»…Можем ли мы вырваться на свободу? Начать все с нового листа И все равно все закончится по-старому? Прошли через поле дневных грез Уже не могу сказать, что реально Пока мы не упадем»[1] «Dayflower» / «Дневной цветок» / «Цветок дня» Исполнитель: Cathedral Bells (альбом «Ether»)
Они так давно не виделись и последнее время даже практически не общались по телефону, что Ван Ибо уже всерьёз думает действительно ли «мы» ещё реальны или всё закончилось, а он так и не понял этого, продолжая на что-то надеяться. Когда они встречались в последний раз?.. Давно. Так давно, что при воспоминании об этом начинаешь скрипеть зубами, а сердце сжимает острая боль… «Я ещё так молод, но моё сердце болит, а нормальный сон вообще роскошь…» Думает юноша, лениво листая ленту новостей Weibo пока не натыкается на небольшую заметку о том, что Сяо Чжань подтвердил своё участие в вечере награждения Weibo Night. Пост набрал сотни тысяч лайков, но информация из анонимного источника и официально его студией пока не подтверждена. «А мне ничего не сказал, вот же…» Мысль кольнула и исчезла, а пальцы сами быстро открывают диалоговое окно их с Сяо Чжанем беседы, в последнее время больше напоминающей игру в одни ворота. За последние 5 дней висит пять непрочитанных сообщений и два не отвеченных вызова, которые Ибо сделал случайно или почти случайно после нескольких банок пива и почти суток без сна. «Он меня игнорит? Почему?.. Мы же нормально встретились тогда в январе и спокойно поговорили, а потом это странное молчание Чжань-гэ, прерываемое краткими и редкими «Нормально. А у тебя как?» Теперь вообще полный игнор… Неужели сплетни правдивы и у гэгэ, что-то есть с той актрисой? С Ян Цзы или может с Бай Бай Хэ? После окончания съёмок «Солнце со мной» они так свободно проводили время и так… тактильно… Фансервис? Возможно, но уж очень натуральный. Но всё же я не думаю… Нет, он бы такое не скрывал от меня… Я уверен, что узнал бы первым… Точно, он наверняка сказал бы мне! А ты, Ибо, готов такое услышать?..» Ибо больно и он решительно отметает все раздражающие мысли, порождающие только смущение и сомнения, и проглотив кислый уксус решительно пишет ещё одно сообщение, мысленно в который раз обещая себе, что это уж точно последнее. Ну, вот на сто процентов… Я: Чжань-гэ, как ты? Только что прочитал о твоём согласие на участие в награждении. Это правда? Отправлено 21.53. Просмотрено 21.55. Я: Ты меня игнорируешь? Отправлено в 21.55. Просмотрено в 21.56. Я: Гэ, не молчи… 🙏 Отправлено в 21.57. Просмотрено в 21.57. Я: Я чем-то тебя обидел? Отправлено в 21.58. Просмотрено в 21.59.Гэгэ: Нет! Отправлено в 22.01.
Я: Наконец-то гэ мне ответил 😍😍😍 Я рад 💚 Нет, я просто счастлив 😂 Отправлено в 22.02. Просмотрено в 22.03. Получив в ответ лишь краткое «нет» и стараясь не впадать в панику, Ван Ибо несколько раз довольно сильно прикусывает губы, чтобы они казались более припухшими, и придав своему лицу самое соблазнительное выражение, на которое его только хватило в данный момент, вытягивает руку с зажатым в ней телефоном и включает видеосъёмку. Смотрит в камеру пристально, полуприкрыв веки, и медленно проводит кончиком языка по губам, смачивая их слюной и выглядя при этом горячо и расковано. А потом запрокидывает голову и сглатывает, придвигая телефон ближе и подняв вторую руку, легко пробегает пальцами от подбородка к основанию шеи, обхватывает её и сжимает. Несильно, но выразительно. Отключает камеру, уверенный в том, что всё вышло как надо, и отправляет этот короткий ролик Сяо Чжаню. «Посмотрим сможешь ли ты теперь игнорить меня?..» — кривая усмешка играет на губах Ибо, когда он откидывается на подушки и прикрыв глаза ждёт с замиранием сердца тихого жужжания входящего сообщения или, если повезёт, то звонка. Я: Видео Отправлено в 22.03. Просмотрено в 22.05.Гэгэ: Я занят, но спасибо… Теперь не знаю как закончу съёмки 🤨 Но режиссёр наверное будет рад, так как моё лицо наконец-то покрылось стыдливым румянцем 🤣 🤣 🤣 Отправлено в 22.12.
Я: Тебе понадобилось семь минут, чтобы просмотреть сорокасекундный ролик? Отправлено в 22.13.Гэгэ: Нет, чтобы выйти из студии в коридор и не спалиться)) Отправлено в 22.14.
Я: Ты на съёмках? Отправлено в 22.14.Гэгэ: Да. Реклама… Отправлено в 22.15.
Я: Понятно, Чжань-гэ зарабатывает деньги… Отправлено в 22.16Гэгэ: А сам? Как только всё успеваешь? У тебя проектов больше, чем у меня волос на голове))) Отправлено в 22.17.
Я: Нет гэ, у тебя волос точно больше 😂 Хотя… Мы так давно не виделись, что я теперь и не знаю уже… Отправлено в 22.18.Гэгэ: Ты об этом хотел поговорить? Отправлено в 22.18.
Я: Не-нет, гэ! Просто вырвалось… Отправлено в 22.19.Гэгэ: Хорошо, а то у меня нет сил на споры)) Но есть 10 минут перерыва 😉 Так, что ты хотел? Отправлено в 22.20.
Я: Тебя гэ… Рука так и тянется отправить это, но Ван Ибо делает над собой усилие и стирает провокационное признание, чувствуя опять лёгкое покалывание в груди. «Не надо быть таким очевидным Бо-ди! Гэгэ может разозлиться и перестать отвечать. Держи себя в руках парень…» Подумав так, юноша набирает лаконично-нейтральное… Я: Ты решил участвовать в Weibo Night? Отправлено в 22.21.Гэгэ: А ты против? Отправлено в 22.22.
Я: Ты что гэгэ? Нет конечно… Я только за! Отправлено в 22.23.Гэгэ: Уверен? Твои фаны поднимут крик, если ты только посмотришь в мою сторону… Отправлено в 22.24.
Я: А твои как будто бы лучше? 🤨 Отправлено в 22.25.Гэгэ: 🤨 🤨 🤨 Отправлено в 22.25
Я: Твои фаны тоже меня не очень-то жалуют… Отправлено в 22.26.Гэгэ: Но они ведь не пишут и не кричат на каждом углу, что ты старый и только тянешь вниз своего более молодого брата… Отправлено в 22.27.
Я: Ты на это обиделся гэ? Брось! Хейтеры есть у всех… И ты же знаешь, что я так не думаю! Никогда не подумал бы!!! Отправлено в 22.28.Гэгэ: Знаю, но считаю, что лучше не провоцировать и не давать повода для сплетен… Не появляться вместе и вообще пока притормозить… Отправлено в 22.29.
