***
— Три шиллинга, — припечатал высокий широкоплечий блондин, хмуро отсчитывая деньги маленькими монетками, прежде чем высыпать их в раскрытую ладонь Лили. — Я рассчитываю на тебя. Последнюю неделю у нас не густо, а деньги заканчиваются. Так что, пожалуйста, не подведи. — Принесу вечером десять, — пообещала Лили и, отсалютовав, быстро направилась к двери. — Подожди, — гаркнул Питер. — Сегодня будешь работать не одна, так что познакомься с Эваном. Лилиан застонала, но остановилась и, развернувшись, натянула на губы улыбку. Эван оказался щуплым подростком, на вид даже младше четырнадцати: очень худой и нескладный, с тёмными длинными волосами и худощавыми ногами, с коленками, выпирающими из-под тёмных потрёпанных бриджей. Он потерянно смотрел на Лили и, кажется, ему было… страшно. Лилиан вспомнила свой первый день в приюте и смягчилась. В любом случае, её работа даже и работой не была, так что оставалось смириться и потаскать за собой «хвост», пока он не освоится, и ему не найдут новую работу. — После того, как Бейкеры напали и чуть не украли все деньги, я не хочу рисковать, отпуская тебя одну, — Питер скрестил руки на груди, что на его языке означало «даже не пытайся перечить». — Если опять пристанут — лучше бегите. Девочка вздохнула. — Бегать я умею, — и не став дальше спорить, она снова повернулась к новенькому: — Я — Лилиан. Будешь носить мои вещи. Эван кивнул, тряхнув тёмными волосами, и быстро пошёл вслед за Лили, подхватив её рабочий саквояж. Через пару минут приют остался позади, а впереди замаячила белая полоса прибоя, и показались первые отдыхающие. Лилиан внимательно всматривалась в лица дам и господ, расположившихся у пляжных зонтиков, пытаясь найти среди них «жертву». Но никого достаточно подходящего она не нашла и, выдохнув, свернула в сторону порта. Матросы тоже были не прочь сыграть пару раз. Правда и денег у них почти не было. — Так ты… откуда? — спросила Лили, вспомнив о навязанном напарнике. — А? — он встрепенулся, пребывая где-то далеко в своих мыслях. — Саут-Йоркшир. — Далековато, — присвистнула Лилиан, вспоминая карту. — Как тебя сюда занесло? Эван помрачнел. Лилиан, бросив косой взгляд, вздохнула и быстро добавила: — Можешь не отвечать. — Всё в порядке, — Эван снова тряхнул головой, этой привычкой напоминая лошадь. — Моя мать очень сильно болела. Она продала нашу квартиру, и на эти деньги мы приехали сюда. Говорят, что морской воздух творит чудеса. Только вот ей он на пользу не пошёл. Умерла неделю назад. Полисмены, пришедшие по вызову соседей, пытались отправить меня обратно в Йоркшир, но узнав, что у меня нет родственников, отвезли в приют. — Оу, сочувствую тебе, — пробормотала Лили. — Спасибо, — мальчик поравнялся с ней, откашлявшись. — А ты как попала?.. — Не помню, — перебила его Лилиан. — Не спрашивай, я не помню вообще ничего. Ни своих родителей, ни своё прошлое, ни почему я в приюте. — Гхм. Понятно. Лилиан остановилась и прищурилась. Эван задумчиво обвёл улицу взглядом, приподнимая бровь в немом вопросе. — Что тебе понятно? — с вызовом сказала она. — Что ты ничего не помнишь, — прямо ответил Эван, поднимая на неё щенячий взгляд. Лили смутилась. — Я подумала, что ты… забудь. Просто все смеялись. — В этом нет ничего смешного, — тихо сказал он. — Ну, с чего начнём? Лили просто поманила его за собой и, свернув ещё пару раз, вышла к пристани. Повсюду стояли большие ящики, сильно пахло рыбой, морем и гнильцой. Лилиан встряхнула свой саквояж и заглянула внутрь, достала раскладной столик. — Моряки любят что-то простое, — пробормотала она и вытащила три стаканчика и маленький шарик. — Хочешь попробовать? Эван кивнул и сел напротив. Лили показала ему шарик, предложила потрогать и убедиться, что он настоящий. Потом спрятала в один из стаканчиков и лениво перемешала их между собой. Предложила угадать. — Здесь, — ткнул Эван и угадал. — А в чём смысл? Ты даже не старалась. Лилиан победно улыбнулась и коснулась