***
Дайнслейф не сразу стал телохранителем босса мафии. Он был обычным киллером, который убивал врагов «Фатуи» по приказам Пьеро. Мужчина старался не втягивать в свои тёмные делишки свою любимую жену Эмму и двух детишек — прекрасных, очаровательных близнецов. До тех пор, пока не появилась она — Розалина, что взяла себе для работы в мафии никнейм — Синьора. Её поставили в напарники к Дайнслейфу. Уверенная, знающая себе цену девушка была ещё малоопытна, и Дайну приходилось проводить для неё тренировки. Но эти тренировки вскоре переросли сначала в дружеские посиделки, потом в свидания, а затем и в близость. Мужчина понимал, что поступает как последний подонок, предавая свою жену, которую любил. В душе его бушевали смешанные эмоции — страсть, кайф от запретного, но и осознание того, что он нарушает свои собственные принципы и вредит той, кого обещал беречь. Он чувствовал себя низким, слабым человеком, и это постоянно мучило его совесть. Следуя своим желаниям, Дайнслейф был готов игнорировать последствия своих поступков, но любовь к своей жене все равно проникала через щели его разрушенной души. Каждый раз после встречи с Розалиной он возвращался домой, встречая взглядом невинные глаза Эммы, и сердце его ныло от горечи сожаления. На лице жены он видел радость, и это лишь добавляло чувство вины, которое копилось в его груди. Изначально Дайн хотел помочь Розалине развиться, вырасти профессионально и стать лучше. Но всё это превратилось в зависимость, в которую они оба втянулись. Может быть, всё было бы по-другому, если бы Дайн смог исправить свои ошибки, внятно осознать, что его поступки крайне эгоистичны и несправедливы. Может быть, он понял бы, что не стоит обманывать тех, кто искренне любит его, его жену в частности. Но когда разум ослеплен страстью, когда каждый вздох Розалины взрывает голову и сердце, рациональность покинула его, и он продолжал предавать свою семью. Такова была нелегкая драма, которую Дайн ощущал на своих плечах. Он знал, что обманывает себя и окружающих, что вступил на путь, который приведёт к большому разочарованию. Но он продолжал идти по нему… Терзаясь от своей двойной жизни, Дайн знал, что это может кончиться только одним — катастрофой. Ею всë это и закончилось… Розалина была без ума от Дайнслейфа, что даже не замечала настойчивые ухаживания Аято — он для неë будто просто не существовал. Она никогда раньше не встречала такого привлекательного и загадочного мужчину, как Дайн, и его очарование полностью овладело ее сердцем. Но влюбленная девушка не знала, что для мужчины она всего лишь мимолетное влечение, простой способ расслабиться без каких-либо обязательств. Однако Розалина отказывалась верить в это, исключительно из-за горящей надежды в своей голове. Ей было известно, что Дайнслейф уже имеет семью, и эта мысль не давала ей покоя. Тем не менее, Розалина была уверена, что он оставит всё ради нее. Она настолько глубоко верила в эти слова, что сбежала от реальности в мир своих иллюзий, в котором Дайнслейф принадлежал ей и никому больше. Розалина представляла себе, как они будут встречаться наедине, общаться, смеяться и наслаждаться каждой минутой, проведëнной вместе. В её воображении они были идеальной парой, объединенной нерушимыми узами любви. Розалина мечтала о том, чтобы они стали семьёй, и ничего не могло остановить её от этого стремления. Но реальность никогда не поддавалась её фантазиям. День за днем Дайнслейф оставался верен своей семье, и её надежда начала медленно тусклеть. В её сердце были непреодолимая боль и разочарование. Она постепенно осознавала, что её любовь — всего лишь мечта, которая никогда не сбудется. Но только тогда, когда Дайнслейф сам признался, что не собирается бросать свою семью ради неë, Розалина поняла, что она была всего лишь пешкой в его игре. Она была его источником удовольствия и средством для расслабления. Еë сердце было разбито вдребезги. Разбитое сердце девушки было страшнее дьявола во плоти, Дайнслейф не знал, какую беду своими действиями навёл на себя, на свою семью и на свой клан, ведь, казалось, всë разрешилось: Розалина покинула «Фатуи», и о ней не было никаких