Государь, если он хочет сохранить власть, должен приобрести умение отступать от добра и пользоваться этим умением смотря по надобности.
Н. Макиавелли, «Государь»
День возвращения был немного нервным. Серкан не заезжал ни в родительский дом, ни в свою квартиру, которую и не помнил. Наведавшись накануне в жутко дорогой магазин за костюмом и пальто, подходящими случаю, и пообещав матери приехать завтра, он остался в доме Селин в гостевой комнате. Так повелось ещё в Словении, они не ночевали вместе под предлогом того, что так целесообразнее после травм — спать одному. Он не вскакивал и не кричал по ночам, только иногда резко просыпался и садился на кровати с чувством, что забыл что-то важное. Договориться с разумом было несложно, он же действительно забыл целый год своей жизни, но это не сломит его. Немного посмотрев в окно, он обычно снова укладывался и вскоре засыпал без сновидений. Теперь они с Селин стояли у дверей Артлайф. Она смотрела на него, ожидая знака готовности. Серкан шагнул первым, и они вошли в двери офиса, который на ближайшие недели станет для них театральными подмостками. Коллективный вздох прокатился по опенспейсу, когда все увидели его. Энгин первым выскочил из-за стеклянной перегородки своего кабинета. — Брат!!! Брат… — глаза мужчины были полны слёз, и он не собирался их сдерживать. Крепко прижав к себе Серкана, он долго хлопал его по спине, пока Селин не прикоснулась к руке Энгина холодными пальцами с просьбой не делать ему больно. Серкан, высвободившись из объятий друга, обнял и подскочившую Пырыл, которая даже не пыталась говорить сквозь слёзы. Остальные сотрудники неловко топтались рядом, поздравляя с возвращением. Вдалеке послышался стук каблуков, и толпа расступилась перед Серканом. Он бросил взгляд на Селин, и та еле заметно кивнула. Наконец, он разрешил себе посмотреть в сторону своей переговорной. Оттуда вышла девушка в чёрном костюме. Она смотрела на Серкана, как на призрака, взглядом полным неверия. По щекам вовсю лились потоки. Он двинулся навстречу, а из её рук выскользнула ваза и разбилась на тысячу мелких осколков. — Любимая? — это слово было настолько непривычным на его языке, что хотелось сплюнуть. — Серкан… — она протянула руки навстречу, и он несмело шагнул в её объятия, похлопывая по спине. Он совсем разучился обниматься с женщинами. Этого они с Селин не отрепетировали. Эда крепко сдавливала его шею, уткнувшись в воротник, а капли, падающие с её носа, затекали ему под рубашку и неприятно щекотали. Серкан взял её за руку и осторожно повёл туда, откуда она вышла, хрустя стекляшками под ногами. Остановившись у своего рабочего места, он понял, что его актёрская игра явно не дотянет до её уровня. Ни слёз счастья, ни влюблённого взгляда он не продемонстрирует. Хотя и тут они с Селин подготовились — свою отчуждённость Серкан будет списывать на травму, боли и спутанность сознания, а потом Эда привыкнет и перестанет замечать. Он-то ей тоже не сдался, в отличие от его денег и компании. Слабо улыбаясь, он неловко погладил её по голове. — Как ты? — Внутри всё протестовало от необходимости нянчиться с совершенно чужим человеком, с гораздо большим удовольствием он пообщался бы сейчас с Энгином и Пырыл, с Лейлой, да даже с Эрдемом. Их-то он хотя бы знал. Эда смотрела на него так, что ему было очень неловко. Будто он восьмое чудо света и смысл всей её жизни, в общем — будто он всё то, чем не является. Она снова обняла его, крепко прижимаясь, и Серкан почувствовал аромат её духов. Он вдруг понял, что этот запах ему очень знаком. Отстранившись, она разглядывала его лицо, поглаживая ладонями щёки. — Как, где же ты был? Я искала тебя… расскажи мне всё, прошу. Серкан посадил её на стул и рассказал, как его самолёт упал в Словении, как он очнулся в больнице и пролежал там почти месяц, как его отлично подлатали врачи и предложили остаться ещё на месяц на реабилитацию. Осторожно заговорив о черепно-мозговой