Black Spring

– Расскажешь? И что она ему скажет? Девушка сидит-то в полнейшем шоке, ведь даже не ожидала того, что тут может кто-то появиться. Она думала, что все, как и предполагалось, поедут по домам. Но этого, видимо, так не произошло, и Киса оказался тут. – Что именно я должна рассказать? – Что с твоими волосами? – Тогда не собираюсь, – подняться с дивана ей не дают, и она плюхается обратно, а её руки остаются в заключении холодных ладоней парня. И что сейчас она должна сделать? Как относиться к таким перепадам настроения Кислова? Он, как принц, пытается спасти её, потом высказывает своё отвращение и снова появляется перед ней, как рыцарь в сияющих доспехах, пытаясь узнать, что к чему. Это ли не бред? – Слушай, Крис, не показывай хоть сейчас свой характер! Я пришёл с миром, тебе плохо, а я рядом. Я могу помочь! – Как поможешь? Снова трахнешь меня? Сейчас ею овладело чувство вседозволенности. Головой она понимает, что, какие бы слова ни слетели с её губ, он проигнорирует это. Почему-то думала она именно так. – В тот раз ты была не против, я же не насиловал тебя! Но сейчас подошёл спокойно и добивать тебя не собираюсь. Неужели тебе противно оттого, что я нахожусь рядом? – Противно, и просто не подходи! Крис набирается смелости и отталкивает парня, а тот от неожиданности падает на задницу. Девушка уходит в сторону рабочего места Хэнка и присаживается на хлипкий металлический стул, сам же парень остаётся на диване. Молчание держится долго, пока тот играется с гитарой, думает о своём, девушка допивает остатки пива и думает, что вообще сейчас было. Что было бы, если бы она рассказала ему все и пожаловалась. Раскрылась и сказала правду. Возможно, расплакалась, поддалась эмоциям, и что увидела бы? Презрение или поддержку? Настоящие ли это слова или мнимый облик хорошего парня? Напряжение чувствуется в воздухе, и от этого противно. Всё было лучше, когда Крис находилась одна, а Кисы даже и рядом не было. Но сейчас уже он тут, и ничто не может заставить его уйти отсюда. – Слушай, ну я мудак, признаю, но я хочу тебя поддержать! Так сложно это принять и не заниматься самоуничтожением, которое выбивает из тебя всю человечность? – Кислов, какие высокопарные речи. Не выпил ли ты часом сыворотку правды? И ему не смешно. Хотя в другой момент он бы подобные выступы в свою сторону поддержал отражающим подколом. – Я переборщил и признаю это. Да ты хоть раз видела такое поведение от меня? Нормально пришёл, пытался поговорить, а в итоге всё как всегда, – усмешка озаряет его лицо, и чувство злости клокочет внутри. – По поводу твоей помощи я уже всё увидела около гостиницы. Думаешь, из-за того, что ты мне нравишься, я увижу это всё и раскину руки для объятий? Как бы не так. Ты один из тех, кто мою жизнь тут, после переезда, делал несносной и словесно ровнял меня с землёй. Зная, что, какой бы я там хулиганкой ни была, я все равно уязвима. И от твоего отношения сильнее. И ты пользовался этим, чтобы уколоть больнее. В итоге являешься, как супергерой, и пытаешься помочь? Кажется, это немного глупо. И в чем-то она безусловно права. Но у него сил не хватает признаться, что да, она симпатична ему. Никто не говорит о любви или чем-то подобном, но симпатия есть. Просто моментами он не хотел себя обременять отношениями, не зная, чего от этого ожидать. Мимолётные романы на одну ночь, в которых приветствовался только секс, нравились ему больше. И не сказать, что сейчас ему захотелось какой-то постоянности, скорее, эти чувства скрывать с каждым разом всё сложнее. Удерживать ревность, когда Хэнк во всем помогает Крис, сложнее, переживания, когда девушка может травмироваться, тоже сдерживать сложнее. – Привет, меня зовут Ваня, – парень присаживается на стол перед девушкой и протягивает руку. – Что это? – улыбка выходит слегка кривой, но её забавляет этот поступок. – Сделаем вид, что наше знакомство началось с чистого листа, – шепчет тихонько и продолжает чуть громче: – Знаешь, я где-то слышал, что о своих проблемах посторонним людям рассказать проще, чем знакомым. Я вижу, тебе плохо, можешь поделиться со мной