— С каких пор ты обо мне волнуешься? — насмешливо спросила Люмин, наслаждаясь раздражением Скарамуччи.
— Я задал тебе вопрос. Не испытывай моë терпение, — грозным холодным тоном напомнил босс мафии.
— Да с Дотторе я, и всë со мной хорошо. Сидим, отдыхаем в таверне и играем в «Правду или действие», — максимально подробно, не скрывая своей насмешки, доложила Люмин.
— Вы делаете… Что?! Быстро в клан! — прокричал Скарамучча и тут же повесил трубку.
Делать нечего, придëтся возвращаться. Этот мафиози-кровопийца вечно всë портит. Он продолжает доставать еë даже тогда, когда она уже даже не является его помощницей. Что за несправедливость?!
— Кажется, он был зол, — догадался Дотторе. — Это странно, ты ведь действительно теперь подчиняешься моим приказам…
Люмин пожала плечами и встала из-за стола. Делать нечего, придëтся прекратить их маленькое, но забавное развлечение. Дотторе допил алкоголь со дна своего бокала и направился за девушкой обратно в «Фатуи».
И чем ближе они подходили к зданию, тем больше в душе Люмин разрасталась какая-то непонятная ей тревога. Страх окутывал еë своими мерзкими щупальцами, будто какой-то противный огромный слизень. Хотя девушка понимала, что ни в чем не виновата, и она будет отстаивать свою позицию до последнего.
Дотторе направился в свой кабинет, обняв Люмин на прощание, пожелав ей спокойной ночи и удачи во встрече с грозным Скарамуччей.
— Так значит, мы развлекаемся с Дотторе в таверне? — недобрым голосом начал Скарамучча, хотя Люмин даже в комнату ещё не успела зайти. — Ты забыла, кому принадлежишь?
— Я никому не принадлежу. Я твой работник и не более того, — скрестив руки на груди, нагло и уверенно ответила девушка.
— Тогда у меня для тебя плохие новости, с таким нахальным поведением ты долго не проживëшь, — с этими словами Скарамучча пронзил еë холодным взглядом и угрожающе положил свой пистолет на стол. — Я крайне возмущëн твоим самовольством. Ты развлекалась с Дотторе в таверне, хотя должна быть в клане и давно спать. Потому что ты моя, и это не обсуждается. А знаешь, какова цена за то, чтобы после такого я сохранил тебе жизнь?
— Что?! — скорее, от испуга, спросила Люмин.
Скарамучча смотрел на неë с вожделением, горящим в глазах, его усмешка жестока, а голос низкий и чувственный, когда он произнес всего два слова:
— Твоë тело…
Девушка сделала пару шагов назад, отступая на безопасное расстояние и произнося с дрожью в голосе:
— Не забывай, что я несовершеннолетняя. Ты не посмеешь со мной что-то сделать. Я твоя работница, может быть, ещё твоя личная помощница и не более того… — на это возражение он лишь посмеялся и кинул на девушку ещё один жестокий взгляд.
— Видишь ли, малышка, ты больше не в том положении, чтобы предъявлять такие требования. Ты либо выполняешь мои условия, либо…— Скарамучча поднял руку, как будто собираясь ударить блондинку, но остановился. — Перед тобой всего два выбора: жить и стать моей любовницей, или… — он даже не заканчивает свою фразу, просто ещё раз угрожающе замахивается рукой.
— Дайнслейф бы такого не одобрил! — агрессивно кидает Люмин, делая ещё пару шагов назад, надеясь, что этот аргумент поможет Скарамучче опомниться.
— И? — Скарамучча снова слегка посмеялся и приподнял бровь. — Твой отец мëртв, он не сможет спасти тебя. И он никогда не узнает, что я с тобой делаю. Теперь ты одна, тебе некуда бежать. Ты вся моя, и я могу делать с тобой всё, что захочу…
— Послушай ты, мафиози-кровопийца! — Люмин резко ударила кулаком по рядом стоящему журнальному столику, в еë глазах вспыхнула неподдельная ярость. — Остуди свой пыл. Разве ты не хотел сделать Мону своей женой?
Скарамучча смотрел на неë жестоким взглядом, но когда услышал слова девушки, удовлетворенно улыбнулся, затем произнëс уверенным тоном:
— Да, да, я хотел и хочу. Но тебя я тоже хочу заполучить. Мона будет женой, а ты любовницей… — босс мафии снова улыбнулся с похотливым блеском в глазах. — Иди сюда…
— Нет! — завизжала Люмин, но Скарамучча внезапно схватил еë за руку и притянул к себе.