стаканчика, приподнимая его. — Не угадал и проиграл, — она раскрыла ладонь, на которой обнаружилась пропажа. — Ты жульничаешь! — возмутился Эван. Лилиан шикнула на него. — Тише ты! Конечно я жульничаю, но не каждый раз. Лишь тогда, когда мешаю стаканы быстро. Ловкость рук, друг. — Хорошо, — Эван почесал голову. — А что мне делать? — Завлекай людей. Матросов и прохожих. Пассажиров судов. На самом деле, ты уже создаёшь толпу, изображая обычного игрока. Нужно только привлечь кого постарше и с деньгами… И первый мужчина, проходивший мимо, словно услышав её желание, заинтересовался. — Играете, детишки? — спросил он, хмыкнув. — На деньги! — тут же выпалила Лили. — А вы не слишком малы для этого? — В играх важен не возраст, а удача. Попробуете? Не долго размышляя, он хмыкнул и согласился: — Я в деле! И игра пошла. Матросы, желающие расслабиться, обычно выкуривали сигару и уходили, оставив пару пенни. Кто-то задерживался подольше, и с теми Лили играла, то давая им шанс отыграться, то выигрывая всё. Иногда Лили давала выиграть полную ставку — чтобы собрать толпу побольше. Но тех, что трясли особо толстыми кошельками, безбожно облапошивала, совершенно не задаваясь вопросом совести. К вечеру в кармане у Лили уже звенело двадцать шиллингов. «Питер сможет расплатиться за долги на этой неделе — радостно думала Лили, рассортировывая деньги по карманам, спрятав в сумку и даже дала парочку Эвану. На всякий случай. — Сегодня нас точно ждёт сытный ужин!» После полудня Лилиан и Эван вернулись к пляжу. Осень в Блэкпуле была тёплая, но мало кто отваживался купаться, предпочитая просто наслаждаться морем. Возможно, среди отдыхающих будет парочка тех, кто согласится скоротать время за игрой. — А я тебя здесь когда-то уже видел, — внезапно пробормотал Эван. — Я ещё очень хорошо запомнил твои рыжие косички, ты так быстро шла по пляжу… мы с мамой тогда даже зашли помочить ноги. Она улыбалась, купила мне пирожок и очень громко смеялась… А потом её не стало. Эван говорил глухо, явно не надеясь на поддержку. Казалось, что он вот вот расплачется, и Лилиан, смутившись, побыстрее сунула ему в руки пару пенни. — Купи себе пирожок, — сказала она, сглотнув. Эван благодарно кивнул, принимая деньги. — Мне жаль, что ты… — она замерла: слова вязли в горле, не желая выходить. — Теперь сирота. Эван бросил на неё нечитаемый взгляд и неторопливо направился в сторону уличных торговок. Лилиан же просто опустилась на песок, устало глядя на морскую гладь. Интересно, а что с её мамой? Умерла ли она, как мама Эвана? А отец? Где они? Почему она ничего не помнила? Схватившись за виски, Лилиан с болезненным усилием попыталась вспомнить хоть что-то из прошлого года. Или позапрошлого. Но всё, что она помнила — жара, стоявшая этим летом в августе, и деревянная дверь приюта. Она стояла и покорно смотрела в одну точку, ворочая на языке своё имя. Три слога, она повторяла их вновь и вновь, чтобы не забыть и это, хватаясь за них, как за единственную оставшуюся у нее подсказку. Ли-ли-ан. Рядом кто-то плюхнулся на песок. Лили украдкой глянула на Эвана. Тот молча протянул ей половину пирожка и она с благодарностью приняла еду. Они ели молча, медленно пережёвывая каждый кусочек. Лилиан вспоминала свой первый день в приюте, а Эван смотрел перед собой, на море. «Наверное, думает о маме», — решила она. После тёплой и вполне сносной еды поднялось настроение и перехотелось дальше работать, поэтому, сбросив туфли, она пошла к морю. — Ты куда? — удивился Эван. — Хочу промочить ноги, — задорно хихикнула Лилиан. — Хочешь со мной? — Ну не-е-ет, слишком уж холодно, — хмыкнул Эван. Лили махнула на него рукой и с визгом вбежала в воду, приподняв края юбки. Она покрутилась на месте, широко расставив руки и замерла, чувствуя, как волны ласкают ноги, принося прохладу. Лилиан широко улыбнулась. Все же в её жизни были свои маленькие радости. Она развернулась, помахала Эвану на пляже и пошла