новостей. Однако через несколько лет, когда Розалина была уже забыта, на «Фатуи» начались странные нападения — девушка потратила эти года, чтобы создать «Бездну» и набрать как можно больше киллеров и разведчиков, а также переманить на свою сторону клан «Камисато», воспользовавшись чувствами Аято. В связи с нападениями Пьеро понадобилась защита, и поэтому он нанял Дайнслейфа, как своего телохранителя. Розалина поручила Аято разузнать о семье Дайнслейфа как можно больше и, основываясь на полученных данных, наняла убийцу, чтобы тот прикончил всю его семью — и Эмму, и Люмин, и Итэра. Однако никто не ожидал, что маленькая хрупкая девочка сможет противостоять взрослому опасному мужчине. Смерть жены не сломила Дайнслейфа, а лишь придала решимости сражаться дальше, его сердце никогда не затухало, он вёл своих коллег за собой, придавая им уверенности. Бесконечные сражения с неизвестным для «Фатуи» кланом наконец-то завершились победой. Розалина была убита в одном из жестоких столкновений, и сама «Бездна», без вдохновляющего присутствия своего босса, наконец-то отступила. Это величественное торжество не могло быть достигнуто без невероятных усилий и предельной искусности Дайнслейфа. Владея непревзойденным умом и вооруженный четко проработанной стратегией, он оказался неотразимым в битве с противниками. Удивительно, как каждый его ход был настолько точным и дальновидным, что ни один враг не смог заранее предвидеть его действия. Дайнслейф — воплощение мастерства и гениальности, способный найти слабое место в самом сильном враге. Но Аято не остановило поражение. Он был согласен затаиться на какое-то время, чтобы чётко спланировать свои действия. Мужчина внимательно следил за каждым движением Пьеро и Дайна, разрабатывая свои коварные планы и строя тактику. И в один из тёмных вечеров, когда босс и его верный телохранитель наслаждались беседой в уютной таверне, он организовал нападение на них, считая, что это покончит с ними раз и навсегда. Результатом этой беспощадной атаки стало их жестокое убийство, которым Аято надеялся стереть «Фатуи» с лица земли, а всех оставшихся людей из этого клана и «Бездну» объединить в «Камисато». Однако Аято не учёл, что Пьеро имел сына, наследника его грязных дел — Скарамуччу. Молодой и решительный, он встал на путь отца и быстро занял его позицию в мафиозной организации. Унаследовав всю власть и ресурсы отца, Скарамучча стал новым боссом. Так начался новый эпизод в тёмной и кровавой истории Инадзумы. Аято думал, что победил, но его планы были разрушены появлением Скарамуччи. Он снова проиграл, но не сдавался, ведь милостью судьбы ему был послан паренёк, что мог бы положить конец «Фатуи» — Итэр, огорченный жизнью подросток, которому можно было легко промыть мозг…***
Разговор близнецов прервала Ноэлль, неожиданно влетевшая в палату. Еë лицо было крайне обеспокоенным, но девушка облегченно выдохнула, увидев, что Итэр в порядке. — Я узнала от твоих подчиненных обо всëм! — выкрикнула Ноэлль. — Я думала, что ты не выживешь! — Ты… Волновалась за меня? — глаза парня широко распахнулись в удивлении. — Не то, что бы волновалась, — Ноэлль заметно смутилась и опустила голову, чтобы никто не мог видеть еë покрасневших щëк. — Просто, что было бы со мной, если бы ты погиб?! Поэтому я рада, что с тобой всë в порядке! Итэр усмехнулся, кажется, не поверив ни единому еë слову в придуманном на ходу объяснении. Ноэлль, поняв всë, прикусила губу и вдруг быстро приблизилась к кровати, после заключив юношу в объятья. — О-о, всë ясно, голубки, не буду вам мешать, пойду узнаю, вдруг Скарамуччу уже прооперировали, — хихикнула Люмин и встала со стула, чтобы уйти. — Стой! Просто «Скарамучча»? — Итэр удивленно поднял бровь. — Ты не называешь его «боссом»? — Ну… Называла раньше, а он разрешил просто по имени, — от нервов девушка начала переступать с ног на ногу. — Ты ничего не хочешь мне сказать, сестрëнка? — весело с поддразниванием уточнил близнец. — Между вами что-то есть? — Самой бы знать! — выпалила Люмин, раскрасневшись. — Ну целовались мы один раз… Ладно, два, — «ладно, дохуя», — добавила девушка в мыслях. — И больше ничего. Не желая