Time Machine

Что я делаю? В данный момент я нахожусь наедине с президентом и вместе с ней пробираюсь сквозь сумерки. Так как мы не могли остаться в школе допоздна, то направились к ближайшему парку. Много мы не разговаривали с того момента, как вышли из школы. Она говорила только то, что должна сказать. Было слишком неловко. Я бросил на неё взгляд. Как и всегда хмурая. Она и в самом деле удивительна, позволяя себе выглядеть красивой даже с таким выражением. Сможем ли мы вообще репетировать в такой обстановке? Когда пришли на место, чтобы начать репетицию, метафорический спасательный круг появился передо мной в лице вибрирующего сообщения от Кобэни. Кобэни: Как идёт подготовка к фестивалю? - Ты вовремя! Ты сейчас свободна?! Можно позвонить? Кобэни: Можно, но зачем? - Прямо сейчас я репетирую вместе с президентом, но... мне как-то неудобно. Кобэни: Неудобно? Почему? - Кажется, президент ненавидит меня. Кобэни: Вы репетируете вместе, даже когда она ненавидит тебя? - Ага. Я не очень хороший актёр, а она очень занята в студсовете. Она не та персона, которая будет смешивать личные чувства и работу. Кобэни: Звучит, будто она чересчур серьёзная. - В точку. Но вот спрятать своё плохое настроение она не может, так что ты можешь послушать нашу репетицию и дать нам свои комментарии. Так будет легче разобраться, чем пытаться справится самим. Кобэни: Конечно! — Литературный клуб, чем ты занят? — Я разговаривал с автором, и она послушает нашу репетицию. Правда только через телефон, хорошо? — Да, конечно. Мне бы тоже хотелось услышать стороннее мнение. — Я позвонил Кобэни и поставил на громкую связь. — Д-добрый вечер. Рада познакомиться, президент. — Я тоже рада познакомиться, Найфу-сан. Полагаюсь на вас. — Да! Надеюсь, мы поладим! Я положил свои вещи и телефон на скамейку и предстал перед президентом со сценарием в руках. — Давайте начнём с начала появления девушки… — Внезапно выражение лица президента изменилось. — Это больно, так больно. Может, было бы легче, будь я просто мёртвой... — Её лицо сменилось, будто сердце и впрямь было разбито, словно она собиралась заплакать, но с отчаяньем сдерживала слёзы. Она просто выглядела подавленной и нерешительно произносила свои слова, но её печаль и боль действительно передались мне. — Дэнджи-кун, теперь ты. — Я пришёл в себе от голоса Кобэни, доносившегося с телефона. — Ах, простите. «Юная леди, могу ли я озвучить свою просьбу? Не одолжите ли вы мне свою руку? Моя нога ранена, и я не могу стоять». Мы закончили сценку, и президент пристально посмотрела на меня. — Я знаю, что ты хочешь сказать, и тоже думаю, что это было ужасно. — Вовсе нет! Это было так похоже на тебя, и я думаю, что это хорошо! — Честно говоря, доброта Кобэни ощущалась ещё болезненнее. — Отличная работа. Ты досконально выучил свои слова и у тебя правильная жестикуляция. Всё, что тебе остаётся — это практиковаться и сгладить острые углы. — Сказав так, президент меня немного успокоила. — Вы тоже были удивительны, президент! — У вас уже был опыт в постановках? — спросил я, но она лишь покачала головой, — Тогда вы — гений? — ...Это потому, что я много практиковалась. — Она отвернулась. Неужели она имеет в виду, что репетировала всю ночь? Она ведь, должно быть, сильно занята подготовкой к фестивалю. — Давай пройдёмся по каждой сцене. Я покажу тебе пример, так что пользуйся в качестве пособия. *** Час спустя: — Давайте сделаем перерыв. Я собираюсь выпить чего-нибудь, может тоже хотите? — Кола, — пробормотала в ответ президент. — Окей. — Я оставил свой телефон на скамейке и пошёл в ближайший магазин. Поскольку было время ужина, касса оказалась переполнена, и потребовалось больше времени на покупку напитков, чем я предполагал. Закончив, я побежал обратно в парк. Президент сидела на скамейке и разговаривала по моему телефону. — Я знаю, что он не плохой человек. Он трудоголик и многое другое, я просто нервничаю, когда начинаю разговаривать с ним. — Вместо её обычного достоинства, президент выглядела как нормальная девушка. Для меня это оказалось интересным опытом. — Ну, тогда… Дэнджи-кун? Я отключаюсь. — Мы не собираемся продолжать репетировать? — Прости, у меня срочные дела! Мне очень жаль! Обязательно проводи президента до дома, хорошо? — Хорошо... — Погодите-ка, пойти домой вместе? С президентом?! Разве это будет не слишком... неловко? Но Кобэни уже повесила трубку. — Что будем делать, президент? Хотите продолжить репетицию? — Мне тоже нужно домой: у меня комендантский час. — Вас понял. — Ты правда хочешь проводить меня до дома? — Конечно, почти ночь, и не знаешь какие отморозки ходят в такое время... — ...Спасибо, — чуть ли не прошептала она. Мы шли, попивая напиток из банок. — О чём вы говорили с Найфу? — Школа и кое-какие другие вещи. — Ясно. — Мы оба замолчали. Чёрт, в самом деле неудобно. Я не знал, о чём с ней говорить, и она, кажется, не собиралась общаться со мной всё это время. В следующий раз наш разговор начался тогда, когда мы уже подошли к дому президента. — Эм, это... — Я не смог сдержаться и спросил. Мы подошли к приюту. Это было маленькое здание, больше похожее на небольшую школу. — Удивлён? — спросила она. — Немного. — Не делай такое лица. — А какое оно у меня сейчас? — Я сама выбрала это для себя. У меня были проблемы дома, потому предпочитаю такой образ жизни. Что ж, совру, если скажу, что мне здесь всё нравится, но всяко лучше, чем раньше. — Что ты будешь решать с университетом? — Я планирую сдавать экзамены в ближайшем университете. Если пройду, получу освобождение от оплаты за обучение по причине семейного бюджета, а ещё с моими результатами смогу получить стипендию. Там есть общежития, так что я смогу справиться с расходами на проживание, и потом начну работать, чтобы устранить потери, и приложу все усилия до окончания университета. Будет сложно с оплатой, но мне действительно хочется пойти в университет. — Президент смотрела на здание приюта, пока говорила. Её лицо было волевым, утончённым и, кроме того, красивым. Я правда ничего о ней не знаю. — Литературный клуб, постарайся на культурном фестивале, — сказала президент с более приятным лицом, чем обычно. — Конечно! — И… спасибо, что проводил меня до дома. — Президент исчезла за дверью. Её последние слова были почти беззвучными. Я улыбнулся, думая, что хочу узнать о ней чуть больше.