Я: Не отвеченный вызов в 22.29.Гэгэ: Не могу и не хочу сейчас ничего обсуждать Бо-ди! С Weibo Night пока ничего не решил, да и график аховый… Отправлено в 22.31.
Гэгэ: Мне надо бежать Бо-ди… Отправлено в 22.31.
Я: Гэгэ подожди, надо поговорить. Пожалуйста! Отправлено в 22.32.Гэгэ: Ок, наберу тебя через два часа. Это нормально? Ты не будешь спать?.. Или ладно прости… Раньше просто никак не получиться. Отправлено в 22.33.
Я: Всё хорошо гэгэ, я не буду спать. Звони, как освободишься. Буду ждать твоего звонка Чжань-гэ! Отправлено в 22.34. Я: Очень и очень ждать… Отправлено в 22.34.Гэгэ: Я обязательно позвоню. А сейчас отключаюсь, работа сам понимаешь. Отправлено в 22.35.
Я: Хорошо потрудись Чжань —гэ! Отправлено в 22.36. — … И не забудь мне позвонить! — Добавляет юноша вслух и отбрасывает телефон в сторону, а затем садиться и обнимает колени, опуская на них подбородок и закрывая глаза. Сидит так какое-то время, весь погружённый в свои мысли и воспоминания. Снова надеясь, как когда-то, что всё у них наладиться и будет хорошо. А будет ли?..***
Два часа пролетели быстро. Ван Ибо лежал в каком-то сонном забытьи, дремал вполуха, прижав телефон к груди и выставив рингтон на максимальную мощность. Но звонок всё равно прозвучал неожиданно, вырывая его из сладких грёз, в которых он опять переживал их лучшие моменты, снова и снова возвращаясь в то жаркое лето, к тем тяжёлым, но таким счастливым съёмкам их совместной дорамы, когда они оба были молоды и полны сил и энтузиазма… Поначалу Ибо было тяжело вживаться в роль и не стесняться, но гэгэ со своей лучезарной улыбкой делал этот актёрский опыт незабываемым и интересным. В какой именно момент он влюбился в Сяо Чжаня, сейчас сказать уже трудно. Может тогда под горячим июньским солнцем, где они дурели от жары и от не менее жаркого флирта, когда с каждым днём всё сложнее бывало сдерживаться и просто играть, а вместо этого хотелось схватить, затащить в трейлер, гостиничный номер или просто куда подальше в лес и никогда от себя не отпускать. Именно тогда он и стал Лань Чжанем, осознавшим свои чувства… Нет, к чёрту образ господина Ланя, которого Ван Ибо не любил потому, что дико ревновал своего гэгэ к своему же персонажу. Но его чувства и желание обладания этим драгоценным, вечно смеющимся и совершенно не выглядящим взрослым и солидным гэгэ, так искренне вжившемся в роль Вэй Усяня, понять мог. И понимал, мучаясь ревностью, невысказанными чувствами и жаркими, частенько мокрыми снами, в которых он переживал со своим партнёром все новельные экстры и даже больше… А может любовь настигла его ещё раньше. В марте далёкого 2017-го, когда только дебютировавшая группа с довольно посредственными, а вернее «сырыми» навыками, но истово желающая успеха, пришла к ним на шоу «Всё лучше и лучше с каждым днём». Он тогда только начинал карьеру ведущего и здорово тушевался в присутствии старших коллег, поэтому был не сильно разговорчив, а в основном улыбался и «торговал лицом», являясь на тот момент уже кумиром и почти иконой китайской молодёжи. Яркого, бойкого и невероятно красивого парня не заметить было просто невозможно. Сяо Чжань, смеясь назвавшийся аккумулятором или батарейкой их группы, был настолько необычен, настолько искренний и живой, что Ван Ибо несмотря на свои девятнадцать лет, из которых почти шесть он провёл в шоу-бизе сначала в качестве стажёра в корейском агентстве, а последние два с половиной года в качестве довольно успешного айдола, начинающего актёра и даже ведущего, и преисполнившийся за это время лёгкого презрения и недоверия к толпе дебютантов, жаждущих внимания и славы иногда любой и не всегда этичной ценой, был поражён его бесхитростностью и честностью. Как и остальные ведущие, участники и все присутствующие в тот момент в студии, а после выхода программы и многомиллионная армия телезрителей, наблюдающая за их играми, шутками и прочим взаимодействием у экранов своих телевизоров. Всё время, что шла запись того знаменательного шоу, он не сводил глаз с удивительного парня, явно старше его и вообще старше того возраста, в котором обычно дебютируют молодые айдолы. Ван Ибо был захвачен этим невероятным человеком настолько сильно, что даже начал подыгрывать ему и подсуживать. Немного, но тем не менее раньше он никогда такого не делал и даже не помышлял о подобном. Естественно всё его странное поведение не укрылось от пристального взгляда более взрослых и намного более опытных коллег-ведущих, настолько удивлённых и проникшихся его интересом, что в качестве бонуса к удачному выпуску полюбившейся программы Ибо получил две нужные вещи. Во-первых, имя заинтересовавшего его парня — во время представления он был так сильно пленён его улыбкой, что самое главное пропустил мимо ушей. А во-вторых, его контакт в WeChat, которым юноша так и не рискнул воспользоваться, но бережно хранил и не удалял. После съёмок Ван Ибо продолжал пристально следить за понравившемся ему парнем. Перелопачивая в свободное время тонны инфы в интернете ради того, чтобы найти хоть что-то о нём или засмотреть «до дыр» официальные видео с выступлений и концертов группы X-NINE, участником которой Сяо Чжань и являлся. Находил, скачивал и бережно прятал в запароленную папочку вместе с фанатскими роликами и фото всё той же группы и всё того же беспокоящего его участника. Своё сталкерство оправдывал просто — фанатским интересом и никаких угрызений совести по этому поводу не испытывал, продолжая отслеживать новости о своём кумире и даже аккуратно наводя справки среди коллег по цеху. Напрягался каждый раз, когда название группы или, что вообще бывало крайне редко, имя его мальчика — он ведь мог позволить себе немного вольностей в собственных мыслях — звучало в кулуарных разговорах и прислушивался к таким беседам истово, запоминая каждую мелочь, не задавая вопросов, но стараясь тем не менее выведать как можно больше. А когда Сяо Чжань начал сниматься в дорамах, Ибо поставил себе цель любой ценой попасть с ним в один проект, не пропуская ни одной новости о нём и следя за его карьерой с удвоенным вниманием. Поэтому к моменту начала съёмок «Неукротимого» знал о своём будущем партнёре по дораме всё или почти всё, что только можно было найти в сети. Являясь к тому же гордым обладателем довольно «тяжёлой» папки со всеми фото и видео материалами, для которой даже пришлось покупать дополнительную карту памяти. Его страстное увлечение тайным кумиром и лёгкая, непринуждённая, чтобы не сказать фривольная, обстановка на съёмках дорамы, где их безбашенная, кокетливая игра и откровенный флирт только приветствовались производственной группой, привели к