МОЙ ПЕРСОНАЛЬНЫЙ АД

      Адские прерии уже давно стали моим излюбленным местом. Тут было все, чего требовала моя проклятая душа, в отсутствии которой я уже искренне сомневалась.       Чаще всего я поднималась на вершину горы Азарус и стояла тут часами… Иногда днями. Время в Аду не имеет никакого значения, а всматриваясь в пыточные камеры, можно и вовсе потерять счет часам. Отсюда открывался вид на все адские пустыни, и вся территория была как на ладони. Это не могло не восхищать. Пугающая и чарующая красота пылающего Ада. Вдали виднелся наш замок, и я знала, что Дьявол иногда спускался в свои владения, чтобы навестить Рыцарей Ада и своих детей. Но после коронации это происходило достаточно редко.       Его интерес к Аду угас, и он черпал вдохновение в неизвестных ни для кого из нас местах. Ходили даже слухи, что Владыка живет среди людей. Якобы, раз в несколько тысячелетий он возводит своих детей на трон и уходит на заслуженный отдых. Не знаю точно, насколько Дьяволу вообще необходим этот самый отдых, ведь назвать работу тут чем-то сложным и выматывающим я не могу. Получая власть над душами, ты получаешь власть над эмоциями и чувствами. Ты обретаешь то, что мало кому доступно. У некоторых голова идет кругом от обретенной силы, и такие демоны становятся беспощадными войнами Ада, поедающими души. Другие же, такие как я и Асситон, становятся своего рода надзирателями.       Мне нравилось то, чем я занималась. Это позволяло мне менять сущность душ и подготавливать их к перерождению. Находила в этом какое-то успокоение, но главное, мне удавалось стать причастной к переменам в судьбах. Понимание того, что души, вышедшие из моих пыточных камер, станут совершенно иными, и в момент реинкарнации приобретут новый статус… Безгрешный статус… Именно это и помогло мне полюбить Ад. Мои жертвы осознавали свои ошибки быстро. Мало кто задерживался со мной дольше парочки столетий, а от того и работы у меня было не так уж и много.       Но с появлением в Аду детей Геронна спектр моих обязанностей заметно расширился. Я сходила с ума пытаясь уследить за этими чертятками и, клянусь, мало кто верил, что эти монстры смертного происхождения. Они совершенно не отличались от проказничавших в Аду детей демонов, а их шутки зачастую были гораздо более жестокими, чем проказы порождений Рыцарей Ада. Иногда я с ног сбивалась в попытках поймать их, но благо, Владыка взялся за их воспитание сам. Отец знал, как важно для меня перевоспитать этих близнецов, а потому и решил вложить в них свое истинно дьявольское виденье мира. Меня это устраивало.       Знакомый запах.       Я с удовольствием вдохнула воздух, потому что прекрасно знала, кто стоит рядом со мной. Не знаю, как долго он уже был рядом и как много моих мыслей успел уже подслушать. Да и не важно.       — Ну что ты счастлива? — Асситон по обычаю обнимает меня сзади за плечи, и я чувствую в его голосе упрёк. Конечно же, в нём сохранилось куда больше человечности… Во мне её не осталось совсем.       — Я не могу быть счастлива. Ты же знаешь. Меня давно лишили возможности испытывать хоть что-то.       — Но ты сохранила жизнь его детям… — нежный голос, способный убаюкивать, сегодня казался грустным, а интонация уж слишком осуждающей.       Я понимала, что предала доверие моего демона и обманула ожидания. Мне не удалось завершить историю, которая делает невозможным наш с Асситоном союз. Я чувствовала себя неловко. Но я не могла поступить иначе. Я была не готова поступить иначе.       — Эти чудища лишь моё орудие.       — Эти дети напоминание о нём.       — Нет.       — Ты могла убить их. Он бы и сам после их смерти не стал бы продолжать жить. И вот тогда бы твоя месть свершилась. Он бы попал в Ад. На вечное растерзание демонов.       В словах Асситона была доля истины, но я не хотела этого признавать. Я не могла позволить себе признаться в том, что просто нашла оправдание и сохранила жизнь этим чудовищам. Я презирала их. Я ненавидела их всеми гранями моей проклятой сущности… Ведь они были не моими… Я так много лет мечтала, что стану матерью его детей; что смогу быть той, кто будет встречать Геронна после работы… Я провела всю свою жизнь в ожидании. А он… А он именно жил.       — Нет, Кат. Не сущности. — он прочитал мои мысли и от этого мне стало жутко. Я не могла ничего больше скрывать от моего демона. Он знал меня всю. Он принимал все мои недостатки и достоинства. — А души. — Асситон исчез, оставив меня наедине с осознанием.       Моя душа, пусть и искалеченная, была всё ещё при мне. Как бы её не истязали, не ранили… Моя душа всё ещё способна на сострадание. Я не смогла убить Геронна, но в лице его милой жены я убила собственную невинность… Вернее, воспоминание о той невинности, что позволила мне полюбить его когда-то. Он был моей страстью, но я этого не осознавала. Я просто была… Жила… Я просто существовала… В отличие от него. У Геронна, как раз-таки, было все, что необходимо любому человеку, и я ненавидела его именно за это. За его способность жить.       Он никогда не нуждался во мне, а я всегда была поглощена им всецело.       У меня возникает четкое ощущение, что даже в Аду я нахожусь закрытой в собственных чувствах. Я не умею его отпустить. Я не в силах его отпустить. Раньше мне казалось, что я пропитана любовью к нему, теперь мне кажется, что я переполнена ненавистью… Но а реальность совершенно иная… Я просто до сих пор не стала самодостаточной и настолько сильной, чтобы отпустить Геронна.