***
Официально Пак был на больничном. Это обычная практика. При этом все прекрасно понимали, что за болезнь у их любимого хирурга. А Чимин действительно был любимчиком. Он мог найти общий язык практически со всеми. Многие поражались: с его профессией и оставаться таким доброжелательным к людям - это скорее странность, нонсенс, чем норма. Многие считали это обычным лицемерием. Порой Пак сам задавался этим вопросом. Так как его сотрудники и коллеги, знали его несколько другим. - Доброе утро, Гван. От неожиданности миловидная медсестра на рецепшене чуть не поперхнулась только что купленным пирожным. - Господин Пак, доброе утро! - И сколько же мне ещё говорить, чтобы Вы перестали есть на рабочем месте? - Господин Пак, это в последний раз! Не смотря на лучезарную улыбку, девушка знала, что Пак Чимин мог довести любого до нервного тремора. И упаси Вас Бог, его злить!!! - Прощу Вам эту дерзость, если никому не скажете, что я на работе. - Господин Пак, но госпожа Ли… - О, нет! Нет, нет, нет и нет! Меня ни для кого нет! Госпожа Ли, была пожилой дамой, которая время от времени забегала в их клинику. Именно, что забегала. Потому как смогла «подружиться» практически со всеми. Она была богатой, её уважали и главное достаточно властной. И только она могла себе позволить называть Пак Чимина, - светлую голову всея клиника и хирургического отделения в частности, - сладкой булочкой. - Господин Пак, она узнает… - Тебе напомнить, для чего ты здесь? Девушка чуть не захныкала. Она знала, разговор закончен. А это означало, что Гван должна была хоть из кожи вылезти, но не пропустить госпожу Ли не то, что к кабинету Пака, а и в коридор самого отделения. При этом внушить самой госпоже, что это исключительно её решение. Зайдя в кабинет, Пак медленно выдохнул, включил компьютер и, подключившись к общей системе, начал поиски. Из дома, проще, но вот заковыка, их сервер стационарен. Если заходить из других локаций, то попросят кучу паролей, а для этого и официальный запрос. Так что выбор не большой. А он должен был узнать правду. Его не отпускала мысль, что именно он делал ту злосчастную операцию. Чимина слегка передёрнуло. Нет, он делал ни одну и не две таких операций. Пожалуй, их было около тридцати. Беда не в этом, а в последствиях. Да, у пациента пропадает характерный для альфы запах, гон становится легче переносить. И то, блокаторы всё равно придется принимать. Но с другой – частые головные боли, мигрени, ломота в теле, это практически постоянные спутники жизни таких альф. Ко всему прочему, стоило добавить и то, что организм нуждается в определенном количестве гормонов определенного типа. И у каждого пациента он свой. Такова плата… Сознание услужливо подсовывало картинки «совместной» жизни с Юнги. Парень вспомнил как однажды видел Мина, прислонившегося к стене, на кухне. Он стоял с закрытыми глазами, слегка их сжав, будто прищурив, как от боли… нахмурившись, одновременно сцепив зубы. А через минуту, сглотнув, медленно открыл и рвано выдохнул. Сердце заныло. Почему-то Чимин был уверен, что для такого как Юнги вряд ли подобрали стоящие заменители. И чего он так распереживался? База подтвердила, что в список его пациентов Мин не входил. Он начал искать на стороне.. вспоминать. - Думай, Пак, думай! Приблизительно прикинув, когда могла быть операция, он начал поиск, просто по дате с именем и фамилией. Благо, они оказались настоящими. Бинго! Это было три года назад. Тогда Ким Сангхун, ещё один хирург, коллега, в последний момент отказался от операции и свалил заграницу. Якобы по приглашению работать. У Чимина толком и времени не было, чтобы хоть просмотреть необходимые бумаги на пациента, записи в карточке. Его просто поставили перед фактом, сказав: «Ты справишься». Пак понимал, что его тупо подставляют. Но у него не было столько власти, пусть его и ценили. Его любимый учитель и наставник Ю Сухо как раз был в командировке. Директор клиники решил таким образом убить двух зайцев: избавиться от Чимина и запятнать репутацию Ю Сухо. Пак тогда лишь мельком взглянул на пациента. Вся эта ситуация его разозлила до невозможности. И всё же, он смог изучить результаты обследований, которые проводят в обязательном порядке, чтобы подтвердить необходимость