дальше, зайдя в волны почти по колено. Взглянула на своё отражение, улыбнулась ему. Снова обернулась, всё ещё улыбаясь. И тут её бровь пронзила острая боль. Лилиан упала в воду, схватилась за глаз. Отфыркиваясь от волн, попыталась встать. Глаз заливала кровь, саму рану нестерпимо щипало. Спотыкаясь, Лили выбежала из воды и упала, оставив кровавый след ладони на песке. Она не понимала, кто напал на неё, но всё нутро скрутило ощущением опасности. Один глаз не видел, а другой не мог найти нападавшего. «Кто это был?» Ответ пришёл вместе со злым смехом, прозвучавшим прямо над головой. «Бейкеры», — узнала Лили. По спине пробежал холодок. — Здорово ты ей засадила промеж глаз, — засмеялся кто-то из шайки. — Будем звать её одноглазая. — Надеюсь, действительно глаз подбила, — кровожадно отозвался девчачий голосок. — Ну-ка, обыщите её, — скомандовал первый. — Теперь не убежит. Где наши деньги, мелкая? Лилиан попыталась отбиться от скрутивших её рук, но боль уменьшила её прыть. Бесцеремонно вытащили кошель из-за пазухи, ущипнув напоследок, и бросили обратно на песок. Лилиан лежала, держась за лоб. Глаза начало щипать от слёз. Бейкеры хохотали, пересчитывая её деньги. Кто-то, поддев ногой мокрый песок, запустил в девочку галькой. Лили сжалась, радуясь только тому, что Эвана рядом нет, и в её сумку, оставленную с ним, никто не полез. Там лежало десять шиллингов. — Отпустите ее! Лилиан забыла, как дышать, узнав голос Эвана. «Что ты делаешь, дурак! — она свернулась клубочком, не смея даже поднять голову. — Их тут больше, тебя убьют! Беги к Питеру!» — Что ты сказал? — прогнусавил хриплый голос. Лили узнала его, но все же заставила себя разлепить веки, чтобы удостовериться. Это был Майк — главарь шайки. Лили боялась его до дрожи. Прошлый раз всё обошлось, она успела убежать и скрыться в приюте. Её не догнали, и нападавшие остались ни с чем. Но теперь он точно захочет отыграться. Эван стоял, сжимая пальцы в кулаки, и с тревогой глядя на Лили. Она попыталась дать ему какой-то знак, но не смогла даже пошевелиться. «Беги», — шевельнулись её губы. — Отпустите, — повторил он, исподлобья глядя на шайку. — Не имеете никакого права. Майк хмыкнул, качнул головой из стороны в сторону, разминая шею. Лилиан дёрнулась, попыталась подняться, но ее еще раз пнули, заставляя снова распластаться по земле. «Убегай, пожалуйста!» — мысли пульсировали в такт боли. — Никак у коровы появились поклонники? — засмеялся он. — Глядите-ка, какой джентльмен… Бейкеры окружили Эвана. Лили не видела, что происходит, но понимала, что ничего хорошего. Они смеялись, шутили, обзывали, и во всех словах чувствовалась угроза. Глухой удар, последовавший короткий вскрик и восторженные вопли толпы. Звук падения. Удар, затем еще и еще. Лилиан вскочила на ноги, зажимая кровоточащую рану рукой. Бросилась на спину ближайшему бейкеровцу — парнишке чуть старше ее, и замолотила по спине кулаками. Парень, не ожидавший нападения со спины, закричал, привлекая внимание к себе. Лилиан тут же бросилась бежать с надеждой, что часть нападавших устремится за ней. План сработал — сзади слышался топот и недовольные крики. Не в силах обернуться и посмотреть, что с Эваном, Лилиан бежала, не обращая внимания на боль и недостаток воздуха. Мимо нее просвистело несколько камней, не достигнув цели. Их приют был совсем рядом, нужно было только закричать, позвать Питера… Лили вбежала на задний двор приюта, забарабанив по двери, привлекая к себе внимание. Приютские выскочили из кухни. Девочки закричали, увидев кровь на лице Лилиан, парни бросились куда-то ей за спину, навстречу догоняющими. Лилиан осела на землю, судорожно хватая ртом воздух. — Вив, займись ей! — услышала она крик Питера. Сам он, бросив в её сторону встревоженный взгляд, бросился в сторону пляжа. «Они его убьют, убьют, убьют! — Лилиан не хотела плакать, но слезы покатились по щекам сами собой. — Заступился за меня… Питер не успеет, их больше!» К ней