Семья - больше, чем кровь

Просыпаться удивительно легко, даже как-то радостно. Галатея непонимающе смотрит в потолок, пытаясь осознать эту свою непонятную радость, с трудом вспоминая смазанный конец красочного сна. Чьи-то глаза. Золотые, глубокие, полные неведомой печали. Обладателя этих глаз хочется пожалеть, совсем по-матерински прижать к груди, погладить по голове, забрать себе всю печаль и боль. Странные и пугающие чувства, какие-то неправильные, словно навеянные — так кажется поначалу, когда просыпающееся сознание еще не готово строить длинных логических цепочек. Поттер слышит, как в соседней комнате, за стеной, шумит проснувшийся Тедди. Мальчишка громко топает босыми пятками по полу, что-то ворчит себе под нос, собираясь в школу. Ах да, школа. Придется встретится с директором и родителями тех грубиянов-драчунов, которых взрослые не смогли научить хорошим манерам. Наверняка там будут и родители девочки, которую Люпин так самозабвенно защищал. Сев в кровати, девушка трет лицо ладонями, жмурится, прогоняя остатки дурманящего сна. Но чужие золотые глаза все еще влекут, манят, заставляют думать совершенно не о том. Галатея с трудом заставляет себя сосредоточится на настоящем, заталкивая философские мысли на задворки сознания, подальше от реальности. Босые ступни неприятно колет холодом, когда она встает с кровати и идет в сторону ванной. За стеной все еще шумит резво собирающийся Люпин. Прохладная проточная вода помогает отвлечься от тяжелых мыслей о том, как скоро ей придется возвращаться к привычному для многих образу холодной, отрешенной молодой леди. Лишь в застенках квартиры, наедине с Тедди она может позволить себе оголять душу и показывать сверкающим детским глазам крохотные крупицы света, которые Галатея только чудом смогла спасти от черноты ненависти. Только наедине с сыном она может открыто улыбаться, смеяться, свободно дурачится и выглядеть на свой возраст — те самые двадцать четыре, навсегда застывшие, а не те сорок с хвостом, которые ощущаются необходимой фальшью, лишь бы защитить сердце от новой боли. Мимо сознания пролетает чистка зубов, выбор одежды и начало готовки завтрака. В себя девушка приходит лишь в тот момент, когда Тедди непосредственно спрашивает о том, смогут ли они на выходных сходить в ботанический сад, где человечество пытается спасти те немногие крохи природы, что удалось спасти или воссоздать. Соглашаясь на предложение сына, Поттер выкладывает на тарелки омлет и тушеные овощи. Ставит перед ребенком его порцию, видя, как щурится волчонок, примеряясь вилкой к кругляшку морковки. Сосредоточенное выражение лица Тедди смешит девушку, и Тея не сдерживает себя, смеется мягко, совсем не обидно. Люпин смотрит на нее вопросительно, комично подняв брови, а потом просто улыбается — светло и ярко, становясь точь-в-точь солнышком. — Приятного аппетита, — присев напротив сына, говорит Галатея. Мальчик кивает благодарно, уже успев набить щеки едой, и теперь напоминает довольного хомячка. Поттер вновь смеется, качая головой, — не торопись, Тедди. Телевизор голосом ведущего сообщает прогноз погоды на день. Что ж, сегодня определенно следует взять с собой зонт, ибо синоптики нагадали проливной дождь. Галатея ведет плечом, рассматривая низкое, темно-серое пасмурное небо за окном. Видимо, не врали прогнозисты. Дождю-таки быть. Тедди вызывается помыть посуду, пока леди Блэк будет собираться, так что девушка спешит в спальню. На кровати лежит оставленный ею наряд — юбка-карандаш черного цвета, белая рубашка и теплый вязанный кардиган цвета кофе с молоком. Возле двери небрежно брошена пара черных туфлей на средней высоты каблуке. Осталось только что-нибудь сотворить с волосами и накрасится. Мудрить с прической Галатея не стала, просто собрав всю свою пышную гриву в не менее пышный пучок на затылке. Подкрасила глаза, нарисовала тонкие стрелки, прошлась бледно-розовым полупрозрачным блеском по губам. Вот и все. Переложив необходимый минимум вещей в небольшую сумку через плечо, Поттер вышла из комнаты, и едва не столкнулась