Легенда о белом жемчуге

      Отец сидел напротив меня и смотрел в мое лицо влажными глазами. Я едва сдерживала слёзы и ярость с горечью, подходящую к горлу.       — Мама просила тебя об одном. Чтобы я вышла за того, кого полюблю. Ты обещал! — встрепенулась я.       — Сори, это единственное спасение, чтобы ты больше не подвергалась нападкам Ёнг, — настаивал отец.       — Так почему ты с ней не разведешься?! Давай оставим их и будем жить вдвоём! — сжимая руки в кулаки, бойко поднялась с места я.       — Это невозможно. Я уже говорил тебе, что расскажу причину позже, — отвернулся отец.       — Что же там за причина такая, что ты готов избавиться от родной дочери, лишь бы не раскрывать её?! — не выдержала я, начиная всхлипывать.       — Со, — повернувшись, папа с глубокой болью во взгляде посмотрел на меня: — не говори так. Это правда единственное решение, которое поможет тебе спастись.       — Ладно. Я все поняла, — машинально закивала я.       — Посмотри на себя. Эта жизнь не для тебя. Ты вся в ранах из-за того, что пришлось сбежать. Я даже не смог защитить тебя. Хорошо подумай о том, как все изменится. А сейчас… — поднялся на ноги он: — Пойдём домой. Завтра обсудим все на свежую голову, — предложил отец.       Мачеха была в комнате Наен, когда мы вернулись. Папа ушёл к себе, а я стала разгребать потрёпанную ткань в своём углу, чтобы приготовиться ко сну. Она была такая пыльная, что мне стало жаль одежду, которую я только получила сегодня от господина Хвана. Поэтому я аккуратно выбрала более чистые слои и легла на них.       В эту ночь я засыпала и смотрела в окно на яркие звёзды. У меня никак не получалось уснуть, я все время раздумывала о том, что отец мог быть прав. У меня нет будущего. Если я продолжу прислуживать Хёнджину, слепо и глупо надеясь на что-то, то просто потеряю время. Рано или поздно мой господин уедет, и я останусь снова одна. Я, наконец-то, заснула, тяжело вздыхая и ворочаясь.       Наутро меня разбудили не первые лучики солнца, как бы мне не хотелось об этом мечтать, а громкие и спешные шаги мачехи и Наен. Я проснулась и вышла на улицу, набрала воды и умылась. Но затем вновь вернулась в дом. Я слышала голоса, доносившиеся из спальни сестры, а позже она и мачеха вышли в главную комнату, где появился и отец, который хотел со мной поговорить о вчерашнем. Но вместо одного разговора состоялся другой. Не менее неприятный.       — Дорогой, ты же помнишь, что сегодня за день? У нашего драгоценного ребёнка день Рождения, — широко улыбаясь, произнесла мачеха, застыв перед отцом, — ты уже знаешь, что мы ей подарим?       — Сегодня? — переспросил папа.       — Или ты забыл?! — разозлилась Ёнг.       — Нет, я дам вам деньги, чтобы вы вместе сходили на рынок и купили то, что хотите, — вытаскивая из кармана последние заработки, Ли не успел их разделить, как они оказались в руках мачехи.       — Этого будет достаточно, — забрав все, нахмурилась она.       — Вы не можете лишить отца единственных денег! — рассердилась я, желая встрять в разговор, но отец вытянул руку и хотел оградить меня от нападок женщины.       — А где твой подарок? У твоей сестры день рождения. Что ты приготовила для неё? — рыкнула мачеха.       — Ёнг, хватит! — впервые папа повысил на неё голос.       — Сама ходишь в новых нарядах, видимо, очень хорошо выполняешь свою работу, — последнее слово она нарочито выделила другим тоном, сделав на нем акцент.       — Со, пойдём на улицу, — развернув меня, отец поспешил уйти, но прежде он бросил гневный взгляд в сторону жены.       Мы вновь оказались на том самом крыльце. Все эти бессмысленные разговоры легли на сердце тяжким грузом. Я сердилась, закипая внутри, но ничего не могла сделать. Отец обнял меня, прижимая к себе, чтобы хотя бы немного успокоить. Он не был плохим. Никогда. Но почему-то было то, что его ограничивало. Будто папа не мог противостоять всему и просто покорно склонял голову. Я так хотела узнать причину, которая начала съедать меня изнутри. Мне даже было нечем дышать. Будто в мире закончился весь кислород. Сколько же мы ещё будем это терпеть?       — Пап… — не выдержала я, протянув всего одно слово, но тут же замолчала и выпрямилась.       