едкие глаза поднялись на Тейлора. Они пересеклись взглядами. — Ты сам попросил сделать это. — Только поэтому и не жду извинений. А потом он посмотрел на меня... Тревога, смешанная со злостью. Холод, смешанный с пламенем. Но... где безразличие? Где то, черт возьми, безразличие, которое пожирало меня все это время как снаружи, так и изнутри? Где оно? — Кто я вообще для тебя такая и почему ты продолжаешь это делать? — хотела спросить я, но промолчала, держа напряженную паузу между нами. Снова спас. Снова на шаг впереди. — Питер успел вызвать подмогу, — Уайт отводит глаза. — У нас мало времени. — Жанна и Билл тоже скоро будут здесь. Они не знают, что мы в безопасности, — Тей вздергивает плечом. — Почти в безопасности. — Сьюзан пойдёт со мной, отвлечёт их. Твоя же задача не дать им попасть сюда. — А что на счёт тех, кто несется сюда сломя голову и кого через несколько минут копам придется собирать по потолку? Мне поиграть с ними в шарады? Что с ними делать? — Ты что, идиот, живешь первый день? — Эй! — впрягаюсь я и, ожидаемо, толку мало. — Столько лет прошло, а детский словарик так и не поменял. Парни синхронно направляют друг на друга пистолеты. Бью по рукам обоих и встаю между ними. — Вы прикончите друг друга даже раньше, чем дружки Питера доберутся до нас. — И чем он не схож с тобой? — сдерживаясь от бури эмоций, спрашивает Тейлор у Кэммерона. В едких глазах сверкнуло пламя. Молчание задержалось. — Карма всегда была на моей стороне. Сбоку доносится выстрел. Меня хватают за запястье и последнее, что я вижу - Тейлор с подготовленным пистолетом, скрывающийся за углом. — Ты знаешь выход отсюда? — А как я нашёл тебя? По навигатору в телефоне? — Даже черт не знает, на что ты способен. — И в этом мое превосходство. И плюс для тебя. — Для... — не успеваю договорить, как мне закрывают рот и Уайт резко прижимает меня к стене. Запах ледяной вишни усилился. Перед носом проносится несколько человек. — Они в точке «Альфа», живо туда! Точка «А», повторяю! Холодная ладонь сходит с моих губ. Быстро отхожу от парня, боясь, что он сделает какую-либо глупость. Он поднимает левую бровь. — Плюсов недостаточно, — перечу я. — Можешь нарисовать себе таблицу и посчитать их. Скажешь потом, сколько насчитала. — У тебя лишь один плюс, который создал мне большую выгоду. — И какой же? — Плюс в том, что заставил меня стать реалистом, а минус, что не даёшь мечтать. Даже сам себе. — Тебе будет тяжело идти дальше, если ты не научишься отделять мечту от цели. Мы поднялись наверх. Я тут же захотела обратно. Наркотики, танцы, голые девушки... Это было похоже на массовую вечеринку, какие устраивают втайне от родителей и копов. В таких, как правило, отрывался Итан, а потом хвастался на всю школу и думал, что это круто. Стоящего незнакомца в проходе вырывает прямо перед нами. Уайт молча обходит его, а я сдержалась, чтобы не оплошаться даже в такой обычной ситуации. Хотя, смотря для кого, она обычна. Если этот рвотный рефлекс не последний. — Когда у человека случается передозировка наркотиками, его можно спасти? Русоволосый непонимающе смотрит на меня. — Ты видела этого типа первый и последний раз в своей жизни. Да и медик из тебя так себе. — Я просто спрашиваю. — Можно, — отвечает он на мой вопрос. Уайт открывает стеклянную дверь, за которой и происходил самый хаос. Музыка мгновенно оглушает. Я стараюсь держаться к Кэммерону ближе, и спасибо, что он не пытается как-то подколоть меня и просто молчит. — Ты так спокоен, потому что знаешь, кто есть кто? — Если