с Тедди, который, очевидно, разобравшись с грязной посудой, шел к себе в спальню за школьным рюкзаком. Мальчик на несколько долгих секунд замер, а потом, с широко открытыми глазами, восхищенно вздохнул. — Ты такая красивая… — протянул Тедди, не решаясь подойти ближе, чтобы коснуться. Галатея удивленно моргнула, а потом рассмеялась, самостоятельно делая шаг и нежно обнимая ребенка за плечи. Люпина окутал мягкий аромат весны — полевые цветы, зелень молодой листвы, влажная после дождей земля. Запах дома, который помог успокоить бурю глубоко внутри его души. — Спасибо, солнышко. Готов идти в школу? — Угу, — все же унесся в комнату за рюкзаком парнишка, а затем, взяв маму за руку, первым вышел из квартиры. Закрыв дверь, девушка вместе с сыном спустились на первый этаж подъезда, а потом вышли из дома. До школы идти совсем немного — всего квартал, поэтому Галатея решила не ловить такси, а пройтись пешком. Люди оборачивались им вслед, многие мужчины улыбались и пытались заговорить, делали комплименты, из-за чего Поттер все сильнее злилась. Такое внимание к себе она ненавидела, особенно от мужчин, которым нужен был лишь секс. И если бы рядом не шел веселый Тедди, она бы не сдержалась и прокляла каждого, кто бросал на нее сальные, полные похоти взгляды. Наконец, показались ворота школы. Серая, безжизненная территория, сплошь укрытая бетоном, не вызывала ничего кроме отвращения. У главного крыльца толпились школьники, собирались группками по интересам. Многие смотрели на нее, в основном — старшеклассники. Мальчишки оценивающе скользили взглядами по подтянутой, спортивной фигуре, и усмехались. Некоторые даже осмеливались обсуждать увиденное, совсем не стесняясь того, что их разговоры прекрасно слышно. В таких Галатея без сожалений отправляла сглазы и легкие проклятия. Кто-то теперь будет импотентом ближайшие годы, кого-то будут мучить ночные кошмары, а некоторые особо удачливые словили острый многократный приступ жесткого несварения. Знатно напакостив старшеклассникам, Поттер с легкой улыбкой на губах, вслед за сыном, поднялась на крыльцо и скрылась в здании школы. Полупустые в столь ранний час коридоры встретили их громким гомоном детских голосов и топотом ног. Тедди уверенно повел Галатею к кабинету директора, возле которого уже ждали другие родители провинившихся мальчишек-задир. Немного в стороне стояла относительно молодая супружеская пара, рядом с которыми стояла девочка, видимо, жертва детской травли. Судя по тому, как оживился Тедди, Поттер угадала. Стоило им приблизится к столпотворению у кабинета, как одна из присутствующих тут мамаш-наседок тут же практически завизжала, кидаясь претензиями. — Это все твой сынок! Вырастила будущего бандита! Посмотри, как он избил моего маленького Джона! И толстый палец указал на не менее толстого мальчика, на лице которого из «боевых ран» красовался лишь синяк под глазом, и то не особо крупный, так, размером с финик. Тедди вчера пришел куда как более «разукрашенным», но говорить об этом Поттер не стала, ибо сейчас на ее сыне не было ни царапины. Хотя, видя на лице каждого из обидчиков хоть какие-то следы драки, девушка мимолетно думает о том, что можно бы было и оставить хотя бы синяк, но потом здравый смысл, смешанный с яростью, давит эти мысли возмущением. Чтобы ее сын и ходил с увечьями? Мучился от боли? Да она лучше самой себе глотку перережет. И пока ненормальная мамаша продолжала орать, сотрясая воздух, Тедди бочком-бочком, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, подобрался поближе к девочке и завязал тихую беседу. Галатея могла бы подслушать, о чем говорит ее сын и эта маленькая, забитая, напуганная душа, только чудом, не иначе, удерживаемая в худом тельце, но не стала. Поттер умела уважать личное пространство, так что решила, если сын захочет — сам расскажет, но она не станет навязываться. Прозвенел звонок, и за считанные секунды гул коридоров снизился до минимума. В конце длинного коридора показалась высокая фигура мужчины. Представительный джентльмен «слегка за пятьдесят», ничуть