подбежала Вивьен, затащила на кухню. Там промыла рану и как могла остановила кровь, приложив чистые тряпочки. Сочувственно сжала ладонь. — Тебе повезло, — тихо сказала она, выслушав сбивающийся на всхлипы рассказ Лили. Шикнула на маленькую девочку, подслушивающую у дверей. — Камень не застрял в ране, а пролетел мимо, только царапнув. Но шрам останется… После весь приют погрузился в тревожную тишину. Напряжённое ожидание, казалось, стояло у всех комом в горле, отвращая от любых обсуждений. Вивьен держала Лили за руку, успокаивая её редкие всхлипы, многие бросили работу и просто ждали. Спустя четверть часа пришёл Питер, неся на руках избитого Эвана. Тот был без сознания. Увидев это, Вивьен схватила скудно наполненную аптечку и поспешила наверх, в комнату. За ней пошёл Питер, а за ними потянулись другие воспитанники приюта. Почти сразу вокруг раненого собралась толпа. Лилиан протиснулась одной из первых, но её, как и остальных, бесцеремонно выпроводили из комнаты. Тогда она, не в силах ждать, чем все обернётся, решила скрытно вернуться на пляж. «Сумки не было с Эваном, — отрешённо думала она. — Если он успел её спрятать, там ещё деньги… на врача». На пляже уже не было шайки детей из другого приюта. Только парочка разгуливающих по променаду дам в сопровождении кавалеров. Лилиан вернулась к тому самому месту. Волны уже разгладили песок, смыли следы ботинок и капли крови. Лили с опаской прошлась по побережью. «А что если он умрёт? — она до боли сильно закусила губу, запрещая себе об этом думать. — Нет, нет! Найти деньги… Или сумку… Я успею заработать ещё». Шатаясь, она прошлась, остановилась у пирса и присела на нагретые солнцем доски. Страх за Эвана и за себя заставлял её давиться слезами и испуганно озираться на любой шум. Возвращаться и видеть сочувствующие лица не хотелось. Она знала, что бинт и спирт не смогут сделать чудо, а большего у них никогда не водилось. Лилиан услышала за спиной шум и резко обернулась. Беременная женщина в странной одежде и высокой шляпе шагнула назад с пирса, смущённо вглядываясь в лицо девочки. Лили шмыгнула носом и вскочила с досок. — Простите, мисс, я не хотела загораживать проход, — пролепетала Лили, съежившись под взглядом незнакомки. Та, почему-то игнорируя все правила приличий, не отрываясь смотрела на нее. Стало неуютно. Лилиан скрестила руки на груди и нахмурилась. Женщина нервно улыбнулась и приложила руки к животу. — Вам чем-нибудь помочь? — спросила девочка. — Ох, нет, нет, я просто… — женщина оглянулась, будто не понимала, что тут делала. — Я почему-то… Что-то не сходится. Не могу найти… Её невнятное бормотание отпугнуло Лили, и она потихоньку начала пятиться назад. Женщина поправила свою высокую шляпу с широкими полями и шагнула за ней. Но остановилась, сбитая с толку испуганным взглядом Лилиан, и широко улыбнулась. — Тебе нужны деньги? «Ну все, сейчас меня отведут куда-то, похитят и запрут в чулане, как девочку из сказок, — промелькнула мысль. — С другой стороны, не нужно будет жить здесь и работать. А что… Знаете, я согласна. У вас красивый чулан?» — Почему вы так решили? — Не ты ли повторяла это, сидя здесь? — женщина покопалась в сумке на плече и протянула маленький мешочек. — Держи, для твоего друга. — Откуда вы знаете? — недоверчиво пробормотала Лили, но мешочек схватила. Женщина растерянно улыбнулась и отвернулась от нее, будто бы в миг позабыв и про странную девочку и отданные деньги. Побрела по пляжу в другую сторону, то и дело задумчиво озираясь и что-то бормоча себе под нос. «Странная какая, — подумала Лили, заглядывая в мешочек с деньгами. — Но деньги это хорошо, — ахнула, увидев среди пени серебряную крону. — Спасибо…» Лилиан еще раз оглянулась, чтобы поблагодарить незнакомку, но та уже исчезла с пляжа, словно ее тут и не было. Даже следов не осталось. Лили попятилась, прижимая к груди кошель, а потом со всех ног бросилась в приют. Прошла неделя. Эвану становилось