или же готовность пациента к данной процедуре. Они ему категорически не понравились. Не то, чтобы было все плохо, но у парня могли быть проблемы посерьёзнее. И если он шел на это только из-за гона, то это был верх идиотизма. Отказаться Чимин не мог, но и убивать пациента не собирался. Он провел операцию, забыв упомянуть, что удалил лишь 70 процентов железы. Это было в самом начале данной практики, поэтому мог не переживать, что его уличат. И он оказался прав. Как говорят: операция прошла блестяще. Пациент быстро пришел в себя. Пак лишь раз заходил на осмотр, проверял всё ли нормально, спрашивал самочувствие, а дальше, о чудо, Ким Сагхун вернулся. Всю работу присвоили ему. А Чимин от обиды перевелся в нынешнюю клинику. Забыв и о пациенте и о всей ситуации в целом. Откинувшись на кресле, Пак закрыл глаза. От осознания произошедшего стало ещё хуже. Он просто бросил своего пациента. Отдал на растерзание. Он успел прочитать назначения «врача». Нет, это было не так страшно, но явно не то, что следовало бы для пользы пациента. Почему-то он до сих пор даже в мыслях говорил и произносил «пациент», боясь сказать, что этого пациента звали Мин Юнги. Будто это разрушит его покой и мир.. Хотя, о чем речь? Этих понятий похоже давненько уже не существовало в его жизни.. Пак поморщился и опустил голову на стол, схватившись за живот. Бля… как вовремя… Спазмы, боль, жар во всем теле… Бесит!! Как же это всё бесит! В любом случае, всё, что он хотел, узнал. Остальное дело техники. Чимин попробует исправить то, что натворил. Хотя бы попытается.. если сможет.. но только не сегодня. Сегодня надо забежать в лабораторию. По крайней мере, доползти.***
Проснувшись и открыв глаза, Юнги повернулся в сторону Чимина, но.. Того и след простыл. Юнги провел тыльной стороной ладони по подушке беглеца и грустно улыбнулся. Он просто привык, что по большей части его используют. Так было всегда. В их мире альфа это всего лишь средство, но никак не личность. Было ли Юнги больно? Да, несомненно. Поэтому он и решил сделать ту операцию. Чтобы стать нормальным. Обычным человеком. Плюс, ему предложили работу, от которой он просто не мог отказаться. Это был шанс на лучшую жизнь. И да, он знал на что шёл. Узнал ли он Чимина? Как можно забыть лицо человека, который разделил твою жизнь на до и после? Но надо отдать должное, Юнги повезло. К операции Пак подошел ответственно, спрашивал как самочувствие. Давал определенные рекомендации. Правда, по большей части через кого-то. Да и сама операция прошла успешно. Побочных не было. В плане, многие говорили, что очухивались лишь после полугода. А тут Юнги вернулся в строй уже через три недели. Так, что ничего кроме спасибо Юнги Паку не мог сказать. Мин понимал, что тот просто выполнял свою работу и выполнял на отлично. От мыслей его отвлекло уведомление. Взяв телефон, Мин улыбнулся ещё шире. На счет наконец-то пришли деньги. Тут же позвонил Хосок: - Ну что? Поздравляю! Как и договаривались! - Верно. Когда ждать документы? - Я подумаю, но не меньше недели, если не хочешь спалиться на первом же пропускном пункте. Качественная работа не терпит спешки, сам понимаешь. - Это да, - протянул Юнги и вновь глянул в сторону некогда занятую Чимином. - Как ты? - Нормально…, - Юнги блаженно закрыл глаза и потянулся. - Подавители пьешь? А после резко открыл и сел на кровать: - Эээ.. Да. Сейчас. - Юнги, что значит: эээ… Ты совсем охренел от безделья? Тебя ж так раздавит, никто не соберёт! - Да пью я, пью.. - Будь любезен, ты мне живой нужен и… держись подальше от Чимина. Юнги, я серьёзно. Я понимаю, твоё состояние сейчас, - слышно было, как Чон тяжко вздохнул, - Бля, как такое могло случиться? Я попробую найти другую квартиру. - Лучше не суетись, завалишь всё дело. - Я знаю, я знаю.. Чимин через многое прошёл. Просто не трогай его… Пожалуйста. И в этом «пожалуйста», чувствовалось переживание. Не хилое такое. - Он тебе нравится? - Мне его чисто по-человечески жаль. - Ясно.. – это было сказано с вызовом, с насмешкой. - Ни хрена тебе не ясно. Я тебя предупредил. Просто сделай вид, что его не существует. - А разве можно противиться судьбе? - и вновь этот тон. - Не увидишь документы. Сдохнешь, на улице или в тюрьме, как угодно. На