Путешествие с ароматом страсти

      Алина очнулась ранним утром от того, что ей в глаза нещадно светило израильское солнце. Она поняла, что не может весь день валяться в чёртовой машине, пока девушка её мечты будет думать о том, как бы найти кого получше. Барабанщица разблокировала двери и вышла наружу. Её окружало огромное количество разнообразных автомобилей и некоторые недовольные водители, что толпились у крошечной коморки охранника, или кого по-серьезнее.       Розововолосая потратила сорок минут и двести баксов, чтобы забрать Сонин "Лексус". Но это того стоило. Девушка наконец завела машину и тронулась, передвигаясь по стрелочке навигатора. Да, Олешева умела водить и делала это отлично, только об этом певице знать не обязательно. Пусть думает, что предлогом, чтобы ехать с ней до Тель-Авива служило не бесконечное обжигающее возбуждение, на грани с безумством, а неумение водить. Пусть думает так, пока что.       До отеля девушка добралась только к восьми утра. Автомобиль решила убрать в подземную парковку, чтобы никаких претензий точно не было и пошагала в ресторан при отеле. Запах моря отрезвлял и давал надежду на лучшее, а пышное украшение заведения придавало ещё больше сил.       Для Алины был долгожданным момент трапезы, поэтому она шла бодро. Ресторан был практически пуст, поскольку основная масса людей спала до второго завтрака. Но барабанщица отлично знала свою пассию и то, что она-то точно не будет тратить время впустую и проснётся с пением птиц на восходе. Так что решила спрятаться подальше, вглубь помещения, дабы на нарваться на певицу раньше времени. Оставив вещи, розововолосая подошла за едой. Она взяла себе овсяную кашу, бутерброд с авокадо, фруктовую нарезку, молочный коктейль и сразу последовала на место. Через некоторое время зал наполнился голосами, лязгом посуды и столовых приборов. Люди оживились. На улице посветлело. А Олешева всё глазела на вход, пока живот скручивало от напряжения и тревоги. Вдруг двери распахнулись и на пороге предстала Соня, её безупречная Сонечка, с перламутровым макияжем, в шифоновом сарафане с узором цвета персика, таком светлом с пышным рукавом. У барабанщицы аж дыхание перехватило от её красоты. Рядом с рыжевлаской шла Марина, придерживая её за локоток, а позади Денис вышагивал как-то угрюмо. Приятели уселись за стол поотдаль от Олешевой, да и спиной к ней сидела Сонечка, так что повезло. Алина бы соврала, если бы сказала, что ни капли её не уколола ревность в этот момент и что не захотелось подбежать и забрать эту нежную принцессу в свои объятия, не отпуская никогда. Но она молча смерила взглядом это странное трио и постаралась выбраться незаметной, выходя в задние двери. И ей это удалось. Главным планом на сегодня было — перемирие с Соней и она хотела основательно к этому подготовиться. Ещё она надеялась сегодняшнюю ночь провести в номере, за которые она отваливала немалые деньги, лишь бы Софочка оставалась в безопасности и комфорте. Сама Олешева чувствовала себя паршивенько, без душа, умавания и прочих удобств, в которых так нуждалось её услалое тело, она упорно шагала в сторону пляжа. Там было красиво и аккуратно, море было спокойным и располагало к купанию, но Алина не спешила. Она решила снять себе уединенную беседку для отдыха. Это строение было небольшим, с навесной соломенной крышей, разлетающимися белыми занавесками, столиком посередине и непромокаемыми матрасами на полу. Розововолосая комфортно расположилась, захватив безалкогольное в баре и взялась за написание песни. Сперва ей захотелось почиркать строки на бумаге, так что она достала из сумки любимый блокнот с черной ручкой. Музыкантше было интересно и немного волнительно, особенно когда она вспоминала свою девушку, её нежность, лёгкость и неукротимую страсть.       Спустя три молочных коктейля и два часа в эйфории и метаниях, Олешева звонила другу с возгласами. — Юра, блять, ты не поверишь! Я сочинила песню! — ликовала Алина. — Да ты что! — Да, правда придумала слова! Только вот музыку не представляю, как подогнать. Поможешь? — Ох, ладно, помогу тебе, несчастный романтик, — посмеялся Юра, — может тогда на видеозвонок переключимся? — Да, конечно.       Ребята ещё около часа занимались тем, что обсуждали песню, делали поправки и слушали то, как Заслонов подбирал аккорды. Алине очень повезло с другом, ведь с его поддержкой и помощью уже к часу дня у неё на руках и на устах была потрясающая любовная песня. Барабанщица невероятно собой гордилась и конечно же, благодарила музыканта, обещая ему привезти крепкого коньяка и приличной чачи.       