Его собственность

Сероватые снежинки праха опускались на грязновато-белые пустоши Сноудина, оседали и взмывали вновь из-за лёгкого дуновения ветра. Откуда в Подземелье вообще ветер? Кто его знает. Он всегда здесь был, некоторые учёные и просто любопытные монстры часто задавались вопросами несуществующей погоды, однако обращаться к подобным странным явлениям уже давно некому. Каждый монстр, замурованный под этой проклятой горой, мёртв. И умер бы второй, третий, десятый раз, если бы одному скелету не надоело убивать, ломать их тела и души различными способами. Однако скука не является единственным фактором прекращения зверств. Душа Убийцы вела себя очень странно в последнее время: больше чувств, больше обрывков воспоминаний о старой, давно стёртой из чертог разума жизни и больше чёртовых, калечащих его и без того больной разум галлюцинаций. Всё это сильно ударило по Киллеру, который сейчас предпочитал проводить всё своё время за чтением книг. По пятому кругу. Ему не нравилось испытывать ту боль, которая сжимала его изуродованную человеческой решимостью душу, пробиралась вглубь грудной клетки, отравляла его кости и разум, словно медленнодействующий яд. Он всегда мог начать сначала, мог сбросить весь этот мир и вернуться к убийствам вновь, однако Киллер не видел в этом смысла: его снова стало сводить с ума то самое однообразие кругов ада, через которые он проходил. Вроде именно это было причиной заключения той сделки с ребёнком. Хотя с ребёнком ли? Хотя какая к чёрту разница, ведь он уже здесь, в этой самой точке. Одинокий, брошенный, сломанный и сожжённый до самого основания. Киллер старался избегать собственного дома: гостиной и других комнат. Он не помнил, почему раковина такая высокая, достающая почти до потолка, однако руки начинали трястись, а душу сжимало болезненное, давно забытое чувство скорби. Обвешанная предостерегающими вторженцев лентами дверь была перекрыта костями так, чтобы не видеть, чтобы не вспоминать. Больно. Он не хочет чувствовать боль. Киллер на многие временные линии своего бесчинства забыл о подобном отвратительном чувстве, которое вызывает неприятную дрожь и те самые абстрактные галлюцинации. Именно поэтому он предпочитает телепортироваться сразу в свою полупустую комнату. Раньше там было нелепое торнадо из мусора, кажется, спагетти и… собаки? Где она сейчас? Кто бы знал. В настоящее время в его коморке всегда наглухо задёрнуты шторы, остался лишь грязный серый матрас и шкаф, забитый хламом. Он не хотел возвращаться сюда, не хотел ночевать здесь, не хотел чувствовать всё то, от чего так давно избавился. Убийца даже проводил ночь в баре или библиотеке, засыпая над очередной зачитанной до дыр книгой, в магазинах и других домах. Однако что-то тянуло его в этот самый дом, рано или поздно он возвращался туда. Сейчас же Киллер, добыв откуда-то пачку хлопьев из цветной бумаги, завтракал… обедал? Сколько времени? Здесь Кто-нибудь Есть ? П о м о г и т е Убийца, дёрнувшись от внезапного наваждения, оглядывается. Кажется, он сходит с ума, хотя, казалось бы, куда ещё больше? Однако после этого приходит безразличие, эмоции вновь становятся слабее. Он уже сбился со счёта, в который раз это происходит: чувства притупляются на время, погружая его в то состояние, в котором он был долгие таймлайны, позабыв о боли и страхе, затем возвращаясь вновь, отравляя воспалённый разум. Киллера пару раз дёрнуло из-за резкой смены состояния его души — хоть оно внешне ничем не отличается от прошлого, однако такая перемена довольно ощутима и вызывает кратковременную головную боль, прошибающую череп насквозь, грозясь оставить в ней дыру. Инстинкты вдруг подали голос, оповещая о том, что на него кто-то смотрит, и если ребёнок, следивший за каждым его шагом, давно в спячке, и Киллер надеется, что этот маленький ублюдок в ней и останется, то это явно был кто-то другой, кто-то извне, ведь все в этом Подземелье были мертвы. Убийца не был параноиком, однако и списывать это ощущение на игры его больного разума не спешил. Оглядевшись по сторонам и не заметив чьего-либо присутствия, Киллер продолжил свой путь до… Он забыл, куда шёл. В любом случае, он будет начеку.

