Непрошенные мысли

В конспиративной квартире было не так много места, но она и не предназначалось для долгосрочного пребывания в ней кучи людей. Вы все должны были выполнить задание и убраться отсюда. Гоуст не возражал против совместного проживания, он и раньше жил в гораздо меньших помещениях, ему не привыкать. Единственное, что отличалось на этот раз, - это ты. Он не мог вспомнить, когда в последний раз делил такое тесное пространство с представительницей противоположного пола. И по какой-то причине это заставляло его нервничать, словно он снова был юнцом. Саймону это казалось странным, ведь ты была одной из них, членом ОТГ 141, солдатом, его товарищем, подчиненной, а потом уже девушкой, и он не понимал, почему ты так на него влияешь. Для него субординация на работе всегда была на первом месте, но теперь он был не так уверен в своих принципах. Заходя в общий зал, он никак не ожидал увидеть тебя в своей толстовке, и уж точно не ожидал тех чувств, что пробудились в нем при виде этого. Он застыл на месте и все в комнате замолчали. – Привет, ЛТ, – разрушил тишину Соуп, но глаза Гоуста продолжали смотреть на тебя. – Это мое, – сказал он. “Она знает это, идиот”. – О, да, извини. Мне было немного холодно, и я просто схватила первое, что нашла. Я могу снять, – предложила ты. – Нет, все в порядке, – сказал Гоуст, прежде развернуться и уйти. Разговоры возобновились позади него, когда он закрыл дверь и сделал несколько глубоких вдохов. Он прошел в ванную и снял балаклаву, затем побрызгал лицо водой. – Возьми себя в руки, мать твою, – пробормотал он. Посидев еще несколько минут в одиночестве, он решил вернуться к остальным. Он изо всех сил старался не смотреть на тебя, но, Боже, ты была чертовски хороша в его одежде. – Пойду возьму еще пива. Ребята, хотите чего-нибудь? – спросила ты, вставая. – Мне тоже пива, – попросил Соуп. – Я пас, – сказал Газ. – Гоуст? – позвала ты, и он медленно повернулся к тебе. Черт... Он надеялся, что ты не заметила, как его глаза просканировали твое тело. Не то чтобы он мог что-то увидеть – ты практически утопала в его толстовке, и она касалась твоих коленей – тем не менее, ты была весьма привлекательна. Ему вдруг подумалось, как бы ты выглядела, если бы под толстовкой ничего не было – как бы он медленно тянул ее вверх по твоим бедрам, все выше и выше, пока ты полностью не предстала нагая перед ним. Твоя гладкая кожа под его грубыми руками. Какие звуки ты издашь, когда он наконец доберется до твоих грудей... – Саймон, ты в порядке? – спросила ты, возвращая его в реальность. – Мне ничего не нужно, – сказал он, прочищая горло. Ты подошла к холодильнику и наклонилась, чтобы взять пиво. Он снова попытался не смотреть на тебя, но безуспешно. Гоуст не мог ничего разглядеть, но знал, что его толстовка прилегает к тем частям тебя, о которых он мог только мечтать, и это заставляло его чувствовать то, чего он не должен был.

------------

Так продолжалось всю ночь – ты, сама того не подозревая, искушала его, а он пытался не поддаваться этому. В конце концов, когда разговоры утихли и все начали расходиться по комнатам, ты остановила его перед тем, как он зашел в свою. – Спасибо, – сказала ты, прежде чем снять толстовку и аккуратно сложить ее. – Тебе не обязательно это делать.., - начал он, но ты уже закончила и протянула вещь. – Извини, что не спросила сначала. – Все в порядке. – Он хотел сказать что-то еще, но не мог найти слов. - Тогда спокойной ночи. – Спокойной ночи, – ты развернулась и пошла в свою комнату, а он наконец зашел в свою. Гоуст взял в руки толстовку и провел большим пальцем по ткани. Он хорошо знал эту вещь, но почему-то казалось, что сейчас она стала неузнаваемой. На ней все еще сохранялось тепло твоего тела и он подумал, что если... Он почувствовал себя грёбаным извращенцем, но поднес толстовку к носу и понюхал ее. – Блять, – вздохнул он, чувствуя стыд. Как мог простой запах заставить его возбудиться? Он отбросил толстовку на кровать и начал, словно в оцепенении, раздеваться до боксеров, в которых обычно спал. Забравшись в постель, Саймон посмотрел на предмет одежды, который стал для него таким соблазнительным и манящим. Не успел он опомниться, как нижнее белье сползло вниз ровно настолько, чтобы достать его член. Вздохнув, он закрыл глаза и начал ласкать себя. Он не собирался тянуться за толстовкой, не собирался, но в какой-то момент перестал контролировать свои действия. Его разум – теперь полный потребности и вожделения – подтолкнул его потянуться к одежде... Твой запах все еще был на ней, когда Гоуст прижал ткань к своему лицу и глубоко вдохнул, двигая рукой быстрее. – Черт, – прорычал он сквозь стиснутые зубы. Он подумал о тебе в его толстовке, склонившейся сверху над ним. Да, ты была бы особенно великолепна верхом на нем в этом балахоне, все было бы скрыто от глаз, но он знал, что под ним ты полностью обнажена. Или стоящей перед ним на коленях. Каждый его толчок поднимал бы подол вверх по твоему позвоночнику, пока он не решил схватить его и использовать как импровизированный поводок. Он думал о том, как ты, завернутая в его толстовку, трогаешь себя.. – Черт... трахни меня..., – прошептал он, останавливаясь, чтобы поднести руку ко рту и сплюнуть, и снова вернуть ее к своему члену. – Хорошая девочка, – простонал он, представляя, как ты, раздвинув ноги, ласкаешь себя. Тебе пришлось бы немного подтянуть рукава вверх, чтобы использовать пальцы, но ткань все равно спадала вокруг твоих рук и терлась о промежность – твоя влага покрывала рукав. Он снова вдохнул запах и застонал, потрясенный тем, как скоро он готов был кончить. Теперь Саймон думал о том, как ты будешь звучать, когда кончишь. Ты, вероятно, оставишь на его толстовке мокрое пятно, и это было чертовски восхитительно. Он кончил с низким рыком, произнося твое имя, выпуская все до последней капли. Когда он закончил и позволил руке упасть на бок, то не мог не почувствовать этот стыд снова. Он бросил толстовку на другую сторону кровати и просто смотрел на нее, пока его лицо не начало гореть от смущения.

------------

Пока Гоуст приводил себя в порядок, то избегал смотреть в зеркало. Он сказал себе, что уберет эту вещь куда подальше на время. Это было слишком для него. Как он сказал бы в полевых условиях, это было опасно близко. Но он не убрал. Любой, кто знал его, знал, что он никогда не уклонялся от опасности, а всегда принимал ее. Мужчина надел толстовку, прежде чем выйти из комнаты, и снова почувствовал твой запах. Он скоро исчезнет, но пока что он наслаждался им. Но когда Саймон увидел тебя в коридоре, его снова охватил стыд. Он избегал смотреть тебе в глаза, как будто взгляд мог выдать, что он мало того что возбудился от одного твоего аромата, так еще и мастурбировал на тебя. – Эта толстовка тебе больше идет, – сказала ты ему. – Правда? На тебе она тоже выглядела... хорошо, – тихо сказал он. – Спасибо, – сказала ты с невинностью, которая была для него давно потеряна. – Если она тебе снова понадобится, просто дайте мне знать. – Может, и понадобится, судя по погоде, - кивнула ты. – Она твоя. Ты знаешь, где ее найти. Кивнув напоследок, он ушел, оставив тебя стоят в тишине коридора.