***
Яркий свет больно ударил по глазам через закрытые веки, давая понять, что пора просыпаться. Делать этого совершенно не хотелось, поэтому Гарри лишь тихо проскулил, сильнее укрываясь одеялом и переворачиваясь на бок. Кровать была невероятно мягкой, словно с головой обволакивала парня, грозясь не отпустить его никогда из этого плена. Он чувствовал себя… хорошо? Несмотря на весь бред, что ему приснился. Вдруг в его и без того взъерошенные волосы зарылась до боли знакомая холодная рука. — Доброе утро, — тихо прозвучал низкий голос. Гарри разлепил глаза, натыкаясь взглядом на знакомые бёдра, обтянутые чёрными брюками, и тут воспоминания начали понемногу возвращаться. «Похоже, всё же не приснилось», — лениво подумал парень, невольно растягивая улыбку. — М-м-м… — протянул он, стараясь прийти в себя от долгого сна. — Доброе, — всё же вытянул из себя Гарри, ластясь под ладонь, что медленно массировала макушку. — Как ты себя чувствуешь? — Плохо, — наигранным голосом соврал парень. — У меня недостаток поцелуев в организме, — сонно продолжил он. — Не успел проснуться, а уже паясничает дешёвым флиртом, — фыркнул Северус, стараясь скрыть улыбку. — Нет, я серьёзно, — мурлыкнул Гарри. — Кажется, вначале тебе было бы неплохо как минимум почистить зубы. Я, конечно, планировал дать тебе отлежаться, но, вижу, чувствуешь ты себя прекрасно. — Это правда, — всё же согласился парень. — Сколько я спал? — Два дня. За эти несчастные два дня Северус успел неплохо потрепать себе нервы. У парня было настолько сильное магическое истощение, что до него невозможно было добудиться. Через каких-то пол часа после окончания ритуала у него началась сильная агония — так организм реагировал на изъятие крестража, — с которой мужчина боролся ещё весь день, давая различные зелья из своего запаса. Но стоило состоянию на время стабилизироваться, как сознание начало возвращаться к парню всего на несколько секунд, время от времени заставляя тело содрогаться на белых простынях. Лишь последние часов пять Гарри просто мирно спал, отчего Северус вполне ожидал скорое пробуждение, практически не отходя от него. Зато теперь, пережив всё это, была надежда, что парню не только станет легче жить без уродливого осколка внутри, но и что та пресловутая связь с Волдемортом исчезнет навсегда. Конечно, существовала вероятность, что теперь, не в силах осуществить ни единой попытки связаться с сознанием Гарри, Реддл станет лишь сильнее терроризировать Северуса с помощью метки на руке, но, во-первых, обезболивающие всё ещё помогали утихомирить боль, во-вторых, если всё пройдёт по плану, то вскоре эта проблема исчезнет насовсем. Лениво потянувшись, Гарри таки сделал усилие над собой и лениво поплёлся в душ. Всё же после двух дней сна он чувствовал себя не первой свежести, но двигало им, скорее, желание наконец-то плотно поесть после банных процедур.***
Северус с Гарри сидели на кухне, уже, наверное, в двадцатый раз обсуждая план. Звучал он не менее безумно, чем идея с ритуалом, но, похоже, по-другому в их случае было бы невозможно. Оставалось ещё небольшое «но»: сколько бы они не проговаривали каждый шаг, всё равно вряд ли всё будет так, как они задумали. Слишком уж всё непредсказуемо. — Не забывай — я в любом случае буду рядом, — подвёл итог Северус, допивая горький кофе. Гарри лишь мягко улыбнулся, прошептав себе под нос «я знаю». Перед тем, как приступить к последнему акту, оставался главный штрих — уничтожение всех частичек души, успешно заключённых в старый медальон. Именно этим они и планировали заняться сейчас, заходя в уже успевший надоесть Ритуальный зал. — Уверен, что не хочешь сам это сделать? — спросил Гарри, стоя на пороге и смотря на злополучный медальон. — Уверен. Северус мягко вложил клык Василиска в руку парня и достал свою палочку. Не известно, что их может ожидать при попытке разрушить тёмномагический артефакт, который, скорее всего, будет защищать свои мерзкие осколки. Именно поэтому мужчина предпочёл стоять на страже, чтобы в случае чего вовремя вмешаться. Гарри подошёл к артефакту, пытаясь успокоить собственное сердцебиение и мысленно считая до трех. Сел на корточки, замахнулся. Звук удара клыка о стеклянную крышку разнёсся по помещению громким эхом. Тут же с противным писком из места раскола начали вылетать чёрные тени, а невидимая волна воздуха оттолкнула парня назад, заставляя больно удариться копчиком и слегка стереть ладони об пол. Множество теней слились воедино, создавая неразборчивую кашу из десятков лиц и образов, что жутко пищали, давя на уши, но, моргнув пару раз, Гарри увидел, как эта дымка приняла образ Снейпа. Точь-в-точь как настоящий, может, чуточку бледнее. Он медленно подходил к парню, в глазах его читалось отвращение, а на лице застыла маска презрения. Парень буквально не мог пошевелиться, даже от одного такого вида сердце болезненно сжалось. Он пытался держаться за мысль, что перед ним лишь образ, что абсолютно не соответствует действительности, просто плевок той тёмной магии, что вышла из крестражей, но почему-то мысль