Глава 4
8 мая 2023 г. в 15:00
Как так получилось, что ещё вчера Павел на пару с Кирком влезали в компьютер, чтобы Джим прошёл тест Кобаяши Мару, а сейчас этот тест стал реальностью, не могли сказать ни Кирк, ни Чехов. Отчасти им хотелось думать, что на самом деле их всё ещё проверяют… Только вот вокруг не бутафорский корабль, а настоящий. И в этот раз, если они не найдут выход, то последствия будут намного печальнее, чем задетая гордость и плохая оценка.
Но при всём этом, Павел почему-то испытывал леденящее душу спокойствие. На его счёту был как минимум один человек, которого Павел, в теории, мог спасти… Но не сумел. Казалось, вместе с матерью Спока, где-то в глубинах Вулкана осталась и часть души бедного парня. Вернувшись на мостик, Чехов сразу же сел на своё место, чуть ли не заставляя взять себя в руки и начать работать.
— Чёрт, Паш, твои руки в крови! — Хикару Сулу, с которым Павел успел подружиться за время учёбы, старался сказать это так, чтобы никто, помимо самого навигатора, это не услышал.
— Хикару, если честно, то утешаешь ты, конечно, так себе, — еле сдержавшись, чтобы не закатить глаза, Чехов даже не подумал отвернуться от своего экрана, чтобы посмотреть на азиата.
— Да нет же! — поддавшись импульсу, Сулу заговорил громче, но опомнившись, вновь зашептал. — Я на полном серьезе. У тебя руки покрыты кровью. Зелёной.
Павел резко посмотрел на свои руки. Друг был прав, на них яркими разводами виднелась кровь. Нахмурившись, парень попытался вытереть их о яркую золотую форму, но ничего не произошло. Форма осталась чистой. Кровь была не на его, Павла, руках, а на руках его соулмейта. И эта кровь была зелёная, как у… Вулканцев.
— Паш? — Хикару пораженно наблюдал краем глаза, как совсем недавно тихий друг приобретает слишком нездорово-возбужденный вид.
— Он с нами на корабле. Мой соулмейт. Он медик. И он помогает спасённым вулканцам, — если честно, то Павел и сам бы не мог ответить честно, кому именно он это говорил: себе или же сидящему рядом другу.
— Не знал, что твой соулмейт служит в звёздном флоте, — Сулу внимательно смотрел в свой экран, а хотелось смотреть на друга. Чехов как- то рассказал, что мечтает найти свою родственную душу. — И почему «он», а не «она»?
— А почему у тебя муж, а не жена? — покраснев, Чехов решил прибегнуть к чисто русской фишке и ответить вопросом на вопрос. Сулу ответ понял и лезть больше не стал. Хоть и очень сильно удивился. На самом деле азиат был уверен, что Павлу нравились… Книги. Хотелось бы сказать, что девушки, но Хикару никогда не видел, чтобы Павел ими интересовался. Даже на орионок не обращал внимания. С другой стороны, на парней Чехов тоже не засматривался, так что заподозрить, что тому по душе парни, тоже было невозможно. Павел и вправду до этого дня проявлял интерес только к своим мечтам о родственной душе и книгам. И ведь удивительно, что соулмейт этого мальчишки оказался доктором, а не библиотекарем.
В голове Павла творился самый настоящий хаос: ему хотелось побежать в медицинский отсек, и отыскать того врача, что умудрился испачкаться в чужой крови. Или схватить ручку и написать что-нибудь на своей руке… Или сделать хоть что-нибудь! Но он не мог покинуть свой пост в такой ответственный момент, у него не было с собой ручки, да и что делать, он попросту не знал.
Запоздало в голове всплыло осознание, что, покажи его родственная душа чуть меньше успехов в медицине, она бы не получила распределение на Энтерпрайз… И была бы мертва. На руке Павла сейчас вполне реально могли быть не кровавые разводы, а очень побледневшая надпись «Поздравляю» — последнее, что написал его соулмейт на своей руке.