твой выбор. Как ты там говорил, твоя мать родила тебя под мостом. Пора на родину возвращаться. Мин молчал, он знал, что Хосок блефует. Они знакомы года четыре и за всё это время не было ни разу, чтобы Мин в нём усомнился. Скорее всего, Чон тоже на взводе из-за абсурда ситуации. Как они могли встретиться под одной крышей? Да ещё и накрыло одновременно. Немного успокоившись, Чон мягко попросил: - Правда, Юн.. Просто перетерпи и пей подавители. Мы все должны постараться. Просто подождать. Рано или поздно это все закончится. Ты уедешь, а он останется. Просто услышь меня.. - Закроюсь на тридцать три замка и скажу, чтобы не беспокоили. Так пойдёт? Чон опять тяжко вздохнул, понимая, что оказавшись меж двух огней, при любом раскладе разгребать придётся ему. Закончив разговор, Юнги потянулся за таблеткой. Хотел было выпить, но передумал. Чувствовал он себя отлично. Ничего не беспокоило. Юнги ухмыльнулся: а Чимин-то у нас хороший заменитель. Поднявшись наконец и одевшись, он прошёл на кухню, включил кофемашину и решил наконец-то сделать что-то полезное.. Например, приготовить вкусный ужин… Мин как раз был на кухне, когда услышал характерный щелчок двери. Парень хотел было окликнуть владельца квартиры и пригласить за стол, но тот прошмыгнул мимо, не удосужив и взглядом, закрывшись на втором этаже. На это Мин лишь пожал плечами.. Хочет, бегать по городу в таком состоянии? Без проблем. А ещё говорят, что Мин безбашенный. Сердце неистово колотилось, грудь сдавило спазмами. Пак попытался успокоиться. У него был не один шанс уйти. В отличие от Юнги, он мог переехать в отель, гостиницу, да даже в другой район. Но нет. Ему просто хотелось чувствовать Юнги рядом. Просто знать, что он есть. Тем более он на блокаторах, которые принял днем. Значит, всё будет нормально. Мазохист! Извращенец! - Хоби, я тебя прошу, пожалуйста, забери его, - сейчас голос Чимина был спокойным. - Что он сделал? - Он - ничего, - немного помолчав, Пак добавил, - Хоби, как он себя чувствует.. В принципе.. - Ты о чем? - Ему сделали операцию .Я знаю.. Я её сделал. Как он? - Чимин уже не злился на Хосока. Хотя поначалу хотел наорать и загнуть трехэтажный, но … в чем он виноват? - А самому спросить не судьба? - Тебе сложно или… - Хреново, так пойдёт? - Ты же знал, так зачем привел его ко мне? - Потому что я сказал правду. Больше не к кому. - Ясно… просто забери его, - с отчаянием в голосе попросил Пак и повесил трубку. Парень ещё несколько минут смотрел в одну точку, будто пытался найти всё тот же ответ, а потом просто рухнул на кровать и закрыл глаза. Проснулся Чимин от жуткой боли. Парень застонал. Тело ломило, одновременно требуя разрядки. Пак скрутился калачиком и попытался хоть как-то унять боль. Блокаторы до этого он редко употреблял. Когда совсем припекало находил партнера и то.. Пак сморщился. Непонятно чего было больше в этих перепихонах: боли от сношения, или от чувства отвращения к самому себе. Но это было пока.. пока в его жизни не появился Мин. Тело знало, кричало и жаждало его прикосновений. Блядство… Когда терпеть стало невозможно, а мозг казалось окончательно отключается из-за невозможности перенести нагрузку, Чимин поднялся с кровати и пошёл к этому... запретному плоду. Поначалу он даже не знал, как это себе представить. Здрасьте, я опять к вам. Вы бы не могли вытрахать меня.. Или ой, извините я тут мимо проходил , а вы тут… И что важно, ему было стыдно. Как бы сам Пак себя чувствовал, если бы рядом был тот, кто виноват в его страданиях? Пусть и не преднамеренно. Но тело не слушало, оно помнило прошлую ночь и, честно говоря, ему было как-то похуй на душевное состояние самого владельца. Юнги только недавно заснул.. Он успел поужинать. Не пропадать же еде из-за безалаберности Пака? Пусть поголодает. Может, мозги на место встанут, что в его случае, вряд ли. Затем, включив ноут, просмотрел новости. Вот же, его до сих пор не объявили в розыск. Что в какой-то мере неудивительно. Они не хотят его судить, а лишь уничтожить. В голове всплывали воспоминания… Два года под прикрытием. Два года он честно сливал информацию и служил своей стране. Два чертовых года, чтобы потом что? На суде сказали, что доказательств недостаточно. Чтобы эти твари вновь