больше отвечать на такие вопросы брата, Люмин выскочила в коридор, спасаясь от смущающей еë обстановки и направилась по коридору. Как раз в этот момент врачи столпились около операционной, и Люмин подбежала к ним. — Извините, вы только что оперировали парня по имени Скарамучча. С ним всë в порядке? — обратилась она к медицинским работникам. — Операция прошла успешно, пули были изъяты, сейчас его перевели в индивидуальную палату, в седьмую, — сообщил врач. — Скоро должен очнуться, можете навестить его, если не терпится. Люмин радостно кивнула и побежала по коридору в поисках необходимого номерка на двери. Долго искать не пришлось — палата находилась на том же этаже, где лежал и Итэр. Стучаться не было смысла, поэтому девушка просто вошла, сразу замечая лежащего Скарамуччу с закрытыми глазами. Еë шаги были легкими и практически бесшумными, она боялась потревожить покой спящего. Приблизившись к его кровати, она с нескрываемым волнением остановилась, наблюдая за ним. Внезапно, полная решимости, Люмин осторожно опустилась на его кровать и склонилась над ним, медленно приближаясь к нему, и прикоснулась к его щеке. Она аккуратно начала гладить его щеку, пальцы девушки медленными движениями скользили по коже, оставляя после себя нежные следы на лице спящего мужчины. Поглядывая на лицо Скарамуччи, Люмин заметила, что его волосы немного падали на его глаза. Не медля, девушка аккуратно убрала их в сторону, чтобы лицо спящего открылось во всей своей красоте. Люмин ещë больше наклонилась к нему, рассматривая черты его лица. Взгляд неожиданно задержался на его губах, маняще приоткрытых во сне. Девушка встряхнула головой, стараясь сместить мысли, которые наливали ее разум смутным желанием. Слишком опасно и непозволительно, чтобы разрешить себе такое. Она потребовала от себя сдержанности, железной воли, чтобы подавить набирающее силу чувство, которое медленно противостояло внутреннему бунту. Она не может поцеловать его. Да, они целовались и не один раз — к счастью или к сожалению, она помнила тот пьяный жаркий вечер. Но она не поняла, что он всë-таки значил для их отношений. Скарамучча об этом и словом не обмолвился и делал вид, что ничего не произошло. Хотя она сама ему запретила говорить ей об этом. Люмин даже сама не заметила, как склонилась над его лицом еще больше. Между их лицами оставалось всего несколько сантиметров. Легкое дыхание девушки обдавало лицо Скарамуччи. Атмосфера была настолько жаркой, что можно было почувствовать еë тепло, даже не касаясь. Но внезапно всё изменилось — Скарамучча очнулся от глубокого сна и начал медленно открывать глаза. Люмин в испуге резко отпрянула, пытаясь убраться подальше от его взгляда. Её сердце бешено колотилось в груди, словно хотело вырваться на свободу. Однако, несмотря на все её старания, его рука обвила её талию, плотно держа, не позволяя сдвинуться ни на миллиметр. Она почувствовала, как его прикосновение проникло сквозь одежду на её спине. Оно было таким уверенным и решительным, что мигом поглотило её мысли и силы. Они оба молчали, но в их глазах светились эмоции, словно два фонаря в тёмной ночи. Взгляды их переплелись в один, словно они стали частями друг друга. Лишь слабый шепот его голоса прорвался сквозь тишину: — Не уходи, — с этими словами он сильнее надавил на ее спину, в результате чего девушка упала мужчине на грудь. — Непослушная девочка пыталась поцеловать своего босса? — Что? Вовсе нет! — возмутилась Люмин, предпринимая попытки выкорабкаться, однако они оставались безуспешными, еë щëки начали краснеть, она старалась не встречаться со взглядом Скарамуччи. Он смотрел на нее с насмешливой улыбкой, обхватив ее талию страстным жестом и второй рукой. Глаза Скарамуччи сверкали, а лицо сияло уверенностью. И не скажешь, что он только-только очнулся. Люмин же испытывала смущение, такое сильное, что краски разливались по ее щекам, окрасив их ярко-красным оттенком. — Отпусти, — прошептала она с надеждой в голосе. Но его улыбка только стала шире, словно он получил неведомое удовольствие от ее мольбы. — Никогда, — произнес Скарамучча, словно играя с ее чувствами. — Никогда не отпущу. Еë