Через несколько минут на руках вновь ничего не было. Ещё через пару на мостик поднялся Спок, Джим и, кажется, третьего мужчину звали… Боунс? Во всяком случае, Павел точно видел его на фотографиях у Кирка, а тот называл его именно так. Впрочем, Чехов был почти на сто процентов уверен, что на самом деле это было прозвище, ведь не могло мужчину и вправду звать «Кости». Тем более такого красивого.
От последней мысли Павел покраснел и отвернулся, что не осталось незамеченным Хикару. Тот, конечно, ничего не сказал, но улыбка на его губах говорила сама за себя.
А потом незнакомец вступил в диалог и Павел на мгновение потерял связь с миром. Его голос, казалось, укутывал сознание парня в мягкий пушистый плед, даруя ощущение спокойствия и тепла.
В обратный мир его вернул пинок Сулу под панелями: не сказать, конечно, что было больно, но точно неприятно. Зато после этого Чехов взял себя в руки и уже внимательно следил за ходом мысли Спока.
— Чёрт побери, я — врач, а не физик! — Паша искренне старался не улыбаться на это высказывание Боунса. Во всяком случае, пока Спок стоял к нему лицом на расстоянии вытянутой руки. Это было тяжело, но он справился. Точнее, Павел на это надеялся. Он в принципе старался концентрироваться на лице вулканца после того, как заметил, что доктор, решивший изменить своё местоположение, встал прямиком к нему за спиной.
То, какой спектр эмоций выдавал взгляд Спока во время спора с Кирком, просто не могло не поразить. Это позволило отвлечься настолько, что парень, не подумав, вступил в спор… Ну, как вступил… Навряд ли на его фразу хоть кто-то обратил внимание. Во всяком случае, казалось, что Кирк, что Спок замечали только друг друга, отчего Паше почему-то сделалось ужасно неловко. Между этими двумя искрило так сильно, что, казалось, даже системы корабля могут выйти из строя.
Но вышел только Джим. И не из строя, а из себя, устроив драку с охраной. А уже потом его вывели с мостика. И выкинули на ближайшей планете.
И если бы хоть кто-то знал, как в этот момент Павлу хотелось поднять бунт на корабле. Просто взять и назло одному конкретному вулканцу проложить тот путь, о котором говорил Кирк. И самое ужасное, что он понимал, что, в теории, он мог так сделать, а к тому моменту, как остальные смогут понять, что что-то не так, прошло бы слишком много времени. Ну, кроме Хикару… Тот бы наверняка понял сразу, но взгляд японца был таким, что Павел мог бы сказать наверняка — тот бы не сдал. Сулу всегда неплохо общался с Джимом и тоже явно был недоволен поступком временно исполняющего обязанности капитана.
Сделав пару вдохов, Павел заставил себя успокоиться. Они сейчас при исполнении. Они обязаны подчиняться командованию… Но как подчиняться командованию, которое только что почти нарушило семнадцатую директиву Звездного флота? А ведь эта директива гласит, что для капитана или лица, его заменяющего, жизнь членов его команды священна. В любой критической ситуации капитан обязан ставить жизнь своего экипажа выше своей и безопасности корабля. А Спок только что высадил Джима фиг пойми где! И Паше было всё равно, что его друг не числился как член команды.
Хотя нет, не всё равно. Если бы только Джим официально числился на корабле, Чехов уже во всю бы требовал исполнение десятой директивы! Ведь будь Кирк официально членом команды, Семнадцатая директива была бы нарушена, и вступила бы в силу десятая, гласившая порядок действий при нарушении директив. И с каким бы удовольствием Павел бы отстранил Спока от управления кораблём, заключая того под арест. Но Джим не член команды.
Вместо этого Чехов проложил необходимый путь, чувствуя, как от злости и стресса у него начала болеть голова. Краем уха, он слышал, как доктор высказывает в.и.о. капитана, если и не всё, что он думает об его поступке, то многое, и Чехов впервые по настоящему восхитился человеком, жаль, что того прервало появление вулканцев на мостике. Не мостик, а проходной двор.
— Капитан Спок, несанкционированный доступ к панели управления гидротурбины, — Чехов отвлек вулканца от разговора, потому что данная информация важна. Слишком важна, чтобы подставлять экипаж под удар просто потому что ужасно обидно за друга. Впрочем, стоило ему вывести видео на экран, как тут же захотелось приложиться лицом об панель управления, ну или засмеяться. На экране был никто иной, как Джейс Тиберий Кирк.