***

Тело чуть подрагивало от напряжения и усталости. Ощущение слежки исчезло так же внезапно, как и появилось. Киллер решил, что самое время провалиться в забытье, а именно — завалиться спать. Однако ночевать в том доме с пиратским флагом на крыше он не планировал, вместо этого решил провести ночь, а, может, день или утро — чувство времени давно утеряно — в библиотеке. Да, именно так он и поступит. Натаскав подушек в читальный зал, Убийца упал в гнездо, позволив себе раствориться в пыльной мягкости. Прикрыв глазницы и затушив зрачки, он уснул. Воздух расплавленным свинцом заливает несуществующие лёгкие, заставляя хвататься за шею, царапать позвонки. Из-под разодранной надкостницы вытекает жидкая магия. Нет. Нет, это не она. Это чёрная ядовитая жижа — последствие огромного количества решимости — стекает по костям. Вокруг тёмное марево, практически невозможно увидеть что-то дальше вытянутой руки. А в череп бьёт страшный вой, наполненный болью. Вой тех, кто давно мёртв. Воздух горько-кислым ядом оседает на корне языка, проникает внутрь, растекается по костям, заполняет собой голову и сжимает в болезненных тисках душу, заставляя её менять форму, заставляя вновь чувствовать. Перед глазами ничего нет, везде сплошная тьма. Только Киллер выделяется на этом фоне, приманивая мёртвых, которые тянут к нему свои изуродованные руки, намереваясь разорвать его на куски, отомстить за всю ту боль. Они воют, кричат, плачут, обвиняют — страдают. И хотят заставить страдать его, заставить сойти с ума, разбить свой собственный череп голыми руками, ведь уже нет сил терпеть этот отвратительный звук, ломающий его разум. Вязкая жидкость застилает глазницы, теперь он не видит даже своих конечностей, она заполняет его черепную коробку полностью, вытекает изо рта, струится грязными разводами по позвоночнику, проникая в каждую щель, заставляя его захлёбываться, хватать ртом раскалённый воздух. Он просыпается, резко принимая сидячее положение. Голова не болит. Ничего не болит. Боль так же хаотична, как и его эмоции, — она предпочитает заявлять о себе неожиданно, и Убийца даже в какой-то степени рад, что не способен испытывать её сейчас. Он падает в ворох одеял и подушек, раскиданных по полу. Пушистая мягкость заставляет его расслабиться, вот только ненадолго, потому что в ушные отверстия проникает раздражающий потрескивающий звук, похожий на телевизионные помехи. Киллер поворачивает голову вправо, его глазницы расширяются от увиденного. Вот таких галлюцинаций у него ещё не было, обычно они более мимолётные и абстрактные: чьи-то тени, тихий шёпот — что-то настолько отчётливо материальное никогда не возникало перед ним, только кошмары пестрили подобным реализмом, если это можно было так назвать. Битые пиксели оплетают угол стола, исчезая и появляясь вновь. Скелет усмехается, действительно, довольно забавно то, как сильно он поехал головой от одиночества, раз видит такое. Он протягивает кисть, намереваясь растворить помехи, однако те оцарапывают фаланги, вызывая лёгкое магическое кровотечение. Вот тут Киллер совсем теряется. Что это? Убийца поднимается из гнезда. В обычной ситуации он бы сделал это нехотя, стараясь отсрочить момент, ведь здесь комфортно настолько, насколько может быть в одиноком мире, в котором вместо снега и грязи прах убитых им монстров, однако приглушённая тревога пробивалась сквозь свежую плёнку безэмоциональности. Что происходит с его миром? Что, если он исчезнет, как заглючившая программа или какая-то аномалия? Скелет покидает библиотеку, а на глаза попадаются многочисленные глюки и сообщения об ошибках. Нет, он, конечно, многое видел, но такое — впервые. Осознавать, что это не видение его воспалённого мозга, а нечто, происходящее наяву, действительно довольно… страшно, однако, несмотря на всё это, на лице появляется широкая улыбка, а в руке — нож, отравленный ядом. Он направился туда, где помехи встречаются чаще всего. Киллер не знал, с кем или чем ему придётся столкнуться, может, его временная линия решила сама себя уничтожить, и у него нет никаких шансов избежать этого, кроме очередного перезапуска и возобновления кровопролитного геноцида. Быстро пробежав не особо большое расстояние, он находит нарушителя на