От него веяло сильным запахом алкоголя. Кроме того, Люмин только сейчас поняла, что Скарамучча ровно на ногах стоять не может. Он пьян и не понимает, что творит… Но ей-то что делать? Как спастись?
— Да ладно, малышка, перестань сопротивляться. С меня хватит. Мне придется заставить тебя сделать это силой… — он схватил Люмин на руки и пошëл вместе с ней к своему креслу, чуть при этом не упав из-за нарушения равновесия.
Люмин пыталась вырываться, но Скарамучча держал еë крепко, он силой усадил еë к себе на колени и вцепился в пальцами в еë талию, тут же попытавшись приблизить блондинку к себе, чтобы страстно впиться губами в тонкую и нежную кожу еë тонкой шейки. Люмин оглушительно завизжала, всячески пытаясь увернуться и от губ, и от рук мужчины.
Скарамучча садистски рассмеялся, а затем прекратил и наклонился к ней, чтобы тихо и соблазнительно прошептать:
— Ты действительно думаешь, что кто-то спасёт тебя? Ты одна со мной в комнате. Нас только двое: ты и я… Я сделаю с тобой всё, что захочу. Никто тебя не спасет, — после этого он проводит языком по белоснежной шее, отчего Люмин снова взвизгивает, снова предприняв неудачную попытку выкарабкаться. — Кроме того, сделать это намного веселее, если запрещено, верно? Ну же, дорогая Люмин, не будь такой ханжой…
Люмин нашла в себе силы замахнуться и с размаху шлëпнуть его по щеке. Он явно этого не ожидал, поэтому разжал руки, и этим моментом девушка пользуется, чтобы соскочить с колен Скарамуччи и попытаться сбежать. Волна удивления и ярости прошлась по лицу Скарамуччи, и он тут же схватил девушку за руку и прижал к стене.
Но вдруг, дверь раскрылась, и в кабинет ворвалась Эола, услышав женские крики. Еë взгляд наполнился яростью и возмущением, ибо она увидела, как Скарамучча открыто домогался до Люмин, несмотря на её сопротивление и явное несогласие. Эола не могла просто стоять в стороне и смотреть на такое неправедное отношение к девушке, беззащитной перед боссом мафии сейчас.
Она чувствовала, что не может оставаться равнодушной к этой ситуации. Решительность набирала обороты в её сердце, наполняя мощной энергией и непокорным желанием поставить всё на свои места.
Мужчина был так увлечен блондинкой, что даже не заметил вошедшую Эолу. Поэтому та быстрыми шагами подошла к ним и оттолкнула Скарамуччу от Люмин. Сделать это было достаточно легко, ведь тот был пьян.
— Ублюдок! — заорала Эола, еë рука поднялась в воздух, а затем с силой сошла на лицо Скарамуччи, раздался громкий звук пощечины.
Скарамучча, хоть и являлся боссом Эолы, был в эти моменты ничтожен перед еë отвагой. Раздался ещë глухой шум столкновения, когда удар Эолы опять с гневом встретился с лицом Скарамуччи. Боль и унижение, которые он испытал в этот миг, были наказанием за его нетерпимое поведение. Босс мафии, переваривая удары и осознавая свое поражение перед более справедливой силой, понял, что сегодня был явно не его день.
Пощëчины его подчинённой заставили даже протрезветь, и он с ужасом смотрел на испуганную Люмин, что выглядывала из-за плеча Эолы.
— Босс, вам не стыдно?! — возмутилась девушка, увидев, что в глазах Скарамуччи промелькнуло осознание ошибки. — Напились посреди ночи и пытались изнасиловать Люмин?! Какой из вас мафиози?! Как вы можете защищать свою «семью», если вы еë членам приносите вред?! Как вы можете после этого называть себя мужчиной?! Позорище!
— Люмин… — Скарамучча с ужасом на лице от осознания, что он натворил, попытался приблизиться к блондинке, но Эола расставила руки и ноги в стороны, показывая, что Скарамучча не пройдëт.
— Вот когда очухаетесь, тогда и поговорим, — грозно сказала Эола и, схватив Люмин за руку, потащила еë прочь из кабинета. — Ты в порядке?
— Если бы не ты… — Люмин не смогла договорить — по щекам потекли солëные слëзы. — С-спасибо тебе, я никак не ожидала… — из-за всхлипов она не смогла продолжить предложение.
— Не ожидала, что я помогу тебе? — закончила вместо неë Эола с вопросительной интонацией. — Никаких проблем, мы ведь с тобой вроде как… Подруги? — девушка растерянно почесала затылок, сейчас она выглядела вполне нормальным человеком, без жестокости в глазах, как это было до того их совместного задания.