не потерявший с возрастом в росте и телосложении, медленно шел к своему кабинету, и у Галатеи не осталось сомнений в том, что она видит директора школы. Костюм-тройка с белой рубашкой, лакированные удобные лоферы, уложенные волосы и ухоженная, окладистая борода с пробивающейся сединой — Поттер уверилась и во второй своей мысли о том, что на него до сих пор с удовольствием вешаются дамы, увидев, как сразу трое из пяти дам буквально, что называется, потекли. Глупые улыбки, мерцающие кокетством взгляды… Галатея переглянулась с матерью девочки, которая, в противовес остальным, прижалась к боку мужа и нежно обняла его руку. Сама Поттер никак не отреагировала на шарм директора, лишь вежливо кивнула и с благодарной, спокойной улыбкой вошла в кабинет, когда мужчина придержал ей дверь. Тедди юркнул вслед за матерью, встав рядом, ничуть не стыдясь своего вчерашнего поступка и, уподобляясь Галатее, постарался спокойно встретить цепкий взгляд темных глаз директора. Мужчина смотрел на него пару секунд, словно оценивая, а затем посмотрел на хулиганов. Те мялись, прятали глаза и выглядели очень виновато, пристыжено, словно с ними уже провели воспитательную беседу. Хотя, смотря на пышущих недовольством дам, которые волком глядели на абсолютно спокойную Поттер и переживающую мать девочки, мужчина усомнился в том, что история, рассказанная ему вчера вечером одной из склочных мамаш, была правдива. — Итак, уважаемые родители, ученики, присаживайтесь, — директор указал на вместительные кожаные диваны и кресла. Галатея, вспоминая все уроки Вальбурги Блэк и прочитанные книги по этикету, села в кресло как истинная королева. Разгладив невидимые складки на черной ткани юбки, девушка элегантно сложила ногу на ногу, и теперь покачивала туфлей, смотря на родителей задир снисходительно и насмешливо, как на неразумных детей. — Прежде чем обсуждать наказание, я бы хотел услышать ваши версии, молодые люди, — вперед, становясь ровно перед столом директора, вышли Тедди и тот самый толстый мальчик с синяком-фиником под глазом. — Теодор? Люпин спокойно, подробно, а главное — совершенно не приукрашивая, рассказал о том, как вчера после уроков он, уже собираясь домой, стал свидетелем издевательств над девочкой. Галатея запомнила, что жмущуюся к отцу кроху зовут Кларисса, и вернула свое внимание рассказу сына. Впрочем, Тедди повторял все то же, что сказал ей вчера. — …И я не смог пройти мимо. Понимаете, сэр, меня воспитывали так, учили, что, если ты видишь, что кто-то сильный обижает слабого, то нужно помочь. И хотя я осознавал, что против толпы не смогу ничего сделать, не вступится не мог. Все-таки Кларисса не виновата в том, что кому-то просто захотелось поиздеваться над ней. Люпин выдохнул, смотря на директора все также спокойно и даже немного равнодушно, словно ему было все равно, накажут его или нет. Чего нельзя было сказать о других детях. И если Кларисса просто часто моргала, пытаясь сдержать слезы, то мальчишки-задиры все как один побледнели, отчего их синяки и ссадины резко стали всем заметны. Галатея искренне гордилась своим сыном, чего и не скрывала, улыбнувшись Люпину, когда тот, после кивка директора, вернулся к ней на диван и сел рядом. Обняв ребенка за плечи и склонившись к его уху, Поттер шепнула ласковое, нежное, полное искреннего веселого задора: «Молодец!». От похвалы мальчик широко улыбнулся, из-за чего маска серой отстраненности пала без боя, показывая всем его истинные чувства. Этим и захотела воспользоваться мамаша одного из обидчиков, вскочив с дивана: — Да вы только посмотрите! Прямо перед нами науськивает своего ребенка, чтобы и дальше терроризировал наших деток! Мистер Робинсон, вы должны принять меры! Ее визгливый, высокий голос раздражал чувствительный слух, и Галатея легко сморщила нос, показывая свое отношение к показной истерике, чем лишь сильнее распалила костер чужого негодования. Наблюдая за тем, как постепенно багровеет лицо ее визави, Поттер ждала настоящего взрыва, но не дождалась. — Достаточно, миссис Доусон. Я вас услышал. Мне