тому, что уже спустя месяц Ван Ибо мог совершенно точно назвать то чувство, которое рождалось в его душе при виде улыбки Чжань-гэ или от звуков его звонкого и мелодичного голоса. Это была любовь! Так как Ибо в принципе не привык долго переживать по поводу условностей и по натуре был прямолинеен и напорист, он принял факт того, что влюбился в парня довольно легко и быстро. «Мы влюбляемся в человека, а не в его тело… Хотя Чжань-гэ мне нравится весь… целиком!» Эта простая в своей искренности мысль разом отмела все сомнения и больше по поводу своих чувств Ван Ибо не парился. А парился он от жарких взглядов, двусмысленных намёков, широких улыбок и собственного нереализованного сексуального желания, очень быстро накрывшего его с головой после того, как он понял, что Сяо Чжань именно тот самый важный и нужный человек в его жизни. Понял, принял и начал страдать. Но страдать Ибо не любил, поэтому со всей страстью кинулся покорять эту кокетливую и постоянно ускользающую, дразнящую и манящую вершину — своего личного Вэй Усяня, а точнее Сяо Чжаня. Его коллегу, его друга, его гэгэ… Брал приступом по всем правилам любовного искусства. Ежедневно провоцируя, заигрывая, окружая вниманием, заботясь и просто не оставляя своего партнёра одного ни на минуту, заполняя его дни собой полностью. А ночами бесконечно донимая игривыми разговорами, откровенным флиртом и не менее откровенными селфи вкупе с наскоро снятыми видео, раз за разом становящимися всё более и более откровенными и соблазняющими, которыми он беззастенчиво засыпал упрямый и вечно сомневающийся объект своей страсти и первой настоящей бескомпромиссной любви. Сяо Чжань естественно по началу сопротивлялся, отговаривался, постоянно ускользал, но всё равно был пойман его тёплым взглядом, жарким шёпотом и бесстрашной откровенностью, с которой Ван Ибо признавался ему на камеру, при коллегах и персонале, в интервью журналистам и просто в личных беседах, смотря при этом в глаза своего гэгэ честно и прямо, и улыбаясь многозначительно, тепло и призывно. Когда же Чжаневская крепость пала и они наконец-то поцеловались, грубо и страстно облапив друг друга, Ван Ибо испытал настоящее счастье и сделал для себя единственно правильный выбор — всегда быть с ним, с его гэгэ, не смотря ни на что. О чём тут же и сказал, вызвав лёгкий смешок и ещё один сладкий и долгий поцелуй, плавно перетёкший во взаимную дрочку в туалете и первый совместный оргазм, яркость которого здорово подогревалась диким страхом быть застигнутыми врасплох кем-нибудь из стаффа или актёрского каста, и оттого ставший просто крышесносным. За первым оргазмом и новым опытом последовали ещё несколько недель отговорок и сомнений, который гэгэ всё никак не мог преодолеть. Но Ван Ибо был настойчив и убедителен, закатывая глаза, облизывая губы и подставляя свою невероятную шею и ключицы под жаркие поцелуи, притираясь к Сяо Чжаню всем телом и беззастенчиво лапая его везде. Тактика сработала и коллега, ставший сначала другом, а потом и возлюбленным, решился на большее… Минет, который Ван Ибо получил на свой двадцать первый день рождение снёс ему не только крышу, но и все оставшиеся запреты. Поэтому взвесив все за и против и прикинув, что ждать первого шага от гэгэ ему придётся не то, что месяцы — годы, юноша однажды поздним вечером за неделю до окончания съёмок, придушив стыд и робкое волнение, заявился к своему возлюбленному в номер и откровенно предложил закрепить их отношения сексом. Пусть сначала Ибо и рассчитывал, нет даже видел себя крутым сексуальным перцем, который наконец-то сможет завалить первую красавицу школы, но заглянув в затравленные глаза Чжань-гэ и услышав его сбивчивый голос, понял, что действовать надо по другому, с умом и терпением. Поэтому поколебавшись пару минут, смело предложил себя в качестве принимающей стороны с условием, что когда-нибудь потом Сяо Чжань отблагодарит его ответной услугой. Так дело сдвинулось с мёртвой точки. И пусть и не сразу, и не в тот знаменательный вечер, а спустя ещё два дня и одну ночь, но горячее желание Ван Ибо слиться и полностью погрузиться в свою любовь, осваивая новые для себя горизонты офигенного секса с тем кто тебе дороже собственной жизни, всё-таки сбылось. Он плакал. Да, это было настолько прекрасно и чувство было таким сильным, что все физические неудобства первого раза были забыты и отброшены им безапелляционно. Всё, что запомнилось с той первой ночи — это нежные поцелуи гэгэ, его искренний и взволнованный взгляд, а также тихое обещание сделать его счастливым и никогда не расставаться, данное ему Сяо Чжанем прежде, чем он уснул усталый и невероятно счастливый. Обещание своё Чжань-гэ сдержал и спустя некоторое время, уже после окончания съёмок, услугу вернул сторицей, отдавшись Ван Ибо страстно и полностью, что сделало их союз, с точки зрения растроганного таким бесконечным доверием своего партнёра юноши, непоколебимым и официальным. По крайней мере, Ибо считал себя полностью в отношениях и больше ни на кого не смотрел. Вернее смотрел, играл, флиртовал, но в рамках рабочих образов, подчёркивая при каждом удобном случае, что его ничьи ухаживания не интересуют и вообще он занят… С того дня, а вернее вечера, потому что ему в полночь надо было в аэропорт, когда они полностью отдались и приняли друг друга, закрепив свои клятвы и наконец-то признавшись в любви, прошло почти три с половиной года и для Ван Ибо всё ещё ничего не изменилось. Хотя всё изменилось полностью… Испортилось, а вернее разрушилось. Его мир с радужно-розового стал серым и пустым, потому что гэгэ практически исчез, а те редкие минуты общения, которые удавалось выкроить, удовольствия не приносили ни ему, ни тем более Сяо Чжаню. Секса же между ними не было уже чёрт знает сколько времени. Может быть год… или около того. И это расстраивало, нет блядь, — это на хрен убивало и лишало уверенности, делало слабым, и чтобы не поддаться апатии и безнадёге Ибо нагружал себя работой так, что иногда сам удивлялся как он ещё ходит, дышит и улыбается… Первые ласточки нынешнего почти что разрыва пролетели ещё тогда в далёком 2020-м ковидном году, когда случился «Инцидент 227»[2]. Предыдущий 2019 год был прекрасен. «Неукротимый» вышел на экраны и плотно занял верхние строчки рейтингов, принося им бешенную популярности и положительные отзывы кинокритиков, множество статей, страстную любовь фанатов не только сольных, но и тех кто с искренней убеждённостью, граничащей с предвидением, шипперил их пару, ломая на всех интернет площадках виртуальные копья и доказывая всем и каждому, что Бочжани реальны, как белый день и тёмная ночь. Почти