эта утекала словно песок через пальцы. — Ты жалок, Поттер, — эхом раздался голос Снейпа — точно такой же, как и в жизни, но абсолютно лишённый того тепла, с которым мужчина обращался к Гарри последнее время. — Задыхаешься в своей такой же жалкой любви, так отчаянно желаешь взаимности, но забываешь, что такое ничтожество, как ты, не достойно ничего, кроме боли. Твоя миссия — наблюдать за смертями тех, кто тебе дорог, и быть лишь игрушкой в моих руках, пока я этого хочу. Голос этот сочился ядом, заставляя парня лишь из-за интонации невольно вернуться на много лет назад. В голову словно напустили тумана, через который невозможно было разглядеть собственные рациональные мысли, отчего на глазах начали наворачиваться слёзы. — Ты со мной, пока мне это выгодно. Пока я ещё хочу удовлетворять свои тёмные желания с такой грязной шлюхой, как ты, Гарри. Грязной шлюхой, которая бегала целый год за мной хвостом, не давая проходу. Неужели ты думал про чувства? Кроме раздражения и тошноты твоё лицо ничего во мне не вызывает. Такие чувства ты хотел? — голос словно вбивал стальным молотом каждое слово в грудь, заставляя плотно сжать зубы, не в силах даже отвернуться. — Не волнуйся, эта тошнота от твоего мерзкого лица пропадает, когда я трахаю тебя… Вдруг голос резко оборвался, а образ, что был перед парнем, тонкой струйкой начал улетать куда-то за спину. Развернувшись и мазнув размазанным взглядом, Гарри увидел, как эта дымка втягивается в палочку Северуса — настоящего, его (ведь его же?) Северуса. Как только последняя частичка исчезла из зала, мужчина брезгливо встряхнул палочкой над флаконом, заключая чёрный вязкий туман в склянку, и обеспокоенно посмотрел на Гарри. В глазах у парня застыли слёзы, а на щеках блестели влажные дорожки. Осознание происходящего возвращалось медленно. Северус присел на колено перед парнем, беря его лицо в свои ладони и рассматривая его со всей присущей ему нежностью. Но сказать что-либо он не успел, Гарри накинулся на него, повалив на пол, садясь на бёдра мужчины и жадно впиваясь в губы, словно окутанный страхом потерять, что имеет. Рука парня сразу же легла на пах Снейпа, который был в таком шоке, что совершенно не понимал, что происходит. — Гарри, — уворачиваясь от поцелуев, позвал он. — Гарри, посмотри на меня. Северус вновь обхватил лицо парня руками. По пальцам потекли горячие слёзы, которые уже совершенно не оставляли сомнений в том, что сейчас было. Парень остановился, слегка перепуганно смотря на мужчину. В глазах его читалась боль. — Гарри, тот образ не сказал ни одного правдивого слова, слышишь? Ты не мерзок мне, ты нужен мне не только для секса, — Северус нежно провёл большими пальцами по щекам, размазывая влагу. — Ты не жалок, а чувства твои взаимны. Тебе не обязательно спать со мной, чтобы удержать, я и так уже принял решение быть с тобой. Слёзы новыми тоненькими струйками потекли по лицу парня, заставляя Снейпа притянуть того в свои объятия. Хотелось спрятать его от всего мира. Его милый, нежный Гарри. Такой сильный волшебник, с довольно жёстким и дерзким характером, который превращается в маленького щенка рядом с Северусом. И никому не позволено его обижать. — Я так люблю тебя, — прошептал парень куда-то в грудь мужчине. От этих слов словно лёгкая вибрация прошлась по телу. Да, не думал Северус, что их первое признание будет в таких условиях, но, в конце концов, может, уже стоит прекратить ожидать чего-то нормального «как у людей»? Ведь так тоже неплохо. — И я тебя, — так же тихо ответил мужчина. В этих объятиях была заключена вся искренность, что была у них на двоих. Теплота их грела так сильно, что даже холодный каменный пол отходил на второй план. Сколько они так просидели, сказать было сложно, никто не считал те минуты, а может, часы, лишь наслаждаясь обществом друг друга, пока Гарри окончательно не успокоился. Думать о том, что эти объятия могут стать последними, не хотелось. — Как ты? — спросил Северус, первым нарушая тишину и мягко поглаживая голову парня. — В порядке, — тихо, не расцепляя рук. — Прости за это. — Не извиняйся. Здесь вина только одного человека, с которым мы уже скоро покончим. Гарри расцепил руки, ровняясь лицами и осматривая его так, словно видит впервые. Медленно, нежно поцеловал, наслаждаясь таким же неторопливым ответом. Нехотя оторвался, целуя напоследок в кончик носа и с лёгкой улыбкой продолжил: — Я готов. Можем идти. Хотелось бы, конечно, просидеть так весь день, забыв о всех делах, но сделать этого они не могли, поэтому, встав и отряхнувшись, оба впервые больше чем за месяц вышли за дверь дома. Тёплый ветер нетерпеливо обдул лицо, путая волосы, а яркое солнце не жалея ударило по глазам, заставляя прикрыть веки в ожидании привыкания. Гарри вдохнул полной грудью, наблюдая, как Северус обводит себя палочкой, наводя Дезиллюминационные чары и сразу же набрасывая на себя мантию-невидимку. Всё же план их был действительно опасным, поэтому подстраховка лишней не будет. Резко выдохнув через нос, парень чётко произнёс всего одно слово: — Волдеморт.