сердце забилось сильнее, словно пытаясь освободиться от невидимых цепей. Она пыталась заглянуть в его глаза, найти там знаки истины, но всё, что увидела, было лишь отображением его наслаждения. Она не могла понять, что он имеет в виду, почему он так настойчиво держит ее рядом с собой. — Что ты имеешь в виду? — выдавила она из себя, пытаясь собраться с мыслями. Он лишь сжал ее еще сильнее, словно показывая свою власть над ней. Его голос звучал низко и хладнокровно. — Все, что мне нужно, это ты, — прошептал он, словно обращаясь к самой ее душе. — Ты — моя, и я никогда тебя не отпущу. — Почему? — Люмин уже всë поняла, но ей хотелось услышать эти три заветных слова из его уст. — Не притворяйся дурочкой, — усмехнулся Скарамучча. — Но если ты сегодня туго соображаешь, мне придëтся перейти к решительным действиям… Больше не говоря ни слова, мужчина поцеловал еë в губы. Этот поцелуй говорил больше, чем тысячи слов. Он был их сокращенным переводом, и в каждом нежном прикосновении можно было прочесть откровение. Это был момент, когда все исчезло в невесомости: время, место, весь мир… Они были здесь и сейчас, только они двое. Вокруг них тишина, которую были способны нарушить только их собственные сердца, бьющиеся в унисон. Они смотрели друг на друга, в глазах у них отражалось бесконечное желание быть рядом, ни секунды не отпускать друг друга. Будоражились страсти, расцветала любовь, и губы их снова нашли друг друга в нежном поцелуе. Ни одно слово не было нужно: их души сами говорили на языке страсти и преданности. — Так понятнее? — усмехнулся Скарамучча, с удовольствием наблюдая за ее растерянным лицом. — Люблю тебя, малявка. — И я… Люблю…тебя, кровопийца! — сквозь своë смущение выдала девушка, зажмурив глаза. — Ты очень милая, когда смущаешься, — с улыбкой отметил Скарамучча, а затем стал серьёзным. — Люмин… — А? — видя серьëзность своего босса, она напряглась. — Ты теперь станешь моей женой? — спросил он, с ожиданием смотря прямо ей в глаза. — Вообще-то, первым делом девушке предлагают встречаться! — от неожиданности вопроса и нервозности упрекнула она его. — Ой! Прости… — она опустила глаза и замолчала на несколько секунд, и всë это время Скарамучча терпеливо ждал еë ответа. — Да, — ее голос слабым шепотом вырвался из груди. Вместе с этим словом, она отпустила все страхи и сомнения, все преграды, которые когда-либо стояли у нее на пути. Отныне её жизнь принадлежала ему, и Люмин была полностью готова быть с ним… — Выходить замуж можно с шестнадцати лет, так что ты не отвертишься своей вечной отмазкой о несовершеннолетии теперь, — захихикал Скарамучча и вдруг заключил Люмин в нежные объятья. — Я счастлив… — Куда же делась вся ваша жестокость, уважаемый босс мафии? — рассмеялась Люмин, поддразнивая его. — Ты еë больше не увидишь. Я нежен только для тебя… — прошептал он сладким голосом. — Миленько, — улыбнулась Люмин. — Кстати, несмотря на то, что я стану женой мафии, — с этими словами девушка гордо вздëрнула носик вверх. — Я всë еще требую сохранить за мной должность твоей личной помощницы! На его лице появилось выражение приятного удивления, его милая улыбка стала еще шире, а в глазах светилась мягкая и теплая любовь… Кажется, он был искренне доволен словами девушки и поцеловал еë в щëку. — Тогда для меня большая честь сделать такую милую личную помощницу своей женой, только не думай, что статус жены тебе позволит работать спустя рукава, — снова поддразнил еë Скарамучча. — И в мыслях такого не было! Я буду работать так хорошо, чтобы ты снова сказал, что гордишься мной! — с самодовольным выражением лица ответила Люмин, на что Скарамучча довольно кивнул Он знал, что Люмин станет не просто его женой. Она будет для него самым важным человеком… Той, кого он никогда не оставит ни за что на свете, той, за кого он отдаст свою жизнь, тот, за кого он отдаст всë, потому что любит ее больше всего на свете. Она будет женой, которую он будет любить всем сердцем, защитит её от чего угодно и от кого угодно каждой косточкой и каждой каплей крови. И, наконец, Люмин будет женой, которая будет его верной помощницей, готовой так же бесстрашно защищать его…