весь год они практически везде появлялись парой, посещая вместе шоу, передачи, давая интервью, сияя на фанмитингах и продолжая играть и провоцировать на публике и страстно любить друг друга в тишине гостиничных номеров. Ибо был счастлив настолько, что это глупое счастье взаимной любви рвалось наружу и грозило полностью смыть и их карьеры, и их жизни. Ему постоянно хотелось поделиться с миром своей радостью от того, что этот невозможно красивый и чудесный человек, его Чжань-гэгэ, теперь полностью принадлежит ему так же, как и он Ван Ибо принадлежит своему Сяо Чжаню. Иногда даже доходило до смешного, когда отвечая на вопрос ведущей о том, какой тип девушки он предпочитает и какой видит свою будущую избранницу, он описывает не кого-нибудь, а гэгэ. При этом невинно улыбаясь и даже не стесняясь того, что и дураку понятно кто та красавица и умница, весёлая и смешливая, вдумчивая и умная, которая немного старше и опытнее него. Фанаты поняли всё сразу. Впрочем, как и въедливая журналистка и их история понеслась в народные массы, обрастая всё более и более шокирующими и возбуждающими подробностями. После каждого шоу, где они беззастенчиво касались и обнимали друг друга под дружные крики зрителей и более сдержанное одобрение ведущих, интернет взрывался новыми сплетнями и домыслами, опьяняя фанатов и убеждая их в том, что не смотря на вроде бы полное отрицание отношений со стороны агентств и артистов, то есть их, Бочжани, Ичжани, ВанСяо не просто реальны, А РЕАЛЬНЫ ПО НАСТОЯЩЕМУ. Популярность становилась такой огромной и всеобъемлющей, что начинала уже мешать не только их работе, но и личной жизни. Вообще не давать им жизни и свободы. Некоторые фанаты творили настоящую дичь, такую безобразную и пугающую, что у Ван Ибо волосы на голове шевелились, когда они перекрывали взлётные полосы, меняли им билеты на рейс, выкупали все места в салоне и набивались в здание аэропортов в таком количестве, что даже охрана этих важных гражданских объектов справиться с ними не могла. За вызванные волнения, неудобство для пассажиров и задержку вылетов из-за распоясавшихся почитателей, ответственность естественно возлагали на них. И так как у него, Ван Ибо, было крепкое агентство с множеством связей в верхах и в медиа, то большая доля хейта всё чаще доставалась Сяо Чжаню. А его компания практически ничего не делала для того, чтобы защитить своего артиста. Если ещё и сама не подливала масла в огонь и не подогревала самые отвратительные слухи. А всё из-за того, что этот горделивый упрямец, уверенный в своих силах, и не желающий больше плясать под чужую дудку, его необыкновенный и талантливый Сяо-лаоши, решил пободаться со своим агентством за свободу, стремясь любой ценой разорвать контракт и подав на Wajijiwa Entertainment в суд. Дело возможно решилось бы не совсем в пользу гэгэ, скорее вообще не в его пользу, но учитывая бешено растущую популярность Сяо Чжаня компания пошла на уступки, заключив мировую и разрешив ему открыть собственную студию у них под крылом. При этом бесстыдно заставляя отдавать большую часть прибыли в головной офис, а весь персонал содержать на собственные средства. Эти грабительские условия оставляли гэгэ мелочь, но он всё равно согласился и объявил об открытии собственной XZ Studio. Предложения и проекты сыпались как из рога изобилия. И чем больше они работали, чем чаще появлялись на различных мероприятиях и в рекламе, чем больше новостей выходило о них ежедневно, тем выше становилась их популярность, плодя в геометрической прогрессии число как настоящих фанатов, так и анти. Фанаты не важно чьи, его или Сяо Чжаня, или их пары, также как и те, кто поносил их вместе и по отдельности на всех интернет-площадках, пугали до чёртиков. Они настойчиво преследовали, фотографировали, критиковали, придумывали, прессинговали и распространяли информацию с такой скоростью и так безответственно, постоянно делясь собственными хотелками и выдумками, мешая нормально работать, жить и даже дышать, что становилось уже по-настоящему страшно. Но несмотря ни на что, блаженно закрывая глаза на все тревожные звоночки, Ван Ибо был настолько поглощён этим новым пьянящим чувством, настолько счастлив, что почти ничего не замечал, каждый раз выдавая себя с головой стоило только Сяо Чжаню появиться в поле его зрения. Что поделать, он был влюблён… Правда и гэгэ палился не меньше его, отвечая на его взгляды такими же жаркими взглядами и притягиваясь к нему словно магнит. Они вообще постоянно были намагничены и ориентированы друг на друга до такой степени, что когда их пригласили на Weibo Night 2019 устроили там настоящее шоу. Ибо до сих пор не может понять зачем ему понадобилось пытаться схватить гэгэ на сцене за руку и на кой чёрт сам Сяо Чжань пытался приобнять его за талию. Но стоило им только встретиться даже после недолгой разлуки, то единственное чего хотелось при взгляде друг на друга — это в первую очередь валить и трахать, а во вторую всё так же валить, но учитывая медийный формат и статус мероприятий и шоу, на которые их приглашали, а ещё нереальное количество зрителей, наблюдающих за ними пристально стараясь ничего не упустить, приходилось сдерживаться насколько это было возможно. Однако искусанные губы и немного скомканная одежда зачастую выдавали их с головой. А ещё его неумение держать себя в руках и то, что он, Ван Ибо, абсолютно всегда неотрывно следил глазами за Чжань-гэгэ ни на минуту не упуская его из виду. Фанаты их экранной пары ликовали, Антифанаты проклинали, а соло-стэны сошлись в бескровных, но не менее жестоких баталиях, заливая интернет-платформы виртуальной кровью поверженных врагов. Но они всё равно были счастливы, работая до упаду и наслаждаясь друг другом в редкие минуты отдыха или ещё более редкие выходные. Ван Ибо ликовал, влюбляясь в гэгэ с каждым днём всё сильнее, пропитываясь им и становясь с каждой минутой чуточку похожим на своего всё ещё кумира и по совместительству возлюбленного. Как и Сяо Чжань. Самое интересное, что их менеджеры и стилисты оказались теми ещё шипперами и явно их фанатами, так как подбор одежды был настолько очевиден, что оставалось только написать на листах «Мы счастливая пара» и прикрепить на спину. Об их одинаковой одежде не судачил только ленивый. Но несмотря ни на что, наплевав на сплетни и пересуды, уверенные что невероятная популярность защитит их от грязных сетей скандала, они продолжали оставаться счастливыми и по сумасшедшему влюблёнными. Пока не пришёл 2020 год и не разрушил эту хрупкую идиллию. Откуда взялся тот дурацкий фанфик, среднего качества и сомнительного содержания, и почему именно фанатов