Из дома выбежала Наен, но ее вид остановил мое сердце. Я молча поднялась и оторопела. Ноги вросли в землю, которая в следующую секунду уходила из-под них. Я покачала головой и инстинктивно рванула вперёд с криком:       — Сними!       Мой голос разлетелся по всей местности. В нем была смесь боли и отчаяния. А всему причина — выходка моей сестры. Почему она была в мамином ханбоке? В том самом, о котором я мечтала, который с огромным трепетом хранился и ждал моего восемнадцатилетия. Почему она надела его?       Сестра рванула в дом, скрываясь за стенами своей комнаты, а я побежала за ней. Это стало последней каплей, поэтому я ворвалась к Наен, которая спряталась за спиной матери. Она улыбалась, хоть и была напугана. Мое встревоженное состояние доставляло им одно удовольствие.       — Мы взяли его. Ты же все равно ничего не подарила Наен. Он стал отличным подарком. Ей очень идёт этот розовый цвет, — поглаживая ткани на дочери, ухмылялась Ёнг.       — Вы не можете! Снимите его! — закричала я, бросаясь в сторону сестры, а ее мать преградила мне путь.       Конечно, он была больше меня и сильнее. Одной мне с ней не справиться. Я едва успела дотронуться до руки Наен, как мой новый ханбок затрещал по швам. Мачеха вцепилась в рукав, выдрав его. Я увидела только то, как он остался в ее руке, а она рассмеялась.       Отец остановился на пороге, смотря на все это, но так ничего и не мог сделать. Я уже и не знала, правда это совсем его не волновало, или Наен так искусно управляла им, расставляя границы дозволенного. Ведь всего один ее взгляд в его печальные глаза, оборвали тот порыв противостоять ей.       — Пап! Это мамин ханбок! Тот самый, который она оставляла мне. Скажи им! — хватая его за руки, я начала их трясти.       Ли безмолвно смотрел на меня, так ничего и не сделав. Это было ещё большим ранением для меня. Я не могла здесь оставаться, поэтому заплакала и выбежала на улицу. Первой мыслью было броситься на берег и найти убежище господина Хвана. Он был единственным человеком, к которому я могла сейчас пойти. Но меня остановил оклик отца.       — Со! — позвал меня он.       Я сглотнула горечь, подходящую к горлу, и обернулась, смотря на его расплывчатую фигуру влажными слезами. Он подошёл ко мне и попытался обнять, но я не далась.       — Я не понимаю. Как ты мог позволить? На нем был мамин запах… — плакала навзрыд я, отдаляясь от отца все больше: — я больше никогда не смогу его ощутить. Теперь я потеряла все, что могло напоминать мне о ней.       — Ты должна спастись. Если ты выйдешь замуж, то уйдёшь из этого дома и не будешь вынуждена терпеть издёвок Ёнг. Пожалуйста, Со, стань женой для того человека, которого мы выбрали, пока не стало поздно, — уговаривал меня он, будто несмотря на всю ситуацию.       — Я не буду ночевать дома. Я уйду к господину… — не успела договорить я, как отец перебил меня.       — Пойдёшь к нему? Он все равно ничем не поможет тебе, Со. Пойми же! Тот господин уйдёт, а ты останешься одна, потеряв время, — настаивал папа, а его голос был все громче.       — Я не хочу говорить. Сейчас мне здесь не место, — отмахнулась я, рванув в сторону леса.       Отец не смог противостоять ни мне, ни мачехе. Я была вынуждена вновь уйти, чтобы хоть как-то прекратить свои страдания. Перед глазами застыли картинками моменты, когда Наен радостно крутилась в розовом ханбоке мамы, и то, как ехидным взглядом мачеха смотрела на меня, довольствуясь произошедшим. Они знали мои слабые места и всегда старались бить по ним.       Пока я была в мыслях, все вокруг расплывалось из-за слез, но я добежала до знакомой местности и почувствовала песок под ногами. Вытерев солёные капли, я хотела направиться в сторону огромной скалы, но остановилась. Увидев меня в таком виде, господин Хван точно не обрадовался бы. Я сорвала второй рукав, спрятав его в карманах ханбока. Хотя бы теперь он стал симметричным.       