считали людей за мусор, а детей продавали… Мин никогда не шел против системы. Он был сама система. Предан до последнего вздоха, но тогда .. будто что-то сломалось. Он уничтожил всех. Не без помощи, конечно. И вот теперь ему надо было переждать, потерпеть, как сказал Хосок, и покинуть эту страну навсегда. Сон был странным. То ли от переизбытка адреналина, но Мину снился Пак. Он целовал шею, вылизывал место, где должен был остаться шрам, но Юнги знал, что там практически ничего нет. Юнги даже казалось, что он почувствовал слезы на своих губах. А Пак спускался ниже, выцеловывая грудь, забираясь рукой в боксеры поглаживая член. Мин выдохнул с полустоном: - Чимина… Пак спустился ещё ниже и облизал головку, став слегка посасывать, всё так же продолжая ласкать ствол. Вверх-вниз. Один вид губ Чимина на своём члене сводил Юнги с ума. Он приподнял голову и взглянул, но Чимин тут же взял полностью, до основания, проходя языком. Юнги не выдержал и запрокинув голову, рухнул обратно на кровать.. проснувшись. Чимину нравилось видеть как Юнги во сне стонет, даже не понимая, что происходит. Как зовет его… Как он мечется по кровати и как он проснулся. Но последний факт не напугал Пака. Наоборот, лишь подстегнул к более решительным действиям. - Пак, что ты…, - Юнги вздыхает сквозь зубы и выдыхает стон.. такой долгожданный, такой любимый. Чимин продолжал насаживаться, погружая в себя, в самую глотку и делая глотательные движения: сокращаясь, они дарили Мину просто волшебные ощущения. Его тело пробирало до кончиков пальцев на ногах. Юнги хотелось зарыться в этих волосах и надавить, но.. Он этого не сделал, позволяя Чимину измываться над собой. До последнего стона, до предела.. И этим пределом стал момент, когда Чимин простонал, вызывая вибрации, а после вновь сглотнул.. Юнги не выдержал. На автомате он поддался бедрами вперед, застонал и его накрыло. Чимин не остановился. Он чувствовал сперму, глотал и вновь вызывал сокращения, будто продлевая оргазм. И лишь когда Юнги практически перестал подрагивать, он отстранился. - Я был хорошим мальчиком? - Что? Юнги не совсем отошел от минета и подумал, что что-то не то услышал. - Хозяину понравилось? - Пиздец, - нет, ему не показалось. - Ты что Добби, чтоб у тебя хозяин был? Чимин дернулся. Он просто пытался найти кинк, фетиш, с которым можно будет играть, заставляя или приглашая Юнги. Неудачно. Мин, не желая отпускать, схватил за запястье. Нет он узнает, что происходит. С одной стороны у Пака течка, и его ведет, это ясно, а с другой - во что он играет? - Чимин? - Что ты хочешь? - Тут вопрос: что ты хочешь? – Трахни меня. - Что? - Как ты хочешь? Чтобы я кричал: быстрее, жестче? Я буду. Из глаз Пака текли слезы… Он ненавидел это всё! Но его тело, инстинкты были сильнее. В ответ Юнги опрокинул того на спину и закрыл рот рукой. Лишь нежно, ласково провел носом по шее, затрагивая железу. У омег это эрогенная зона. И, правда, Чимин прикрыл глаза и застонал. Тогда Мин приблизился к уху и прошептал, всё так же интимно: - Я не хочу тебя трахать. Чимин резко открыл глаза и начал протестовать. - Я хочу любить тебя. Позволь, мне просто любить тебя, - и парень взглянул на Пака. Тот только кивнул в ответ, а из глаз вновь брызнули слезы. Забрав руку, Мин поцеловал сначала одну щеку, слизывая слезы, потом другую, а потом так же ласково припал к губам…. - Юни, не надо.. я сейчас не в том состоянии.. Я не стою… - А в каком? И сколько ты стоишь? Авось, заначку найду. Чимин улыбнулся с легкой грустью и чуть не сорвался. Почему? Почему всё так? Юнги реально слишком идеальный! Он хотел сказать, что это он должен платить за теплые объятия, нежные поцелуи, но не успел. Его губы вновь накрыли такие родные и желанные. Чимин не заметил, как его тело само потянулось к самому дорогому человеку на свете. И всё повторилось: скомканная, смятая постель, несдержанные и чувственные стоны. Переплетение тел, что утопали в желании и сладостных ощущениях. Мольба не останавливаться, а лишь продолжать.. вновь и вновь, награждая тело последующими волнами приятной дрожи и неповторимой, восхитительной истомы. И казалось, будто это не тело просило утолить голод, а душа не выдерживала безумного одиночества и оглушающей пустоты внутри.