границе города, прямо возле огромного моста над обрывом. Всё было увито синими нитями, которые дробили пространство, а пикселей становилось больше, в некоторых местах всё существо мира буквально разъедало в чёрно-белое ничего. Посреди этого безумия стоит скелет, чертовски сильно похожий на Киллера, однако настолько же отличающийся от него: чёрные, словно смоль, кости, кое-где красного и жёлтого цветов, синие потёки и битые пиксели, сопровождающие его. Однако, судя по всему, они ему вообще никакого дискомфорта не доставляют. Киллер испытывает не столько страх, сколько возмущение и раздражение. Какой-то ублюдок ломает его Подземелье, рушит его город и мешает ему жить! Однако, несмотря на вернувшиеся к нему эмоции, Убийца продолжает сохранять свою безумную улыбку, светя пустыми глазницами. Киллеру не хочется умирать, даже если его мир буквально мёртв, а сам он гниёт изнутри, словно дерево, изъеденное паразитами. Он, словно лань, невесомо, но быстро преодолевает большое расстояние, однако его глючная копия остаётся недосягаемой из-за синих нитей. Киллер не знает, что должен делать, однако, следуя чистым инстинктам, уворачивается. Вряд ли случится что-то хорошее, если он попадёт в них: вон как они пространство крошат. Убийца решает телепортироваться поближе. Он старается уменьшать расход магии, хоть у него огромный потенциал в этой области был и с первым уровнем резни, а с нынешним увеличился чуть ли не в десять раз, противник явно не из слабых, стоит быть разумнее. И вот он в зоне поражения. Киллер взмахивает ножом, однако его цель исчезает — телепортируется — и оружие разрезает лишь воздух и пару нитей. Убийца хмурится, он был уверен, что достаточно незаметен, однако быстро возвращает себе лицо. И вновь эта широкая улыбка с чёрными бездонными глазницами. — Так-так-так, ну и кто тут у нас? — глючный голос раздался откуда-то сверху. Киллер поднимает голову: скелет сидит в своих струнах, легко покачиваясь. Кажется, он чувствует себя хозяином положения. — Должен признать, ты неплохо увернулся от моих нитей, однако этого недостаточно. Киллер уклоняется от пары глючных костей, которые скелет запустил в него. Его что, не воспринимают всерьёз? Это злит. Он в раздражении костями срезает одну из связок нитей, на которых висит его враг. Тот лишь вновь телепортируется. — А ты, я смотрю, неразговорчивый. — Кажется, его реплики и не требуют ответа. Ему просто нравится говорить посередине битвы? Вот только Убийца не настроен на диалог. В любой другой ситуации он бы сам вальяжно сотрясал пространство своим монологом, стараясь вывести противника из себя, однако с этим нужно быть начеку. Киллер делает выпад, атакуя с противоположной стороны бластером, сбоку запуская кости, пытаясь задеть оппонента. Тот вновь телепортируется, однако Убийца не уступает и призывает ещё несколько атак. Взметнулись алые глючные кости. За ними стремительно разрезают пространство синие нити, нещадно разрываемые ножом. Глючный уворачивается от бластера почти играючи. Также запускает череду атак, от которых Киллеру приходится уходить влево, чтобы сохранить жизнь. Удар глючным бластером заставляет его отступить назад. Нити в опасной близости от черепа. Вновь взмах ножом. Щит спасает его от очередной гряды красных костей. Пространство трещит по швам. Снова выстрел, из-за которого Киллер совершает ошибку — оступается. Его нога попадается в копну аквамариновых струн, которые с силой впиваются в кость, грозясь лишить хозяина конечности. Убийца замирает. Он поднимает пустые глазницы на глючного. Тот тоже смотрит на него, подслеповато щурясь, однако Киллер совсем этого не замечает. Только сейчас он понимает, что чернокостный даже не пытается убить его. Почему? Изучает? Играет, сволочь такая? Да чего он хочет?! Синие нити проносятся в опасной близости, собираясь оплести душу, однако Убийца в порыве ярости делает выпад, выбираясь из некрепких пут. Даже тут он несерьёзен! Исчезает и появляется вновь. Прямо перед лицом глючного. Удар ножом пробивает щит из красных костей, спасающих жизнь их обладателю. Череда быстрых непрекращающихся атак. Взрыв бластера. Киллер не даёт ему подумать: безостановочно атакует, заставляя уклоняться и постоянно телепортироваться, не