То, что проходило дальше, казалось чем-то невероятным. Стоило Споку и Джиму вновь вместе оказаться на мостике, как начался новый спор. А потом и драка. И видят звёзды, Павел не был уверен, что в этой схватке его друг выживет.
Испуганно смотря, как вулканец душит Джеймса на навигаторской панели управления, Паша невольно вцепился в рукав рядом оказавшегося доктора. Тот же сделал шаг вперёд, загораживая парня, то ли подсознательно стараясь защитить, то ли закрыть обзор, чтобы мальчишка не видел этого кошмара.
А потом всё закончилось так же быстро, как и началось. Спок просто сдал свои обязанности, а Джим стал новым капитаном.
У Паши жутко болела голова. Паше хотелось плакать. Ему казалось, что этот полет длился не меньше недели, но нет, на деле не прошло даже двенадцати часов… Это всё было слишком. Зажмурившись на десять секунд, парень вновь открыл глаза. Увы, но времени на больший отдых не было.
Павел не стал дожидаться приказа Джима, зная наперед, что новая их цель — Земля. На то, чтобы проложить новый путь, много времени не потребовалось. Закончив с прямыми обязанностями, он взялся за расчёт. Пока все пытались придумать теоретически рабочий план, Павел решил полагаться на цифры. Чтобы рассчитать необходимую скорость, много времени не потребовалось. На вычисление магнитного искажения от Сатурна тоже. Его план был слишком прост, но на то, чтобы придумать что-то более изящное не было ни времени, ни сил. Собрав все данные воедино, Павел улыбнулся — он наконец-то перестал чувствовать себя беспомощным на этом корабле.
— Капитан Кирк, капитан Кирк, капитан Кирк! — Павел бесцеремонно подлетел к капитану и похлопал его по плечу, чтобы привлечь внимание. По факту за такое отношение к капитану можно легко схлопотать выговор в личное дело, но сейчас было не до официоза.
— Да, Чехов, — Джим выглядел слишком уставшим, но всё равно обратил на него внимание, останавливая обсуждение. Как-никак, он единственный, кто точно знает, что просто так Павел время отнимать не будет. — В чём дело?
— Просчитав курс, взятый у Вулкана, я выяснил, что Нерон будет проходить мимо Сатурна. Если мы разгонимся до варп четыре, и выйдем из варпа позади одной из лун Сатурна, ну… Титана… Магнитные искажения, вызванные кольцами Сатурна, сделают нас невидимыми для их сенсоров. А оттуда, если не будет помех, мы сможем попасть на их корабль! — наблюдать, как менялись выражения лиц у Ухуры, Сулу и Боунса было весело. В конце концов они отразили весь спектр эмоций, начиная от раздражения, заканчивая удивлением и неверием.
— Может получиться, — Павел услышал поддержку от незнакомого мужчины, что незадолго до этого представился как Монтгомери Скотт, и понял — они примут этот план.
— Малыш, сколько тебе лет? — привычный вопрос, заданный доктором, почему-то не раздражал. Наоборот, вызывал гордость. А обращение «малыш», на удивление, совершенно не бесило.
— Семнадцать, сэр! — Чехов только чудом не покраснел под пристальным взглядом карих глаз. Он понял, что привстал на носочках, только когда заметил насмешливый взгляд Джима, направленный в его сторону. Паша смог удержать улыбку, несмотря на то, что был готов сгореть от стыда.
— О, прекрасно! Ему семнадцать, — доктор сказал это, глядя на Джима. Павлу казалось, что за столько лет он уже превык к такому пренебрежительному отношению к нему из-за возраста, но почему-то именно от этого мужчины слышать эти слова было… Обидно.
Удивительно, но в этот раз спор не завязался только благодаря вернувшемуся на мостик Споку. Поддержав идею Павла и слегка осадив доктора, вулканец немного, но подкупил юношеское сердце. Во всяком случае, парень был готов признать, что всё это время относился к мужчине немного предвзято.