Сяо Чжаня выбрали в качестве движущей силы для ограничения доступа китайский пользователей к международной платформе фанатского творчества, Ван Ибо так до конца и не понял. Всё, что он запомнил с того страшного времени — это каким бледным было лицо гэгэ, когда он читал комментарии в сети, каким затравленным взглядом он смотрел и как сильно дрожали его руки. Эти прекрасные, чуткие руки, от одного вида которых у него вставал так, что штаны натягивались и он каждый раз переживал, что змейка не выдержит и его страсть вырвется наружу, доставляя одним редкое удовольствие, а других вгоняя в самый настоящий ужас, — по-настоящему восхищали и пугали одновременно. Кому хочется оконфузится на людях лишь от одного взгляда на своего тайного парня? Но слава богу, на одежду, которую он носил, ставили высококлассную фурнитуру, поэтому кроме дискомфорта и истинного визуального наслаждения, разглядывание длинных Чжаневских пальцев ничем другим не грозило и он при каждой удобной возможности этим и занимался — пялился на руки гэгэ, на лицо гэгэ и вообще на всего гэгэ, такого классного, обалденного и желанного многими, однако принадлежащего исключительно ему одному. Но тогда в начале марта 2020-го было не до смеха. Он с тоской смотрел, как Сяо Чжань собирал вещи, как уходил потухший и поникший и не мог понять как… как всё так повернулось… Боялся жутко, не спал ночами, издёргался весь за те полтора месяца пока его ненаглядный гэгэ прятался где-то в глубинке. Ибо забрасывал его сообщениями и донимал звонками прямо как сейчас, напуганный тем, что под влиянием этого сумасшествия, которое творилось вокруг его драгоценного Сяо-лаоши, последний может сломаться и даже совершить непоправимое. Боялся, как выяснилось совершенно зря… Его милый, скромный, смешливый гэгэ оказался выкован из стали. Период, во время которого он скрылся от публики и нигде не появлялся, покинув Пекин и уехав в неизвестном для Ибо направлении, он потратил не зря. Все ошибки были проработаны, все расчёты сделаны, и даже страшная эпидемия не смогла сломить его дух. «Трудности всегда закаляли Чжань-гэ…» Эта простая мысль заставляет Ван Ибо улыбнуться, а память опять уводит его в лабиринт сложных чувств и болезненных воспоминаний. Сяо Чжань вернулся достаточно быстро, ярко и мощно. Сначала выпустив песню «Ода красным цветам сливы»[3], а вслед за ней хит хитов и один из самым продаваемых синглов в мировой музыкальной индустрии «Блик света»[4]. И Ван Ибо вдруг понял, что ничегошеньки о своём гэгэ не знал. Он не был в изгнании, не посыпал голову пеплом, скрываясь от злобных хейтеров и боясь даже пошевелиться, а работал. Работал и готовился вернуться и подняться к самой вершине, так чтобы уже никто и никогда не смог ни догнать его, ни скинуть… Этот милый, интеллигентный, спокойный и вежливый человек, всегда улыбающийся и благожелательно мягкий, на самом деле обладал железной волей, решимостью тигра с мимишным обликом зайки, недюжинным умом, изворотливостью, аналитическим складом мышления, позволяющим просчитывать всё наперёд, невероятным талантом, работоспособностью и целеустремлённостью, поражающими даже его заправского трудоголика. А ещё жёстким, чтобы не сказать жестоким, характером в первую очередь по отношению к себе, но и к другим тоже, и при этом имел невероятно доброе сердце, умеющее сострадать чужой боли. Однако вся доброта и незлобивость Сяо Чжаня, напрочь перекрывались упрямством и решительностью, круто приправленными соревновательным элементом и безграничной волей к победе и аккуратно спрятанными под внешней мягкостью и кажущейся пассивностью. Он хотел выиграть, опять крепко стать на ноги в китайской развлекательной индустрии и… наказать тех, кто устроил «сладкую жизнь». Нет, не ему — не Чжань-гэгэ, но его партнёрам, коллегам, сотрудникам и друзьям. А раз гэгэ чего-то хочет, то гэгэ это непременно получит. Эту простую истину Ван Ибо усвоил ещё тогда, когда издали следил за своим кумиром, задолго до съёмок в «Неукротимом» и всем, что последовало за ними. Но больше всего Сяо Чжань, его драгоценный Сяо-лаоши, хотел защитить его, Ван Ибо, от потоков грязи и хейта, заливающих интернет бушующим морем всевозможного дерьма и самых отвратительных домыслов. Хотел так сильно, что оставил и прервал общение, правда тогда это произошло пусть и вынужденно, но по понятной причине. Гэгэ отверг его в надежде, что вонючие брызги хейта не затронут ни его карьеру, ни его жизнь. Затронули, правда не слишком сильно. Однако желание Сяо Чжаня временно отдалиться друг от друга он хоть и не поддерживал, но понял и принял. Тогда понял и принял… Но сейчас — это другое… болезненное. В далёком 2020-м гэгэ его знатно удивил своей выдержкой и редкой выживаемостью. В их жестоком мире азиатского шоу-биза с «человеческим лицом», удачно стравливающего знаменитостей в угоду финансовым интересам агентств и крупных компаний под благожелательным взглядом надзорных партийных органов, удачно вылавливающих нужную рыбку в мутной воде китайской индустрии развлечений, стать звездой и при этом сохранить доброе и верное сердце невероятно трудно. Но «упавшей» звезде ещё труднее вернуться, особенно если эта звезда не готова, не хочет и не будет идти по головам и топить других. Сяо Чжань не мог и не хотел… Ван Ибо точно знал, что не смотря ни на что, его замечательный гэгэ никогда не поступится своей совестью и будет искать пути к возвращению исключительно в этическом и правовом поле. И тут он конечно же не ошибся. Чжань-гэ проявил себя очень достойно. Он помогал анонимно бороться с эпидемией в меру своих сил и финансовых возможностей своей студии, занимался благотворительностью, работал как вол не покладая рук и подготовился к возвращению, рассчитав и выверив каждый шаг, благодаря чему и смог вернуться триумфально. С прицелом не только восстановить карьеру, но и вывести её на новый уровень. Но то важное, что было между ними где-то в этой борьбе затерялось. Напрочь ушла лёгкость и беззаботность, безропотное принятие и полная отдача. Любовь осталась, страсть осталась, но стало тяжелее и как-то не так… Волнительно и тревожно… Немного пугающе, Ван Ибо не может этого объяснить, но с того самого времени в его душе поселилось беспокойство и страх потерять, упустить, не удержать… К сожалению, как показывает настоящее все эти тревоги были небеспочвенны. Гэгэ, его милый Чжань-гэ — сладкая булочка и вечно смеющийся демон — замкнулся и стал холоднее, недоверчивее, расчётливее и намного спокойнее. Нет, внешне всё оставалось по-прежнему. Это был всё тот же милаха Сяо Чжань, вежливый и внимательный, игривый и обаятельный, держащийся так