травме, которую получил, он поглядывал на её реакцию. Она по-прежнему жадно впитывала каждое его слово, глядя прямо в душу своими огромными карими глазами. — Так получилось, что я плохо помню последний год из-за этой травмы. Я не помнил твой номер, но смог вспомнить номер Селин, и она приехала и помогла мне, как верный друг. — Селин?! — Эда даже не заметила её там, в общей зоне. Она вообще ничего и никого не видела с момента, как услышала его голос в офисе. — Да, она там, наверное обустраивается в своём кабинете, потом сходишь поздороваешься. А пока можешь показать, как справлялась тут без меня, как дела у компании. — Серкан, серьёзно? Тебя не было два месяца, и ты хочешь работать прямо сейчас? Без тебя тут ничего не рухнуло, и ещё один день дела точно подождут. А вот и обещанные капризы, как Селин и говорила. — Давай лучше поедем к твоей маме, она наверное уже извелась от ожидания. Ты же сказал ей? — Да, кстати, об этом. Сегодня я останусь у мамы, мы ещё не виделись. Так что для неё у меня будет вечер, а сейчас давай всё-таки посмотрим, чем вы тут без меня занимались. Работали или бездельничали, а, дорогая? — Он улыбнулся и подмигнул, и она растаяла, улыбнулась в ответ и отправилась за папками по новым проектам. Он невольно проводил взглядом её длинные стройные ноги в коротких шортах. Фраза о том, что без него компания прекрасно функционировала, не осталась незамеченной. Интересно, она так готовила его к полному отстранению от дел? Главное, показать что физически он полностью оправился, чтобы исключить приступы заботы в духе «останься дома, отдыхай, я сама поруковожу холдингом, а ты восстанавливайся». Теперь никто и ничто не выбьет его из седла. Оставалось ещё разобраться с происходящим в семье. Селин рассказала, что госпожа Айдан начала выходить из дома и развелась с отцом. Для Серкана это было подобно визиту инопланетян на летающей тарелке, и он ждал вечера, чтобы увидеть мать и убедиться в этом лично.***
За работой день прошёл быстро — Эда, сияя, рассказывала об успехах компании, а Энгин и Пырыл наперебой хвалили её организаторский талант, вспоминая все ситуации, когда она проявила его за последнее время. К тому, что эта парочка теперь муж и жена, Серкан отнёсся скорее скептически. Он не мог понять мотивов, по которым им потребовалось срочно бежать под венец, пробыв парой всего лишь несколько месяцев. Покидая офис за руку с Эдой, он сдержанно кивнул Селин. Её недовольное лицо почти не привлекало внимания — оно всё было приковано к возвращению босса. Подбрасывая Эду домой и надеясь наскоро с ней попрощаться под предлогом того, что он спешит к маме, он включил музыку и с удивлением ловил на себе её взгляды и прикосновения — она гладила его то по плечу, то по руке, будто стараясь убедиться, что это не мираж. Встреча с матерью отпечаталась мокрыми разводами туши на его рубашке. Они долго сидели в обнимку у камина, и Серкан чувствовал себя очень хорошо. Айдан была очень обеспокоена его «частичной потерей памяти», и уже запросила контакты лучших специалистов Турции для консультации. Серкан и Селин решили не говорить правду и ей — во избежание утечки информации. Ведь его мать была слишком привязана к Эде. Узнав, что именно Эда помогла ей выйти из дома, он был крайне удивлён. В первую очередь, конечно, самим фактом, а во вторую — тем, что Селин не упомянула этого. Попрощавшись с мамой, стоя на веранде своего дома, он анализировал первый день, первый шаг на пути к цели. С облегчением понимая, что ничего внутри не ёкнуло сегодня ни от вида Эды, ни от объятий, ни от слёз, Серкан мысленно поблагодарил Селин. Она всегда была умницей — проницательная, расчётливая, логичная. Те самые качества, которые нравились ему в партнёрах по бизнесу и по жизни. Ему действительно будет нетрудно провернуть всё теперь, когда его мозг не затуманен влечением или влюблённостью, или что там было у него к Эде. Он контролировал ситуацию, и это успокаивало.