Моя нога предательски заныла, а я вспомнила о том, что ещё вчера Хёнджин заботливо отдал мне остатки мази, чтобы я взяла их с собой. Я нащупала баночку в другом кармане и сжала её в руке. Как только дойду до скалы, я обязательно сделаю перевязку ран. Стоило мне едва собраться и попытаться больше не реветь, как передо мной возникла высокая фигура с длинными темными волосами, которые развевал ветер. И мое сердце предательски защемило, а глаза моментально стали влажными. Я всхлипнула. Я хотела броситься в объятия Хвана, назвав наше тайное слово. Утонуть в теплых и надежных руках, крепко прижимаясь к телу и забыть обо всем плохом, что произошло. Но я не могла. Я прекрасно осознавала правдивость и правильность слов отца. Мы с Хёнджином никто друг другу. Временные люди. Сегодня я его слуга, а завтра он вернётся в свою страну, оставив меня здесь одну.       Мне так хотелось кинуться к нему, обнять и рассказать обо всем, что сегодня произошло. Сказать, что у меня отобрали последнюю вещь мамы — ее ханбок, о котором мы совсем недавно говорили. Признаться, что я не смогу больше жить в том доме и единственным шансом на спасением станет свадьба с человеком, который в несколько раз старше меня. Я так хотела, чтобы Хён обнял не только мое тело, но и душу. Я хотела, чтобы он подарил мне успокоение. Но господин не сможет. Это все не должно его волновать. Какое ему было дело до моей жизни?!       — Что случилось, Со? — спросил Хван.       — Ничего, — натянув улыбку, вздёрнула нос я.       — Почему твой ханбок стал другим? — удивился парень.       — Мне стало жарко, поэтому я решила избавиться от рукавов. Надо было сделать это аккуратнее. Как вернусь домой, то зашью его и уберу торчащие нитки. Я просто торопилась, — соврала я первое, что пришло в голову.       — Разве ты не должна быть с отцом? — вопросов от Хёнджина становилось все больше.       — Конечно должна! Но у меня есть одна важная работа. Я — слуга одного очень достопочтенного господина. Я не могла не придти, — улыбалась я, мило склонив голову.       — Я бы хотел, чтобы ты отдохнула. Все же у тебя до сих пор не прошли раны на ноге и руке, — вздохнул Хван, помотав головой.       — Все в порядке! Я себя уже отлично чувствую! — сжимая кулаки, радостно заявила я. — Давайте приступим! Начнём прямо сейчас! Что нам нужно, чтобы найти того человека, за которым вы прибыли к нам?       Господин недовольно сощурился, а затем развернулся. Я пошла за ним, но в ногу вступила боль, и я скривилась. Хван тут же повернул голову, но я моментально поменяла выражение лица, широко улыбаясь.       — Хах, все же я для начала сменю повязки, если вы не против немного подождать! — выдала я.       Спустя десять минут Хён продолжал сидеть и смотреть на синие волны, а я наматывала последний слой ткани. Но я никак не унималась и теперь сама допытывала его вопросами.       — Может быть, вы где-то видели человека, которого ищете, и поэтому решили, что он в нашей деревне? Как он выглядит? Расскажите! Я попробую вспомнить жителей, возможно, кто-то подойдёт под описание, — начала расспрашивать я.       — Тёмные волосы… карие глаза, — вздохнул Хван, не отвлекаясь от моря.       — Так, ну, пока что под это описание подходит вся наша деревня. Давайте попробуем сократить область поисков. Сколько ему лет? Этот человек имел какие-то отличительные черты? Может быть, было в нем что-то, что бросалось в глаза? — поинтересовалась я, завязывая повязку.       — Я не знаю, какой возраст, — нахмурился Хён, а я удивилась. — Да, родинка под глазом, — медленно подняв палец, Хёнджин провел его кончиком по своему лицу, нащупав слегка выпуклую точку.       — Ого, у меня тоже она есть, — потрогав свою родинку, рассмеялась я, — Интересно, как много людей имеют родинки на лице. Я должна вспомнить, — задумалась я, а Хван странно посмотрел на меня: — Я уверена, что видела примерно пять человек в нашей деревне! А когда вы в последний раз встречались с этим человеком? То есть, когда он пропал?       — В этот день, несколько лет назад, — опустив брови, Хён положил руку на грудь и стал тяжело дышать.       Он зажмурился, будто почувствовал боль, а я подбежала к нему. Я упала на колени, смотря на то, как Хван притих, а затем невольно положила руку на его грудь, накрываю мужскую ладонь. Хён открыл глаза, спокойно смотря на меня.       — Не переживайте. Мы обязательно найдём его. Я вам помогу, — кивала я, — к тому же, может быть, он тоже вас ищет.       