будто бы вообще ничего плохого не произошло и шикарно улыбающийся в объективы самой завораживающей улыбкой. «Чжань-гэ всегда очень обходителен с персоналом и любезен с фанатами и СМИ — этого у него не отнять, воспитан благородно, но…» Это вот «но» Ван Ибо чувствовал каждый раз, когда они встречались, разговаривали или просто находились вместе, даже в моменты интимной близости он чувствовал что-то другое, по-другому, иное и это заставляло нервничать и сомневаться, в первую очередь в себе. Он выискивал признаки происходящих изменений везде, находил их неуловимых, но абсолютно и чётко видимых ему каждый раз, когда рассматривал новые фото или видео, выпускаемые студией Сяо Чжаня или им самим. Наблюдал, ощущал, чувствовал, слышал в разговорах и читал между строк. Гэгэ стал холоднее… Холоднее и расчётливее. Не к нему лично, а вообще. Нет, к Ибо он был так же расположен, нежен и заботлив, мягок, но… Это «НО» становилось всё больше и больше с каждым днём и месяцем, с каждым новым проектом или контрактом, с каждым новым хейтерским комментарием не в сторону Сяо Чжаня, а обращенным на него, задевающего его, Ван Ибо и в своих оскорблениях связывающего их с гэгэ вместе. Злополучное «НО» маячило постоянно, вроде бы его и нет, но вот оно у них за спиной или перед глазами, массивное и давящее, мешающее жить и свободно дышать. Убивающее любовь по каплям, по крупицам, разрушающее взаимопонимание и отталкивающее их друг от друга. Оно это гадское «НО» появилось и осталось с ними рядом, проскальзывая в каждой фразе, взгляде и жесте, углубляясь и разрастаясь до неясных, но пугающих размеров. Так же, как глубже становилась и росла пропасть между ними, в конце концов разведшая их в разные стороны и приведшая к вот этому вот всему. К тому, что он, сжимаясь от страха получить отказ и робко надеясь, что хоть что-то с того далёкого лета их первой взаимной любви ещё живо и непременно прорвётся сквозь мерзлоту наносного и вынужденного безразличия и внешнего игнора, вот уже несколько лет демонстрируемого ими на публике и, к сожалению, постепенно проникающего и в личную жизнь, ждёт звонка.***
Телефон вибрирует, а рингтон орёт как потерпевший, заставляя Ван Ибо вскочить и сесть на кровати, осоловело моргая глазами, а затем потратить несколько драгоценных секунд, чтобы вообще понять что, где и почему. Качнув головой в бессознательной попытке скинуть сонное оцепенение и начать мыслить трезво, юноша быстро хлопает по одеялу в поисках орущего телефона с замиранием сердца надеясь, что это именно звонок от гэгэ, а не какой-нибудь очередной аврал, проблемы с контрактом или новый свалившийся из ниоткуда на его многострадальную голову проект, призванный «Вознести тебя Ван Ибо на вершину и проложить широкий путь к славе…», как обычно любит повторять директор его агентства либо лично, либо голосом его менеджера, правда иногда информируя о форс-мажорах, знатно обогащающих и корпоративный счёт и личный карман руководства, обычным сообщением в WeChat. Слава богу, звонок от Чжань-гэ. Переведя дух и слегка кашлянув, прочившая горло и давая себе ещё секунду на то, чтобы унять бешено стучащее сердце, Ибо выдыхает и принимает вызов. Сегодня гэгэ превзошёл сам себя и позвонил по видеосвязи. «Это точно, что-то в лесу сдохло, раз Чжань-гэ решился не только поговорить, но и повидаться…» Думает юноша, пялясь во все глаза на натурально заёбанного Сяо Чжаня, полулежащего на кровати в тёмно-синей шёлковой пижаме и с ещё влажными волосами. Красивого… Необыкновенно привлекательного и совершенно вымотанного, полусонного и… улыбающегося. Улыбающегося ему, своему Бо-ди, вымученной, немного смазанной, но всё ещё искренней и тёплой улыбкой. — Привет Ибо!.. — произносит этот чудесный и такой домашний Чжань, а на глаза Ван Ибо наворачиваются непрошенные слёзы. Он поджимает губы и слегка надувает щёки, чем вызывает у своего гэгэ лёгкий смешок и тихий вздох, прежде чем тот произносит ласково: — Извини, что разбудил… — Я не спал гэ!.. — юноша перебивает его в лёгкой панике, уверенный, что если Сяо Чжань подумает, что он действительно сонный и уставший, то под любым благовидным предлогом тут же отключится и ожидаемого разговора не получится. А Ибо очень хочет, чтобы получился, поэтому добавляет уверенно-бодрым тоном, на который только оказывается способен после долгого рабочего дня. — Так листал новости и немного дремал… — Он смеётся и непроизвольно тянется рукой к экрану, совершенно не предумышленно, и легко касается пальцами губ гэгэ. Но тут же сообразив, как это выглядит с той стороны, быстро отдёргивает руку и отведя глаза в сторону, извиняется краснея и смущаясь: — Прости гэ… Случайно вышло… Не бери в голову! — Всё нормально Бо-ди… Всё нормально. Мне тоже тебя не хватает… — Правда гэ? Ты действительно скучаешь? — Конечно! Ты же… не чужой мне… ты — Бо-ди, мой диди и… Не важно! Так о чём ты хотел поговорить?.. — Нет, важно! Это важно, гэ! Мне охуеть, как важно знать, что ты всё ещё…- Ибо запинается не в силах сказать «любишь меня», вдруг испугавшись того, что глаза Сяо Чжаня выдадут его и ему откроется нелицеприятная правда. «А если Чжань-гэ больше не чувствует того же, что и я?.. Может он разлюбил…? А я тут со своими признаниями… Ему будет неловко, а он ведь так не любит давления… Пиздец! Что делать? Но спросить то надо, иначе я с ума сойду. А тут ещё это сраное Weibo Night с орущей толпой фанатов, вооружённых не только телефонами, но и профессиональными камерами, и кучей завистников, вернее уважаемых коллег по цеху вкупе с репортёрами…» Запнувшись на минуту и задвинув все непрошенные мысли куда подальше, Ван Ибо с трепещущим сердцем решается и выпаливает на одном дыхании: — … всё ещё любишьменя… Что ты всё ещё ценишь наши отношения. — Последнюю фразу добавляет спокойно, умудрившись каким-то волшебным образом взять себя в руки. Только глаза, покрасневшие с трепещущими мокрыми ресницами, выдают его волнение, да ещё дрожащие руки, держащий телефон как-то криво из-за чего лицо гэгэ, молча уставившегося во все глаза в камеру, находится под углом, делая всю эту сцену трагикомичной. Ибо перекладывает телефон в другую руку, стараясь выровнять экран и широко улыбается, показывая всем своим видом, что он уже не тот экзальтированный вьюноша, который впадал, то в буйство неистового желания, то проливал горючие слёзы, каждый раз, как гэгэ отвлекался на что-либо или отказывался встретиться по любым причинам, но в основном конечно же из-за работы и опасений быть пойманными папарацци. Все его старания не остаются незамеченными и в глазах Сяо Чжаня он с лёгкостью читает приговор… Приговор себе и их