— Правда? Ты приняла моë предложение дружбы? — Люмин слегка успокоилась и вытерла покрасневшие глаза. — Ты меня удивляешь…
— Признаю, сначала не хотела, посчитала это глупостью. Зачем мне дружить с малявкой? Но потом подумала, что в «Фатуи» не так много девушек, даже не с кем обсудить всякие женские темы и подумала, почему бы и нет? Да, я признаю в тебе подругу, Люмин.
Блондинка улыбнулась и, расправив руки в стороны, шагнула вперëд с намерением обнять Эолу, но та сделала шаг назад и выставила руку вперед, показывая, что не стоит этого делать.
— Только давай без этих всех нежностей. Не люблю я это, — предупредила Эола, в еë глазах на секунду снова вспыхнула жестокость, но она так же быстро исчезла, как и появилась.
— Я поняла, — Люмин кивнула. — Спасибо ещё раз, что спасла. Может, пойдëм выпьем чаю? Хотя уже поздно…
— Неважно, мы обе не хотим спать. Пойдëм.
***
В эту ночь Ноэлль, охваченная страхом и отчаянием, металась по зданию мафиозного клана, босс которого еë так нагло похитил. Она так умело вырубила Итэра, но совсем не учла, что по всему зданию расставлены охранники. Еë надежда таяла, как снег под особо тëплым солнцем.
Усердно пытаясь прятаться по зданию за углами и колоннами, Ноэлль понимала, что это скорее попытка отваги, нежели рассудительности, ибо она даже не знала, где находился выход.
По каменным коридорам она металась, но преследователи, словно злобные тени, приближались всё ближе и ближе.
И наконец, неожиданно для Ноэлль, охранники догнали её. Девушка заглянула в глаза безжалостной реальности, понимая, что побег окончился нежелательным финалом.
Ноэлль снова оказалась запертой в уже надоевшей ей комнате. Весь ее план, метко спланированный и выполненный с хладнокровной хитростью, просто провалился… Итэр тоже вскоре пришëл в себя и лишь взглянул на неë беспощадным взглядом. Но разбираться у парня не было сил: ему нужно было в медпункт, чтобы ему осмотрели голову, которой он ударился.
Вскоре в комнату Ноэлль заглянула служанка, милая женщина на грани пожилого возраста, она внесла на подносе тарелку картошки с мясом и свежий салат. Еда выглядела аппетитно, а аромат проник в каждый уголок тесной комнаты. Вместе с тарелкой она положила на обычный серебряный поднос вилку.
Женщина безмолвно кивнула ей и покинула комнату. Растерянная Ноэлль взяла вилку в руки и чувствовала, как холодный металл касается её пальцев. В то время, как она осторожно поворачивала инструмент в руках, её ум был затуманивался мыслями о том, что было бы, если бы она использовала эту вилку для других целей.
Охваченная глубокой отчаянием, девушка смотрела на свое отражение в маленьком грязном зеркале на стене. Бесконечные страдания и несправедливость привели её к краю пропасти, где она мечтала облегчить свою боль.
Резкое движение вилкой вызвало испуг в её глазах. Она осознала, насколько тонкая грань между надеждой на спасение и решимостью сделать ещё одно последнее, окончательное действие. Однако это было лучше, чем стать секс-игрушкой этого Итэра… Зажмурившись, она воткнула вилку себе в вены…
***
Служанка тихонько открыла дверь и осторожно вошла в комнату Ноэлль. Задача служанки была проста — забрать пустую тарелку, которую девушка обычно оставляла после приема пищи.
Однако, когда женщина взглянула на девушку, она ужаснулась — Ноэлль лежала без сознания на полу, её рука была окровавлена. Сразу было понятно, что случилось — по всей видимости, она порезала себе вены вилкой, ибо инструмент также валялся на полу.
Страх и тревога охватили служанку. Подобные раны могут быть опасными, и Ноэлль требовалась немедленная медицинская помощь. Но без Итэра она не могла самовольничать. Поэтому, набрав номер своего начальника, она объяснила ситуацию.
— Тëтушка, пожалуйста, езжай с ней в больницу и проследи, чтобы с ней всë было в порядке, и чтобы она не сбежала, если очнëтся, — попросил обеспокоенно Итэр на той стороне провода. — Я не смогу поехать с ней, мне перевязывают голову в медпункте, я подъеду утром.
Служанка схватила свой телефон и набрала номер скорой помощи, продиктовав адрес и краткое описание происходящего.
Голосом, дрожащим от напряжения, женщина старалась объяснить ситуацию оператору, подробно описывая кровавую рану и девушку без сознания. Она прошептала пару успокаивающих слов девушке в надежде, что та могла услышать ее и почувствовать, что рядом кто-то заботится.