На радостях, она решилась искупаться. Это то, что было нужно, дабы освежиться и ощутить себя человеком. Ноги быстро нащупали тёплый песок, спеша к прохладе. Пара секунд, и она бросается в лазурное море. Волны окутывают плечи, чайки кричат и воздух обдувает волосы. Прекрасно. Спустя несколько минут девушка всё же вышла. Взяв все вещи она побрела в спортивную душевую. Это было её спасением. Благо, она заприметила данное место ещё когда посещала залы вместе с рыжевлаской. А душ был хорош, особенно пробники шампуня и геля, любезно оставленные клиннингом. Алина была счастлива смыть с себя всю грязь и быть готовой к вечернему выступлению на все сто.       За всеми процедурами время как раз подошло к обеду, поэтому розововолосая, в приятном расположении духа направилась в ресторан. Она даже, не стесняясь, уселась на видном месте, словно и забыв о ссоре с Соней, ведь все мысли были забиты предвкушением перемирия, да так, будто оно уже наступило! Эта неосторожность стоила ей разочарования, ведь мимо, как ни в чём ни бывало, прошла та самая рыжая, от вида которой коленки дрожат и зрачки бегают, и прошла в компании бывших фанатов с настолько равнодушным видом, что Олешева подавилась брокколями. Её пугала эта перемена, складывалось ощущение, что Соня никогда не потеплеет, хотя этот напускной холод и был лишь навождением, дабы пристыдить. Кажется. Либо певицу слишком сильно задела, изменила их душераздирающая перепалка и сделала невозможной стервой. Хотя Олешева, начиная вспоминать прошлое, осознала, что Сомусева всегда была такой до их поездки и близкого общения. Она очень долго скрывалась за маской надменности и раздражённости, холодной отстранённости и капризов. Конечно, до той поры, пока не влюбилась крепко. Поэтому Алине стало страшно, что между ними попала связь и образовалась глубокая пропасть, как было раньше. «А вдруг моя баллада не сработает? Соня ведь не такая, как многие и может не простить». Подобные сомнения поселились в голове розововласки , которые отобразились на невесёлом лице. Она печально доедала свой салат и старалась не смотреть на стол любимой мучительницы. Вскоре барабанщица встала и стремительно ушла из заведения.       Сидя в салоне автомобиля она чувствовала, как закипает злость. Она чувствовала себя одинокой и ненужной, находясь одной в чужой стране и, в не принадлежащей ей, машине. Как брошенка. Алина сжала руль и заплакала. Стон вырвался из груди. Девушка зажмурилась, потом резко открыла глаза и нажала на газ, набирая скорость. Она хотела почувствовать хоть что-то, кроме вины. А скорость стремительно увеличивалась, пока Алина злилась и плакала, включая "Пирокинезис" на фон. — Блядская Соня Сомусева! — кричала барабанщица в пустоту, пока за окном проносились разношёрстные пейзажи с домиками и деревьями.       Через пол часа девушка оказалась в пустыне охристо-рыжей в окружении бескрайних гор и обрывов. На том самом месте, где пару дней назад она с наслаждением трахала свою девушку, или уже не свою?.. Олешева выбежала из автомобиля и закричала, да так громко, что птицы сорвались с места испуганно. Она злилась на себя, на ситуацию, на рыжую и осознавала беспомощность. Уселась прямо на край обрыва и свесив ноги, смотрела вниз. Внизу были великолепные каменные красоты, которые поражали своей силой и величием, пустотой и безмятежностью. Алина в миг задумалась о своей жизни и о том, для чего это всё. Для чего ей вообще нужна эта жизнь и какое её предназначение? И ответы посыпались на неё, пока горячие слёзы текли по щекам, задевая искреннюю улыбку. Она же творец, барабанщица, человек любви, энергии и искусства. Она облегчает и улучшает жизни тысячам людей своим творчеством и любовью. Она — музыка и мелодия льётся сквозь неё. Алина живёт ради себя и ради искусства, так какой же смысл убиваться по человеку, если он её больше не желает видеть. Какой смысл омрачать своё творчество и разум?       Розововолосая решила что выступит сегодня с полной мощью и любовью, и если Соня вновь отвергнет, то она заберёт вещи из номера и улетит в Москву первым же рейсом. А на репетициях, концертах будет делать вид, что они лишь коллеги. Она переживёт это, как и переживала многоженство неудач и лишений в своей жизни и даже похлеще, чем это. Главное же верить, да?       