позволяя даже ответить. Пара минут в таком темпе заставляет чернокостного выдохнуться. Тот стоит в центре всего этого хаоса, прикрывая красные глазницы, в которых плавают какие-то надписи, однако Киллер не придаёт этому значения. Вот он! Как на ладони! Даже не пытается оглядеться вокруг. Ублюдок! Убийца вновь делает выпад, взмахивая ножом, однако нити разрезают пространство, опутывая того. Враг не смотрит на него, даже почти не двигается, однако он распознаёт движение пальцев. Затем — удар. Скелет поднимается. Его отшвырнуло на добрых десятка два метров. Злость будто выветрилась, вместо неё — изумление. Этот глюк только что буквально отшвырнул его, просто пошевелив рукой. Он даже не смотрел на него, не говоря уже о неподвижности. Киллер действительно был поражён. Насколько же его враг силён? Любой нормальный монстр на его месте бы испугался, однако внутри Киллера бурлило восхищение. Этот скелет привнёс что-то новое в его жизнь. Он впервые за долгое время испытывает позитивные чувства. Монстр, не оборачиваясь, взмахивает рукой, направляя нити на Киллера, собираясь схватить его. И ему бы удалось, если бы их не разрезало на полпути чем-то жидким. Чёрная жижа быстро растворяется в пространстве, не достигая серого снега. Киллера отпихивает какой-то… скелет? Да что ж их развелось-то как грязи?! Убийца неуклюже падает в сугроб, от недавней прыткости ни следа. Ему лишь остаётся наблюдать за схваткой. Сначала Киллер думал, что нити разрежут новоприбывшего, однако тот растекался в — как он понял — чернила, выделывал в воздухе немыслимые амплитуды, ловко уворачиваясь от атак и выставляя вперёд огромную кисть, ею же нанося удары. Его движения были похожи на танец, особенно учитывая то, как чудно был одет скелет. Только через несколько минут Убийца понял, что они ведут диалог. — Эррор! Я не отдам тебе этот таймлайн, оставь его в покое! — Удар древком пришёлся на локтевую кость. Он не просто задел, а нанёс ему урон, в то время как Киллер даже не смог коснуться глючного. — Разбежался, придурь! — Эррор заливисто хохочет, его взгляд пропитан азартом. И Киллер восхищается этим. — Этот таймлайн обречён. Он, — взмах в сторону Убийцы, — не собирается продолжать. Какой смысл в этом аномальном ответвлении, если оно даже не развивается! Подумай своей дурной головой, Инк! — Каждое ответвление и каждый мир прекрасны по-своему! Это целое искусство! Как ты не понимаешь? — пытается достучаться до него спаситель, однако глючный скелет лишь закатывает глаза. Аквамариновые нити на мгновение окрашиваются чёрным, однако почти сразу возвращают себе прежний цвет, позволяя чернилам пройти насквозь. Больше противники не разговаривали, предпочитая полностью отдаться битве. Их поединок выглядел великолепно, Киллер лишь мог поражённо наблюдать за почти элегантными движениями. Будоражащее зрелище. — Чёрт! — выругался нарушитель, держась за свежие раны в груди, из которых сочилась магическая кровь. Рёбра были изломаны в щепки. Рана, Убийца уверен, смертельная. — Не хочу тратить на тебя своё время. Чернокостный открывает позади себя глючный портал и буквально вваливается в него, сбегая с поля боя. Кажется, сейчас отстояли не только его, Киллера, жизнь, но и жизнь этого мира. Стало тихо, однако ненадолго. Инк подошёл к валяющемуся в сугробе скелету и присел на корточки. — Нужна помощь? — Спаситель мило улыбнулся, протягивая руку. Киллер сжимает его ладонь в своей. Его поднимают на ноги. — Я Инк, хранитель миров, приятно познакомиться! — Киллер, — лаконично ответил тот. Босые ступни разворошили снег в… стеснении? Разноцветные зрачки были опущены вниз, однако зрительный контакт быстро был восстановлен. — Тебе лучше сделать перезапуск, чтобы, — рука вскинута в неопределённом жесте, — убрать последствия разрушений. Убийца смотрит ему в глаза. После кинутых слов Глюка тот понял, что Киллер не хочет возвращать всё на круги своя, однако всё же попытался подтолкнуть его к этому. Жаль только, что его ожидает отказ: — Не хочу. — Вот как. — Новый знакомый немного грустно улыбнулся, переминаясь с пяток на носки. — Но ты подумай об этом, ладно? Инк, не дожидаясь ответа, окрашивает снег чернилами, после чего проваливается в них, исчезая. Киллер вновь остался один.