отношениям… Жестокий в своей неприкрытой заботе и сострадании… Читает, пугается и замирает точно кролик перед удавом, хотя гэгэ вовсе на опасного зверя не похож, но Ван Ибо холодеет внутри, когда слышит участливый голос и сострадательные нотки: — Бо-ди, послушай, ты же понимаешь, что я всё делаю чтобы защитить тебя… — На хрен мне не нужна ТАКАЯ защита! Мне нужен ты… всегда ты, гэ! Я так скучаю… — Я знаю милый, знаю… Но нельзя. Понимаешь, нам нельзя нигде и никак… Иначе нас разорвут, уничтожат, ославят… — Плевать гэ! Слышишь, мне плевать! — Зачем ты так Бо-ди? Мне же тоже нелегко… — Скажи, Чжань-гэ, ты любишь меня? Не юли и ответь честно! — Ван Ибо окончательно расхрабрившись и решив была не была, лучше ужасный конец, чем ужас без конца, спрашивает с нажимом и смотрит требовательно прямо в глаза своего возлюбленного, прожигая взглядом экран несчастного смартфона. — Сяо мать твою Чжань, посмотри на меня и скажи, что больше не любишь и не хочешь быть со мной! Что я всего лишь твоё прошлое и в будущем для меня нет места в твоей жизни!.. Юноша… Нет, уже сильный и молодой мужчина, в которого малыш Бо-ди превратился за эти несколько лет, не просит — требует ответа, распаляясь всё больше и отбрасывая сомнения. «Сколько можно держать меня в неведении и подвешенном состоянии? Я устал! Если всё закончилось, то я хочу знать…» Мысли прожигают мозг своей прямой честностью, а глаза опять наполняются слезами. «Не смей плакать! Блядь! Ибо, не смей плакать! Он должен сказать правду, а не уйти как обычно от ответа, прикрывая свою трусость жалостью к тебе…» Быстро сморгнув и с трудом удержавшись от того, чтобы провести ладонью по щекам, смахивая непрошенную влагу, Ван Ибо поднимает глаза и приподняв бровь криво усмехается, смотря на гэгэ прямо и твёрдо в ожидании его честного ответа. — Бо-ди… Ван Ибо… Ты ставишь меня в трудное положение… Я очень устал, поэтому поговорим в… — Не смей прятаться и убегать гэ! Хватит! Давай здесь и сейчас ты ответишь на мой простой вопрос, без этого бесконечного словоблудия. Пожалуйста, гэгэ… Я не могу больше — это мучает меня! — Ибо кричит, осознавая с ужасом как к горлу подкатываются рыдания. — Я понял Бо-ди… — В глазах Сяо Чжаня, смотрящих через экран утомлённо, застыла мука, а красивые губы скривились в болезненной гримасе, делая его лицо старше и печальнее. Сердце Ибо обрывается и он уже начинает мысленно проклинать себя на все лады за то, что причинил любимому такую боль. Но запнувшись ненадолго, Сяо Чжань, видимо сумев-таки справиться с внутренним волнением, продолжает говорить уже более спокойно и размеренно, а его недавние сложные чувства выдают лишь слегка подрагивающие руки, из-за которых его телефон дёргается и изображение на смартфоне Ибо тоже постоянно соскальзывает куда то в бок. — Ты хочешь честного разговора? Хорошо! Но не сейчас… Это долгая беседа, а мы оба устали. — Ты опять?.. — Нет я не отказываюсь поговорить, даже сам хотел предложить… Но действительно сегодня не время и не место. — А когда? Когда наступит подходящее время и где будет то самое место?.. Ты знаешь, как я скучаю? Я спать не могу… Я так хочу прикоснуться… увидеться… почувствовать… А ты… Ты Сяо Чжань эгоист! — Выпалив это, Ван Ибо тут же жалеет, но слова не воробей — назад не вернёшь. Поэтому он смягчает взгляд и быстро произносит: — Прости гэгэ, я сказал это всё не подумав… Не бери в голову пожалуйста. — Всё нормально Бо-ди. У тебя есть все поводы, чтобы злиться… Я вёл себя как мудак — признаю! — Сяо Чжань отворачивается и телефон опять уплывает куда-то не туда, показывая Ибо красивую шею гэгэ и его судорожно дёргающийся кадык. «Гэ, что плачет? Пиздец, Ибо — ты мудило!..» Его мысли прерывает неожиданно спокойный Чжаневский голос, а на экране опять появляется слегка покрасневшее, но вполне нормальное лицо Чжань-гэ. Сяо Чжань даже пытается улыбнуться, когда спрашивает деланно бодро: — Ты же сейчас на съёмках в Шанхае? — Да гэ! — Weibo Night тоже пройдёт в Шанхае… — Именно об этом гэ, я и хотел с тобой поговорить… Ты принял приглашение? — А что ты против? — в этот момент в Чжаневском взгляде промелькнуло что-то шальное, что-то такое, что напомнило Ибо о том замечательном лете, когда… Не важно! Просто напомнило. Но мужчина с той стороны экрана чудесным образом считал его эмоции — ну, что поделать врать и притворятся Ван Ибо, никогда не умел — и добавил с каким-то лёгким намёком, подпуская в голос томную хрипотцу и темнея глазами: — Я скучал по тебе Бо-ди. До смерти скучал. И скучаю… — Тогда почему мы не видимся? — Не знаю? Наверное, не пересекаемся… — Это неправда, мы часто бываем вместе в одном городе и… — Давай пойдём на это чёртово награждение! — Вместе?.. — А хули?.. Мы разве не лучшие?! — Лучшие, блядь! Невъебенные звёзды!.. — Ван Ибо вдруг становится легко и свободно и он весело смеётся, смотря на своего гэгэ доверчиво и примирительно. — Ты прав Бо-ди, ты однозначно прав! Мы стопроцентные звёзды и поэтому пойдём туда, где раздают призы за нашу упорную работу! — Сяо Чжань тоже ржёт и предательский, горький узел, который ядовитой гадюкой завязался у Ибо где-то в груди, возможно в районе сердца, распускается и исчезает, смытый этим серебристым счастливым смехом. Они пялятся друг на друга и ржут, наверное, минут пять. А когда, насмеявшись и наглядевшись вволю, переводят наконец дух, Сяо Чжань добавляет, вытирая глаза от непрошенных слёз, выступивших, как надеется Ибо, от смеха, а не из-за недавней перепалки, затеянной им так безрассудно: — Решено, идём на Weibo Night вместе и пусть весь мир замрёт и утрётся! Мы это заслужили! — Если ты за и готов, то кто я такой, чтобы быть против… — Парень криво усмехается, лаская лицо гэгэ жарким взглядом и стараясь запомнить каждую его чёрточку, каждую эмоцию, чтобы сохранить всё это для себя и вызывать в памяти тогда, когда уже будет невмоготу, а тоска подступит и сожмёт сердце. «Мы давно так не смеялись, и я давно не видел Чжань-гэ таким… Счастливым?» Подумав и посмаковав этот волшебный образ «счастливый Чжань-гэ» Ван Ибо добавляет с чувством и довольно громко, при этом смотря на гэгэ явно поплывшим взглядом: — Сяо Чжань, ты же знаешь я за любой движ кроме криминала! Но больше всего, больше всех наград и чествований, я хочу наконец-то оказаться с тобой в одном помещении, чтобы… — Чтобы валить и трахать?! — Сяо Чжань опять ржёт аки конь, и Ван Ибо чувствует себя абсолютно счастливым и полным надежд, плавясь от этого звонкого смеха и наслаждаясь мелодичным голосом своего гэгэ, который не может испортить даже сраный телефонный динамик. — … чтобы доказать тебе, что ты мой единственный, моя лучшая звезда