Белый Дракон

***

      Большие белые хлопья белоснежного снега падали вниз на каменную кладь. Джон поднял серый взгляд. Солнце вот-вот зайдет за горизонт, и поэтому становилось более прохладно. Он стоял поодаль от входа в богорощу. Пройдясь совершенно незаинтересованным взглядом, он рассмотрел много людей, ряды которых продолжались до самого центра веры в Старых Богов. Они кучковались, что-то обсуждая между собой. Этот день настал быстрее, чем предполагал Джон. Спустя недели, сегодня он станет королем. Ноша правителя будет возложена на его плечи. Уже эта мысль стала меньше пугать Джона. Если раньше он пытался как-то отречься от этого в мыслях, убежать за Стену, затаиться в темнице, чтобы навсегда о нем забыли; то сейчас он смирился. Эти лорды, что стояли, ожидая начала коронации, сами выбрали его, сами провозгласили защитником государства, и теперь их воля будет исполнена. Джону лишь останется не погрязнуть в разносторонних мнениях лордов и достойно править — при этих словах его сердце кольнуло. Мысли о том, сможет ли он справедливо решать те или иные проблемы, немного будоражили нутро. Пустив взгляд по кругу, он заметил одичалых, в центре которых был Тормунд. Сноу немного улыбнулся, в душе радуясь тому, что его старый приятель также приехал сюда. Тепло от этого приятно расползлось внутри. Рыжий великан также увидел отрешенного Джона, что стоял в тени. Руки Великаньей Смерти разомкнулись, когда же шаг направился к приятелю. Быстро проскользнув через толпу, старый друг юрко перемещался через остальных людей из своего клана; они же совершенно не замечали своего вождя, что спешно шагал к их общему другу. Джон также не сразу уловил пропажу Великаньей Смерти, пока не почувствовал сильный толчок в плечо сзади. Темноволосый улыбнулся, угадывая наперед пришедшего и медленно поворачиваясь, наконец увидев его.       — Тормунд, — Джон сразу же оказался в сильных, почти сдавливающих объятиях одичалого. От него пахло козьим молоком и старой, несколько затхлой шкурой. Джона посетила мысль о том, как давно он не видел этого рыжего Великана. Отпустив мужчину, Тормунд радостно осмотрел друга своими ярко-голубыми глазами. Джон сразу же рассмотрел неуклюжую улыбку через его заросшую рыжую бороду, которую явно нужно привести в порядок и которая точно не мешает обладателю. Он улыбнулся в своей привычной манере. Сноу был по-настоящему рад видеть того, кто стал ему близок за некоторое время. Видеть того, кто верил в него и любил своей особой любовью.       — Джон, — баритон мужчины смог привлечь к себе несколько лишних взглядов, но это не отвлекло одичалого, — Теперь ты король, друг, — ещё шире улыбнулся мужчина, показывая ряд желтоватых, кое-где надколотых зубов. Кладя огромную руку на плечо Джона, одичалый непрерывно смотрел на темноволосого. Сноу неуверенно улыбнулся. — Юг забрал тебя у Севера, — хрипло закончил Громовой Кулак, с неохотой осматривая лордов. Эта мысль не приносила удовольствие ни Джону, ни Тормунду. Оба знали, что так или иначе это бы случилось, но как-то легко примириться ни тот, ни другой не мог. Джон грустно улыбнулся. Взгляд Сноу прошёлся по широкой фигуре старого приятеля. На его массивных руках были надеты тяжёлые золотые браслеты с рунами Первых Людей, а на груди висела черная стальная кольчуга, сверху которой он был укутан шкурами разных животных. Будущий король не мог как-либо ответить Тормунду, ведь знал, что никак не изменит мнение друга. Никто не хотел отпускать Джона на этот путь, но им придется. Также, как и Сноу придется смириться с этим. Юг был чужим для него; лорды юга были чужими. Когда же те, кто стоял перед ним, тепло грели зимнее сердце.       — Я привёз частичку твоего Севера, Джон Сноу, — в один момент Джон и не понял, как резко Тормунд переключился на добродушный лад. Он оживлённо похлопал по плечу Джона, разворачиваясь назад. Эти слова сумели заинтересовать его. Сноу ожидающе посмотрел на великана. Тот неуклюже покрутился вокруг себя, кого-то ища взглядом, и серый взгляд бастарда неспеша последовал за взором одичалого. Увидев прошлую толпу остальных одичалых, Джон замер. Оттуда медленной, осторожной походкой вышел лютоволк. Он, как самый настоящий призрак, ловко проходил сквозь чужих в поисках кого-то близкого. Призрак, увидев ещё больше людей, немного насторожился, его единственное уцелевшее ухо поджалось, когда же клыки выступили наружу.       — Призрак, — прикрикнул Джон, дабы обратить на себя внимание любимца. Белый лютоволк мгновенно повернулся к исходящему голосу, наклонив морду. Темные ноздри дикого зверя зашевелились в поисках того, кто позвал его. Рассмотрев вдали своего хозяина, Призрак быстро подбежал к Джону. — Я так рад тебя видеть, — оживлённо улыбнулся темноволосый, присаживаясь на корточки, чтобы быть на уровне с лютоволком. Волк сразу же подставил морду под теплую руку хозяина, довольно скуля. Джон взъерошил шерсть Призрака, теплым взглядом рассматривая его. Эта встреча помогла Джону на мгновение привести эмоции и настроение в норму. В этот день как минимум Призрак будет утешением Джона. Теперь он снова будет подле Сноу, на этот раз не покидая своего хозяина. Джон задумался, продолжая гладить лютоволка и что-то говорить ему. Некоторые лорды, что лицезрели это, видели лютоволка впервые и поэтому тихо перешептывались, отстраняясь.       — Скоро коронация? — Джон кивнул. Голос Тормунда перебил ласку хозяина. Сероглазый нехотя отстранился от Призрака, поворачиваясь к Медвежьему Мужу. — Тогда мы будем ждать тебя после в шатре, друг, — Тормунд улыбнулся, снова крепко обнимая Джона. Тот, в свою очередь, не сильно похлопал друга по плечам. Погладив лютоволка, Великанья Смерть слегка медвежеподобной походкой направился к остальным одичалым. Теперь рядом Джон ощущал тепло лютоволка. Призрак плотно прижался к правой ноге своего хозяина, больше не собираясь отходить от него. Красные глаза лютоволка презрительно осмотрели остальных; Джон ещё раз похлопал волка по довольной морде, немного улыбаясь. Его сердце на мгновение оживилось. Лютоволк — символ его дома, его души и сердца, теперь был подле него. Он был его другом, который всегда проживал все самые ужасные и, напротив, счастливые моменты вместе с ним — и будет впредь. Незадолго до, Давос предупредил Джона. Сегодняшний день войдёт в историю Вестероса и позже, возможно, многие барды будут воспевать этот день, а мейстеры — описывать в летописях, и матери благословлять. В некоторых очагах сегодня будет долго гореть свет, мужи — выпивать, а рыцари — готовиться к новой службе короны. Этот день навсегда изменит Джона и остальных. День нового начала. Стольких лордов Джон никогда не видел. Самые разные стяги мелькали у его взора, многие даже и не замечали того, кто вот-вот станет для них королем. И это Джона немного, но радовало. Так у него была возможность немного дольше оставаться в тени. Это были его последние минуты в тени… У богорощи собрались все самые великие дома Вестероса и их преданные знаменосцы. В не совсем большой богороще также были лорды, самые могущественные и важные для государства. Когда же у выхода навесной башни, ниже по ступеням решили остаться остальные лорды. За много лет столица не видела стольких лордов в одном месте. Могло ли говорить это о чем-то? Джон много не думал. Но понимал — они все благотворно перед взором Богов преклонят колено перед ним и началом его правления. Когда Давос из-за спины окликнул Джона, он понял, что тот момент, который он так долго пытался отрицать для себя, настал. Посмотрев в темно-красные глаза Призрака, Джон выдохнул. Неожиданно для себя Сноу признал, что ноги его стали ватными, а сердце, которое ранее было пронзено — заболело. Переводя дыхание, он вышел из своей своеобразной тени. Взгляд поднялся наверх. Дни становились немного короче, и поэтому солнце начинало плавно опускаться. Расставленные фонари мягко освещали землю. Взоры обратились к нему, как только Джон вышел на своеобразную тропу, что была укутана снегом. Призрак шел рядом, что немного успокаивало будущего короля. Лютоволк осторожно осматривал людей, что стояли возле тропы — в основном это были воины. Темноволосый молчал, смотря на тех, кто устремил свой взгляд на него. Кто-то смотрел с интересом и неким уважением; кто-то и вовсе не смотрел, а вком-то Джон