Обжигая солнце

      У Вегаса был настолько плотный график, что Питу приходилось сопровождать его практически везде. Иногда парень даже сомневался, что его нынешний босс спит ночами. В голове телохранителя почему-то возникал образ «Его Величества», который лежал на постели, вытянув ноги и что-то печатая на ноутбуке. Очки Вегаса, которые он то и дело поправлял, держались лишь на гордо вздёрнутом носу. Наследник побочной семьи был ужасным трудоголиком, что, с одной стороны, конечно, восхищало, а с другой, не могло не настораживать.

***

      Сейчас Пит стоял за спиной босса, наблюдая за тем, как ведёт переговоры наследник побочного дома. Телохранитель уверен, что его семье есть чему поучиться. Вегас довольно хорошо подкован во всех деловых вопросах и сейчас ловко переключается с одной темы на другую, подстраиваясь под будущих партнёров по бизнесу.       Всё, как и ожидалось, прошло успешно. Пит уже был готов вернуться в свою комнату, как из-за угла появился младший сын Кана.       — Пи, ты не идёшь на ужин?       — Добрый вечер, Кхун Макао, — складывая руки в уважительном жесте и улыбаясь той самой улыбкой, от которой сердца окружающих наполнялись солнечным светом, произнёс Пит. — Простите, я не голоден.       — Но ты не завтракал сегодня утром. Опять.       — Я плотно пообедал, — попытался изобразить уверенность мужчина.       — Когда ты успел пообедать, если даже Хиа ничего не ел с самого утра?       Глава телохранителей старшей семьи неловко улыбнулся. Он попал в ловушку, которую сам же и создал. Макао — слишком проницательный ребёнок. Он знал буквально всё расписание своего брата, и Пит не раз замечал, с какой заботой тот относится к Вегасу, даже когда ежедневно достаёт его кучей сообщений с вопросами — поел тот или нет.       Второй плюс побочной семьи. Два брата в действительности стоят друг за друга в то время, как в первой всё обстоит немного сложнее. Кимхан практически не появляется в доме, Танхун пропадает в поместье круглыми сутками, изводя своих охранников, а Кинн занимается бизнесом, готовясь принять всю ответственность за свой мафиозный клан. Макао же, по примеру Кима, занял пост наблюдателя в своей семье, но при этом заботясь о своём старшем брате.       За этими мыслями Пита даже не успел придумать ответ. Подросток закатил глаза, что-то пробубнив себе под нос про безответственных взрослых, и за руку потащил телохранителя в сторону террасы, где уже сидели все охранники, но не было ни Кана, ни Вегаса. Оглядевшись, Макао вдруг нахмурился и посмотрел на Пита.       — Пи, ты же не оставишь меня есть в одиночестве?       — Кхун Макао…       Договорить очередное оправдание ему не удалось, поскольку желудок жалобно запросил помощи, ведь не видел еды уже второй день, а для человека, который привык хорошо питаться, это было сравнимо пытке. Макао сразу же вскинул бровь, посмотрев сперва на живот парня, а после — на его лицо. Мужчина сразу же смущённо отвёл взгляд в строну и улыбнулся самой широкой и глупой улыбкой, что у него была, закрыв мягкими щёчками глаза.       Больше не приняв никаких возражений, Макао собственноручно занялся наполнением тарелки телохранителя, пока Пит бродил взглядом по собравшимся. Одного не хватало. Того самого ублюдка, которого вчера вырубил Пит. Узнать про него у младшего наследника было бы странным, да и не спросит же он у подростка: «Ой, а вы не видели того идиота, которому я вчера разбил нос?».       Нираги с интересом посмотрел на своего господина, а после перевел взгляд на Пита, заставив того поёжиться. Мужчина излучал опасность, но в какой-то момент его взгляд сменился, и он со счастливой улыбкой посмотрел на светловолосого парня, что сидел рядом с ним, что-то прошептав на ухо. Кажется, это было что-то о новом телохранителе, поскольку теперь уже двое охранников побочной семьи смотрели в его сторону.       Као не выпустил Пита из-за стола, пока тот не съел хотя бы половину порции, которую ему второпях положил в тарелку подросток. Вегас и Кан так и не появились, поэтому закончили ужинать они тоже вместе. Проводив Макао до комнаты, что также была на втором этаже, Пит двинулся к своей и сразу же, как назло, столкнулся лицом с Вегасом, на щеке которого горела красная отметина, которая скорее всего сойдёт только к завтрашнему утру. Человек, который оставил это, знал, как нужно бить, чтобы унизить жертву, но при этом не оставить никаких следов. К сожалению, Пит прекрасно знает этот вид насилия, и теперь он понял, почему Макао так зациклен на заботе о старшем брате.       — Простите, Кхун Вегас. Я вас не заметил.       — Смотри куда идёшь, — практически прошипел наследник.       — Извините. Кхун Вегас, — в последний момент окликнул босса телохранитель и, когда тот обернулся, продолжил. — с вами всё в порядке?       Пит жёстко оплошал, потому что в глазах мафиози тут же разгорелась ненависть. Не успевший ничего сообразить глава телохранителей уже был прижат к стене. Сильная рука сжимала его горло, заставляя тем самым жадно глотать воздух. Вегас грубо держал его, крепко сдавливая шею, отчего на утро точно останутся следы. Взгляд Пита медленно угасал, оповещая о том, что ещё чуть-чуть и парень потеряет сознание.       — Думаешь, можешь обращаться ко мне, когда угодно, если ты шавка первой семьи? — чуть ослабляя хватку, прямо на ухо ядовито прошептал наследник, у которого появился отличный способ отыграться на своём глупом питомце. — Пит, знай своё место.       — Кхун… Вегас… — сдавлено шепчет телохранитель, сжав руки младшего своими.       Сейчас будущий глава второстепенной семьи мало что соображал. Вегас даже до конца не понимал, почему сейчас срывается на этом парне, который не сделал ему ничего плохого. Он просто оказался не в том месте и не в то время.       Вторая рука скользит по грудной клетке, чувствуя, как испуганно бьётся чужое сердце. Или? Вовсе не испуганно? Опустив взгляд вниз, Вегас замечает недвусмысленную заинтересованность. Гадкая ухмылка тут же отражается на губах младшего.       — Так вот какой ты у нас, Пит. Нравится, когда больно? Возбуждает быть покорной шлюхой?       Лицо главы охраны тут же приобрело оттенок бордового, и вовсе не от гипоксии. Да, Пит давно уже знал о том, что ему нравится боль. Он не был девственником, но спал только с девушками. Когда одна из его бывших дам в прошлом царапала его спину своими острыми когтями, в порыве самомнения он думал о том, что он хороший любовник, но стоило ей после чуть придушить парня, как тому сразу всё стало понятно. Это и стало спусковым крючком.       Асфиксия. Всё началось с этого, и в какой-то момент на этом он и закончил. Тайные желания казались ему постыдными, отчего Пит решил запереть пробудившегося демона обратно внутри себя.       Но вот он.              Вегас.       Самовлюбленный ублюдок, который уже второй раз беспокоит проснувшихся демонов.       — Не надо, пожалуйста.       — Не надо? — склоняя голову набок, интересуется наследник, в глазах которого так и плещут огни ярости и азарта. — Неужели ты думаешь, что я трону тебя, Пит?       Голос мужчины был пропитан таким ядом, что не поверить в его слова было невозможно, но если бы наследник поддался бёдрами вперед, то телохранитель мог бы понять, как сильно врёт старший.       — На такую шлюху у меня никогда не встанет. Таких даже падаль не поднимет.       Вегас бы и дальше продолжал мучать телохранителя, если бы не Макао, который решил зайти к брату перед сном. Застав их в такой позе, подросток уже хотел бросить шутку, как заметил блеск в глазах Пита, и это был явно не блеск от возбуждения.       — Хиа! Что ты делаешь? Ему же больно.       — Поверь мне, Као, ему только такое и нравится.       Ещё одна порция унижения, и Пит готов провалиться сквозь землю, но всё же поборов себя, он повернул голову в сторону младшего представителя Терапаньякул и улыбнулся. Улыбнулся так, что Вегасу захотелось врезать ему за это.       — Кхун Макао, всё в порядке.       Наследник отступил назад, позволив телохранителю привести себя в порядок, и хмуро посмотрел на его лицо, которое продолжает улыбаться то Макао, то ему. Подростку явно это не нравилось, поэтому, когда Пит пожелал всем спокойной ночи, Макао так же тепло улыбнулся, решив после выпытать у собственного брата, что же между ними происходит.       Телохранитель практически влетел в свою комнату, прислоняясь к двери и тут же сползая по ней вниз. Обняв себя за ноги, он уткнулся носом в свои коленки. По комнате разнёсся первый тихий всхлип. Он давно не плакал. Хотелось рыдать, разбрасывать вещи, но всё, что он мог себе позволить, — это тихо плакать, кусая собственные губы и утопать в омуте ненависти к самому себе.