***
Ноэлль проснулась в больничной палате. За окном ярко светило солнце, а настенные часы показывали почти девять утра. На еë руку, которую она порезала, были наложены швы. Она с трудом припоминала, что произошло. Вспоминала о своем бегстве от Итэра. Ощущение страха всё ещё было ярким. Она понимала, что находясь в больнице, у неë появлялась самая лучшая возможность для её спасения.
Ноэлль поборола свою боль и решительно встала с больничной койки. Она почувствовала, как её сердце бьется сильнее от предстоящего решения. С тихими и легкими шагами она вышла из палаты, стараясь не производить лишних звуков.
Слева от двери на скамейке сидела спящая служанка. В этот момент, настолько удачный для неё, появилась возможность скрыться и спастись от жестокого и изощренного похитителя. Девушка принялась оценивать обстановку, чтобы найти наилучший момент для успеха в бегстве. Она знала, что каждая секунда ценна, и от неё зависит её дальнейшая судьба. Сердце пульсировало в унисон с тиканьем часов на стене.
Скоро служанка пробудилась от своего сладкого сна и, сонная и ошеломленная, нервно посмотрела по сторонам. Она заглянула в палату и быстро узрела, что Ноэлль уже нет здесь. Если она доложит об этом своему боссу, последствия будут непредсказуемыми. Но она обязана это сделать, поэтому тут же позвонила Итэру.
Тем временем, Ноэлль уже бежала по коридору, что вëл к выходу, пытаясь не создавать лишний шум. Её мысли были направлены только на одно — как можно скорее выбраться из этой проклятой больницы и вернуться к свободной жизни.
Девушка наконец оказалась на улице. Она цеплялась к каждому прохожему, прося о помощи, но все воспринимали девушку в одной белой ночнушке за сумасшедшую. В глазах прохожих Ноэлль видела изумление и неуверенность. Мимолётные взгляды людей олицетворяли их страх перед странной девушкой
Ноэлль подходила к каждому, вытягивая руки с просьбой о спасении. Но те либо отмахивались, считая её безумной, либо даже и не замечали, занятыми собственными мыслями и делами. Однако Ноэлль не сдавалась. Она знала, что только она сама может спасти себя. Она была готова сражаться до конца, пожертвовать всем, лишь бы сохранить свою свободу.
И вот, когда уже все казалось потерянным, когда ноги уже грозились подвести еë, из толпы прохожих показалась светловолосая девушка.
— Привет. Меня зовут Люмин. Я услышала, как ты просишь помощи. Что случилось? — у блондинки были добрые глаза и улыбка, которая словно проникала сквозь страх и тревогу Ноэлль. Девушка вцепилась в руку незнакомки с благодарностью в глазах.
Сегодня Скарамучча вызвал Люмин к себе в кабинет и, поскольку у него не хватало рук на такие легкие задания, он попросил Люмин пойти и собрать деньги с должников. Босс мафии выглядел растерянным и слегка виноватым после вчерашнего своего безобразного поведения, однако не извинился, видимо, гордость не позволяла.
И Люмин, воспользовавшись возможностью, после того, как собрала все долги, решила просто прогуляться по улицам и так удачно получила возможность кому-то помочь.
— Меня зовут Ноэлль. Меня похитили, мне удалось сбежать, и сейчас мне нужно где-то спрятаться. Пожалуйста, помоги мне!
— Никто тебе не поможет! — строгий голос послышался за спиной девушки, и Ноэлль обернулась — к ней приближался Итэр.
Даже издалека Люмин разглядела его особенности: янтарные глаза и длинные, светлые волосы, заплетенные в аккуратную косу.
Сердце Люмин забилось сильнее. Главное, что она увидела, это его глаза — янтарные, пронзительные, искаженные холодом. Эти глаза, которых Люмин не видела уже много лет, внушали ей тревогу и страх.
Не было сомнений, это был её брат-близнец, с которым они разлучились несколько лет назад. Люмин помнила, как они играли вместе, смеялись и делали друг друга счастливыми. Они были неразлучны, словно их души соединены невидимой нитью. Но она потеряла его, думая, что он мëртв, еë сердце всегда было наполнено болью от этой потери. Еë глаза наполнились слезами, но она сделала пару шагов навстречу юноше.
— Итэр?.. — прошептала девушка сквозь слезы. Однако лицо парня не изменилось. Нет ни капли радости, ни памяти о счастливом детстве. Лицо его было лишь холодным и равнодушным, словно он никогда не знал о том, что такое семья и любовь…