видел непонимание. Для большей части Джон Сноу останется бастардом Эддарда Старка, ублюдком севера, его темные волосы, лютоволк — народ не сразу сможет принять. Чардрево. Старое дерево раскинулось в центре, когда возле него неподвижно стоял септон. Теперь здесь стяг не было, только лишь взгляды. Кто-то увидел лютоволка и сразу же немного отошел, а кто-то, наоборот, с любопытством молча наблюдал, как будто узрел дракона. Приблизившись к необозначенной цели, Джон заметил, как лютоволк медленно переместился к Старкам. Санса оживлённо вкинула брови, подпуская зверя ближе к себе, а тот в свою очередь присел возле девушки, устремляя звериные глаза к древу. Джон проводил взглядом фигуру питомца, после подходя совсем близко к септону. Стоять спиною к тем, кто пришел наблюдать за коронацией, было проще. Так Джон не видел лица каждого, и так он оставался более спокойным. Серый взгляд устремился на мужчину, что звался септоном. Тот молча кивнул ему, держа в руках чашу. Джон понял, что от него хотели, и преклонил колени перед Богами. Его шуба растелилась по белому ковру снега. За спиной неожиданно все замолчали, можно было услышать лишь трепет красных листьев. В этот момент Джон отнял взгляд с септона, обращая его на листья чардрева. Они в одном ритме покачивались, будто переговариваясь, шепча что-то. Сноу задумался: что могли передавать так ему Боги? Благословение? Порицание? Он не мог понять. Но этот непрерывный лёгкий шум листьев приводил мысли в порядок — Джон молча просил Старых Богов о силе.       — Пусть Отец проведет его на путь справедливости, — большой палец, который был окутан в маслянистом составе, коснулся лба Джона. По его телу прошлись мурашки. Холод моментально окутал мужчину. Серые глаза посмотрели на септона, тот был спокоен, на его лице не выражало открытых эмоций. — Пусть Матерь защитит его в час нужды, — второй раз палец коснулся его лба. Джон сразу же аккуратно коснулся каменного волка, что был на мече. Ему оставалось только лишь дождаться конца, пока его помажут семью елеями. Листья чардрева продолжали напевать свою привычную песню, предназначенную только для Джона. — Пусть Кузнец укрепит его меч и щит. Пусть Дева подарит любовь и мечты, — монотонный голос септона отражался эхом в голове Джона. Ветер заскользил по его стопам, поднимаясь выше. Джон тихо сглотнул. — Пусть Воин придаст ему смелости, — пятый раз палец твёрдо дотронулся до лба почти-короля. Уже совсем скоро. Уже совсем близко. Вдалеке послышалось карканье смоляного ворона. — Пусть Старица поднимет свой фонарь и осветит его путь к мудрости, — с неким выдохом закончил мужчина-септон. Все эти слова Джон услышал впервые. Отец, Воин, Кузнец, Матерь, Дева, Старица. Они действительно смогут помочь Джону? Даже несмотря на то, что его душа по-настоящему преклоняется только перед Старыми Богами. Не обозлятся ли Семеро за это? Накажут ли они его? Джон открыл глаза. Медленно уходящий септон поставил чашу на деревянный стол. Заметив, как рука мужчины дала Джону сигнал, тот медленно привстал. Рядом стоял какой-то гвардеец. Забрав у него из рук бронзовую корону, септон направился к Джону. Сердце Джона на мгновение будто остановилось. Так быстро закончится то, к чему несколько месяцев готовились остальные лорды. Сейчас Вестерос обретёт короля. Нового Таргариена. Разомкнутый обруч из бронзы мягко возложили на его голову. Джон ощутил холод. Корона плотно прилегла к вискам. Сноу взглянул на септона, и тот ему медленно кивнул.       — Пусть узрят Боги Джона, — сзади покричал уверенный мужской голос. С этим Джон услышал лязг доспехов, и тот преклонил одно колено. Сноу медленно развернулся. Сейчас он заметил множество взглядов, и его сердце кольнуло. Сейчас он был рад оказаться снова спиной к ним, только лишь бы не видеть всего этого. Джон посмотрел на Давоса, что стоял ближе ко всем. Мужчина улыбнулся Джону, кивая. Мгновенно взгляд устремился на Сансу: его младшая сестра мягко посмотрела на Джона, когда за её спиной появился маленький силуэт Арьи. Сердце забилось чаще. Джон хотел бы улыбнуться Арье, что молча наблюдала за братом, но не стал, когда взгляд перешел на