Я распрямилась и задумалась. Что могло быть лучше, чем вновь оказаться на самой оживлённой улице, где много людей. Тогда мы точно сможем быстрее найти того, кого господин Хван искал. А, как только наши поиски увенчаются успехом, то я смогу со спокойной душой выйти замуж, зная, что Хёнджину больше не требуется моя помощь. Да, я решила сделать именно так. Как бы грустно не было, это лучшее решение, которое я могла принять.       — Ты что-то придумала? — поинтересовался Хван.       — Да! Вставайте скорее, мы с вами идём на рынок! — улыбалась я.       Через час медленной ходьбы, мы прошли путь, тянувшийся через поле с цветами. На этот раз Хёнджин попросил подождать его, пока он собирал небольшой букет. Я сказала, что в этот раз не буду срывать их, так как все равно не смогла сохранить в прошлый. Припрятав свои цветы в тканях ханбока, Хван слегка улыбнулся, глядя на меня, и мы продолжили идти.       На рынке люди суматошно двигались взад-вперёд, мельтеша перед глазами. Я даже успела отвыкнуть от этой суеты. Все же теперь мне по душе была умиротворенная атмосфера берега и моря, о чем я и подумать не могла. Хёнджин попросил меня остановиться и подождать его у перекрёстка. Я кивнула и не стала мешаться под ногами господина, покорно дожидаясь. Зато за это время я вспомнила всех людей, которые бы подходили под описание и даже выстроила небольшой план нашего похода.       Я сидела на выступе одного из зданий, пока ко мне не подошла знакомая старушка. Я улыбнулась и соскочила, увидев ее, и даже обняла. Она радостно протянула мне корзинку, вновь угощая выпечкой:       — Возьми два.       — Бабушка Фо, это слишком много! Вы можете их продать, зачем раздавать просто так? — отмахнулась я.       — Бери-бери. Ты же не одна, — будто зная куда больше, выдала старушка, а я согласилась. — Ты придёшь ко мне завтра? Я приготовлю сюрприз.       — Зачем? Не надо! Это уже слишком! — застеснялась я, а затем округлила рот.       Мой господин стоял за бабушкой Фо, выглядывая из-за ее спины.       — Ой, спасибо! Я была рада встретить вас, но сейчас мне пора! — попрощавшись, я подошла к Хёнджину и отдала ему часть выпечки, полученную от старушки.       Она улыбнулась, смотря нам вслед. Хван хотел было что-то спросить у меня, но я сказала ему, что сначала нужно перекусить. Он согласился и повременил с вопросами. Зато я стала рассказывать ему план наших дальнейших действий.       — О, нам сюда! — приметив вывеску с нарисованной обувью на ней, улыбнулась я.       — Что это? — спросил парень.       — Наш первый объект! Здесь работает дядя Джуи. У него есть огромная родинка вот тут. Может, вы ищите его? — открывая дверь в небольшой домик, тараторила я.       — Не думаю, что… — не успел договорить Хён, как перед ним появился щуплый старичок.       — Здравствуйте! Подобрать вам хорошую обувь? — заговорил он.       — Со, это точно не тот, кого я ищу, — медленно склонившись, Хван прошептал мне на ухо, а я спросила: — Точно? — но парень кивнул, и я вздохнула, мысленно поставив крестик в своём списке.       — Дядюшка Джуи, мы зайдём к вам позже, — улыбнулась я, выпроваживая высокую фигуру.       Мы направлялись вдоль улицы, а я резко вскинула указательный палец вверх.       — Точно! Второй человек — тётушка Лия, которая торгует яйцами за углом. Пойдёмте! — нетерпеливо схватив парня за руку, я утащила его за собой.       Он быстро перебирал ногами, но для него это не было трудно. Ведь с такой длиной ног проблем точно не будет. Да его один шаг равен моим трём. Конечно же, он справится!       — А вот и она! — выставив обе ладони вперёд, подняла брови я и застыла, показывая на крупную женщину средних лет.       — Это тоже не она, — отмахнулся Хёнджин.       — Ладно. Тогда пойдём к дяде Ки! — вытаскивая господина Хвана из закуточка маленькой и едва проходимой улицы, я привела его на самую широкую.       Хёнджин остановился, осматриваясь и примечая прилавки, где продавали одежду. Я думала, что он хочет прикупить что-то для себя, поэтому пообещала ему вернуться и посмотреть то, что господин пожелает, но чуть позже. Мы направились к прилавку, на котором лежало мясо, а за ним находился высокий усатый мужчина с огромным топором.       — Это дядя Ки, — встав на носочки, я прошептала едва слышно на ухо хозяина.       — Всё не то, — ответил парень.       — Уф-ф. Хорошо! У нас ещё осталось три человека! — нахмурилась я, не собираясь сдаваться, и сжала руки в кулаки.       — Можем сделать небольшую передышку и вернуться к тем местам? — попросил Хван.       — Хорошо, как прикажете, — кивнула я и повела Хёна за собой.       Когда я задумчиво остановилась у прилавка с одеждой, а Хёнджин стал осматривать разные ткани и ханбоки, я даже и не сразу поняла, что мы стояли именно у отдела с женскими вещами. Зачем господину они понадобились?       — Со, иди сюда, — позвав меня, парень протянул ткань, дав потрогать: — Мягкая?       — Да, — кивнула я.       — Но не такая, как у того, что на тебе, да? — прищурился Хван.       — Конечно, господин, с тем, что вы подарили мне, это не сравнится! — оттараторила я на одном дыхании.       — Ха-ха. Хорошо, — улыбнулся он, зажмурившись, а я была только рада увидеть подобного выражение его лица. — А вот эта?       — Похожа, но все равно не то, — ответила я.       — Да это самый лучший и дорогой ханбок в нашей деревне! — не выдержав, встряла в разговор женщина.       — Хорошо, я возьму, — отдав ей несколько серебряных монет, кивнул парень.       — Зачем вы его купили? Он точно не стоил столько, — открыла рот и, не вытерпев, пока торговка отошла, выдала я.       — На первое время сойдёт. Держи, это тебе, — протянул Хван. — Или, если не нравится, давай зайдём в другие, — пройдя мимо меня, он подошёл к другому прилавку.       Моя челюсть упала на землю, а я осталась стоять на месте, держа в руках новый ханбок и часто хлопая ресницами.       — Подождите меня, господин! — будто выпущенная из лука стрела, полетела я за ним.       — Я хочу, чтобы ты примерила вот это. Мне кажется, что будет красиво, — стянув ещё одну вещь, попросил Хён.       — Не нужно покупать это. Я не возьму! Вы и так сделали для меня слишком много! — отмахнулась я, гневно хмуря брови.       — А если я скажу, что это на подарок. Не буду же я на себя примерять? — сложил руки на груди он.       — Ох, ладно. Давайте, — прекрасно зная, что господин делал это специально, согласилась я.       Как только я надела ханбок яркого розового цвета, то сразу же вспомнила о Наён и том, как она взяла мамину вещь. Как они с мачехой могли посягнуть на то, что им никогда не принадлежало, и не должно было принадлежать?! Мои эмоции снова вышли наружу, поэтому я стала плакать, стиснув зубы и смотря на себя в отражении зеркала. А затем послышался голос господина:       — Если ты готова, я могу посмотреть? — слегка задев шторку, прикрывающую меня, спросил он.       — Секундочку! Я ещё не оделась! — шмыгнув носом, я поскорее вытерла слёзы и помахала себе рукой на лицо, чтобы убрать его влажность и красноту.       Я вышла спустя минуту, когда подумала, что была готова. Хёнджин сначала нахмурился, потому что от него точно ничего нельзя было скрыть, а затем он попросил меня покрутиться, чтобы парень мог рассмотреть наряд.       — Тебе бы понравилось, если бы я подарил такое? Спрашиваю как у девушки, — поинтересовался Хён.       — Думаю, что да. Любая девушка обрадовалась бы такому, — ответила я.       — Тогда берём, — позвал торговку он, а я хотела пойти переодеться, но Хван остановил меня: — Скажи мне, что будет завтра? Я случайно подслушал, что тебя ждёт какой-то сюрприз.       — Ничего особенного. У нас с Наен очень близки дни рождения, поэтому я постоянно забываю о своём. У меня День Рождения завтра, а у неё — сегодня, — объяснила я.       — Сегодня день рождения Наен? — слишком взволнованно спросил Хёнджин, переключив все внимание на меня, а я насторожилась такому внезапному порыву, но кивнула: — Ты можешь отвести меня к ней? — не успела я оправиться от его странного интереса к моей сестре, так появился и подобный вопрос.       Я впервые ощутила какую-то неведомую боль в области сердца. Мне почему-то стало резко неприятно то, что господин заговорил о ней, да и просто о подобном. Я часто заморгала ресницами и опустила голову. Я все равно не могла ему отказать, хоть мне и не хотелось знакомить их. Но я выдохнула и собралась с мыслями, ведь меня не должно волновать желание Хёнджина, он все лишь мой господин. Я подняла взгляд и увидела вдалеке знакомую фигуру. Это был мой жених. И мне ни за что нельзя было допустить, чтобы он увидел Хвана.