хуже. Лилиан бросила игры, ведь она так и не нашла свою сумку и взялась за работу на кухне, помогая с самыми простыми делами, которые ей доверяли. Врач, которого нашел Питер, посоветовал лишь постельный режим и мази, которые мало помогали. Приходили и полисмены, расспрашивали обстоятельства произошедшего, но они не смогли ничего предъявить шайке. Питер злился, уверенный, что дело в начальнике приюта Бейкеров — он дружил с констеблем. Вивьен дежурила у постели Эвана, которому становилось всё хуже: он бредил, почти не приходя в сознание. Лилиан единожды навестила его, а после просто не могла себя заставить снова взглянуть на его опухшее и посиневшее лицо. В один из дней Вив предположила, что Эвану становится лучше. Он пришел в сознание и даже смог заговорить с ней, попросив воды. Все в приюте воспряли духом, надеясь, что он скоро поправится. Но на следующий день Эван умер.***
Декабрь 1890 года. Лилиан вынырнула из воспоминаний, судорожно вдохнув затхлый воздух подземелий. Осознание, где она и кто рядом пришло не сразу, лишь когда её взгляд наткнулся на встревоженное лицо мужчины напротив. — У вас всё хорошо? — зельевар убрал пузырек от её носа. — Я почувствовал неладное и сразу прекратил чтение мыслей, но вы не приходили в себя. Лилиан мотнула головой, не в силах сказать что-либо. Воспоминания, казалось, уже припорошенные листьями прожитых дней, пробились и выглянули наружу, как первые цветы после зимы. Она поднялась и, не глядя по сторонам, побрела прочь из подземелий. Ноги сами принесли её к крипте. Лили застыла у больших часов-входа, не торопясь входить внутрь, но и не желая показываться хоть кому-то на глаза. Прижалась горячей щекой к стене, сосредоточилась на своём дыхании. Перед глазами стояло наивное лицо уже давно забытого паренька. Лили спрятала лицо в ладонях, сдерживаясь, чтобы не начать выть по-звериному. — Лилиан? Она подняла голову и вгляделась в слизеринца, застывшего рядом. Красный огонёк на конце его палочки приветливо мигнул. В горле застрял ком. Не в силах сказать что-либо, Лилиан бросилась на грудь Оминису и наконец тяжело расплакалась. Тонкие холодные пальцы взволнованно провели по её волосам, успокаивая. Мракс сразу обнял её, по началу недоуменно и растерянно, а потом смелее и нежнее прижимая к себе. Лилиан рухнула на пол, и Оминис опустился следом, не задавая вопросов, только позволяя ей плакать и цепляться за его рубашку. — Моя вина… это была моя вина… — всхлипнула Лили. — Зачем я полезла тогда в воду, почему не пошла в приют… Оминис слегка сжал её плечо, принимаясь покачивать, прижимая к себе, успокаивая. Спустя время Лили пришла в себя, окончательно успокаиваясь и мыслями возвращаясь в настоящее. Лили смущённо отпрянула, вспомнив свою ссору с Оминисом. — Извини, я… твоя рубашка теперь мокрая, — пробормотала она. Оминис пожал плечами, повернув голову в её сторону и виновато улыбнувшись — И ты меня прости. Не думал, что мое общение с Имельдой так тебя расстроит. Лилиан хихикнула, понимая, что он пытался просто разрядить обстановку, переводя тему. — Если бы ты видел, что она сделала с моей метлой, тоже бы расплакался, — тихо фыркнула она и тут же стушевалась. — Оминис… Извини, что выбираю неправильные слова. Я иногда сразу говорю, а потом думаю. И тогда я не хотела… — Стой, — Оминис поднял руку, прерывая её поток слов. — Пойдем в крипту. Поговорим там. Лилиан кивнула и поднялась с места, первой приблизившись к часовому механизму. Шестеренки завертелись, часы тихо пробили один раз, и крипта распахнула решетку перед ними. Оминис встал рядом и осторожно взял ее за руку, сжал, молча поддерживая. За спиной лязгнула решетка, закрывая проход. Лили сделала несколько шагов вперед и застыла, не веря своим глазам. В центре крипты, словно и не было этих трех недель, сидел Себастьян за домашней работой. Он поднял голову и тепло улыбнулся, увидев друзей. И тут же нахмурился, заметив, как Лили и Оминис держатся за руки.