и не знал бы, они не в состоянии даже посмотреть на меня. Очевидно, что Уайт знает всех своих врагов поголовно, даже тех, которые появлялись лишь из-за того, что он просто существует. Интересно, сколько же врагов у меня, которых я даже не знаю? Уже дальше музыка слышна не так громко. Мы проходим мимо пустого бара. Почти пустого, если не считать двоих парней на полу в отключке. В ногу впивается что-то невероятно острое, и я сжимаю зубы, чтобы не перекричать громкий темп мелодии. Стекло. А именно, стекло прошедшее через подошву. — Твою мать, Аддамсон, ты хочешь залить здесь все своей кровью? — Волнуешься, что для тебя ничего не останется? — Я увижу веселье даже в мёртвом теле. К тому же, если бы меня так волновала кровь - я бы сразу пошёл в больницу. — Лучше в психиатрическую. Кэммерон гневно бросает на меня взгляд, а я делаю вид, что ничего не говорила. Хоть мне и вовсе не до шуток, я специально создаю иллюзию веселья, чтобы быть спокойнее. Затем взгляд парня смахивается мне за спину и сразу же меняется. — Что там? — хочу развернуться, как Уайт не позволяет мне сделать этого. Он быстро притягивает меня к себе, поднимает и усаживает на барную стойку. — Ты что... Его губы накрывают мои. Тело вмиг сжимается, а разум бьет тревогу. Я хочу оттолкнуть его, но что-то внутри меня противится, и я продолжаю. Ледяные грубые ладони медленно проникли под мою футболку. Температура его тела всегда настораживала меня. Словно бы ходячий мертвец... Я не сопротивляюсь. Мои руки крадутся по мышцам его груди, по шее и переходят на волосы. Он также не противится, наоборот, пододвигается ближе, между моими ногами. — «Альфа»! Точка «Альфа»! — чужой голос быстро проходит мимо, и после этого Уайт прекращает. Только сейчас я поняла, что это был лишь спектакль. Спектакль, время которого должно было замереть для нас двоих, как мы того и хотели. Русоволосый неторопливо убирает свои руки от меня, словно не желая этого делать. Я отпускаю его волосы. Пару секунд мы держим паузу, не глядя друг на друга. Затем что-то внутри парня приказывает ему отойти, а мне - снова идти за ним. — Мы выберемся отсюда. И он был прав. Спустя буквально полминуты мы выбрались наружу, через запасную дверь. Странно, что никому не приказали ее охранять. Уже на улице нас ждало чёрное авто – машина Уиллоу Би. Я пристёгиваюсь. Кэммерон смотрит на меня мол «Серьезно?», как в один момент две машины позади заводятся. Похоже, кому-то все-таки приказали охранять выходы. — Поиграем. Резкий газ. Три машины летят по пустой трассе. Выстрелы... Нам пытаются пробить шины. По выражению лица Уайта непонятно, что он сейчас чувствует. Однако единственное, в чем я сейчас точно уверена, что любимое слово «ублюдки» сменилось на «косые ублюдки». Две машины устраиваются по богам и выстрелы прекращаются. Вряд ли они хотели убить нас, наоборот, мы нужны им живыми. Но для чего? — Не знаю, за что Билл расстроится сильнее, если разобьёмся мы или если мы разобьём его игрушку. — Меня не радует ни одно из этого. После моих слов зеленоглазый вдавливает педаль газа в пол, и мы отрываемся. «Проезда нет! Дорога не достроена!» — так и кричат большие буквы спереди, слабо закрывая вид на обрыв и озеро вдали. Только, скорее всего, смутило это только меня. — Уайт, это плохая идея! — громко говорю я, но оглянувшись назад замолкаю. Парень продолжает за меня: — У нас нет выбора. Звук разблокировки дверей. — Открывай дверь! Следую указаниям вслед за парнем. Машина срывается с обрыва. Сердце останавливается. Удар...