все же хотелось бы услышать вашу версию, мистер Доусон. Так и стоящий перед директорским столом толстый мальчик что-то промямлил, так что даже острый слух ведьмы не смог разобрать, и опустил голову. Однако ярко-алые уши было видно с любого ракурса, как и ссутулившиеся плечи, и сгорбленную спину. Ребенок словно ждал удара. Галатее стало мерзко. Этого мальчугана явно не балуют родительской любовью, скорее уж регулярно поколачивают за какие-либо проступки и ошибки. Такого «воспитания» девушка не понимала. Она выстраивала свои отношения с Тедди на взаимном уважении, диалогах и словесном решении проблем. Никаких оскорблений, криков и уж тем более рукоприкладства в их семье не было. В кабинете повисла гнетущая тишина. Тедди молчал, удобно привалившись к боку матери и прикрыв сонные глаза. Кларисса и ее родители не желали вступать в диалог с крикливыми родителями обидчиков. Компания же мамаш-наседок сверлила взглядом, все как одна, еще сильнее сгорбившегося мальчугана, так и застывшего перед столом директора. — Мистер Доусон? — спросил директор, — Мне долго ждать? — Дерек! — взвизгнула миссис Доусон и ее сын крупно вздрогнул, затравленно оглянувшись на родительницу. — Говори сейчас же! Галатея покачала головой, окончательно уверившись, что у этой дамочки не все в порядке с головой. Орать на своего ребенка, да еще и при посторонних, таким приказным тоном и не давая даже шанса оправдаться… Девушка совсем не удивится, если к восемнадцати годам из этого мальчишки вырастет нечто похожее на ее кузена Дадли. Хвала Великой Бездне, кошмар ее жизни под одной крышей с семейством Дурслей закончился еще в ее неполные пятнадцать, когда Кубок Огня выбрал ее четвертым чемпионов в Турнире Трех Волшебников. Тогда она официально стала совершеннолетней по магическим законам и имела полное право жить отдельно. И так удачно — у нее был крестный отец, принявший ее на площади Гриммо, двенадцать, как родную дочь. Отвлечься от грустных воспоминаний пришлось после болезненного тычка острым локтем под ребра. Моргнув, девушка заметила, что на нее смотрят все в кабинете, и недоуменно выгнула темную бровь. — Прошу прощения, задумалась. Вы о чем-то спросили? — и вежливая, немного извиняющаяся улыбка. Директор благосклонно кивнул. — Да, мисс Поттер-Блэк, я хотел бы услышать ваше мнение по поводу сложившейся ситуации. — Конечно, — Галатея кивнула, — хотя я не совсем понимаю, что здесь можно обсуждать. Мой сын просто защищал девочку, над которой издевались. Мне кажется, разбираться стоит с тем, как именно воспитывают детей, раз те не считают зазорным смеяться над чужими проблемами. К тому же, открытым остается вопрос, следует ли наказывать еще и Клариссу, которая в данной ситуации является жертвой? Не думаю. — Эта девчонка… — начала было возмущенно одна из мамаш, но ее жестом остановил директор. — Миссис Райли, ваше мнение я уже услышал. Мисс Поттер-Блэк, вы не возражаете против наказания вашего сына? — Несмотря на то, что я не злюсь на Теодора за его драку с этими молодыми людьми, я понимаю, что школьные правила были нарушены. Так что нет, я не возражаю против наказания, однако… Тут девушка бросила колючий, вымораживающий внутренности взгляд на компанию мамаш-наседок, и те все как одна побелели, вдруг ощутив, как их сердца дергает от ужаса. — Однако я соглашусь с наказанием лишь в том случае, если виновников нашей сегодняшней встречи накажут вдвое строже. В конце концов, это именно по их вине мой сын ввязался в драку, и именно они довели Клариссу до слез. — Что ж, я вас услышал, мисс Поттер-Блэк, — кивнул благодарно директор и вернул взгляд к притихшим мальчишкам-задирам. Те столпились кучкой возле дивана, где сидели их родители, и испуганно переглядывались между собой. Тедди вновь прижался к матери, закрыв глаза. Кларисса и вовсе, удивив Галатею, задремала, устроив голову на коленях своей родительницы. Пока директор обдумывал наказание для учеников, Поттер рассматривала его кабинет. Просторное, светлое помещение, не лишенное некоторого лоска. Высокие, под потолок, стеллажи