на всём небосклоне! — То есть валить и трахать ты отказываешься? Тогда я сам… — Я этого не говорил, но и наоборот тоже согласен! — Ибо ржёт в ответ и дальше им обоим становится уже совершенно неважно кто и что скажет, подумает или напишет. Ведь они опять вместе, хоть и разделены расстоянием. Опять пара… — Я прилечу в Шанхай 24-го марта. Постараюсь пораньше, но скорее всего днём будет пару съёмок для рекламы. — Гэгэ, как всегда такой старательный, зарабатывает деньги, а Бо-ди из-за этого будет скучать… — Бо-ди у нас богатый, а гэгэ бедный… — Ну так после свадьбы имущество мужа и жены объединяется… — Какой ещё жены?! Я в тебе девочку не вижу, засранец… — Ну так я и не о себе! — Ибо опять ржёт, заливаясь лающим смехом и смахивая выступающие от натуги слёзы, ярко представив себе своего возлюбленного в длинном пышном платье. — Всё я передумал! — Сяо Чжань насупливается и отворачивается, выглядя не просто мило, а так уморительно мимишно, что у Ибо в груди рождается острое, тянущее чувство из-за невозможности коснуться и зацеловать этого сладкого зайку. Поэтому до него не сразу доходит смысл сказанного и он неожиданно пугается, холодея внутри из-за того, что совершенно не уверен говорил ли гэгэ это в шутку, или он действительно передумал. — Нет, Чжань-гэ! Не смей менять планы! Я молчу… Нет, я сам готов быть и невестой, и женой, да хоть кобылой… — Не надо таких жертв, Бо-ди! Меня вполне устраивает твоя гендерная роль… — Сяо Чжань говорит примирительно, совершенно не сердясь и Ван Ибо тут же отпускает. — Так ты, Сяо-лаоши, соглашаешься стать моей жёнушкой? — …Но это не значит, что я готов сменить свою! — Понял гэ… Как скажешь гэ… Значит будем мужьями! — Блядь, Бо-ди, ты откровенно задрал со своими предложениями! — Так я уже больше трёх лет жду ответа… — Я же сказал не раньше 35-ти… — Капец, как долго! Ещё три года ждать! — Но я ведь не сказал тебе ДА! — Но и НЕТ ты тоже не сказал! — И то верно… Короче, Бо-ди, я буду отключаться потому, что ты завтра вообще не встанешь… — Опять винишь меня? — Нет, просто люблю… — Любишь? — Сердце Ибо делает кульбит, а на губах расползается счастливое улыбка. — Ты сказал это! Ты сам это сказал… — А разве я когда-то это скрывал от тебя? — Нет, но так давно не говорил, что я и позабыл… — Значит надо было напомнить, — Сяо Чжань смотрит тепло и вдруг неожиданно подмигивает, становясь опять тем смешливым Вэй Усянем из далёкого лета 2019-го. — Я понял и теперь всегда… — Ибо сглатывает, залюбовавшись гэгэ, но быстро собирается и заканчивает свою мысль не переставая улыбаться, как идиот, выигравший в лотерею. «А ведь любовь гэгэ дороже всех сокровищ мира!» — … всегда буду напоминать тебе не забывать любить меня. И сам… буду любить ещё сильнее! — Спасибо, Бо-ди! До встречи 24-го в Шанхае. — Сяо Чжань уже хочет отключиться, но Ибо вдруг сделав большие глаза, исступлённо кричит в трубку и сам пугается такой экспрессии, в общем-то ему несвойственной: — Подожди гэ!.. У меня съёмки пятьдесят километров от города, место тихое… Поэтому… Поэтому мы могли бы… — Ок! Организуй всё и пришли локацию и инструкцию. Увидимся! — быстро говорит и отключается даже не попрощавшись как следует, а сердце Ван Ибо пропускает удар, нет вообще нафик останавливается и потом заводится тяжело и с натугой, разгоняя кровь и заставляя его потеть, краснеть и просто сходить с ума от счастья… — Увидимся гэ! Наконец-то мы с тобой увидимся! — Он всё продолжает пялится в телефон и гладить дрожащими пальцами чёрный экран, не в силах поверить в реальность происходящего. «Сегодня определённо счастливый день, или вечер, или ночь… да и хрен с ним — просто очень и очень счастливое время!» Примечание от автора: 1. «Dayflower» / «Дневной цветок» / «Цветок дня» Cathedral Bells — эта композиция из студийного видео Ван Ибо для Douyin, выложенного в вечер награждения. 2. Инцидент 227 (вдруг всё ещё есть тот, кто не знает, что это такое) — это тёмный момент в профессиональной деятельности Сяо Чжаня, который не только доставил артисту массу хлопот и переживаний, но и существенно притормозил его стремительно развивающуюся карьеру. 27 февраля произошел инцидент, связавший имя Сяо Чжаня с блокировкой Китаем сайта фанфиков AO3. Несмотря на то, что процесс блокировки был запущен гораздо раньше, в сети вину за это возложили на фанатов артиста, так как на фанфик полупорнографического содержания поступила жалоба. Хейт, которому подвергся Сяо Чжань и та буря, которая всколыхнула не только Weibo, но и задела практически всё китайское общество (ситуацию с блокировкой сайта и разгоревшиеся потом сетевые войны не обсуждал только ленивый) заставили его почти на два месяца скрыться из медиа пространства. Возвращение в индустрию состоялось 25 апреля, когда Сяо Чжань выпустил цифровой сингл «Spot Light». Но отголоски инцидента ощущаются артистом до сих пор. Хотя прошло и официальное расследование, доказавшее злой умысел и целевое планирование хейтерских атак на репутацию и профессиональную деятельность Сяо Чжаня («чёрные фанаты» оставляли гневные и довольно грязные комментарии в сети на страницах проектов, в которых участвовал артист, активно призывали бойкотировать бренды, рекламной моделью которых Сяо Чжань являлся и т.п.), и показательные суды над зачинщиками, но нет-нет да и всплывёт что-нибудь или в интернете опять начинаются пересуды и грязные сплетни. Но самое печальное, что его дорамы столько лет пылились на полках. Правда «Клятва любви» уже увидела свет, а вот «Легенда о нефритовой кости» пока что только ждёт своей премьеры. И фанаты ждут… 3. «Ода красным цветам сливы» — 13 апреля 2020 года Сяо Чжанем была выпущена кавер версия песни «Ода красным цветам сливы», которая вошла в музыкальный альбом «Прекрасный Китай», выпуск которого ознаменовал собой выход из затяжного карантинного состояния, в котором пребывала страна. https://www.youtube.com/watch?v=x-UDeuQSZ3A 4. «Блик света» — 25 апреля 2020 года вышел сингл «Блик света» (кит. 光点) с альтернативным названием «Made to love» (русск. «Созданы любить»). Песня стала хитом продаж и одним из самых продаваемых синглов в мировой музыкальной индустрии. Песня вошла в книгу рекордов Гиннеса как самая быстро скачиваемая песня Китая за 24 часа. Сяо Чжань также стал самым продаваемым исполнителем в Китае за всё время только с одной песней. «Блик света» занял 7-е место в рейтинге Global Digital Single Chart от IFPI (International Federation of the Phonographic Industry), а Сяо Чжань стал единственным мужским китайским исполнителем, попавшим в топ-10 с момента основания IFPI в 1933 году. https://www.youtube.com/watch?v=5U8SVowAgPc