Около пяти вечера Алина припарковала машину неподалёку от отеля, предварительно переодевшись в любимую тёмную юбку, короткий топ и кофту-сетку и накрасившись ярко. Волосы блестели от чистоты, кожа от нежного загара, а глаза — от любви. Она расслабленно шла к отелю, попутно набирая номер Марины. Им стоило побеседовать. — Привет, я хочу поговорить с тобой. Знаю, что ты пытаешься поддержать Соню, поэтому отстранилась от меня и это нормально. Я поняла свою ошибку и вину перед ней, перед вами с Денисом. Простите. Я хочу лишь лучшего для Сони. Могу ли я попросить о маленькой просьбе? — на одном дыхании, проговорила Олешева, тщательно подбирая слова. — Привет Алина, ого, не ожидала такого. Я рада, что ты всё понимаешь, но не уверена, что Соня так быстро оттает к тебе. Если честно, меня саму с толку сбивает её поведение. Она делает вид, как будто тебя никогда и не было, молчит и переводит тему. Не знаю, как ты разберёшься. Какая просьба? — взволнованно шептала темноволосая. — Ох. Мне надо, чтобы ты завлекла её на концерт сегодня вечером, который состоится в девять. Я буду выступать второй, так что долго ждать не придётся. Но молю, не опаздывать, ровно в девять. Я исполю песню, посвященную ей. Могу ли я на тебя положиться в этом? — Вау, звучит очень круто! Да, конечно, я помогу! — с энтузиазмом твердила Марина.       Когда странный разговор подошёл к концу, Алина издала вздох облегчения. Главная работа была выполнена, оставалось ждать, репетировать и настраивать аппаратуру. Кстати, песня планировалалась в исполнении соло на гитаре. Апогей романтики.       Вновь Алина кушала, на этот раз села на открытой террасе. Любимый цезарь и лосось с рисом украшали её тарелки. Трапеза впервые была такой непринужденной и лёгкой. Страхи совсем спрятались, куда-то на задворки. Осталось только принятие и нежность. Даже еда как-то по-особому усваивалась, что многого не хотелось. Волосы приятно грело солнце, Алина растворилась в этом и закрыла глаза. Внутри была необъяснимая вера в лучшее, что согревала даже плечи.       В качестве отдыха барабанщица пошла к бассейну у отеля. Она легла на лежак и достала текст, дабы продолжить заучивание, которое давалось ей с лёгкостью и выпивала любимый коктейль. На шезлонге было удобно, большой зонт закрывал лицо от закатного солнца, которое нежно блистало рядом с горизонтом. На юге всегда ранние закаты. Это так кстати, ведь хотелось концерт в темноте.       Время пролетело быстро и за полтора часа до кульминации девушка побрела к музыкальной площадке. Там крутилось несколько иностранцев, что усиленно настраивали гитары, убирали лишнюю аппаратуру, двигали колонки. Главный из них подозвал розововолосую к себе. Он задавал вопросы насчёт проведения и текста самой песни. Удовлетворившись ответами, он уступил место для рок-дивы, которая медленно провела пальчиками по гитаре и улыбнулась, вступая на своё место. Закат на фоне больше не горел — сумерки неспешно сгущались, а Алина всё пела, пела, разрабатывая голосовые связки. Ей было сложно, потому что в обычной жизни она пела редко, но при этом, её голос оставался приятным и звонким, присущим её внешности и словам любовной баллады.       Концерт стартовал через пять минут. Олешева почти не волновалась, лишь ладошки потели и зрачки возбуждённо расширялись. Она стояла за кулисами и глубоко дышала. Возле сцены нарисовался народ, рассеялся по стульям напротив, но Сонечки там не было. Пока что. Вдруг вышел человек на сцену, объявляя первый номер, а Марина всё не вела рыжую в гущу событий. Тогда Алина заволновалась и написала несколько сообщений этой безответственной брюнетке. Но не успела прочитать ответ, как её очередь настала. Телефон был отложен, а гитара взята в руки. Вдох-выдох и первый аккорд. Алина решила выложиться по-полной, даже если та самая не придёт. Она была намерена принести удовольствие своим слушателям. Be my air and let me get Lost in myself. I promise I'm all yours to The last breath. Be gentle with me baby And death will not separate us Maybe, — с напором и страстью пела Алина, ища глазами свою любовь. I want to belong to you all my life. If you let me, i will make you my wife. Forgive me, I'm longing for Redemption. Please understand and give Attention. You are so beautiful i want Look at you endless days. Your curls on your face And kind blue eyes I can fall in love with you twice,— улыбалась, пока напевала, потому что знакомые рыжие блистали вдалеке. I want to belong to you all my life. If you let me, i will make you my wife. When you sing you are so nice, So sing now for me And we'll be together, that's the Price. I will be honest with you and give my heart, Because only with you it beats so hard. I love you and say it out loud Because you deserve to make me Proud. I want to belong to you all my life. If you let me, i will make you my wife. Maybe you will be my ... baby?.. — с нежностью завершила свою песню, пока на глазах наворачивались слёзы, от переизбытка своей любви, что так и пылала, обнаруженная и уязвимая.       Сразу после исполнения, певица убежала со сцены за кулисы, пока яркие аплодисменты обрушивались на воздух, в честь Алины и её девушки. Ей стало невыносимо страшно и она сбежала. Но не далеко, лишь в ближайшую уборную, дабы смыть слёзы и остатки потёкшей туши. Пребывая в эйфории, она и не слышала, как за ней торопливо бежали, но тут же поняла, когда открылась дверь. — Соня...