с книгами и документами; массивный рабочий стол; удобные кожаные диваны и несколько кресел; в углу возле двери стоит кулер с водой. В помещении не хватает растений, но с зеленью на Земле сейчас беда, так что… Галатея вспомнила о нескольких горшках с цветами, что были расставлены по их жилищу. Увидь кто такое богатство — тут же бы или украл, или предложил бы выкупить. Звучит смешно, да? От осознания, что это правда, а не нелепая шутка, становится только страшнее. — Итак, — через несколько минут подал голос директор, — я принял решение. Теодор Поттер-Блэк, назначаю тебе неделю отработок в классе биологии, будешь помогать миссис Кларк с уборкой. Все понятно? — Да, сэр, — кивнул Тедди, даже привстал с дивана. Галатея заботливо поправила немного сбившуюся на спине белую футболку сына, улыбнулась ему и прищурилась. — Хорошо. Мистер Доусон, мистер Райли, мистер Крафтон. Так как это далеко не первая жалоба на ваше поведение, я принял решение отстранить вас от занятий. Для начала — на неделю. Если после этого вы продолжите нарушать школьные правила, и я услышу еще хотя бы слово о вашем недостойном поведении, на педагогическом совете я подниму вопрос о вашем отчислении. Это понятно? — обращался мужчина больше к родителям хулиганов, нежели к ним самим. Галатею приятно удивило столь резкое решение проблемы. Видимо, директор и сам устал от постоянных жалоб. Получив медленные, полные злости кивки от мамаш, мужчина перевел взгляд на Клариссу и ее родителей. — Мистер Мэдиссон, миссис Мэдиссон, мисс Мэдиссон. Надеюсь, вы не возражаете против таких мер наказания? — Нет, мистер Коул, нас все устраивает. Благодарим за содействие. — Пустое. Мистер Доусон, мистер Райли, мистер Крафтон, извинитесь перед Клариссой и ее родителями, и можете быть свободны. Мальчишки замялись, стушевались под ожидающими взглядами. Поттер вновь поразилась тому, как можно так воспитывать детей. Неужели нельзя привить ребенку элементарные нормы приличий? Научить его говорить «спасибо» и «прости»? — П-прости нас, Кларисса, — выдавил-таки из себя Дерек, за ним повторили и его друзья-подпевалы. Покачав головой, директор отпустил хулиганов и их родителей. — Кошмарное воспитание, куда катится мир?.. — в пустоту спросил директор. Галатея была бы рада ответить, да только ее слова или воспримут за неудачную шутку, или пожелают пропить курс таблеток. А то и вовсе пожелают отправить в психиатрическую лечебницу, в комнату с мягкими белыми стенами. Ей хватило в свое время Азкабана с его мрачными маленькими камерами и охранниками-дементорами. — Мистер Коул, у вас еще есть к нам вопросы? — спрашивает Поттер, прервав думы мужчины. Директор моргает, возвращаясь в реальность и поспешно кивает, извиняясь и подскакивая из-за стола, чтобы проводить родителей и их детей сначала до класса, а потом и до выхода из школы. — Еще раз спасибо, — пожал руку директору мистер Мэдиссон. Его жена благодарно улыбнулась, а Галатея просто кивнула, прощаясь. Девушка первой покинула компанию мистера Коула и родителей Клариссы, вышла на улицу и застыла на широком крыльце. За плотной серой стеной дождя не было видно ни двора, ни ступеней. Шум разбивающихся об асфальт капель заглушал звуки громкой жизни города-миллионника. За спиной открылась дверь и рядом с Галатеей застыли мистер и миссис Мэдиссон. Видимо, никто не взял с собой зонта, хотя Поттер ведь думала об этом! Тяжело вздохнув, Галатея прижалась к металлическим перилам крыльца, доставая из сумки пачку сигарет. Не обращая внимания на взгляды четы Мэдиссон, щелкнула, поджигая табак, зажигалкой-zippo. Первый выдох совпал с рокотом грома над головой, что заставило людей вздрогнуть. Поттер повела плечом, рассматривая собственные ноги, обутые в удобные туфли на каблуке. Она никогда прежде не чувствовала себя леди, не была любительницей шоппинга и долгих бесед о моде. Ей были интересны совсем другие сферы, но в этот момент, стоя на крыльце школы и глубоко затягиваясь сигаретой, девушка вдруг подумала о том, что не против пройтись по магазинам. Прикупить новых