своими проблемами. Кто знает, может, мы больше и не увидимся, а тебе станет легче. Ваня придерживается роли обычного прохожего, с кем Крис может больше не увидеться. Хотя, конечно же, она будет его видеть всегда. – Сегодня моя подруга была на съёмках для кондитерской. Пироженки, все дела. И этот режиссёр пытался затащить её к себе в номер, чтобы потрахаться. Я её вроде как спасла, но сама угодила в ловушку и уже даже крест на своей гордости поставила. Но удалось сбежать, и один парень даже на помощь мне пришёл. Но в итоге все испортил своим поведением, – пожимает плечами и хмыкает. Сейчас высказать ему вот так, будто он в роли незнакомца, намного легче. И на лице даже никаких эмоций, которые бы предвещали, что скоро терпению парня придёт конец. И возможно, он даже снова на неё накричит, как, собственно, и всегда. – Знаешь, а может быть, для такого поведения могли быть причины? Может, всё дело в сильном волнении о тебе? – постукивая пальцем по подбородку, выдаёт мысль. – Какие тут причины и волнение? Мы с самого начала враги, после определённого момента мы стали враждовать, несмотря на то, что мы в одной банде. И у него нет симпатии ко мне, о какой заботе может идти речь? – А когда последний раз ты убеждалась в том, что чувств нет? Этот вопрос вводит Крис в ступор, и она переводит взгляд на Кису, а тот в свою очередь сидит с таким невозмутимым лицом. – Да каждый раз это какие-то словесные перепалки, упрёки и все прилегающее к... – Нет-нет, подожди, – прерывает на полуслове, – я не об этом спросил! Напрямую ты узнавала у него о чувствах? – Ну да, когда произошла вечеринка, где у нас случилась близость, я заговорила об этом, а он отверг. Это было примерно полгода назад. – И почему ты тогда думаешь, что чувств нет? Полгода – это очень много. В этот самый момент у Крис земля просто уходит из-под ног, когда в очередной раз она поднимает глаза на парня, а у того на лице такая обаятельная ухмылочка. И тут лишь глупец не поймёт, что именно он имел в виду этими словами. И сейчас девушка ловит неподдельный ступор, и тело будто каменеет. И она даже не знает, что вообще делать дальше: смотреть или нет, может, забрасывать вопросами. Мысли заполняют голову настолько сильно, что думать о том, что было пару часов назад, не хочется. Сейчас мысли о словах Вани. Только они в голове. – Крис..., – Ваня встаёт со стола и присаживается перед девушкой, снова обхватывая её руки, – перестань воспринимать меня таким мудаком, пожалуйста. Ты ведь должна была заметить, что уже определённое время я не подшучиваю над тобой, а все твои подколы просто проглатываю. Это же всё не просто так! – Это потому что... – Да, это потому, что ты мне нравишься! Тело сковывает от полнейшего шока и от тех слов, которые были произнесены именно им. Иваном Кисловым, в которого Крис влюблена уже больше полугода. Он, смотря в её голубые глаза, сказал: «Потому что ты мне нравишься!» Без кривого подтекста, насмешек, шуток или издевательства. Без смущения, совершенно честно, глаза в глаза. – Честно, я не знаю, что говорить. Наверное, я должна была вскочить и радоваться тому, что наконец-то чувства взаимны, но я не могу. Я уже потеряла всякую надежду после всех действий. И чувства есть, но, как реагировать правильно, я не знаю. Девушка убирает руки, встаёт и отходит от парня, чтобы немного привести мысли в порядок. Глубокие вдохи отрезвляют, а шум в голове, который сопровождается ударами сердца, вроде бы приходит в норму. Из заднего кармана она достаёт самокрутку и мастерски быстро подкуривает её, облокачиваясь о спинку дивана. Две первые и сильные тяги вызывают сильное головокружение и покалывание в теле, но за ними сразу же приходят лёгкость и спокойствие. После чего на лице появляется глупая улыбка. – Я сказал тебе, лишь чтобы ты поняла, что я не хочу тебя потерять, – забирая бумажку из рук девушки, парень и сам крепко затягивается и выдыхает густой клуб дыма. А после этого рука с самокруткой отдаляется от их тел и он припадает к девушке с поцелуем, совершенно неглубоким, но таким нужным и важным для обоих. – Просто чтобы ты поняла...