Брандона. Мальчик в коляске только моргнул, оставаясь в своем привычном состоянии невозмутимого спокойствия. По другую сторону стоял Давен. Хайтауэры. Аррен и Тирелл. Их знаменосцы. Все поспешно наклонились, вставая на колено перед Джоном. Серые глаза оглядели их. Каждый муж и леди опустились на колени перед Джоном Сноу. Поняв, что момент бездействия проходит слишком долго, Джон шагнул вперёд. На голове ощущался вес короны, и это было непривычно. Мужчина чувствовал, как его осанка непроизвольно стала ровнее, а шаг стал более уверенным. Теперь он должен будет всегда вселять спокойствие и решимость в души этих людей. Теперь он король. Край плаща медленно скользил по снегу, следуя за тяжёлыми шагами Джона. Тропу освещали фонари. Ныне он стоял у разрушенного Барбакана. Взгляд устремился вперёд. Внизу, после длинных ступеней разместились остальные. Джон услышал, как те, кто был в Богороще, последовали за Джоном, продолжая находиться позади него. Так было даже легче. Осмотрев серым взглядом народ, что испуганно и непонимающе глядел на человека сверху — него самого, Сноу замер. Что теперь? Что сейчас нужно произнести этим людям, чтобы хоть немного смягчить их и уверить?       — Да здравствует его милость, — вновь раздался голос вестника. Громкий, твердый, он доходил даже до тех, кто стоял в самом конце толпы. Джон почувствовал, как ветер прошёлся по его лицу. — Джон, именуемый первым, Король Андалов, Ройнаров и Первых Людей, Владыка Семи Королевств, Белый Волк, Пришедший Дракон, Объединитель Севера и Юга, победивший Ночь и Защитник Государства, — торжественно закончил мужчина-глашатай. Джон на минуту удивился, как много произнёс этот Герольд. Ему было интересно узнать, кто именно придумал это оглашение для нового короля. Пришедший дракон — звонко повторилось в мыслях короля. Настала тишина. Некоторые люди начали смотреть друг на друга, перешёптываясь. Непонимание настигло Джона. Ему требуется выйти из этого положения. Он должен.       — Лорды и леди, жители Вестероса, — хрипло в начале попытался громко проговорить Джон. Первые ряды заинтересовано взглянули на него, когда другие передавали слова короля в последующие ряды. К счастью, до Джона не доносился неуверенный гомон жителей. — Вы пострадали от пламени и крови, — мужчина остановился, взгляд осмотрел разруху кругом и людей, которые были не в самом лучшем состоянии. Ему стало больно. Мысли отобразили пламя Дрогона, который низвергнул огонь с неба, разрушая все на своем пути; он вспомнил кровь, которая так яро проливалась. — Вы лишились своего очага, потеряли своих детей… мужей и матерей, увязая в чужих войнах, — Джон набрал воздух в лёгкие. Он рассмотрел повторную печаль на лицах людей. Они все стали заложниками королей, что восседали на железном троне. — Но теперь кровопролитие будет окончено, — громогласно произнес мужчина, поднимая руку вверх. Его голос был тверд и уверен, когда же поза выражала спокойствие и стойкость этого человека. Кто-то воскликнул вслед за королем. Большинство людей ещё недоверчиво относилось к словам Зимнего дракона. — Мы отложим мечи и невзгоды. Женщины, мужчины и дети — узреют мир, — эхом донеслось до людей. Многие начали переглядываться, отпуская свою печаль. Похоже, люди заинтересовано взглянули на того, кто сейчас стал их королем. — Я желаю дать Вестеросу спокойствие и справедливость; честным мужам — верность; матерям — тихие очаги; детям — процветание, — выдохнул Джон. Люди вздохнули, принимая своего короля. Джон увидел, как их руки приподнимались, а торжественный гул увеличивался с каждым новым криком. Он замер. Они приняли его? Эти люди, что видели только кровь, сейчас поверили стоявшему перед ними Джону. Бастарду, коим он был всю свою жизнь, они доверили свою дальнейшую жизнь и душу. Это было самым главным.       — Да здравствует Король! — лорды, что стояли позади и впереди Джона, громко воскликнули. Серый взгляд осмотрел людей, которые сейчас яро кричали за него. Некоторые лорды, а также северные главы вытащили свои клинки из ножен, приподнимая их над собой. Их гул отражался эхом в мыслях Джона. «Убей мальчика, Джон Сноу, и позволь родиться мужчине».