вещей, заглянуть в книжный, пообедать в каком-нибудь кафетерии или ресторанчике, а потом, зайдя в супермаркет и купив продуктов, вернуться домой. Потратить день исключительно на себя, не оглядываясь на общество и бесполезные ожидания людей. Просто повеселится. Затем на ум приходит мысль о том, что прогулку можно совместить с полезным, и перед походом по магазинам зайти вместе с Тедди в ботанический сад. Погулять там, среди чахнущих растений, сделать несколько фотографий для альбома воспоминаний, а затем уже устроить марш-бросок по магазинам. Этот план понравился Галатее куда больше, чем изначальная мысль провести день в одиночестве. Все-таки рядом с Тедди она не чувствует себя выброшенной на помойку сломанной куклой. Рядом с мальчиком она словно… оживает. Возвращает себя прежнюю, живую и яркую, горящую любовью к жизни. В конце концов, она не зря зовет маленького волчонка своим личным солнышком. Продумав план на ближайшие выходные, девушка замечает, что дождь поутих и теперь превратился скорее в противную, мелкую морось. Выбросив в урну окурок, Галатея кивком прощается с родителями Клариссы и, незаметно накинув на себя водоотталкивающие чары, спешит спустится по ступеням и ступить под своды низкого, графитового неба. Даже в такую непогоду улицы были полны людей. Ловко лавируя в толпе, Поттер то и дело ловит на себе завистливые взгляды девушек и женщин. На их сером фоне она выделяется также ярко, как на белом альбомном листе будет выделятся черная расплывчатая клякса чернил. Оно и понятно, вообще-то, ведь магия исправно держит прическу в идеальном состоянии, не позволяя пышному пучку растрепаться; косметика не течет и не смазывается от дождя; одежда остается сухой и совершенно не мнется от движений. Признаться честно, именно сейчас Галатея, видя свое отражение в витринах магазинов, мимо которых идет, понимает, что очень похожа на ту саму леди рода Блэк, которой ее мечтала увидеть Вальбурга Блэк. Статная, гордая красавица, мерно вышагивающая по улице с прямой спиной и гордо поднятой головой. Ее не портил ни маггловский наряд, ни отсутствие надоевшей черной мантии. Наоборот, наконец раскрывшийся аристократизм очень органично смешался с обычной, не-магической модой, создавая неповторимый, невероятный образ. Наверное, именно поэтому ей вслед оборачивались люди. Они видели, чувствовали в ней эту невидимую власть, которой Галатее только предстояло научится пользоваться в полной мере. На пешеходном переходе Поттер едва не столкнулась с инвалидом-колясочником. Молодой парень, примерно ее ровесник или чуть младше, даже не обратил внимание на то, что в него кто-то врезался. Как смотрел в пространство перед собой, о чем-то усиленно думая, так и смотрит, редко моргая. Но Галатея с удивлением узнала в чужом лице знакомые, видимые раньше черты. «Брат Томаса Салли? Близнец?», — пронеслось в голове, когда светофор мигнул красным в последний раз, а затем зашагал на черном фоне зелеными ногами нарисованного человечка. Толпа хлынула на дорогу, спеша пересечь магистраль. Галатея совершенно непроизвольно шагала рядом с инвалидным креслом, когда на нее, наконец, обратили внимание. Парень поднял голову, удивившись, что рядом с ним кто-то идет, и засмотрелся на красивую девушку. В тот момент Поттер задумалась и просто смотрела вперед, на чистом автопилоте шагая по широкой «зебре». Когда она шагнула на тротуар, мысли немного отпустили и она уже осмысленно посмотрела на остановившегося рядом колясочника. Темная бровь сама собой взлетела вверх в немом вопросе. Несколько томительных мгновений меж ними царила непонятная, напряженная тишина. Толпа огибала странную парочку, но никто ничего не говорил. В конце концов, Галатея собиралась просто развернуться и уйти, когда ее запястья мягко коснулись чужие мозолистые пальцы. — Джейк Салли, — протянул он широкую ладонь для рукопожатия, и когда Поттер пожала ее, немного неловко улыбнулся. — Тея Блэк. Рада столь спонтанному знакомству, — ответила на улыбку девушка. — Составишь мне компанию за чашкой кофе? — С удовольствием.